Около семи я уже приехала в бар и заняла дальний столик. Отсюда открывался хороший вид как на тех, кто сидел за барной стойкой, так и на сцену. Через полчаса началась репетиция. Парни и девушки по очереди выходили на сцену. Порой я ловила себя на мысли, что это звучит очень даже хорошо, но в большинстве случаев мне хотелось выйти из заведения и не заходить туда, пока это не прекратиться.
Вскоре в бар вошли Семин и парень в белом костюме. Чтобы лучше их рассмотреть, я пересела за барную стойку.
– О, это снова вы, – девушка-бармен узнала меня, – пришли посмотреть на репетицию?
– Да, знаете, предпочитаю малоизвестные песни. То, что крутят по телевизору, уже надоело. А кто этот парень?
– Сион или Саймон… честно говоря, не помню, как его зовут, но Валентин Леонидович его продюсер.
– И как он?
– Не люблю смазливых парней, а если вы про вокал, то вам пригодится вот это, – она протянула мне беруши, – поверьте, без них никак.
Вначале я подумала, что она преувеличивает, но после того, как он начал петь, поняла, что ошиблась. Его скрипучий голос совершенно не попадал в ритм музыки, а неуместные телодвижения делали его еще более комичным на сцене. Я до конца не верила, что именно этот человек клиент Семина. Однако после выступления он подошел к парню и похвалил его за «хорошее» исполнение.
– Что скажете?
– Ужас. – Мой ответ рассмешил девушку.
– Спасибо, хоть кто-то разделяет мое мнение.
– Неужели всем остальным это нравится?
– Не думаю, но открыто они об этом сказать не могут. Большая часть посетителей – это участники фестиваля, их друзья или родственники, и все они думают, что мы все передаем продюсерам и если они плохо отзываются о клиенте Семина, то им не предложат контракт.
– Так, значит, продюсеры выбирают себе клиентов?
– Открыто об этом никто не говорил, но, судя по статьям в интернете, в последнее время у них дела идут из рук вон плохо. Таланты из столицы, кто хоть как-то умеет петь, заламывают огромные зарплаты по контракту и полное сохранение авторских прав за собой, так что им становится невыгодно подписывать их. Вот они и приезжают в небольшие города. Недавно здесь выступал Валерио, и местные ребята очень вдохновились его успехом. Многие играют в переходах или записывают видео в социальные сети. Дяди в пиджаках далеко не глупые, поэтому и едут сюда, пока их запал еще не угас.
– Теперь понятно. Но зачем тогда участвует этот парень, если у него уже есть контракт?
– Скорее всего, чтобы просто покрасоваться, хотя было бы чем… – Она в недоумении развела руками. – Или чтобы записать новый материал для его блога. Вариантов куча, тут не угадаешь. Среди ребят есть очень талантливые. Кто-то лучше работает на публику, кто-то обладает хорошим вокалом. Надеюсь, продюсеры сделают правильный выбор и через пару лет мы увидим звезду шоу-бизнеса.
– Вы так переживаете за ребят.
– Да не то чтобы переживаю. Просто всегда приятно сказать, что ты работала в баре, где начинал свою карьеру какой-то знаменитый человек.
Она рассмеялась, а я заметила, что Семин вместе со своим клиентом направляются к выходу.
Подождав немного, я направилась за ними. Привлечь внимание сейчас означало провал всей миссии, так что спешить было нельзя. Семин остановился возле машины и о чем-то долго разговаривал по телефону. Казалось, он был чем-то недоволен и не стеснялся высказывать это собеседнику.
– Если я захочу, то получу все, что мне причитается, ясно вам? Зачем вы мне рассказываете про непредвиденные расходы? Я за что вам плачу? За то, чтобы вы просиживали свои задницы в офисе, или, может, я хочу увидеть результат? Меня не волнуют ваши отговорки. Договоры о проведении выступлений должны быть на моей почте не позже вечера четверга. Я все сказал. – Он резким и размашистым движением убрал телефон в карман и посмотрел на парня. – Во вторник проводим здесь фестиваль, а в пятницу у тебя будет первый концерт в «Олимпии».
«Олимпия» – это ресторан в центре города, где собирались исключительно обеспеченные люди. По пятницам у них всегда была полная посадка. Даже не знаю, на что надеется Семин, бросая своего клиента на съедение богатеям. Вряд ли он продержится дольше одной песни, но это уже его заботы.
Парень кивнул и сел на заднее сиденье автомобиля. Сейчас главное не упустить их из виду, однако они не спешили трогаться. Сидя за рулем, Семин активно жестикулировал, видимо, все еще что-то объясняя своему клиенту. Вскоре к ним присоединился еще один человек, одетый в ярко-красную куртку и широкие штаны. Он сел на переднее сиденье, и машина с ревом рванула с места.
– Ну и кто же ты, таинственный незнакомец? – Держа их в поле зрения, я ехала за ними по оживленным дорогам. Любит же он быструю езду. Как бы не нарвался на пост полиции.
Спустя какое-то время мы доехали до отеля «Шарлотта». Не лишенное роскоши четырехзвездочное заведение было далеко не самым известным в нашем городе. Впрочем, одним из его преимуществ было расположение. Отель находился в нескольких минутах от крупных торговых центров, пристани и парка развлечений. Многие предпочитают его именно поэтому.
Троица заехала на внутреннюю парковку, а после Семин со своим клиентом вошли в отель, оставив своего товарища ожидать у входа. Повезло, что недалеко располагалась скамейка. С нее я могла рассмотреть молодого человека.
Он выглядел очень молодо, думаю, ему не больше двадцати, острые скулы, одежда и заметная невооруженным взглядом косметика подсказывали его принадлежность к модельному бизнесу. Что же за команду собирает Семин? На этот вопрос я надеялась узнать ответ, подслушав их разговор, ведь парень не просто так стоит здесь. Я оказалась права. Совсем скоро троица вновь воссоединилась и присела на соседнюю скамью.
– Следующая неделя самая важная для вас обоих. Саше я все рассказал, теперь с тобой разберемся. Завтра, в понедельник, у тебя показ на Невском проспекте. Приедешь за несколько часов до начала. Гримеры, костюмеры, организаторы – у каждого, как всегда, какая-нибудь форс-мажорная ситуация возникнет, поэтому будь готов ко всему. Это уже не молодежный уровень, теперь вокруг тебя будут профи. Это нужно уяснить, Кирилл. Покажи себя, создай образ знающего человека и, прошу тебя, не ведись на всякие провокации. Модельный бизнес не про честность и помощь новичкам. Здесь нельзя быть доверчивым. Каждый показ как экзамен. Одна ошибка может стоить тебе всей репутации, так что не забывай моих слов. Если хорошо зарекомендуешь себя, то перерастешь потолок «затычки на один показ» и станешь полноценной единицей модельного бизнеса. В пятницу там же состоится закрытый показ, поэтому тебе нужно сделать все, чтобы попасть туда.
Парень только кивал головой и изредка открывал рот, чтобы что-то сказать, но Семин говорил без остановки. Саша в это время закинул голову наверх и смотрел на небо. В середине своей эмоциональной речи Семин закурил, и небольшой участок перед отелем наполнился едким запахом табака. Нужно было отдать ему должное: как продюсер он делал все, чтобы помочь своим клиентам. Интересно, он так много изучил за два года после увольнения или знал все во время работы с Валерио, но целенаправленно использовал его, чтобы сделать себе состояние?
– Главное, что вам нужно делать, – это не отступать от плана. Ложитесь пораньше, сон очень важен. Если чувствуете, что не справляетесь с волнением, позвоните мне, я подскажу.
Оба кивнули и несколько минут сидели в тишине. Пару раз я ловила на себе их взгляды, но не думаю, что они что-то заподозрят.
– Все, пора спать, – скомандовал Семин, и его подопечные послушно поспешили внутрь отеля.
Сегодня я была собой довольна настолько, что даже решила заехать в пекарню и порадовать себя кексами. Настроение оставалось приподнятым до самого приезда домой, пока я не начала думать, что же делать дальше. Допустим, завтра я поеду на показ на Невский, а во вторник – на фестиваль в «Черный Сокол». Что мне это даст? Из того, что я увидела, можно сделать вывод, что Семин с головой ушел в работу и до Валерио ему нет дела. Его присутствие здесь объяснялось точным расчетом на воздействие бывшего друга на подростков. Ни о каком преследовании или угрозах речи не могло и быть. Так что же мне дадут эти походы? Я долго ходила по комнате и наконец вспомнила одну вещь.
– Если не знаешь, как поступить, нужно обратиться к костям. – Во время последней уборки я специально положила их поближе, будто предчувствуя, что они скоро понадобятся. – Они еще ни разу не подводили. Нужна просто правильная трактовка.
Кости взмыли в воздух, а затем рассыпались по столу в разные стороны. «Двенадцать», «двадцать один», «двадцать пять» – наказание лжецу не в том, что ему больше не верят, а в том, что он сам не может никому верить. Что бы это ни значило, я запомню и приму к сведению. Роль лжеца на себя может примерить кто угодно, и мне нужно его найти. Но все поиски я отложу на завтра. На сегодня дел уже достаточно.
Дом моды на Невском проспекте представлял собой трехэтажное здание с колоннами, расписанными под стиль эпохи Возрождения. Хотя не только колонны пытались казаться изысканными и утонченными. Лестницы, картины, мозаика на полу и многое другое отображали какой-то временной период развития моды в разных ее проявлениях. Задумка великолепная, но на деле получилась солянка из всего подряд, которая не сочеталась между собой. В одной комнате могли находиться белые стены и пестрые ковры, от которых рябило в глазах.
После экскурсии, которую нам провел один из членов семьи, владеющей этим домом, нас проводили в большой зал, и начался показ. Я никогда не углублялась в тему моды, но то, что я увидела, вызвало у меня некоторые вопросы. Несколько метров тонкой ткани, больше всего похожей на занавесочную органзу, драпировали девицу на редкость оригинальным образом. Как-то так причудливо, что… Представьте себе: одна рука и плечо полностью открыты, вокруг второй – пышный рукав, как крыло какой-то причудливой птицы. На талии что-то типа декоративного корсета, со стороны рукава юбка длинная, сужающаяся книзу… А, даже не юбка, а что-то вроде штанины. А с другой – короткая и летящая, почти как балетная пачка. И это летящее асимметричное облако нежно-ментолового цвета было увенчано широкополой ярко-желтой шляпой с пышным цветком из ткани же.