У нас было мало времени, прежде чем мы должны были отправиться на площадь Пилсудского, место проведения церемонии, где папа Иоанн Павел II отслужил знаменитую мессу 1979 года, которая, по мнению многих поляков, ознаменовала начало конца холодной войны. Мы вернулись в отель только в половине третьего, сильно отстав от графика из-за сложной логистики для всех присутствовавших национальных лидеров. Сондленда не было и я объяснил вице-президенту, что должен был покинуть встречу с Зеленским (которая началась в 15:30, почти на час позже запланированного) не позднее 15:45. Мы с Пенсом сосредоточились на вопросе помощи в области безопасности, и он признал, что у нас все еще нет хорошего ответа. Как только Зеленский прибыл, толпа прессы ввалилась внутрь, задавая вопросы на эту тему, от которых Пенс уклонялся так ловко, как только мог. Я ускользнул вместе с прессой, чтобы мой самолет не потерял время для взлета в переполненном аэропорту Варшавы. Поэтому я узнал только позже, когда позвонил Моррисон, что Зеленский занялся пакетом мер безопасности, как только пресса ушла. Пенс танцевал вокруг этого, но он не мог уверенно ничего пообещать и это было видно всем. К счастью, Сондленд не стал передавать Зеленскому вопросы от Джулиани, к чему призывал нас. Однако позже, по словам Моррисона, Сондленд схватил одного из советников Зеленского, Андрея Ермака, который занимался “делами США” и который ранее встречался с Джулиани. Моррисон не был полностью осведомлен о том, что обсуждали Сондленд и Ермак, но я сомневался, что это имело отношение к Крыму или Донбассу, не говоря уже о последствиях прекращения действия Договора о РСМД. Позже Моррисон подтвердил — да, с Ермаком обсуждалось расследование Джулиани.
После спокойного трудового дня я провел вторник в Белом доме, наверстывая упущенное. Когда Хаспел и группа инструктажа по разведке прибыли до встречи с Трампом, она сказала:
— Вы не можете сделать это снова!
— Что именно? — спросил я.
— Уехать на неделю.
Все рассмеялись. 4 сентября я разговаривал с Пенсом, все еще находившемся в Европе, на гольф-курорте Трампа в Дунбеге, Ирландия. Это скандал стал последним. Пенс был впечатлен Зеленским и сообщил об этом Трампу, заключив, что его рекомендация и консенсусная рекомендация советников президента заключается в том, что мы продвигаемся вперед с 250 млн. долларов. Пенс также настаивал на том, чтобы Трамп встретился с Зеленским на Генеральной Ассамблее ООН, и сказал, “ между нами, девочками”, что ему кажется, что Трамп искал новостную привязку, чтобы принять правильное решение.
— Зеленский не совсем закрыл спор [на их встрече], поэтому я закрыл его за него, — сказал Пенс. Это прозвучало позитивно.
Тем временем пресса начала вынюхивать связь между отказом от военной помощи Украине и одержимостью Трампа ролью Хиллари Клинтон и Джо Байдена на выборах 2016 и 2020 годов. Двухпартийная оппозиция на Капитолийском холме отказу от помощи продолжала расти (что, как я надеялся, при всех прочих неудачах приведет к правильному результату). Однако только в конце сентября средства массовой информации начали осознавать, что происходило задолго до звонка 25 июля.
В минувшие выходные состоялся обмен захваченными украинскими и российскими моряками, что само по себе было позитивным событием, и которое, как указал Трамп, могло быть достаточно, чтобы заставить его отказаться от помощи в области безопасности. Помпео и я обсуждали это утром 9 сентября, а Эспер и я говорили об этом по телефону позже в тот же день, в обоих случаях продолжая настаивать, чтобы законодатели предоставили больше времени. В среду днем Трамп решил выделить Украине деньги.
К тому времени я уже был частным лицом. Примерно в 14:15 в понедельник, 9 сентября, Трамп вызвал меня в Овальный кабинет. Мы были одни. Он пожаловался на освещение в прессе событий в Афганистане и отмену встречи в Кэмп-Дэвиде с талибами, не говоря уже о крайне негативной реакции среди республиканцев, как на сделку, так и на само приглашение талибов. Конечно, большую часть негативной реакции он сам навлек на себя своими опрометчивыми твитами. Он был в ярости, что его выставили дураком.
— Вы не нравитесь многим, Джон, — сказал он — Кое-кто говорит, что вы не склонны к игре в команде. И склонны к утечкам информации.
Этого я спускать никому не собирался. Я сказал, что в течение последних нескольких месяцев я подвергался кампании негативных утечек информации против меня, которые с удовольствием подробно опишу. И еще я с удовольствием расскажу ему, кого считаю истинным виновником утечек (Кто сказал Помпео и Малвани?)
Что касается обвинений в том, что я допустил утечки информации, я посоветовал ему поискать все благоприятные истории обо мне в «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост» и других изданиях, которые часто раскрывали, кто был их источником. Моего имени там он не нашел. Трамп спросил конкретно о встрече с талибами, и я напомнил ему, что тогда я сказал, что талибы просто должны пройти через рамку металлоискателя.
Затем он обвинил меня в том, что у меня есть мой собственный самолет. Нет, у меня его не было. В официальных поездках я использовал самолеты ВВС, так же как все мои предшественники и многие другие высокопоставленные чиновники, занимающиеся вопросами национальной безопасности. Не я писал эти правила, я им следовал. Я знал, что это обвинение исходило от Малвани, который вообще был источником многих подобных глупостей.
— И еще вы набрали [в штат Совета национальной безопасности] черт знает кого! — сказал Трамп. Еще одна кляуза Малвани. Конечно, Трамп, как всегда, подумал, что в аппарате СНБ было слишком много людей “глубинного государства”.
— Если вы хотите, чтобы я ушел, я уйду, — сказал я, вставая со стула.
— Давайте поговорим об этом утром.
Это был мой последний разговор с Трампом. Я покинул Овальный кабинет примерно в половине третьего и вернулся к себе. Я рассказал Купперману и Тинсли об этом разговоре и сказал, что на этом все, больше меня здешние дела не касаются. Короткое заявление об отставке было написано еще несколько месяцев назад и я просто передал его Кристине Самуэлян, моей помощнице, чтобы она распечатала его на фирменном бланке Белого дома. Мне хотелось выспаться этой ночью. Я был готов уволиться с завтрашнего дня.
Кстати, на следующий день Купперман рассказал мне, что Дэн Уолш, один из заместителей Малвани, звонил ему поздно вечером, возвращаясь с Трампом на борту ВВС № 1 с политического митинга в Северной Каролине, на который Трамп отправился сразу после разговора со мной. Трамп все еще был возмущен моим использованием военных самолетов и велел мне передать, что я не имею права использовать самолеты без специального одобрения президента.
Этот комментарий Трампа демонстрирует, что поздно вечером в понедельник он все еще думал, что я собираюсь делать запросы на использование самолетов ВВС!
Во вторник, 10 сентября, утром я пришел в свой обычный ранний час, выполнил несколько оставшихся мелких дел и ушел. Я собирался встретить разразившуюся огненную бурю дома. Я попросил Кристин отнести письмо во «Внешний овал», а копии передать Пенсу, Малвани, Чиполлоне и Гришэму в 11:30 утра. Я уверен, что Трамп этого не ожидал, его пост в твиттере около 11:50 с его версией истории появился только 20 минут спустя. Мне следовало нанести упреждающий удар — урок мне на будущее, — но я удовлетворился контратакой в твиттере с фактами. Я знаю, чем это на самом деле закончилось. И на этом я снова стал свободным человеком.
Приложения
Приложение 1Пресс-конференция президентов России и США В.Путина и Д.Трампа по итогам переговоров в Хельсинки, 17 июля 2018 г
Владимир Путин подарил Дональду Трампу официальный мяч чемпионата мира по футболу 2018 года и пожелал Соединённым Штатам Америки успешно провести ЧМ-2026
В.Путин: Уважаемый господин Президент! Дамы и господа!
Переговоры с Президентом Соединённых Штатов Америки господином Дональдом Трампом прошли в откровенной и деловой атмосфере, считаю их весьма успешными и полезными.
Мы рассмотрели текущее состояние и перспективы российско-американских отношений, ключевые вопросы международной повестки дня. Всем очевидно, что двусторонние отношения переживают сложный период, однако эти трудности, сложившаяся напряженная атмосфера не имеют объективных причин.
«Холодная война» давно закончилась, эпоха острого идеологического противостояния двух стран ушла далеко в прошлое, обстановка в мире кардинально изменилась. Сегодня и Россия, и США сталкиваются с совершенно иными вызовами: это и опасная разбалансировка механизмов международной безопасности, стабильности, региональные кризисы, расползание угроз терроризма и трансграничной преступности, криминалитета, нарастание проблем в мировой экономике, экологические и другие риски. Справиться со всем этим можно, только объединяя усилия. Надеюсь, что мы придём к пониманию этого и с американскими партнёрами.
Сегодняшние переговоры отразили наше совместное с Президентом Трампом желание выправить негативную ситуацию в двусторонних отношениях, наметить первые шаги по их оздоровлению, восстановлению приемлемого уровня доверия и возвращению к сотрудничеству прежнего уровня по всем вопросам, представляющим взаимный интерес.
Как крупнейшие ядерные державы, мы несём особую ответственность за международную безопасность. Считаю важным, мы говорили об этом, отладить диалог по проблематике стратегической стабильности и нераспространения оружия массового уничтожения. Мы передали американским коллегам записку с рядом конкретных предложений на эту тему.
Считаем необходимой дальнейшую совместную работу по проработке всего комплекса военно-политического и разоруженческого досье: это продление действия Договора о стратегических наступательных вооружениях, опасная ситуация вокруг развития элементов глобальной системы американской противоракетной обороны, вып