Другое дело, что старшина не особо любил демонстрировать их – нехорошие, видать, у него были с этим связаны воспоминания. Всё же егеря род войск хоть и элитный, но… слишком уж одиозный что ли… Их же основной профиль – лесная война. Это старались не афишировать, но первоначально их затачивали исключительно на котрэльфийскую борьбу, а сражаться против Перворождённых на их же территории могли только или настоящие профессионалы, или настоящие маньяки.
В егеря брали и тех, и других.
Это уже потом, когда вялотекущие войны с ушастыми (кстати, очень неточная характеристика – практически у всех иных рас уши иной, чем у людей формы) затихли, «охотников» начали использовать и в других целях. Например, для выкуривания из лесов взбунтовавшихся крестьян и иных мятежников. Именно тогда, егеря и заполучили свою неоднозначную славу – уж слишком они не стеснялись в выборе методов и средств ведения войны.
Так что было неудивительно, что Дед предпочитает помалкивать о своём прошлом – мало ли что, вдруг случайно столкнёшься с чьим-то кровником. Это официально в Империи вендетту отменили много веков назад, но кое-кто до сих ведь придерживается старых принципов…
– …Объясняю. Ломаешь ветки всякие, в петли енти втыкиваешь и готово. Не абы что, но как маскировка в лесу – сгодится. Всё лучше, чем кирасой в кустах отсвечивать. Будет время, я вообще всех вас заставлю нормальный плащ-лохматку сшить – нас такие здорово выручали…
– Хосподин старшина, а хде вы раньше-то служили? – спросил долговязый громила-Анжей. – Вы столько всякого знаете…
Клавдий помялся, но всё же решился ответить честно:
– В егерях я, бойцы, служил. Такие вот дела…
С облегчением старшина понял, что ни у кого не было в глазах ни страха, ни ненависти – слишком уж далеко был Монерон от тех мест, где Клавдию пришлось воевать… Наоборот, на него теперь стали смотреть с ещё большим уважением и почтением – всё-таки элита, как-никак!..
– Так, харэ языком чесать уже. Шоб через полчаса всё готово было – с каждого лично спрошу. Понятно?
– Так точно, господин старшина! – хором ответили новобранцы.
– То-то же, – старшина грозно пошевелил усами. – Я не я буду, если из вас нормальных солдат не сделаю.
10 июня 1607 г., о. Монерон, острог-порт Мгачи, 21:04
Хоть день уже и клонился к закату, но в районе острога Мгачи всё ещё кипела напряжённая работа.
Многого за неполный день добиться не удалось, но кое-где уже начали появляться заготовки для редутов, откапывались рвы и волчьи ямы, местами начали вырастать бревенчатые частоколы и леса заострённых кольев.
Деревянные постройки сноровисто разбирались буквально по брёвнышкам, чтобы потом их можно было применить при постройке полевых укреплений. Обнажённые по пояс легионеры махали лопатами и кирками, громко и нецензурно сетуя на непомерно расплодившихся комаров и собачьи условия работы.
В море всё ещё виднелись силуэты тройки корветов, занятых постановкой минных заграждений. Около брекватера стоял заякоренный минный крейсер, загружаемый камнем и песком – его затопление было назначено на послезавтра. Прямо у причалов стояли полупогружённые в воду канонерки – их уже успели посадить на дно, дабы повысить их устойчивость при стрельбе и живучесть, а теперь на них пытались поставить дополнительную защиту. Старенькие корабли за исключением слабой броневой палубы и лёгких орудийных щитов бронированы не были, и теперь эмиттеры канлодок спешно обкладывались мешками с песком – не бог весть что, но всё лучше, чем есть… Для морского боя такой метод вряд ли бы прошёл – слишком уж велика неустойчивость конструкции, но вот в условиях неподвижной артиллерийской платформы – почему бы и нет? Помнится, при подавлении Равельского мятежа Аристарх изрядно нагляделся на кустарные самоделки повстанцев – тогда дарги переделывали в боевые корабли обычные самоходные баржи. Премудрость была невелика – поставить питающие аккумуляторы, пару эмиттеров, обложить всё это безобразие мешками с песком и эрзац-канонерка готова.
…Морозов сейчас находился за второй линией намеченных укреплений и, пользуясь свободной минуткой, с интересом наблюдал за работой прибывших с ним колдунов.
– Успеете доделать-то? Не так уж и много времени у нас времени-то…
– Надо – значит, успеем, – ответил генералу мастер, меланхолично покусывая сорванную травинку.
Прямо перед ними на небольшом холмике дюжина магов возилась с рулетками, полевыми циркулями, линейками и транспортирами. Из-под их рук вырисовывалась сложная геометрическая фигура, являющаяся ещё одним элементом магической защиты острога.
– А выдюжите? Так ли уж сильно всё это вычерчивание? Сколько ни воевал, а наши полковые маги таким никогда не занимались…
– Сила в магическом искусстве – понятие растяжимое, – философски заметил Евстафий. – Волшебник ранга магистра – это уже фактически человек-армия, но при наличии времени и знания даже слабо подготовленный маг-ученик может шибануть так, что мало никому не покажется. Магия – это вам, господин генерал, не просто рубка тяжёлых пехотинцев без всяких выкрутасов. Магия, это скорее изящное фехтование, и тут имеет значение множество факторов – от подготовки магов, как индивидуальной, так и командной, до банальных резервов Силы и разнообразных артефактов… Короче, сам демон лапу сломит в этой высокомудрой тактике, – рассмеялся мастер.
– Ну, так всё-таки?
Евстафий внимательно посмотрел на генерала, помолчал и уже более серьёзно ответил:
– Считаю, выдержим. Сколько бы ниаронцы не привели сюда колдунов, у нас всё равно будет преимущество обороняющейся стороны. Они будут вынуждены атаковать с ходу, без предварительной магической разведки, иначе потеряют инициативу. Мы же можем обстоятельно изучить местные условия, рассчитать потенциальный арсенал заклинаний и тактику их применения… Несколько дней по меркам магических боёв – это невероятно много. Другое дело, что и рассветные – не дураки, и у них наверняка есть какой-то план атаки. Но всё равно, при любом раскладе лёгкой прогулки у них не получится. Могу в этом поклясться силой моей стихии.
– Я думаю – это лишнее, – произнёс Морозов. – Мне будет достаточно и вашего слова.
Евстафий занёс в походный блокнот последнюю цифру и со стоном разогнулся, отрываясь от монокуляра специального теодолита, применяемого для магической съёмки местности. Мастер потянулся, разминаясь и хрустя суставами – на сегодня работа была окончена, и теперь ему требовался хотя бы короткий, но отдых.
Маг захлопнул толстенькую записную книжку в прочной кожаной обложке и сунул её в висящий через плечо планшет. Крякнув, он сел прямо на ещё тёплую землю, поправил за спиной уставной посох-протазан и скрестил ноги.
Отгорел закат, и солнце уже скрылось за грядой сопок, но именно это время всегда нравилось Евстафию. В воздухе разлилась тишина и приятная прохлада, на небе не было ни облачка, ветер стих – ещё один чудесный вечер на этом острове… Сколько таких закатов мастер уже встретил, и сколько ещё встретит? Кто знает… Хорошо бы, конечно, побольше – боевому магу нравилась эта тихая, необжитая, но красивая провинция. Здесь было то, что он так долго искал…
Здесь был долгожданный покой…
Евстафий прикрыл глаза.
Так не хотелось вновь погружаться в кровавый омут войны, но избежать этого уже было нельзя – место, ставшее вторым домом для мастера, оказалось под ударом врага. Врага нового, безжалостного, от которого не получается скрыться… Евстафий больше не хотел воевать, именно из-за этого он когда-то и попросился в какой-нибудь дальний и спокойный гарнизон. Тогда Монерон казался замечательным местом, и кто же знал, что всё так обернётся…
Евстафий даже и не заметил, как задремал…
– …Там «контры» просто тьма – каждый дом, что твоя крепость! Если попытаемся зачистить по обычной тактике – туеву хучу солдат потеряем, так что я испросил у командование разрешение просто и без затей заровнять тут всё к Чёрной Матери…
В голове всё ещё звучал голос молодого полковника-орка, отдавшего приказ штурмовать этой несчастный городишко.
Мастер резко, с разворота вскинул правую руку вперёд, ладонью вверх, выпуская на волю разрушительное боевое заклятье.
Над головами солдат Революционной армии пронеслось что-то призрачное. Резко взвыл ветер, и один из ближайших домов оказался просто-напросто сметён потоком воздуха. Евстафий не пожалел сил – когда пыль и обломки осели, стало видно что от крепкой двухэтажной избы остались лишь только груда брёвен, да куски каменного фундамента.
Мастер коротко выдохнул, опустил руки и последовал за продолжившими движение солдатами.
Захват города проходил крайне медленно – здесь и вправду в крепость был превращён почти каждый дом. В ревсолдат летели стрелы и болты, камни и снаряды пращ, самодельные гранаты и фляны с зажигательной смесью. Единственно эффективной тактикой действительно оказалось планомерное сравнивание этого проклятого города с землёй.
Евстафий сейчас шёл практически на острие атаки – он оказался самым старшим по званию (и, соответственно, самым сильным) ревмагом, и именно ему выпала сомнительная честь возглавить наступление. К сожалению, времени на правильную осаду не было – того гляди могли подойти коалиционные войска, и в городе требовалось укрепиться как можно быстрее. Было бы, конечно, здорово вдумчиво подготовиться, начертить пару-тройку магических фигур, собрать имеющиеся артефакты и шарахнуть чем-нибудь мощным, но… Не судьба.
Хорошо хоть ещё пехотную поддержку соизволили предоставить и о таких вещах, как контроль за окружающим пространством, можно было временно забыть. Всё-таки все эти заклинания поддержания колдовского зрения, воздушные щиты для отражения стрел и камней, и прочее – отнимало неслабое количество отнюдь небесконечных сил боевого мага. Да и внимание рассеивалось порядочно. Держать хотя бы даже пару-тройку простых заклинаний одновременно – это задача не из лёгких или приятных…