– Простите, я не знала, что здесь кто-то есть! – прозвучало за спиной.
Чарльз обернулся. На пороге стояла девушка. Судя по простому, несколько раз перешитому муслиновому платью и строгой прическе, гувернантка.
Год назад он бы и не заметил такую. Под изучающим взглядом девушка смутилась.
– Мисс? – лорд Аудлей с сожалением отложил трактат и коротко поклонился. – Чем могу помочь?
– О, вам не стоит прерывать свое занятие! – уверила его незнакомка, подходя к книжным полкам. – Во всяком случае ради меня!
– Вот как? – Чарльз прищурился.
– Да, – она провела пальцем по корешкам, сомневаясь, какой из романов выбрать. – Как вы думаете, леди Клайв не рассердится, если я возьму роман в свою комнату? Не хочу вам мешать!
– Не думаю, что она вообще заметит, что книгу взяли с полки! – галантно уверил ее Чарльз. – Камилла не слишком любит любовные истории!
– Камилла?
– Леди Клайв. Я друг ее мужа.
– Понятно, – она пролистала книгу и поставила на полку, достала следующую.
Чарльз задумчиво следил за ней. Вопреки всему, девушка интересовала его все больше.
Платье, призванное скрывать, лишь подчеркивало очертания ее фигуры, темные каштановые волосы оттеняли белоснежную кожу, маленький нос был усыпан веснушками, а огромные серые глаза бесстрашно смотрели на собеседника.
Лорд Аудлей взглянул в них и понял, что это самые прекрасные глаза на свете.
Где-то за окном послышались раскаты грома, а потом каркнул ворон. Лорд Аудлей вздрогнул, сердце забилось. Неужели?..
Книга выпала из рук девушки. Чарльз наклонился и поднял ее, и молча протянул. Она так же молча взяла потрепанный томик. Ладони соприкоснулись, и тело словно пронзило молнией. Ему безумно, до боли в пальцах захотелось заключить хрупкую девичью фигуру в свои объятия, целовать ее до тех пор, пока она не попросит пощады, обладать ей… Не в силах противиться желанию, Чарльз медленно сжал ее ладонь в своей.
Ошеломленная Горация одернула руку. Книга снова упала, но на это никто не обратил внимания…
Орри заметила, что глаза мужчины потемнели. От этого взгляда дыхание сбивалось, а низ живота сводило сладкой судорогой. Не понимая, что с ней происходит, Горация облизнула мгновенно пересохшие губы.
Снова раскат грома. Неужели гроза? Это была последняя здравая мысль.
Чарльз притянул девушку к себе, впиваясь в приоткрытые губы. Ворваться языком внутрь, не дать сомкнуться, прижать к себе, словно от этого зависела вся его жизнь.
Какая-то часть разума все-таки работала, потому что он успел пробормотать заклинание, запечатав двери. Камилла не станет блокировать магию, а остальные попросту пройдут мимо, не вспомнят, зачем направлялись в библиотеку. На этом мысли закончились. Чарльз наслаждался поцелуями, обещавшим блаженство.
Сердце Горации тревожно билось, в голове шумело, а ноги подкашивались. Она чувствовала, как напряжено тело мужчины, сжимающего ее в своих объятиях.
Поцелуи становились все более жгучими. Там, где губы незнакомца касались кожи, она горела. Низ живота сводило сладкой судорогой. Чтобы устоять на ногах, Горация ухватилась за плечи мужчины.
Он усмехнулся и приподнял ее под ягодицы, вынуждая обхватить ногами. Поцелуем заглушил вскрик. Не отрывая своих губ от ее, пронес через комнату и посадил на стол. Замер, стоя между широко разведенных ног. Горация заметила, как вздымается его грудь, а лоб усеяли капельки пота. Хотелось слизнуть их, потереться щекой о гладко выбритую кожу подбородка, на котором виднелась ямочка.
Не сдержавшись, Горация коснулась ее. Мужчина перехватил руку, поднес ко рту, захватил пальцы губами, медленно посасывая.
По руке словно пробежала огненная волна. Горация выдохнула, запрокидывая голову. Он коснулся губами ее шеи. Там, где под тонкой кожей билась голубая жилка, пальцы ласкали округлое плечо, потом скользнули под вырез платья к напрягшейся груди.
Горация широко распахнула глаза, потрясенная не сколько самим бесстыдством, но тем, что она позволила незнакомцу делать с собой.
– Послушайте, я не…
Пальцы сжали отвердевший сосок, сладкая нега охватила тело. Заглушая стон, он снова прильнул к ее губам. На этот раз поцелуй был другим. Томным. Обещающим. Дразнящим.
Рука нежно ласкала затылок, шпильки выпали, и каштановые пряди рассыпались по плечам. Чарльз с удовольствием пропустил их сквозь пальцы, наслаждаясь шелковистой гладкостью. Одна прядь упала на грудь, он медленно провел по ней рукой.
Девушка всхлипнула, выгибаясь навстречу мужской ладони, заерзала на столе. Она желала его так же страстно, как и он ее. От осознания этого, в голове зашумело. Все еще лаская девичью грудь, Чарльз опустил вторую руку девушке на бедро. Она дернулась и попыталась свести ноги, но он удержал. Осторожно одну за другой поднял юбки, обнажая стройные ноги в шелковых чулках. Одобрение сверкнуло в темных глазах.
– Какие красивые, – хрипло сказал он, едва касаясь пальцами подвязки. – Ты вся красивая…
Волна жара вновь прошлась по телу.
Еще прикосновение. Дыхание сбилось. Чарльз еле сдерживался, чтобы не накинуться на девушку и не овладеть ей. По телу пробегала дрожь.
– Пожалуйста, – она заерзала на столе, невольно потершись о тело мужчины. – Пожалуйста…
– Нетерпеливая девочка, – прошептал Чарльз, прикусывая мочку уха.
Протяжный стон был ему ответом. Он выдохнул и принялся прокладывать дорожку из поцелуев, рисуя языком узоры на нежной коже. Горация искусала губы, пытаясь сдержать стоны. Прикосновения казались сладостной пыткой. Она разочарованно застонала, когда мужчина отстранился от нее.
– Сиди смирно, – хрипло приказал он, опускаясь на колени.
Несколько секунд он любовался открывшимся ему видом, а потом слизнул выступившие на нежной коже капельки. Горация охнула и вцепилась пальцами в край столешницы. Она и не знала, что мужчина может целовать ее там. Она не сразу поняла, что его язык вторгся в ее лоно, где-то на краю сознания промелькнула мысль о приличиях, но она пропала, погребенная под волной неизведанных ранее ощущений. Они полностью поглотили ее, а тело сотрясала сладостная дрожь. Перед глазами то и дело вспыхивали яркие искры, точно фейерверк, который Горация видела несколько лет назад.
– Пожалуйста! – она не понимала, о чем просит, но Чарльз прекрасно знал.
Подхватив девушку под ягодицы, он бережно опустил ее на ковер, продолжая ласкать податливое тело.
– Пожалуйста!
Она в нетерпении приподняла бедра, и он вошел в нее, разрывая тонкую преграду. Вскрик утонул в поцелуе. Чарльз замер. Горация в нетерпении шевельнула бедрами, и он задвигался, наращивая темп.
Они одновременно достигли пика удовольствия. Чарльз гортанно зарычал и рухнул рядом с девушкой. Рубашка пропиталась потом и липла к коже, так и не снятый галстук натер шею, а швы сюртука впились в тело. Надо было снять одежду, но он был не в силах пошевелиться.
Чарльз бросил взгляд на девушку. Все еще находясь во власти любовной неги, она лежала, прикрыв глаза, платье помялось, обнаженная грудь вздымалась. А ведь он даже не спросил ее имени.
Чарльз лениво улыбнулся. Конечно, надо было объясниться, но это можно сделать и позже. Библиотека плотно запечатана, Камилла все поймет, а остальным гостям не стоило заходить в святилище знаний.
Удовлетворение смешалось с усталостью, и он заснул, прижимая к себе драгоценную находку. Свою истинную пару.
Часть 4
Горация вынырнула из пленительной дремы. Прохладный воздух ласкал обнаженную кожу, тело охватывала сладкая истома. Голова покоилась на плече у мужчины. Он так и заснул в одежде, не развязав даже смявшийся галстук.
При воспоминаниях о том, как она цеплялась за маслянистый шелк, когда мужчина целовал ее, Горацию захлестнул стыд. Остальное она предпочла не вспоминать, хотя развратные картины так и мелькали перед глазами.
– Боже, – тихо прошептала она. – О, Боже!
Вслед за стыдом пришел страх. От мысли, что кто-то может войти и увидеть ее обнаженную в объятиях незнакомого мужчины, руки похолодели, а к горлу подступила тошнота.
Горация осознавала, что отныне она порочная женщина. Пусть даже никто не узнает, что произошло в этой комнате, но ведь она сама знает! Как и мужчина, лежащий рядом.
Девушка внимательно посмотрела на него. Некрасивый, но в нем было то, что называют породой. Высокий лоб, нос с горбинкой, тонкие губы.
При воспоминании о том, где ее целовали эти губы, щеки запылали, а низ живота скрутило от желания. Горация тряхнула головой, пытаясь прогнать наваждение. Должно быть, она совсем распущенная, если желает повторения случившегося!
Она еще раз взглянула на спящего, он улыбнулся и прошептал что-то.
Осторожно, чтобы не разбудить, Горация встала, оправила платье, понимая, что разгладить его не удастся, и выскользнула прочь.
Она не помнила, как добралась до своей комнаты, небольшой каморки, смежной с шикарной спальней Эммы. Закрыла дверь, прислонилась спиной, словно это могло кого-то остановить.
Звук шагов по коридору заставил вздрогнуть.
– Эмме нужна другая компаньонка, милая! Эта девочка плохо справляется со своими обязанностями, к тому же ее видели входящей в библиотеку…
После этих слов в глазах потемнело. Горация не слышала, что потом говорила собеседница миссис Томсон. Кажется, что-то о тлетворном влиянии образования на нежный женский ум.
В голове девушки билась единственная мысль: ее или разоблачили, или вот-вот разоблачат. Орри истерически всхлипнула.
И почему она решила, что ей все сойдет с рук?
Воображение моментально нарисовало презрительные взгляды окружающих, знающих, что мисс Горация Фелтон – порочная женщина. Она не может быть компаньонкой невинной девушки. Она вообще не может быть ничьей компаньонкой. Наверняка ее выгонят из дома.
Самое лучшее – уехать. Бежать сейчас, чтобы избежать публичного позора.
Стараясь не шуметь, Горация схватила немногочисленные вещи, запихала их в шляпную картонку и пересчитала сбережения. Денег было немного, хотя она старательно откладывала каждую медную монетку.