Луиза глубоко вздохнула, и вдруг из коридора донесся застенчивый голос Дадли:
— Что-нибудь случилось? Мне показалось, что я слышал крик.
Луиза в растерянности бросилась к стулу, на котором висело ее домашнее платье. Эмма подумала о том, что гувернантка — такая же викторианка, как и ее комната. Молодая женщина подошла к двери, чтобы успокоить встревоженного Дадли.
— Ничего страшного. Просто дети сыграли злую шутку с мисс Пиннер. Утром потребуем у близнецов ответа.
— Как это прискорбно! Я предупреждал Барнаби. Он балует детей. А таким сорванцам нельзя давать ни малейшего послабления. Они требуют строгости. Школа не пошла им на пользу.
— В чем они поистине нуждаются, — возразила Эмма, — так это в родной матери. И раз ты уже здесь, Дадли, унеси, пожалуйста, тело.
— Те… — Блекло-голубые глаза Дадли стали круглыми.
— Бездыханный труп. — Эмма брезгливо взяла мышку за хвостик и направилась к громоздкому неуклюжему джентльмену; Луиза нервически посмеивалась, спрятавшись за кроватью.
— Ну и ну! — возмутился Дадли. — Как это мерзко. Маленькие дьяволицы. — Он заковылял по коридору, держа дохлую мышь на вытянутой руке и кому-то угрожая.
Эмма вернулась в комнату.
— Успокойтесь — все страхи уже позади. Надеюсь, вам удастся хорошо выспаться.
— Вряд ли, мисс. — Щеки Луизы немного порозовели, но девушка была еще очень возбуждена. — Вы не находите, что мистер Корт — я имею в виду мистера Дадли Корта — очень мил? Я не хочу сказать, что другие братья равнодушные люди, но мистер Дадли как-то особенно добр, он производит впечатление чистого сердцем душевного человека. Ах, я говорю глупости, не так ли? Но все равно — мистер Дадли просто прелесть.
— Луиза — подлинный осколок викторианского прошлого. — Вернувшись к себе, Эмма поделилась впечатлениями с Барнаби. — Завтра она начнет подрубать салфетки или вышивать тамбуром «Считай часы». Этот девиз, столь почитаемый в семье Кортов, очень подходит мисс Пиннер: она-то прилежно считает и пытается обратить неумолимо бегущее время в свою пользу. Правда, до сих пор ее достижения воплотились в жалкой собачонке по кличке Скромница.
— Если ты закончила краткий пересказ биографии мисс Пиннер, — Барнаби был настроен шутливо, — то не объяснишь ли мне, почему наш осколок прошлого так истошно вопил.
— Представляешь, у нее в постели оказалась дохлая мышь. Вспомни, как Мегги грозила, что намерена извести гувернантку. Первым номером ее программы устрашения была дохлая мышь. Знаю — твоим детям пришлось нелегко, но они должны понять, что их выходки недопустимо жестоки.
— Не горячись, — остановил жену Барнаби. — Давай спокойно обсудим случившееся. Допустим, сегодняшнее безобразие учинила Мегги, но где она взяла мышь?
— Боюсь, что это не так уж и сложно: в доме полно мышей.
— Живых, моя дорогая. И даже Мегги, при всей ее ловкости, не смогла бы поймать такое увертливое создание, как мышка.
— А кошки у вас есть?
— Только на конюшне.
— В таком случае дети, возможно, сбегали на конюшню и отняли бесценный трофей у одной из кошек. Независимые маленькие леди заранее знали о приезде мисс Пиннер, который их, мягко говоря, не радовал.
— Возможно, ты и права, — согласился Барнаби. — Такой сценарий вполне реален. Хотя не бесспорен.
Эмма была настроена воинственно.
— Так как же, по-твоему, мышь попала в постель к бедняге Луизе?
— Колдовство, дорогая, — улыбнулся Барнаби. — По правде говоря, я подумываю о том, чтобы использовать похожую комическую мизансцену в своей новой книге. Ты знаешь, что Ангелина считается признанным авторитетом в области колдовских чар? Ее муж Вилли порою страдает из-за «сатанинской» репутации своей жены, ее таинственных связей с нечистой силой.
— Ангелина? — Эмма представила себе полную, неряшливо одетую, громогласную служа некоторую, кажется, не интересовало ничто, крое сплетен. — Вот если бы ты назвал колдуньей миссис Фейтфул, я бы не удивилась.
— Миссис Фейтфул далека от всяческих бесовских наваждений. Правда, сейчас у нее путаются мысли, но она всегда была строгой, чопорной и суровой. Посещение церкви каждое воскресенье, неукоснительное соблюдение всех библейских заповедей. Непорочный Дадли именно потому такой истовый пуританин, что всегда был любимчиком добродетельной экономки. Мы с Рупертом, к счастью, избежали ее благочестивого воздействия.
— Вот это похоже на правду, — развеселилась Эмма. — Трудно себе представить, что безликая миссис Фейтфул вдохнула завораживающий блеск в твои голубые глаза, мой милый.
— Тебя смущает блеск моих глаз?
— Дорогой, мы отклоняемся от главного. Тема нашей беседы — дохлая мышь в постели мисс Пиннер.
— Забудь о всякой чепухе! — В порыве нежности Барнаби положил голову ей на плечо.
А ночью он подарил Эмме камею. Барнаби сказал, что эта семейная реликвия принадлежала его матери. А теперь она по праву собственность его любимой жены.
Эмма смотрела на тяжелую брошь, которую он вложил ей в руку. Это была старинная, необычайно тонкой работы камея. На мгновение Эммой овладело мистическое чувство: ей показалось, что она ладонью ощущает биение сердца матери Барнаби.
— У мамы было не так уж много драгоценностей. Эту брошь с камеей она любила больше всего, — Барнаби погрустнел.
Эмма подняла на него глаза:
— Почему ты не подарил ее Жозефине?
— Ей она не подошла бы, — коротко ответил муж.
Больше ничего не было сказано, но Эмма ощутила себя на редкость счастливой. На протяжении своего супружества она часто вспоминала эти мгновения ничем не омраченной радости…
* * *
Утром Мегги и Дина истово отрицали свою причастность к злой проделке с мисс Пиннер. Они таращили круглые детские глаза и в один голос твердили:
— Но мы этого не делали. Честное слово, мы не виноваты. Мы сразу легли спать, как нам велели. Да и как бы мы смогли поймать мышь? У нас нет когтей.
Сострила, разумеется, Мегги, чем страшно развеселила сестру, которая тут же попыталась изобразить кошку, выпускающую когти.
— Ах, пожалуйста, миссис Корт, — взмолилась Луиза. — Я уверена, эту подлость совершили не они.
Эмма холодно посмотрела на самоотверженную мисс Пиннер:
— Если не они, то кто же, по-вашему, мог так изобретательно поступить?
Вопрос смутил мисс Пиннер, которая нервно сжала свои костлявые руки и робко заметила, что еще не успела познакомиться со всеми обитателями Кортландса.
— Может быть, это кошка, — предположила Луиза.
— Мяу! Мяу! — затянули в унисон Мегги и Дина, прыгая по комнате. Мисс Пиннер едва сдерживала слезы.
— Пожалуйста, забудьте об этом неприятном случае, миссис Корт. Уверена, что подобные «шутки» больше не повторятся. Я буду внимательно следить, чтобы дверь в мою комнату была надежно закрыта, и, если во всем виновата кошка, теперь она не сможет ко мне проникнуть.
— Муж говорил мне, что кошки обитают только на конюшне. Ну да ладно. Отведите детей вниз, им пора завтракать. А я поговорю со слугами.
— Это Ангелина, — уверенно заявила Мегги. — Я видела, как она вчера вечером выходила из комнаты мисс Пиннер. Вы знаете, она носит всякую дрянь в своих бездонных карманах. У нее там лягушачьи лапки и пауки.
Мисс Пиннер жалобно застонала. Мегги с презрением окинула Луизу своими злобными черными глазками.
— А еще Ангелина умеет колдовать и предсказывать судьбу. Это она напустила злые чары на Сильвию.
— И что, они подействовали? — ужаснулась несчастная мисс Пиннер.
— Она зажгла смертельную свечку. Поэтому Сильвии пришлось сбежать, иначе бы она погибла.
— Мегги, все это твои глупые фантазии, — строго оборвала ее Эмма. — Если ты и дальше будешь нести этот бред, мне придется пожаловаться твоему папе.
Мегги аж подскочила от злости, переполнявшей ее существо.
— Думаешь, я испугалась?! Сегодня к нам приедет мама. Или мы получим от нее письмо, — бравировала маленькая интриганка.
— Не ты ли уверяла нас, что она мертва? — напомнила девочке Эмма.
— Мама жива! — с неожиданной страстью воскликнула Мегги. — Она приедет к нам сегодня.
Но тут взгляд Мегги затуманился. Эмма уловила в ее повлажневших глазах глубокое горе, но девочка пересилила себя, убежденно заметив:
— Мама могла не забрать нас из школы только в одном случае: если бы она умерла. А не потому, что забыла о нас.
— Ах, боже, — расстроилась мисс Пиннер. — Бедная маленькая…
Эмма жестом попросила ее замолчать. Она взяла Мегги за руку.
— Отправляйся вниз. Пора завтракать. Кто знает, что может оказаться в сегодняшней почте? Но предупреждаю: если не будете вести себя как добрые воспитанные дети с мисс Пиннер и со всеми остальными взрослыми, поблажек не ждите.
Эмма понимала: нужно превозмочь себя; она должна пойти на кухню и продолжить расследование; необходимо узнать, как попала мышь в постель Луизы. Она нашла там Ангелину и ее мужа Вилли; супруги сидели за большим столом и завтракали, озабоченная мисс Фейтфул сновала по кухне, убирая посуду.
Когда Эмма вошла, все обернулись к ней. Ангелина заулыбалась, ее полное лицо покрылось сетью тонких морщинок. Вилли, лохматый и молчаливый, пробормотал что-то невнятное и склонил голову над овсянкой. Миссис Фейтфул замерла, чутко прислушиваясь. Ее смутило появление жены Барнаби.
— Ваш завтрак в столовой, мадам, — сказала она своим пронзительным скрипучим голосом. — Вам что-нибудь нужно?
— Мне нужно кое-что узнать. Кто из вас увлекается ловлей мышей?
Вилли подозрительно поднял голову. У него была грубая, обветренная и глуповатая физиономия.
— Я ставлю мышеловки, — ответил Вилли. — Это входит в мои обязанности. Иначе весь дом бы кишел мышами. Каждую ночь попадается по крайней мере парочка этих тварей. Разве не так, миссис Фейтфул?
— Тебе же известно, что я не имею ничего против мышеловок, если ты сам аккуратно следишь за ними. Я ненавижу и боюсь мышей. — Экономку передернуло от омерзения.
Ангелина громко захохотала, содрогаясь своим грузным телом.