— Но это же шантаж! Если я нужна тебе только для продолжения рода, можешь уходить прямо сейчас!
— Хорошо, я уйду. — Филипп достал свои чемоданы и начал без разбору бросать в них все подряд: носки, рубашки, белье.
Алекса стояла посреди спальни, дрожа от страха и гнева. В висках стучало: «Неужели это происходит с нами?»
Наблюдая, как Филипп складывает вещи, она чувствовала себя героиней телефильма. Так и казалось, что сейчас зазвучит музыка, начнется рекламная пауза, а затем последует неизменный хэппи-энд.
Филипп защелкнул замки на чемоданах и поднял их.
«Нужно его остановить!»
— Брук в отпуске, но если в мое отсутствие ты что-то решишь и надумаешь мне позвонить, Кэй знает, где меня искать.
Прежде чем Алекса придумала, что ответить или сделать, муж спустился по лестнице и ушел.
Алекса села на кровать. Она была так ошеломлена, что не могла даже плакать. Как это случилось? Вечер, начинавшийся праздничным ужином, закончился почти разводом. Господи, это же абсурд какой-то! Муж пригрозил, что уйдет, жена ответила, мол, пусть уходит, он собрал вещи и был таков. Подумать только, предъявил ей ультиматум! Роди мне ребенка — или браку конец!
Неужели он ее больше не любит? С любимыми так не обращаются. Когда у Филиппа на работе случались кризисы, Алекса старалась его ободрить, а не требовала срочно принять серьезнейшее решение, от которого будет зависеть вся дальнейшая жизнь.
Сначала муж согласился на длительную поездку, даже не посоветовавшись. Затем, прекрасно зная, насколько она занята, стал настаивать, чтобы Алекса прилетела на выходные. Дальше — больше: хотя она просила его подождать, Филипп предъявил ей невыполнимый ультиматум. А после этого просто взял и ушел.
Непонятно, почему он вдруг стал настаивать на ее беременности так яростно. Может, есть какие-то причины, о которых она не подозревает? У его брата и сестры уже есть по ребенку, и сестра снова беременна. Может, он чувствует себя проигравшим в негласном соревновании? Или в их семействе отцовство я мужественность считаются синонимами?
Алекса умылась и легла в постель, но заснуть в таком взвинченном состоянии не смогла. Ей не давал покоя вопрос, где сейчас муж и как он мог так поступить с ней.
Филипп зарегистрировался в небольшом отеле под девичьей фамилией матери. Он долго сидел, тупо уставившись в пространство и ровным счетом ничего не чувствуя. В душе было пусто. Все тело онемело, словно его накололи новокаином.
Брак обернулся фарсом. Он всегда уступал своей жене, и возможно, именно в этом была его ошибка. Алекса не принимала мужа всерьез, и в конце концов пришлось вынудить ее обратить на него внимание. Может, хоть теперь она поймет всю глубину его страдания и перестанет убаюкивать их обоих разговорами про «завтра», которое никогда не наступит.
Алекса говорит, что любит его. Однако Филипп подозревал, что гораздо сильнее она любит собственную карьеру. Уму непостижимо: даже когда он уходил, жена думала о завтрашней деловой встрече!
В конце концов, устав от бесконечного прокручивания в уме одних и тех же мыслей, Филипп лег и сказал себе, что до утра не будет ни о чем думать. Однако прошло два часа, а он все еще ворочался без сна. Может, он свалял дурака? Ему так не хватало Алексы, так хотелось прижаться к ней, почувствовать, как ее волосы щекочут его ноздри, вдохнуть ее запах, всегда рождавший ощущение покоя и счастья…
Часы отсчитали еще час. Филипп взялся было за телефон и стал набирать домашний номер, но вовремя остановился. Завтра у Алексы важная встреча, ей нужно выспаться. Слабея от отчаяния, он снова повесил трубку. Карьера — вот ее первая любовь, и, быть может, лучше признать горькую правду сейчас, чем мучить себя еще несколько лет. Проклятие, он же был хорошим мужем, терпеливым, верным! Он хотел, чтобы их брак удался!..
Глава 15
Апрель — не самый холодный месяц года, но уж точно самый сырой. Утром Алекса проснулась, если можно считать, что она вообще спала, от шума дождя за окном. Филиппа не было рядом: значит, это был не сон, что он ее бросил. Алекса почувствовала холодную пустоту внутри.
Для утренней пробежки слишком сыро, дорожку наверняка развезло. Погода мерзкая. Как назло, когда нужно избавиться от отчаяния и чувства одиночества, когда больше всего необходима пробежка, погода лишает ее этой возможности.
Встав с постели, Алекса вспомнила, что ей приснилось, будто она наблюдает за строительством головного офиса «Нью уорлд инвесторс», и как только очередную секцию достраивают, все рушится, а прораб в каске сверху кричит, что Алекса не годится в матери.
В данный момент она вообще ни на что не годилась.
Дождь был слишком сильный, чтобы Брайан мог поехать в школу на велосипеде, значит, придется подвезти его на машине. Это тоже оказалось не так просто. Разумеется, когда такси больше всего нужно, его не найти. Алекса вся промокла, несмотря на дождевик. Одно хорошо: рано приехала в офис и, может быть, даже успеет навести лоск на последний вариант проекта.
Но как только она села за чертежную доску, всякое желание работать пропало. Мысли о Филиппе причиняли ей невыносимую боль.
Алекса сдержалась и не позвонила ему на студию, хотя искушение было очень велико. Несколько раз она даже поднимала трубку, но вешала, понимая, что Филипп воспримет ее звонок как капитуляцию. Да и что она могла ему сказать? Что соскучилась? Ну и что? Наверное, муж тоже по ней соскучился, но это не решает их проблему. В любом случае сейчас ей нельзя отвлекаться на семейные дела, днем предстоит встреча с Карлом.
Немного погодя Алекса вызвала к себе Грега, чтобы показать ему проект. В яркой голубой рубашке и не менее ярком полосатом галстуке Грег выглядел в это утро на редкость жизнерадостно.
Он внимательно рассмотрел чертежи, чуть склонив голову набок, но ничего не сказал.
Настроение Алексы стало еще хуже.
— Тебе не понравилось.
— Н-нет, — медленно протянул Грег, — но… — Но что?
— Думаю, ты способна на большее. Ты позволила Игану задать тон, а он просто издевается над тобой, бросаясь из крайности в крайность…
— Грег, я не желаю это выслушивать! — оборвала Алекса. — Давай говорить только о проекте. Я хочу знать, что конкретно тебе не нравится.
— Здание слишком суровое. Мужское. Холодное. Ему недостает мягкости…
— Но оно должно олицетворять уверенность! — Алекса сердито передернула плечами. — Грег, мы же не кукольный домик проектируем…
— Но и не каменный фаллос! Послушай, разве Раймонд поручил бы проект тебе, женщине, если бы ему нужно было что-то в этом роде?
— Мой пол тут ни при чем.
— Ты так считаешь? Раньше я помалкивал, потому что знал, как ты взбесишься, но сейчас меня осенило: ты пытаешься соревноваться с архитекторами-мужчинами на их условиях, вместо того чтобы пустить в ход собственное оружие — женственность, женский взгляд на мир.
Внутри Алексы словно лопнула какая-то пружина.
— Хватит нести чушь! Вот уж от кого не ожидала таких банальностей, так это от тебя! Этак ты, чего доброго, заявишь, что мое место на кухне! Договоришься до того, что я не могу быть настоящей женщиной без целого выводка детишек! Чушь собачья! — Алекса вдруг схватила свои чертежи и подбросила в воздух.
Грег стал их собирать. Он был так изумлен, что Алекса тут же пожалела о своей ребяческой выходке.
— Прости, Грег, не знаю, что на меня сегодня нашло.
— Какие-нибудь неприятности дома? Муж требует, чтобы ты подарила ему ребенка, — что-нибудь в этом роде?
— Попал в самую точку.
Сама не зная, как это вышло, Алекса стала изливать душу Грегу. Не упоминая об уходе Филиппа, она рассказала об их разногласиях по поводу детей. Алекса ни словом не намекнула на их сексуальные проблемы, но по сочувственному взгляду Грега и многозначительному выражению его лица стало ясно: он прекрасно понимает, что происходит.
Грег слушал так внимательно, что Алекса поделилась с ним даже страхами по поводу материнства.
— Я редко видел вас вместе, но судя по тому, что я все-таки видел, вы с Филиппом составляете отличную пару. Уверен, вы как-то решите свои проблемы. С такими родителями и я бы остепенился…
— Премного благодарна! Сейчас мне только это и нужно!
— Серьезно, я думаю, как раз потому, что ты работаешь, из тебя получится хорошая мать. Мне-то ты точно была хорошей мамочкой, — закончил он с улыбкой.
Алекса фыркнула. Понимая, что Грег пошутил, она все же уточнила:
— Не матерью, а наставницей. Теперь я немного представляю, что такое настоящее материнство, и можешь мне поверить, это не забава.
Грег состроил удивленную физиономию.
— Ты имеешь в виду племянника, который с вами поселился? Ты же говорила, что все складывается хорошо.
— Я так говорила? Значит, врала. — Начав говорить о своих проблемах, Алекса уже не могла остановиться. — Если бы я только знала, как достучаться до Брайана.
— Прекрати заниматься самобичеванием! Большинство двенадцатилетних пацанов — настоящая боль в заднице. Видит Бог, я сам таким был. Хотел бы я встретиться с твоим племянником. Может, мне удастся кое-чему его научить.
— Научить, говоришь? — вырвалось у Алексы. Спохватившись, она тут же пожалела о своих словах.
Грег покраснел от гнева.
— Я не совращаю малолетних. А ты?
— Черт, Грег, прости, пожалуйста! Сегодня я явно не в себе. Ты на меня не сердишься? Мы ведь друзья?
— Если ты правда считаешь меня своим другом, впредь воздержись от банальностей, которые напрашиваются сами собой, — пробурчал Грег.
— Прости, — снова повторила Алекса. — Во всем виновато мое невежество. Я мало знаю о жизни геев. Я-то все о себе рассказала, но о тебе почти ничего не знаю.
— Ладно, если тебя интересуют девичьи секреты, я не снимаю детей в баре. Обычно меня снимают большие дяди, вернее, так было раньше, до СПИДа. Последние три года я живу с одним партнером. Он биржевой брокер, бисексуальный, разведенный, старше меня. Мы оба сдали анализы на СПИД, у обоих результат отрицательный. Хочешь узнать еще что-нибудь?