Наконец, ближе к рассвету, в утробе убежища послышались шаги. Скрипнул замок, и на пороге нарисовалась Таська – измученная, с мешками под глазами. Парень метнулся к ней, взял девушку за плечи, но та отстранилась.
– Оставь, – тихо сказала она. – Дай посидеть.
Мишка помог девушке сесть на жесткую лавку. Тайка закатила глаза и тяжело выдохнула. По ее виду казалось, словно она не спала неделю, – так плохо она сейчас выглядела.
– Что он с тобой сделал?!
– Ничего. Сядь, не думай. Скоро поедем. Все хорошо.
– Да какое – хорошо, – закипал Михей. – Он там…
– Тихо!
Девушка произнесла последнее слово негромко, но с силой, и парень отступил. Эстет молча наблюдал за ними со стороны, не вмешиваясь. Повисла минута тишины. Наконец за дверью прогрохотали шаги, и в тамбур ввалился Ротор – бодрый, в полной экипировке.
– Бойцы, готовы? Облачайтесь.
Молча, не говоря ни слова, друзья натянули химзу и противогазы. Сталкер вернул Михею ружье, пообещав отдать патроны в машине. По сколотым ступенькам пошли вверх. Таська еле шагала, и Мишке пришлось поддерживать ее, чтобы не упала. Ротор велел им ждать у двери, а сам отправился за машиной. Казалось, минула вечность, прежде чем друзья услышали гул мотора с улицы. Вскоре заявился сталкер.
– Погнали. Раньше стартанем – быстрее приедем. До вашего Улан-Удэ еще сутки пилить.
Стояло туманное утро. Михей с опаской поглядывал на южные склоны гор, с которых по ночам в Читу приходило Нечто. Но темнота давно отступила, и спокойными казались пейзажи, окружавшие город. Внутри кузова что-то позвякивало. Парень долго слушал, а потом с подозрением спросил Ротора:
– По дороге не развалимся?
– Скорее ты развалишься, чем мой конь, – бросил сталкер, не отрываясь от дороги.
Если сломаемся – считай, что у меня руки из жопы растут. А этого никак не может быть. Не дрейфь, доедем.
Петляя по ухабистым дорогам, водитель вырулил на объездную и вдавил газ. Зашумел мотор, и «буханка» нырнула в топкий туман, ползущий по местности. Торчали из белого месива пиками макушки сосен и молодых лиственниц. Сверху над спящим городом висело серое небо. Ротор не спешил – вел медленно, аккуратно, словно стараясь добросовестно отработать плату за поездку.
Тайка больше не произнесла ни слова. Пристегнувшись в кресле, она задремала, но сон ее был беспокойным. Девушка то и дело вздрагивала, и по лицу ее Михею казалось, что ее терзает боль. А сам он никак не мог смириться с произошедшим. Хотелось дать выход гневу и обиде, выместить злость на сталкере. Но сейчас он понимал, что Ротор и его машина – единственное их спасение.
И снова в голову парня полезли старые думы. А что будет там, за Улан-Удэ? Не конечная ведь, и оттуда до родного дома еще сотни километров пути. Ну, высадит их сталкер, а что потом? Сумеют ли они с одним ружьем на троих и верой в лучшее пройти оставшийся путь? Что ждет их впереди? Мишка ругнул себя за то, что снова дал волю дурным мыслям, и посмотрел на улицу.
За окном вдруг мелькнул силуэт крупного зверя. Парень непроизвольно схватился за ружье, но водитель наддал газу, и «буханка» рванула вперед. В зеркале заднего вида промелькнула тень – и вот уже ее засосали заросли придорожных кустарников.
– Патроны надо экономить, – улыбнулся Ротор. – Всех не перестреляешь.
– Тебе обратно одному не страшно будет ехать? – спросил сталкера Леха, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
– Только дураки не боятся в нынешнее время. Ничего, не впервой. Неужели за меня распереживался?
– Да просто спросил, – ответил Эстет, и на том разговор закончился. Тайка спала, Леха утонул в своих мыслях, а Михей смотрел в окно, как неторопливо рождается новый день. Дорога разматывалась под колесами автомобиля серой лентой. Дальним своим концом она цеплялась за горизонт, так манивший неизвестностью и надеждой.
День разгуливался. Посвежело, и в щель окна тянулась струйка бодрящего воздуха. А над миром плыли в сторону Мишкиного дома облака. То старец с косматой бородой, как у дяди Матвея из родной деревни, то комья бабушкиного творога, а то и вовсе что-то несуразное и невнятное. А потом ветер мял их и швырял за горизонт, а на смену им торопились новые.
– А бенза хватит? – спросил Михей сталкера, когда они порядком отъехали от города.
– Тебя-то чего это заботит? – поинтересовался Ротор. – Сделка состоялась, за остальное я отвечаю. Хотя горючка нынче на вес золота. В общем, слушай. Довезу вас до Вознесеновки – есть там село такое. К вечеру, наверное, будем там. Вы в город не лезьте – по объездной валяйте – и выйдете на трассу на Байкал. Я дорогу покажу. В городе вам делать нечего – там у них война идет, сунетесь – и вас зацепит. И это… Хорош на меня волком смотреть. Я никого не принуждал.
– Знаю, – хмуро отозвался парень. – А за то, что везешь, – спасибо.
Дорога стелилась равниной в окружении гор, и, глядя на монотонные пейзажи, Михей незаметно задремал, – сказалась усталость вчерашней ночи. Он несколько раз просыпался и снова проваливался в сон, а они все ехали и ехали…
После полудня парень выспался и снова любовался проплывавшими мимо картинами. Сопки прижались ближе к дороге, стали выше. Местность постепенно забирала в гору, но все равно пустынными были придорожные деревеньки и поселки. Сталкер разрешил снять противогазы, и друзья вдохнули полной грудью чужой воздух.
После обеда погода совсем разгулялась. Дорога то скатывалась в долину, то опять взбиралась в гору, и тогда друзья поражались красоте местных пейзажей. Изумрудные зарастающие равнины и рощи, сочно-голубой океан неба и горы, одетые лесами. В озерах и реках – упавшее с высоты и разбитое вдребезги солнце.
Сделали всего две коротких остановки. Ротор велел не выходить из машины – так спокойнее. Немного отдохнув, катили дальше.
– А чего они в Улан-Удэ воюют? – спросил Михей сталкера, устав от долгого молчания.
– Дебилы потому что, – честно признался Ротор. – А чего еще люди собачиться могут? Баб не поделили, деньги, территорию. Как обычно, короче. Ничего не меняется.
Чем ближе подъезжали к конечному пункту маршрута, тем изменчивее становилась местность и тем выше лезли в небо горы. Таська с Лехой больше молчали и пялились в окна, покоренные красотой окрестностей. Клонилось к закату солнце, а конца пути все не было видно. Но Ротор предупредил, что осталось немного. Росла в душах радость и одновременно – тревога.
На закате выехали на берег большой реки, которую сталкер назвал Селенгой. Над миром повис ясный и теплый вечер, и гора, коронованная уходящим на покой солнцем, лучилась всеми цветами радуги. Вода Селенги казалась настолько голубой, будто небо было и наверху, и на земле одновременно. Эстет завороженно смотрел и восхищался:
– И как только рука поднялась такую красоту губить.
– Да почему губить? – возразил Ротор. – Вот она, смотри, любуйся. Земля просто от людей-паразитов почистилась, а красота никуда и не делась.
– Верно, – согласился Леха, глядя за окно. – Какая же она красивая, наша земля.
– Тут не поспоришь, – отозвался сталкер. – В общем так, молодежь. Минут через пятьдесят будем на месте. У Вознесеновки выйдете – и дальше, через мост. Там вам потом на Кяхтинский тракт выйти надо. На развилке, где ветряки валяются у дороги, возьмите налево. И шуруйте по трассе до самого Байкала. Там, может, еще кого встретите, спросите. Я дальше Вознесеновки не поеду – слишком опасно.
– Может, докинешь до этих ветряков? – попросил Михей. – Чтоб не заблудиться нам.
– Нет! – отрезал водитель. – Перед поселком вас высажу – дальше сами. Неохота на отморозков нарваться, бывало уже. Еле свалил. Больше не хочу.
Последние полчаса пути прошли в напряжении. Ротор высадил их на окраине поселка со странным названием Саянтуй, на прощание поднял руку.
– Бывайте. А ты зла не держи. Ничего личного.
Последнее сталкер адресовал Михею. «Буханка» выдохнула клубы дыма и, развернувшись, помчалась в обратный путь. А они остались стоять у края железнодорожной дамбы. Дорога бежала параллельно насыпи, и где-то впереди лежал город. Но друзья хорошо помнили наставления Ротора и потому решили до сумерек выйти на трассу, идущую на Байкал, и там поискать убежища. Соваться к местным после рассказов сталкера не хотелось. И не мешкая, они поспешили вперед. До темноты нужно было успеть миновать реку и найти место для ночлега.
Поворот на мост через Селенгу они не пропустили – помог старый дорожный указатель. Но далеко уйти не успели – услышали позади окрик, и, обернувшись, Мишка увидал четверых людей с оружием.
– Бежим! – крикнул парень, и они сорвались с места. Сталкер достаточно напугал их, чтобы опасаться в районах города любого встречного. Но парень увидел, что наперерез им кинулись еще люди с автоматами. Сзади грохнул выстрел, и Эстет пригнулся, словно пуля прошла у него над головой. Их окружили.
– Ста-а-ять! – громко приказали сзади.
Втроем против семерых, да еще и с одним ружьем, особо не повоюешь. На всякий случай Мишка положил оружие на землю и поднял руки.
– Из огня да в полымя, – раздосадованно буркнул Эстет. – Вот и нашли ночлег.
– А ну, не рыпайся, – ствол автомата уткнулся Михею в грудь. – Кто такие? Откуда здесь?
Тем временем незнакомцы окружили друзей. Все как на подбор – рослые, крепкие. Химзащита и противогазы не в пример тем, что у путников. Мишка сразу понял – то не просто ходоки, а боевой отряд. Да, угораздило же.
– Из Читы идем, – сказал парень. – Домой возвращаемся.
– Прям-таки пешком из Читы? – спросили его.
– Нет, тамошние ходоки подбросили, – честно ответил Мишка.
– Авиаторы, черти, уже не знают, как измудриться, – засмеялся кто-то из сталкеров. – Агентура у них нынче не ахти. То старики, то желторотики.
– Мы не шпионы, – покачал головой парень. – Я же сказал – из Читы идем. Нам дальше надо, отпустите нас. Мы даже не знаем, кто такие авиаторы.
– Ну, это уже не важно, – глухо сказал тот, что тыкал в Мишку автоматом. – Командир, куда их?