– Чем обрадуешь?
– Особо ничем, но это пока. Недавно некто, очень похожий на нашего подозреваемого, засветился на камерах, а на следующий день нам позвонила женщина и сказала, что видела человека, один в один похожего на наш фоторобот, как раз в том же районе. Сейчас его патрулируют несколько групп.
– Отлично, я-то думала, что эти ориентировки только для нас составляются.
– В основном да, рассчитывать на них не приходиться. Но на сто фотороботов найдутся один-два внимательных прохожих.
– Что планируешь делать дальше?
– Дождусь вечерних отчетов и потом буду думать. По-хорошему, посадить человека три на камеры, чтобы они круглосуточно высматривали его, но у меня столько людей нет, а одному это уж слишком. Вот бы кто-нибудь помог… – В его голосе слышалась надежда на то, что я предложу ему свою помощь.
– На меня даже не думай. У меня вообще сумасшедшая неделька выдалась.
– Да я уже знаю, Татьяна Александровна, какая у вас неделька. То на Невский, то в бары ходите.
– Ты меня с собой не равняй, у меня там важные встречи были.
– Вот как… – протянул он, но дальше решил не пререкаться.
– Это все новости?
– Да, если будет что-то интересное, скину вам вечером. Больше не смею занимать вашего драгоценного времени.
Он обиженно бросил трубку. Неужели забыл, кто помогал ему с составлением фоторобота? «Неблагодарный», – подумала я и отправилась пить кофе. Желание бескорыстно помогать ему у меня еще долго не появится.
Я полила цветы, о которых забыла на пару дней. Некоторые листья пожелтели по краям, поэтому пришлось идти на кухню и смешивать удобрения и специальный раствор. Не хотелось, чтобы из-за меня влетело Кире. Со стороны, наверно, выглядело очень странно и смешно, как я с шикарной прической и в садовых перчатках замешиваю землю. Закончив, я глянула на часы. Половина седьмого. Это заставило меня немного поторопиться. Хоть девушка всегда имеет право немного опоздать, но все же будет неприлично заставлять его ждать целый час. К ресторану я подъехала в пятнадцать минут восьмого.
– Добрый вечер, девушка. У вас забронировано? – Меня встретила уставшая девушка, которая, несмотря ни на что, выжимала из себя улыбку.
– Посмотрите стол на фамилию «Семин».
– Да, действительно такой есть. Я провожу вас.
Хоть «Шарлотта» считалась вторым отелем в нашем городе по роскошности, ресторан внутри был просто потрясающим. Первый уровень был усажен экзотическими растениями, от кактусов до пальм. У ресторана нет какой-то определенной направленности, поэтому стили могли меняться хоть каждый месяц. Сегодня, например, был выбран «Дикий Запад» с вигвамами и фигурками ковбоев вдоль стен. Этот этаж предназначался для завлечения клиентов, но вот там, куда меня повела девушка, было совсем иначе.
Второй этаж не менялся десятилетиями. Его отличали строгий стиль и исключительная классика. Здесь проводились деловые встречи и даже пару раз обедали знаменитости нашей страны. На первом этаже меню каждый раз менялось под новый стиль. Здесь же меню не было вообще. Вам подадут все, чего вы пожелаете. Я даже удивилась. Семин говорил, что у него нет денег, поэтому я предложила ему ужин на первом этаже.
– Вот ваш стол. Желаю приятно провести время. Если будете готовы сделать заказ, нажмите на кнопку, и официант подойдет к вам.
– Добрый вечер, Татьяна! – Увидев меня, Семин подскочил. – Прошу, садитесь. Вам так идет это платье. Сразу видно, что вы человек с чувством вкуса.
Ну да, платье я выбирала придирчиво, чтобы и не слишком вызывающе получилось, и внимание привлекало. Сложного и насыщенного цвета, между розовым и сиреневым, оно нереально мне шло. Блондинкам вообще обычно к лицу оттенки розового, а уж с моей фигурой… Полуприлегающий силуэт, короткий рукав, вставка из просвечивающей ткани по линии талии, длина чуть ниже колена… И ко всему этому – белые босоножки на каблуке и такая же белая сумочка.
– Спасибо, так много комплиментов мне еще никто не делал. Ваш костюм тоже очень хорош. Люблю классику.
– Рад, что вам понравилось. И этот костюм, и ужин – все благодаря вам.
– И чем же я вам так помогла?
– Благодаря вашей помощи Кирилла заметили в столичном доме моды и предложили место основной модели. Теперь у него есть постоянная работа, о которой он мечтал, возможности карьерного роста и хорошая оплата. Само собой, мне, как агенту, тоже полагается процент. Еще раз хотел бы сказать вам спасибо. Если что-то будет нужно, я всегда помогу вам.
– Рада, что смогла помочь вам. Для меня будет наградой, если он станет звездой и будет вспоминать обо мне.
– Обязательно будет. Оба моих подопечных всегда будут рады видеть вас на показах и концертах.
Он заказал нам еду и бутылку коньяка, продолжая рассказывать о них. Как я и думала, с каждым опустошенным бокалом его все больше пробирало на эмоции и воспоминания.
– Я ведь не из большого города, так, из села, – по покрасневшему лицу было очевидно, что он выпил много, – мне все говорили: «Да куда ты поедешь?», «Да где ты там работу найдешь?» – а я взял и поехал. Представляете? И нашел отличную работу. Всем доволен и счастлив.
– Да уж, вы действительно много работаете.
– Что уж там «много», я пашу больше лошади. Не то чтобы у меня не было ошибок, я это признаю. И эти ошибки до сих пор не дают мне покоя.
– Какие же именно?
– Например, я вложил все деньги в один бизнес, а мои новые «коллеги» исчезли через месяц, оставив меня практически без штанов. – Он усмехнулся, допивая очередной стакан.
– А как же Валерио?
– Это не ошибка. У нас с ним, так сказать, перемирие.
– Перемирие? Не понимаю.
– Я знаю кое-что про него, он знает про меня. Представьте себе двух человек, выступающих перед огромной аудиторией. Они ненавидят друг друга, и каждый наставил на своего врага пистолет. Однако, если выстрелит один, он тут же получит пулю. От секундной слабости и желания нанести бывшему другу какой-то вред можно получить намного более тяжелые последствия. Мы нашли очень тонкую грань, когда оба существуем в мире известности и шоу-бизнеса и стараемся балансировать.
– Никогда бы не подумала, что у вас и Валерио есть темные стороны.
– Лейбл делал за него все: аренда площадок, предоставление студий звукозаписи, персонала, лучших гостиниц, в которых он устраивал погромы. Когда он разорвал контракт и позвал меня, я и подумать не мог, что должен буду делать столько. Финансирования не было, так что иногда приходилось хитрить и искать обходные пути, в том числе и в законе.
– Как же так? Неужели вы нарушали закон?
– Не беспокойтесь, мы никого не грабили и не вымогали деньги, скорее, тут были фокусы с налогами. Может, мои руки и не совсем чисты, но совесть уж точно почище, чем у Валеры… Официант, будьте добры еще бутылочку! – Он рявкнул так, что я подпрыгнула. – Так о чем это я?
– Вы говорили, что Валерио кого-то обманывал.
– Ах да, точно. Этот змей мог легко втереться в доверие хоть к молоденьким красавицам, хоть к взрослым дядям с толстым кошельком. Что только Валера не обещал владельцам кафе и ресторанов, в которых он выступал! Золотые горы были только началом. Иногда я захожу в те заведения и вижу очень грустную картину. Оно либо закрыто, либо пустует, зато наш мальчик купается в лучах славы и ни в чем себе не отказывает. Иногда мне хочется плюнуть на себя и выйти к прессе, но я понимаю, что несу ответственность за двух молодых парней. Не будь их, я бы давно показал бы фанатам истинное лицо их кумира. Вы меня понимаете, Татьяна?
– Конечно, я полностью на вашей стороне. Теперь я по-другому смотрю на этого человека, – я как могла старалась подыграть ему, – с этого дня больше не послушаю ни одной его песни.
– Справедливости ради, они у него очень хорошие, но и тут есть одна загвоздка. Если вы послушаете некоторых малоизвестных западных исполнителей, то найдете множество сходств в стиле, тексте или манере подачи.
– Неужели он ворует материал у других певцов?
– Такие нынче порядки! – Он так рассмеялся, что чуть не скатился с дивана. – Тот, у кого есть популярность, диктует свои условия. Маленьким музыкантам не за что ухватиться в борьбе с такими гигантами индустрии, поэтому они бросают это дело и идут в другие сферы. Даже если кто-то подаст на него в суд, это не изменит хода вещей. Еще одно доказательство того, что медийная машина – очень сильная штука. Тот, кто успел сесть в нее, запросто переедет опоздавших.
– Вы говорите об этом так спокойно. Неужели вам не жаль их?
– Опоздавших-то? Наверно, я немного не так выразился. «Опоздавший» звучит так, как будто им просто не повезло на этот рейс, но на деле это люди, которые абсолютно не понимают, как работает сфера шоу-бизнеса. Они хорошо поют или танцуют, но этого мало. Нужно суметь продать свои таланты. В крайнем случае вам нужно найти человека, который продаст их за вас. Тогда и только тогда вы станете звездой. К тому же я говорю об этом спокойно, потому что украденные песни не самое страшное, что делал Валерио. Абсолютно вся его карьера – это большое преступление.
– Почему же?
– Хотя бы потому, что он не должен был выиграть суд против музыкального лейбла. В его договоре был прописан пункт об авторских правах на песни и псевдоним. Все, что он выпустил в момент нахождения в составе лейбла, должно было принадлежать лейблу, но суд посчитал иначе. Как же так?
– Деньги?
– Конечно, деньги. Хоть на время судебных разбирательств его счета были заблокированы, у него хватило денег, чтобы подкупить судью. Я не вправе осуждать его, ибо благодаря ему я получил все, что имею сейчас, однако в этом есть что-то несправедливое, согласитесь?
– Отчасти разве вы бы поступили иначе?
– Кто знает…
– Директоры лейбла наверняка стали его заклятыми врагами?
– Без этого не обошлось. Когда ты теряешь свой главный актив, да еще и всю годичную работу в придачу, это не может пройти бесследно. Кто-то угрожал, что он больше не сможет выступать на стадионах в нашей стране, кто-то прямо угрожал расправой, но все эти угрозы были простой попыткой выместить злость. На деле же никто не собирался ему вредить. Это бы совсем разрушило лейбл, а Валерио получил бы больше внимания.