За его спиной презрительно чихнула Ирка. Вовкулаки возвращались, стыдливо зажимая хвосты между ног, и даже кончики шерстинок на ушах выдавали, как им стыдно за свой испуг. Во всяком случае, Ирка ясно ощущала и их смущение, и клятвенное обещание больше никогда-никогда…
– Да уж надеюсь, – ответила им Ирка. – Иначе какой от вас толк? Ну что, дальше?
– Вон там мой компаньон с полгода назад что-то все ремонтировал, – Иващенко указал дальше по коридору.
Ирка подошла к стене и снова забормотала:
– Стинка мицно стоить, не хитаеться, за володаря наказом видкриваеться… – Карман пиджака лихо вывернулся наружу, открывая истрепанный шов.
Стенка изогнулась, вспучилась и вывернулась наизнанку. На этот раз обошлось без дополнительных спецэффектов. Волки легко подались в сторону и насторожились, оскалив клыки, готовые к мгновенному прыжку.
– Мы были правы! – неверяще прошептал Иващенко. – Мой компаньон действительно строил здесь тайные ходы! Лазал по ним, подслушивал, подглядывал! То-то он, гад, всегда все знал!
Стенка обнажила узенький – человеку боком пройти – лаз, явно тянущийся от кабинета компаньона и уходящий в сторону компьютерного зала.
– Но его самого здесь нет, – протянула Ирка. – Дальше, дальше!
Она встала и бросила вдоль всего длинного, загибающегося за угол коридора:
– Муры-стины, схованки та лази, видкривайтесь вси одразу. – И, надорвав подкладку, вывернула наизнанку весь пиджак.
Стены ожили. Здание сотрясалось в судорогах и спазмах, как живой организм. Тут же из-за поворота коридора послышался дикий, испуганный крик.
– Попался! – радостно завопила Танька, рванула туда, откуда слышался крик, и остановилась в изумлении.
Прикованный наручниками к батарее, в коридоре сидел тот самый мужик, которого Ментовский Вовкулака оставил дожидаться повестки в суд. С двух сторон от него выворачивались наружу очередной тайный проход и кладовка со щетками. Мужик кричал, упирался спиной в батарею и изо всех сил колотил в пол каблуками туфель из крокодиловой кожи. Видимо, надеялся втиснуться в щель между радиатором и стеной.
– Хто секрети нам видкрыв, повернувся, став, як был! – попеременно указывая пальцем на обе вывернутые стены, словно в детской считалочке, определяя, кому водить, прокричала Ирка.
Стены моментально «закрылись». Красный, судорожно хватающий ртом воздух мужчина повалился на пол. Волки скользнули в тень, а люди столпились вокруг узника. Через мгновение к ним присоединился и майор. В человеческом образе.
– Неловко вышло, – пробормотал он. – Совсем я про него забыл.
– Я так и подумал, так и подумал, – мужик приподнялся, отер с лица пот. Кроваво взблеснул рубин в его перстне. – Я не обижаюсь, нет-нет. Я все понимаю! Вы наверняка были заняты какими-то очень важными милицейскими делами. – Обращался он по-прежнему к майору, но его взгляд то и дело скользил по троице ребят, все время задерживаясь на Богдане. И по-прежнему этот цепкий, пронизывающий взгляд странно не вязался с жалким, испуганным лепетом. – Но, может, вы теперь меня уже отпустите? Я явлюсь в суд, честное слово, – он трепетно прижал свободную руку к сердцу. – Детьми клянусь!
– Теми самыми, которые вам не по средствам? – ухмыльнулся майор. – А может, пусть проваливает? – тихо спросил он Ирку.
Она покачала головой:
– Поздно, начнет носиться по коридорам, неизвестно, во что вляпается. Пусть сидит на одном месте, этот участок мы уже отработали.
– Но здесь очень плохо, пол такой холодный, а у меня ревматизм! – услышав ее слова, вскричал «узник батареи». – И ночь тянется просто бесконечно! Я даже не знаю, который час! – и он выразительно покосился на майора.
– Ну, этому горю мы поможем, – добродушно объявил майор.
– Правда? – мужчина аж засветился от радости. – Замечательно! Я знаете, привык к этим часам, и к костюму они подходят… – Он осекся.
Майор снял с запястья здоровенные, как будильник, «командирские» часы. Застегнул их у мужчины на руке, критически поглядел, как они смотрятся, и удовлетворенно кивнул:
– Действительно, подходят. – Он одобрительно похлопал мужчину по плечу и поспешил за ушедшими вперед товарищами.
Глава 15 Спецзаклятие
Они стояли в небольшом тамбуре: с одной стороны лестница на второй этаж, с другой – дверь в круглый дворик, к вольеру с кавказскими овчарками. Даже слышно было, как тревожно лают и бросаются на сетку вольера псы, почуявшие близость волков.
– Вам опять понадобится мой кинжал? – тихо спросил майора Богдан.
– Он не твой, он собственность корпорации, – склочным тоном заявил Иващенко.
– Все бизнесмены – жлобы, – неодобрительно заметил майор и, вытащив из кармана золотой «Ролекс», защелкнул его у себя на запястье. – Помешаны на дорогих побрякушках. Проще надо быть, проще… – Майор полюбовался сиянием часов, удовлетворенно вздохнул и метнул турецкий кинжал себе под ноги. Громадный волк-вожак подбежал к основанию лестницы.
– Сейчас пойдем, – кивнула Ирка на неслышный другим людям вопрос. – Здесь больше укрыться негде, – девчонка посмотрела на стену под лестницей. Не пластик, не гипсокартон, даже не кирпич, а старый серый бетон, наверняка бывший тут со дня строительства здания. Тайные ходы сюда прокладывать – замаешься. Ирка поставила ногу на первую ступеньку. Волки неслышной вереницей проскользнули мимо, то и дело приостанавливаясь и настороженно поводя ушами, скрылись на втором этаже. За ними, косясь на замешкавшуюся Ирку, на лестницу поднялись Танька, а затем и Богдан. Лишь Иващенко все топтался у Ирки за спиной. Ирка раздраженно дернула носом – ну что застрял, шел бы уже! – и снова с сомнением уставилась на капитальную стену. Поколебалась, поглядывая на нетерпеливо поджидающих ее друзей. – Делов-то на полсекунды, – пробормотала она и решительно вывернула наизнанку нагрудный карман пиджака.
Казавшийся таким цельным, таким несокрушимым серый бетон разорвало словно пластилин, открывая то, что пряталось в нем: крохотную комнатушку со стенами, окрашенными бледной пастелью, унитаз, умывальник и узенький старый топчан. На топчане, скорчившись, сидел худощавый немолодой мужчина. Тот самый, которого Ирка видела на фотографии!
– Таемниць не ховай, все що маешь – виддавай! – крикнула Ирка и, рванув карман за подкладку, с мясом выдрала его из пиджака.
Содержимое комнаты рвануло наружу.
С лестницы донесся изумленный Танькин возглас и частый топот – друзья мчались на помощь. Мимо девчонки промелькнула серая тень – не тратя времени на спуск по ступенькам, Ментовский Вовкулака прыгнул в лестничный проем.
Старый оборотень приземлился первым, грузно впечатался лапами в пол. Обдав Ментовского Вовкулаку осколками битого фаянса, рухнул умывальник. Свалившийся с потолка компаньон приземлился точно на Иващенко. Сбил того с ног, не растерявшись, ухватил за горло… И тут же рухнувший бачок шарахнул душителя по затылку.
– Надо же, бачок на него таки кинулся, – растерянно пробормотал подоспевший Богдан, стягивая с ошеломленного Иващенко навалившееся тело. – Ты что, заговор такой положила? – Он оглянулся на запыхавшуюся Таньку…
Жилистая старческая рука отшвырнула мальчишку прочь. Богдан отлетел, глухо стукнувшись о стену…
Компаньон вскочил и кинулся к двери во двор. Створка с грохотом захлопнулась, лязгнул замок. Подоспевшие волки метались перед запертым выходом.
– Опять! Как надо, так вас нет! – рыкнула на них Ирка.
– Разборки потом! Дверь отпирай, а то уйдет! – крикнул Богдан.
Но дверь распахнулась сама.
– Он спустил собак! – прохрипел Иващенко.
Пластаясь в воздухе, разъяренная свора кавказских овчарок хлынула в тамбур. Молча, без единого взлаивания, псы ринулись на волков. Кавказец в прыжке рухнул на спину Ментовскому Вовкулаке. Оборотень вывернулся, рванул противника зубами, отскочил. Тамбур под лестницей наполнился злобным рыком и лязганьем челюстей. Клочья шерсти полетели в воздух. Мохнатые тела сплелись в единый спрессованный ком. Клыки смыкались в мертвой хватке. Громадная, похожая на крокодилью, пасть овчарки щелкнула, вырывая клок шерсти с волчьей холки. Ирка увидела, как глаза волка наполнились болью. Молодой вовкулака коротко взвизгнул, и тут же кавказец навалился на него, всаживая клыки в рвущееся прочь тело.
Брызги крови попали Ирке на лицо. Она словно очнулась. И тут же будто опять лишилась сознания, человеческого сознания. Дикая ярость обуяла ее, для этой ярости не было слов, для нее был только рык, грозный, утробный. Почти взревев, она ринулась в центр свалки.
Челюсти кавказца, намертво сомкнутые на горле волка, рвануло в стороны. Недоуменно, по-щенячьи скуля, пес взмыл к потолку, подброшенный ударом могучей лапы. Клубок мохнатых тел размело в разные стороны, будто в середине него взорвалась бомба. Но в центре оказалась Ирка, выглядевшая пострашнее ядерной войны. Она угрожающе горбатила спину, пальцы хищно скрючивались, рот скалился в жуткой гримасе.
– Пр-р-рочь! Запр-р-рещаю! – рычала Ирка, и было в ее рыке нечто невыразимо страшное, что заставляло и кавказцев и волков прижимать уши и поджимать хвосты. – Пр-р-рочь!
Один из кавказцев тихонько, словно бы вопросительно гавкнул… Мгновенно, всем телом Ирка развернулась к нему:
– Р-разор-р-рву-у!
Кавказец отчаянно взвыл и в слепом ужасе, не разбирая дороги, натыкаясь на стены, со всех лап ринулся наутек. Скуля и завывая, свора мчалась за ним: все равно куда, лишь бы прочь, прочь!
Следом, поджимая лапы и тихо поскуливая, пятились вовкулаки. Видно было, что только глухой рык вожака удерживает их от такого же панического бегства. Лишь бы убраться подальше от хрупкой темноволосой девчонки!
– Говорил я: избавиться надо от псов, опасные они, кинуться могут. А компаньон упирался! Ну и кто в конечном итоге оказался прав? – обалдело пробормотал Иващенко и тут же задумался: а правда – кто? Раздумья шли как-то тяжело, поэтому бизнесмен просто отмахнулся от них и требовательно возопил: