— Обычная я. И потом, еще расту. Дальше посмотрим, что получится.
— А мальчишкам ты в школе нравилась?
Машка пожала плечами.
— Однокласснику одному. Только он еще маленький, всего-то и смог, что записку мне в учебник сунуть. И ту с ошибками. Детский сад какой-то! Да ты чего?
— Так, — вздохнула Аля.
У Маши от любопытства засверкали глаза:
— Тебе кто-то из мальчишек нравится, да?
Аля повертела пальцем у виска:
— Придумала. Тоже, нашла место и время.
Машка обиделась:
— Как себя разглядывать, так нашла.
Она вытерла лицо рукавом и пошла к двери. Аля снова повернулась к корыту.
— Между прочим, — c ехидной улыбкой добавила Машка с порога, — Сима уже встала и сейчас придет. Представляю, как ты у нее все это спрашивать будешь.
— Молодец, что представляешь. Потому что я у нее спрашивать не буду.
Маша хмыкнула и выскочила за дверь.
«Нет, все-таки чучело», — вздохнула Аля.
Тихо вошла Сима. Коротко кивнула и попросила:
— Покарауль, я помоюсь.
Аля послушно встала в дверном проеме, придерживая за спиной ручку. Сима стянула рубашку, наклонилась над корытом. Аля задумчиво поглядела на ее гибкую спину с четкой цепочкой позвонков.
— Сима, а сражаться — страшно?
В отличие от Маши, Сима вопросу не удивилась.
— Не знаю. Не сражалась, — коротко бросила она, не оборачиваясь.
— То есть как это?
Сима раздраженно фыркнула и повернулась, отбрасывая мокрую прядку с лица:
— Сражаться — это когда перед тобой враг и речь идет о жизни.
— А Ласк разве не враг?
— Враг, — усмехнулась одними губами Сима. — Но он с нами не сражается. Играет. Идиот.
Она снова наклонилась к корыту.
— Почему — идиот? То есть он, конечно, дурак, но тут-то чем не угодил?
— Да я же все его слабые места теперь знаю! И не только его. Из тех, с кем я вела бои, тут нет достойного противника. Пожалуй, кроме одного.
— А для Славки?
— Ну, Ласк еще нас в казармы потаскает, он потренируется — и для него не будет. Наша школа фехтования все-таки лучше местной.
Дверь дернули, и ручка чуть не вырвалась из захвата. Сима быстро натянула рубашку на мокрое тело. Алька выглянула — за дверью маячил Влад.
— Подожди с той стороны, — велела ему Сима, отворачиваясь.
«У меня сегодня утро вопросов», — подумала Аля, выскальзывая в коридор.
Влад стоял, прислонившись к стене. Пропустив дурацкие, с ее точки зрения, пожелания доброго утра, Аля сразу спросила:
— Слушай, а ты что замолчал? Сначала наезжал, будь здоров! А теперь как воды в рот набрал. Меня это пугает.
Влад поднял взгляд к потолку. Выражение его лица понималось однозначно: «Легче ответить, чем отвязаться».
— Я просто не верю в побег. Мы со двора-то не придумали как выйти, а собираемся переться две недели до границы. Бред пьяного ежика. Но если я начну орать об этом на каждом углу — никому легче не станет.
— До этого же ты орал!
— Потому что у меня был другой вариант. А сейчас нет. Как только придет в голову умная мысль — так сразу услышите.
Вышла Сима:
— А я верю, что мы сбежим.
— Амазонка, — буркнул Влад, скрываясь за дверью умывалки.
«Кажется, он просто подобрал приличное слово. Интересно, как хотел обозвать?» — задумалась Аля.
…Хозяин проснулся поздно, и Фло приказала накрывать к обеду. Но не успели Алька с Лерой расстелить скатерть, как прибежавшая с кружками Минка велела переместиться в центральный зал и готовить стол на три персоны.
— Гости пожаловали, — объяснила, скорчив недовольную гримасу.
Огромная комната на втором этаже считалась парадной, и была украшена гобеленами и шелками сверх меры. Портьеры не закрывали высокие окна, выходившие на обе стороны дома, и солнце почти не покидало зал. Вот только до форточек то ли не додумались, то ли они были не в моде,— стояла ужасная духота.
Единственное, что нравилось в этой комнате Але, так это витые бронзовые подсвечники, каждый на пять свечей. Ими не пользовались, предпочитая традиционные шары, о чем девочка жалела. Был и камин: громадная черная пасть, обрамленная двумя усатыми драконами. Такие же лежали на карнизах и лепились по углам потолка. Не мигая, гадины смотрели на сидящих в креслах тэмов. Але почудилась усмешка под драконьими усами: такая помятая и опухшая была у Ласка физиономия. Девочке часто казалось, что дом не любит нового хозяина, и тот это чувствует, недаром все время торчит то в казарме, то в трактире.
Напротив Ласка сидел богато одетый мужчина с блестящей лысиной. Ножны он отстегнул от пояса и положил поперек стола. Аля еще ни разу не видела таких огромных рубинов, как тот, что украшал рукоять меча. Видно, хозяин им тоже гордился, потому что часто скашивал глаза и любовался игрой света на гранях. Аля фыркнула про себя: поди, специально на стол выложил. Вон третий — ножны даже не отстегнул.
— Что, Крит, едешь горных резать? — как раз у третьего поинтересовался Ласк. Голос был намеренно равнодушный, но даже невнимательный различил бы завистливые нотки.
Собеседник кивнул. Он казался ровесником Ласка, и не в пример лысому гостю одет просто. Грубоватое лицо и быстрый взгляд из-под бровей напомнили Але Дарла. От Крита хотелось держаться подальше, и Аля впервые подумала: хорошо, что их хозяином оказался недалекий пьянчуга.
Девочка привычно составила с подноса тарелки, подсунула под локти гостям вилки. Застывшая у порога тенью Фло одобрительно кивнула и жестом отправила ее на кухню за прочими закусками.
— Слышала? — спросила на лестнице Лера.
— Угу. Надо будет сказать Рику, горные — это, наверное, как раз те племена, о которых он рассказывал.
Но когда девчонки вернулись, Ласк уже вовсю расхваливал Ласточку. Крит слушал его вполуха, рассеянно. А лысый, развернувшись, поймал за косу пробегавшую мимо Леру. Та дернула головой, но гость держал крепко.
— Ласточка... Вот ласточка! А ты все про кобылу, тьфу! — просипел он.
Ласк поморщился.
— Вилл, ну ты сравнил! Чистокровную кобылку и эту пигалицу! А если так нравится — покупай, — насмешливо бросил он.
Алька вздрогнула, тарелка с холодным мясом наклонилась, чуть не выпустив свое содержимое на пол. Вилл скорбно опустил уголки губ, и наблюдавший за ним Крит громко заржал.
— Или поиздержался? На камешки, а? — насмехался Ласк.
Сухие пальцы вцепились в Алькин бок и крутанули кожу. Алька чуть не заорала от боли и неожиданности. Умеет же Фло подкрасться незаметно. Девочка начала раскладывать мясо дрожащими руками.
— Или выиграй? В крапп? — продолжил Ласк.
Физиономия Вилла стала еще печальнее. Он подтянул за косу ошарашенную Леру поближе, осмотрел, почти касаясь носом, лицо и грудь:
— А что на кон хочешь?
— Жеребенка, того, с рыжими подпалинами.
— За нее? Сдурел? — задохнулся от возмущения Вилл. — Да он же от Рыжего Ветра!
— Так ты и не продаешь, а играешь.
Вилл покряхтел, выпустил Лерину косу и решился:
— Давай!
Лера жалобно взглянула на Ласка, но тот не обратил на нее внимания:
— Крит, играешь?
Тэм лениво кивнул и бросил на стол кинжал в неприметных ножнах. Ласк вытащил лезвие, покрутил, поцокал языком:
— Идет! А четвертым Зака посадим, без права получения кона, конечно, — он махнул рукой Фло.
— Марш в оружейку, он там, — велела женщина Але. — Потом сразу на кухню.
Аля не помнила, как добралась до первого этажа. Оружейкой называли небольшую комнату в конце коридора. Окованная дверь всегда заперта на висячий замок, крохотное окошко под потолком забрано решеткой. Ключ от нее имели трое: сам Ласк, Михан и Зак.
Девочка постучала. Нудный голос Зака, глухо доносившийся сквозь дверь, затих. Дверь резко распахнулась, чуть не впечатав Алю в стену; девочка еле успела отшатнуться. Зак встал на пороге, загородив широкой спиной проход.
— Господин, вас просит к себе тэм, он в центральной столовой.
Зак откачнулся назад, подхватил с полки замок и так же быстро шагнул наружу. Клацнули дужки, и замок тяжело качнулся в петлях. Зак смахнул Алю с дороги и легко побежал по коридору.
— Там что, гости приехали? — спросила Сима через замочную скважину.
— Приехали, — выдохнула Аля и опустилась на пол, чтобы ее было лучше слышно. — Они сейчас на Лерку в крапп играть будут.
Прижалась к двери; холод оковки остудил горевшие щеки.
— Как это — на Леру? — Славкин голос почти неузнаваемо исказился.
— Понравилась потому что!! — в ярости выкрикнула Аля.
В дверь глухо стукнули, послышались неразборчивые голоса. Потом снова заговорила Сима:
— А кто приехал? Имена называли?
— Вилл и Крит.
— Я слышала в казарме, Вилл игрок плохой.
— А Крит?
— А Крит хороший, — мрачно ответил Славка. — Кто четвертый?
— Зак, без права кона, — повторила Аля слова тэма.
За дверью снова неразборчиво выругались.
— Я пошла, а то Фло хватится.
Кухонный жар накрыл с головой, от запахов закружилась голова. К гостевому обеду готовились серьезно, Фло металась между горшочками и чугунками. И все же успела ухватить Альку за ухо:
— Ты где шляешься?! Быстро, чисти яблоки.
«Чтоб он подавился этими яблоками!» — подумала Аля, присоединяясь к Машке.
— Что у вас случилось? — прошептала та, кивнув на Леру, яростно шинковавшую капусту.
Ответить Алька не успела. Пестрым облаком в кухню влетела Минка, прямиком направилась к Лере и что-то тихо у нее спросила. Фло покосилась, но промолчала. Лера залилась краской и отрицательно покачала головой. Минка, жалея, погладила ее по волосам и начала быстро говорить еле слышным шепотом. Щеки Леры вспыхнули сильнее, потом она побледнела, бросила нож и уткнулась Минке в грудь. Плечи вздрогнули, коса метнулась вдоль спины. Фло сердито стукнула тарелкой по столу.
— Тэм с гостями на Леру в карты играет, — тихо пояснила Аля недоумевающей Маше.
— Зачем...? — начала та было, но тут же осеклась.
— Хватит! — решила Фло, отрывая девочку от Минки. — Иди, умойся. Тоже, устроила на пустом месте истерику. Другая бы радовалась, тьфу, дура!