— Разве в такой ситуации возможно уснуть?
— И все же стоит попробовать.
Но вскоре самолет стало кидать в стороны с такой чудовищной силой, что люди уже с трудом оставались сидеть на местах. В динамике переговорного устройства раздался озадаченный голос пилота, который еще раз известил всех о том, что самолет попал в неблагоприятную зону и что для того, чтобы избежать каких-нибудь травм, лучшего всего нагнуться, прижать голову к коленям и по возможности обхватить ее руками. Затем на смену мужскому голосу пришел возбужденный голос бортпроводницы, которая повторила те же инструкции и попросила их выполнить незамедлительно. Но она попыталась успокоить совсем запаниковавших пассажиров обещанием, что скоро мы выйдем из неблагоприятной зоны и все наши так называемые неудобства закончатся.
Положив голову на колени, я услышала чьи-то отчаянные, истеричные крики, смешанные с рыданиями, и с трудом удержала себя от того, чтобы не поддаться общей панике.
— Вас кто-нибудь ждет?! — не знаю зачем крикнула я сидящему рядом мужчине.
— Да! А вас?! — тут же прокричал он мне обратный вопрос.
— Меня тоже ждут!
— Это же здорово, что там, на земле, кому-то есть до нас дело!
— Как вы думаете, нас с вами дождутся?
— Думаю, да.
Слегка приподняв голову, я вытерла пот со лба и почувствовала, как меня замутило.
— Знаете, я так хотела напиться перед полетом, но не успела. Было слишком много дел. Чуть не опоздала в аэропорт. Забежала в зал регистрации, а уже посадка идет. Я всегда снимаю свой страх алкоголем.
Перед тем как куда-нибудь лететь, обязательно хорошенько принимаю на грудь. Между прочим, очень даже удобно: выпила, села в кресло, и сразу спать.
Даже взлет не ощущаю. Просыпаюсь только тогда, когда произошла посадка. Страхов как не бывало.
А вообще я не пью. Только когда на самолетах летаю.
— Действительно. Хороший повод для того, чтобы выпить.
Мужчина поднял голову. Его лицо было мертвенно-бледным, а из глаз уже исчезла былая надежда.
В них были безысходность и даже какая-то обреченность.
— А ведь я хорошо выпил. Я специально хорошо выпил.
— Значит, вам должно быть легче, чем мне.
— Я протрезвел… Я протрезвел, как только все это началось.
— Вы хотите сказать, что в таких ситуациях и алкоголь не помогает?
— Я этого не сказал. Мне кажется, все зависит от того, сколько ты выпил. Видимо, я выпил мало.
Как только самолет начал резко терять высоту, я ощутила жуткое головокружение и резкую боль в ушах.
— О черт… По-моему, это все. Как же рано… Как же все-таки рано!
Для того чтобы хоть немного утихомирить раздирающую меня непонятно откуда взявшуюся внутреннюю боль, я сунула кулак себе в рот и изо всей силы его укусила для того, чтобы моя боль перешла на кулак. Но этого почему-то не произошло. Несмотря на то, что я прокусила кожу и на ней появились капельки крови, моей руке не было больно. Скорее наоборот — увеличилась внутренняя душевная боль, от которой у меня не только потемнело в глазах, но и вообще пропало малейшее восприятие окружающей действительности.
— Самолет пошел на снижение… — Где-то далеко, сквозь громкий гул в моих ушах, прозвучал усталый голос стюардессы.
Самолет садился довольно долго, приземляясь чересчур сильными толчками, от которых всех пассажиров чуть ли не подбрасывало над креслами. В этот момент сидящий рядом со мной мужчина взял мою руку в свою, и, несмотря на то, что его ладонь была влажной от пота, я ощутила исходящее от него приятное тепло. Как будто прозвучал безмолвный призыв: все обойдется, все обязательно будет хорошо, все наладится, самое страшное уже позади.
Когда самолет приземлился, я молча закрыла глаза, и по моим щекам потекли слезы. Убрав прокушенную руку ото рта, я заставила себя открыть глаза и увидела ликующих, хлопающих в ладоши в честь посадки пассажиров. Увы, я не смогла начать хлопать со всеми — руки как свинцом налились. Я вдруг явственно представила себе командира корабля: вот он промокнул носовым платком выступивший на лбу пот и с трудом поднялся на ватные ноги. Мне даже показалось, что его виски немного побелели, а глаза налились кровью.
— Все позади, — дружелюбно потрепал меня по плечу уже пришедший в себя сосед.
— Действительно, все позади, — я улыбнулась сквозь слезы и от того, что весь этот кошмар закончился, тихонько всхлипнула.
— Сейчас получим багаж, и все самое плохое останется в прошлом, — вновь постарался успокоить и приободрить меня мужчина.
— Больше никогда не полечу на самолете.
— Да что вы! Подобное случается крайне редко.
Разве на ваших глазах упало много самолетов?
— Ну.., как телевизор включишь, так сразу страшно становится. Обязательно что-нибудь да произошло.
— А мне кажется, что вы преувеличиваете. Больше вероятности разбиться на машине, чем погибнуть в авиакатастрофе.
— Нет, лучше ездить по железной дороге.
— А между прочим, железнодорожные составы тоже иногда сходят с рельсов.
Я попыталась встать на ноги, а мужчина достал из кармана носовой платок и протянул его мне.
— Что это? — удивилась я.
— Носовой платок, — как ни в чем не бывало ответил он.
— Я вижу. А зачем он мне?
— У вас руки в крови. Вы прокусили свой кулак, — печально улыбнулся мужчина.
— Ах, да это так, пустяки…
— К сожалению, у меня нет бинта. Возьмите хотя бы носовой платок.
Не став возражать, я обмотала им кулак и взяла свою сумку:
— И все же я никогда больше не захочу полететь на самолете.
— Вам только кажется. Пройдет совсем немного времени, и вы опять купите авиабилет, когда понадобится куда-нибудь ехать. Кстати, мы не успели с вами познакомится. Меня величают Артуром.
— А меня Любой.
— Значит, вы — Любовь.
— Любовь. — Я театрально вскинула голову и как-то нервно улыбнулась.
— Ваше имя так много обещает.
— Почему?
— Потому что миром правит Любовь. Такая женщина, как вы, обещает большую любовь.
Мы рассмеялись и направились к выходу.
Уже в здании аэропорта, в ожидании багажа, Артур вновь оказался рядом со мной и совершенно ненавязчиво предложил мне обменяться телефонами.
— Знаете, Люба, все-таки мы в такой болтанке побывали… Может, как-нибудь встретимся и отметим приземление?
— Вы хотите пригласить меня в ресторан?
— Ну, да. А почему бы и нет? Черт побери, мы же остались живы! Мне кажется, это стоит того, чтобы хорошенько повеселиться!
Не став спорить, я продиктовала номер своего мобильного телефона и «вбила» в свой телефон номер Артура.
— Вы же в Москве живете? — на всякий случай поинтересовался мой новый знакомый.
— В Москве, — кивнула я головой.
— Тогда вообще никаких проблем нет. Я тоже москвич. Я в Хабаровск в командировку летал. А вы? , — А я к родственникам.
— Люба, если бы вы сейчас видели себя в зеркало, то просто поразились бы, насколько вы бледная.
— Это пройдет.
Сняв с ленты багажного транспортера свой чемодан, я подошла к Артуру и попрощалась.
— О, вы уже свой багаж получили! А моего еще нет, — покачал головой он. И предложил:
— Дождитесь меня. Я вам помогу.
— Спасибо, но мне не тяжело, чемодан ведь на колесиках. Тем более что меня встречают.
— Тогда удачи. — Глаза Артура заметно погрустнели.
— Спасибо. Вам того же.
С огромным трудом выдавив из себя улыбку, я покатила свой чемодан к выходу и постаралась как можно быстрее покинуть зал. Я не хотела, чтобы Артур узнал, что меня никто не встречает. Конечно, по большому счету, меня не должно было интересовать мнение малознакомого человека, но все же я этого не хотела. В зале ожидания я увидела целую толпу людей с самыми различными табличками и роскошными букетами цветов.
А меня никто не встречает, вновь промелькнуло в моей голове. Никто. Меня никто не встречает потому, что меня просто некому встречать. Бывает же такое в жизни! Черт побери, да, бывает. Идет интересная, симпатичная девушка, на которую обращают взоры мужчины, и ее вообще никто не встречает.
— Девушка, может, такси? — раздавались со всех сторон голоса незнакомых мужчин.
— Спасибо, не нужно.
Пройдя мимо толпы встречающих в зале прилета, я вышла на улицу и села в первую попавшуюся маршрутку. Такси, стоящие в порту, с их космическими ценами для таких рядовых обывателей столицы, как я, вид транспорта очень даже накладный, просто не по карману.
Добравшись до дома, я бросила чемодан прямо у порога и посмотрела на телефон, стоящий на тумбочке прямо у входа. Странно, как только я на него посмотрела, он тут же зазвонил. На том конце провода обнаружился оживленный голос моей подруги, проживающей этажом ниже.
— Любаня, ты на месте?
— Только вошла.
— Как долетела?
— Лучше не спрашивай. Ты же знаешь, как я боюсь самолетов. Нас хорошенько потрясло. До сих пор не верю, что живой домой добралась.
— А как съездила?
— Галина, может, ты все-таки лучше поднимешься? Или тяжело по двум лестницам подняться?
— А можно?
— А когда тебе было нельзя?
— Просто я подумала, что ты только что с самолета, уставшая. Может, тебе поспать хочется?
— Боюсь, что теперь я долго не смогу уснуть. Ладно, давай поднимайся.
Не прошло и пяти минут, как мы с Галкой уже сидели на кухне и распивали бутылку шампанского в честь моего прилета.
— Ну, вот, вроде немного повеселела. Даже румянец появился, — сразу заметила произошедшие во мне изменения Галина. — А то, я когда к тебе зашла, чуть было дар речи не потеряла. Прямо не соседка, а настоящий живой труп. Белая, как стенка. Да такую белую стенку еще нужно постараться найти.
— Галина, если бы ты только знала, как наш самолет трясло! Ты даже представить себе не можешь…
Мы чудом не упали.
— Любка, у страха глаза велики. Я каждый раз в турбулентность попадаю, и ничего.
— Смотря какая турбулентность. Сегодня самолет чуть по кускам не развалился.