— А тебе тоже никто не давал права разговаривать со мной подобным образом. Я уже устал от твоего бреда и от твоих выходок. Как я сразу не догадался о том, что ты приехала к Юрику в гости прямиком из сумасшедшего дома! Больше не беспокой меня своими беспочвенными подозрениями. Я не хочу слушать твой бред. А ты правильно сделала, что избавилась от пледа. Лишние улики никогда ни к чему хорошему не приводили.
— Не я избавилась от пледа, а ты сделал это за меня…
Я не успела досказать свою мысль — в трубке послышались частые короткие гудки. Набрав номер Александра еще раз, я снова услышала малоприятный голос, который не вызывал ничего, кроме внутреннего раздражения: «Абонент не отвечает или временно недоступен». Почувствовав, что я уже не в состоянии справиться с собственными мыслями и эмоциями, я не придумала ничего лучшего, как набрать рабочий телефон Александра. И сразу попала на его секретаршу, которая попросила меня представиться, а затем, после продолжительной музыкальной паузы в трубке, ласковым голосом попросила меня больше не беспокоить ее шефа и не звонить по этому телефону.
— Вот тебе и раз!
Я вдруг подумала о предостережениях Артура и о том, что рано раскрыла свои карты и теперь могу поплатиться за свои слова, исчезнув с лица земли так же, как исчезла Галина. Теперь Александр знает, что мне практически все известно, и возможно, не пройдет и недели, как меня просто не станет. Интересно, а что со мной сделают? Закопают? Утопят в какой-нибудь реке? Или просто где-нибудь бросят, предварительно изуродовав до неузнаваемости труп? Боже, ну и мысли! Надо немедленно взять себя в руки!
Быстро одевшись, я взяла первую попавшуюся газету, лежащую на кухонном столе, и быстро ее пролистала. На последней странице заметка в разделе «Криминальная хроника» сообщала о страшном убийстве, которое произошло в доме Юрия Константиновича. «Этой зловещей ночью в бассейне собственного загородного дома был убит известный московский бизнесмен…»
Все, что я читала дальше, доходило до меня с большим трудом, потому что строчки плыли перед глазами и стало больно в области сердца. О Галине в заметке не было написано ни одного слова. Все получилось именно так, как и хотел Александр.
Услышав звонок телефона, я постаралась унять нервную дрожь, а затем сняла трубку.
— Любовь моя, ты уже проснулась? — Голос Артура как обычно был жизнерадостным и обещал полет на луну и кучу самых хороших эмоций.
— Я уже убегаю на работу.
— Как настроение?
— Отличное.
— Врешь, у тебя очень грустный голос. Я уже научился тебя чувствовать.
— У нас с тобой все происходит по такой быстрой программе…
— А чего тянуть-то? Если вчера я говорил тебе о том, что всего лишь в тебя влюблен, то сегодня заявляю, что очень сильно тебя люблю и буду терпеливо ждать ответной реакции на свои чувства. Надеюсь, что ждать придется недолго. Ладно, все. Я умолкаю.
Не буду больше тебе мешать собираться на работу.
Держи хвост морковкой и не забывай, что теперь ты не одна. Теперь у тебя есть я. Ты не забыла, что вечером будут менять замки?
— Помню.
— Тогда удачного тебе дня.
Сунув мобильный в сумочку, я взяла в руку портретную рамку, в которую была вставлена наша с Галиной совместная фотография. Мы сидим за столиком в ресторане и празднуем ее день рождения. Мы обе поднимаем бокалы и смеемся. Все это было в таком недалеком прошлом.
Галина — моя мука и боль. Из-за нее меня страшно мучает совесть. Ведь в ту жуткую ночь я могла хоть чем-то ей помочь. Я же была в этом проклятом доме, но.., не смогла ее уберечь. Нужно было просто отговорить ее от этой сомнительной поездки, да только разве это было возможно?
Едва я собралась выйти из квартиры, в мою дверь позвонили, и от этого мое с утра болевшее сердце забилось еще чаще. Я сразу подумала о том, что явился кто-то из людей Александра и меня уже ничто не спасет. Ведь даже если я не отворю дверь сама, в квартиру проникнут, открыв ее моими же ключами.
Первое, что пришло мне в голову, так это броситься на балкон и громко закричать на всю улицу. Но что-то остановило меня от этого шага, и я осторожно, на цыпочках, чтобы ни в коем случае не было слышно моих шагов, пошла в коридор для того, чтобы посмотреть в «глазок». В дверь звонили настойчиво, я бы даже сказала — бесцеремонно.
— Кто бы это мог быть? — шепотом произнесла я и посмотрела в «глазок».
К моему удивлению, за дверью стояла молодая женщина, которая совершенно не была похожа на убийцу, и по-прежнему давила на звонок. Она словно почувствовала, что я стою за дверью, и крикнула звонким голосом:
— Люба, открой, пожалуйста, это Вика. Я знаю, что ты стоишь за дверью и смотришь в «глазок».
— Я не знаю никакой Вики, — против воли откликнулась я. — И прекратите давить на звонок, а то у меня все провода перегорят.
— Но просто ты не открываешь…
Женщина убрала руку от звонка и прокашлялась:
— Я не займу у тебя много времени. Мне нужно с тобой поговорить.
— А почему я должна тебя пускать? Откуда такая уверенность? Я барышня далеко не гостеприимная и терпеть не могу посторонних людей в своей квартире.
— Тогда давай пойдем куда-нибудь в кафе. Выпьем по стакану свежевыжатого сока. Я займу у тебя не больше получаса. Обещаю.
— Ты любишь свежевыжатый сок? Почему ты не предложила мне выпить по чашечке кофе?
— Я не люблю кофе. От него портится цвет лица.
Но если хочешь, ты будешь пить кофе, а я сок. Послушай, так глупо, что я уже столько времени стою перед твоей дверью. Так ты откроешь мне или нет?
— Я не знаю никакой Вики, — стояла я на своем.
— Я жена Юрия.
— Какого еще Юрия?
— Юрия Константиновича. Только не отпирайся, пожалуйста. Я знаю, что тебе хорошо знакомо это имя.
«Господи, только ее здесь для полного счастья не хватало!» — отметила я про себя и почувствовала, что только от упоминания имени Юрия Константиновича облилась холодным потом.
— Я не понимаю, о чем ты. Я не знаю никакого Юрия Константиновича. Уезжай.
— Я пришла поговорить по поводу Галины.
Набрав в рот побольше воздуха, я откинула со лба потные волосы и открыла дверь. Прямо передо мной стояла симпатичная женщина, одетая во все черное.
На ее бледном лице не было даже следов косметики, а ее грустные глаза с набрякшими под ними темными кругами говорили о том, что женщина в настоящее время много страдала и пролила немало слез. И все же ее бледность и вдовье одеяние придавали ей какой-то непонятный шарм, даже в таком виде женщина была привлекательна. А в другой одежде и с косметикой на лице наверняка она выглядит очень красивой… Вот о чем я думала, смотря сейчас на свою неожиданную гостью.
Женщина тоже посмотрела на меня пристально и немного нервно проговорила:
— Люба, если ты и правда негостеприимная барышня, то давай спустимся в кафе.
— Проходи. Просто я спешу на работу.
— Я же сказала, что не займу у тебя очень много времени.
Закрыв за женщиной дверь, я пригласила ее в комнату, но, увидев стоящую на столе фотографию, где я была изображена вместе с Талиной, подумала, что я зря это сделала, нужно было провести Вику на кухню. Но уже было поздно что-то менять. Вика взяла фотографию и внимательно посмотрела на Галину. Глядя на эту утонченную женщину, я испытывала странное волнение и мысленно корила себя за то, что не ушла на работу раньше. Таким образом, у меня не было иного выхода, как согласиться на нелегкую встречу с женщиной, о которой я была так много наслышана.
Поставив фотографию на место, женщина села в кресло, и я вновь не смогла оторвать от нее взгляда.
— А Галина очень интересная девушка, правда? — Вика слегка прищурила глаза и стала наблюдать за тем, как я отреагирую на ее вопрос.
— Она красивая девушка. У нее от мужчин отбоя не было, — вызывающе произнесла я, показывая, что ее вопрос меня нисколько не смутил.
— А почему ты говоришь о ней в прошедшем времени?
— Я?!
— Ты сказала, что у нее от мужчин отбоя не было.
А что же теперь?
— Я просто не правильно выразилась.
Вика снова устремила взгляд на Галино лицо на фотографии и, не скрывая любопытства, спросила:
— Это вы в ресторане?
— Да. Мы празднуем Галин день рождения.
— А, понятно. А Юра где?
— Какой Юра?
— Мой муж. Юрий Константинович.
— А почему он должен был быть с нами? Вика, я не понимаю, зачем ты пришла? Что тебе от меня нужно? Говори, и на этом ставим точку.
— У меня муж погиб.
— Да, я читала об этом в газете. Прими мои искренние соболезнования.
— Спасибо. Никак я не ожидала, что судьба нанесет мне такой сильный удар. Если бы в тот день я знала о том, что вижу Юрку последний раз, я бы никуда его не пустила. Все как-то спешно произошло. Я даже не помню, какой именно галстук в тот роковой день я повязала своему мужу. А затем было это жуткое посещение морга… Я привезла для него новый костюм и новый галстук. Мы вместе купили их в Милане, он ни разу не успел их надеть. Это были страшные дни — я много пила и курила, не смогла сделать ни единого штриха на своей новой картине. Я пыталась вспомнить нашу с Юркой последнюю ночь, наш поцелуй, наш последний разговор о том, что ему необходимо отдохнуть и что при первой же возможности мы обязательно рванем к морю. Я очень люблю… любила своего мужа.
На глазах женщины появились слезы, которых она совсем не стыдилась. Достав из кармана платок, Вика быстро промокнула глаза. Я не могла, не имела права ее перебить. Все, что я могла в данный момент, так это внимательно ее слушать, но ни в коем случае не перебивать и уж тем более — не высказывать свое мнение. Невооруженным глазом было видно, что женщине необходимо выговориться.
— Мне страшно ходить по комнатам нашего дома.
В них звучали наши незаконченные разговоры о будущем, наши мечты, наши совместные устремления…
Юрий внес в мою жизнь слишком много счастья. Намного больше, чем может ожидать женщина после того, как свяжет свою жизнь с мужчиной. Он подарил мне потрясающую дочь, как две капли воды похожую на своего обожаемого папочку. Он никогда не демонстрировал свою любовь на людях, он всегда доказывал ее делами. С Юрием я в полной мере смогла осознать, что такое настоящее женское счастье. Чем дольше мы жили вместе, тем больше и больше он проявлял свою любовь. С его смертью я ощутила жуткую, давящую пустоту, которую уже никто и никогда не заполнит. Сейчас мне даже не ве