позволяет Китаю вести дипломатические отношения, избегать крутых перемен, которые могут серьезно повредить двусторонним отношениям, и поддерживать нормальные отношения с другими странами.
Растущая роль Китая в Центральной Азии
Расширение участия Китая в Центральной Азии происходило мягко и мирно. Этому способствовали благоприятные условия, а неблагоприятные удавалось преодолевать. В прошлое десятилетие продвижение Китая в регионе было очень значительным и, если судить по сложившимся тенденциям, останется таким же в предвидимом будущем.
Масштаб вовлеченности Китая в Центральной Азии
Китай вовлекся в дела региона вскоре после того, как распался Советский Союз, а страны Центральной Азии провозгласили независимость. Это был естественный процесс, направлявшийся рядом факторов.
Географическая близость естественно предрасполагала Пекин к активности в Центральной Азии. Помимо 3000-километровой границы, ни одна страна не граничит с большим числом центральноазиатских стран, чем Китай, и нет другой страны, которая была бы так близка к Центральной Азии, как Китай. У России очень длинная линия границы с Центральной Азией, но это граница только с Казахстаном, а четыре других центральноазиатских страны отделены от нее широкими казахскими степями – она очень далека от сердца региона. Более того, граничащий с Россией северный Казахстан исторически никогда не считался частью Центральной Азии. Непосредственно соседствуют с Центральной Азией Иран и Афганистан, но обе этих страны намного меньше Китая и менее влиятельны. Близость – это уникальный фактор в установлении близких отношений. В нормальных ситуациях близость порождает необходимость во взаимопонимании и связях и ведет к широкомасштабным и зачастую неправительственным контактам. При этом могут возникнуть проблемы, не существующие в отношениях между странами, не имеющими общих границ.
У Синьцзяна множество связей с Центральной Азией – этническая, религиозная и культурная близость, общая история и традиции. Это еще один уникальный фактор в отношениях Китая с Центральной Азией. Синьцзян населяют те же этнические группы, которые живут в Центральной Азии: казахи (1,3 млн), киргизы (более 160 тыс.), а также таджики и узбеки. С другой стороны, в Центральной Азии проживают примерно 300 тыс. уйгуров. Короче говоря, у Синьцзяна и Центральной Азии есть этническое родство. В последние сто лет эти этнические группы жили в Китае и России и испытали разные исторические и культурные влияния. В чем-то они стали иными, но при этом говорят на тех же или сходных языках, верят в Аллаха, остаются родственными по культуре, традициям и обычаям. Все это делает Китай ближе к Центральной Азии. Взаимосвязи между жителями Синьцзяна и Центральной Азии – это часть процесса отношений Китая с этим регионом.
У связей между Китаем и Центральной Азией глубокие исторические корни, которые формируют их взаимные отношения. Тесные связи между ними установились в 60 г. до н. э. при династии Хань, когда эти края были известны в Китае как Западные земли. Это выражение можно использовать в широком или узком значении. В узком значении он относится к областям, расположенным к западу от крепостей Юймэньгуань и Янгуань, Дунхуана (провинция Ганьсу) и области к востоку от Памира. В широком значении он обозначает области к западу от Памира11. С тех пор Китай на протяжении двух тысячелетий постоянно поддерживал контакты (политические, экономические, культурные и исторические) с Центральной Азией. Этот опыт стал неотъемлемой частью исторической памяти Китая и вошел в его историю и культуру. В новое время – после присоединения к царской России – Центральная Азия перестала существовать как независимое политическое, культурное и географическое образование и как географический центр. Утрата политической независимости разрушила традиционные исторические связи региона с Китаем. Но самое прошлое стереть не удалось, и многое быстро восстановилась, как только Центральная Азия вновь обрела независимость и восстановила историческую память о связях с Китаем. Историческая память оказывает глубокое влияние и на отношение и представления Китая о Центральной Азии; она оказалась уникальным фактором, ускорившим приход Китая в Центральную Азию.
Короче говоря, географическая близость и культурное родство (этническое, религиозное, языковое) являются решающими факторами отношения Китая к Центральной Азии. И они оказывают определенное воздействие на политику, хотя и не предопределяют ее. В отличие от других великих держав у Китая есть эти исключительные аспекты взаимоотношений с Центральной Азией.
Если конкретно, возвращение Китая в Центральную Азию началось с решения вопросов о границах. Как уже было отмечено, переговоры о демаркации границ начались еще с Советским Союзом. После распада СССР западные участки китайско-советской границы превратились в границы между Китаем и тремя обретшими независимость странами Центральной Азии. Эти три государства (Казахстан, Таджикистан и Киргизия) решили для продолжения переговоров о границе с Китаем присоединиться к России. Переговоры длились семь лет. Разрешение вопроса о границах было важным условием нового развития отношений с Центральной Азией; это был проект сотрудничества между двумя сторонами. Более того, безопасность границ способствовала установлению тесных контактов. Успешное сотрудничество в разрешении спорных вопросов о демаркации границ напрямую привело к образованию «Шанхайской пятерки», впоследствии превратившейся в ШОС.
«Шанхайская пятерка», а позднее ШОС стали для Китая важным инструментом утверждения своего присутствия и влияния в регионе. «Шанхайская пятерка» началась с нерегулярных совещаний «по случаю» и превратилась в региональную организацию, а ее повестка дня, первоначально ограниченная исключительно вопросами о демаркации границ, развернулась в широкий диалог и сотрудничество в области безопасности, политики, экономики и т. п. Развитие и расширение роли «Шанхайской пятерки», сопровождаемое растущим сотрудничеством Китая и центральноазиатских стран, привели к постепенному укреплению присутствия и влияния Китая. В 2001 г. «Шанхайская пятерка» была преобразована в региональную организацию сотрудничества, ШОС. Создание ШОС ознаменовало существенное изменение внешней политики и стратегическое решение крепить отношения с Центральной Азией. Главной целью Китая было обеспечение безопасности и стабильности на своих северо-западных рубежах и забота о китайских интересах в регионе. С китайской точки зрения ШОС – это инструмент, гарантирующий безопасность региона, и институциональный канал, позволяющий Китаю участвовать в делах Центральной Азии, а также общая платформа для сотрудничества между Китаем и этим регионом. Создание ШОС стало сигналом о достижении стратегического компромисса между Китаем и Россией: две страны договорились о стратегическом балансе, признали взаимные интересы и взяли курс на стратегическое сотрудничество. Стоит отметить, что многие западные наблюдатели увидели в этом совсем иные мотивы: они решили, что ШОС направлена на то, чтобы воспрепятствовать доступу Соединенных Штатов и НАТО к Центральной Азии.
Торговля была одним из самых видных фактором, стимулировавших интерес Китая к Центральной Азии. С начала 1990-х гг. большие объемы дешевых потребительских товаров хлынули из Китая в центральноазиатские страны и быстро заполонили рынки товарами низкого и среднего качества. Дешевые китайские товары насытили эти рынки, а ключевую роль сыграли мелкие торговцы из Китая и Центральной Азии. Центральные и местные власти Китая одобрили и поддержали эту частную торговлю. Не правительство, а мелкие частные предприятия и спекулянты обеспечили колоссальный приток китайских товаров. В сложившейся тогда ситуации гибко действовавшие частники смогли приспособиться, а государственные торговые организации не сумели конкурировать и выжить.
Развитию торговли потребительскими товарами между Китаем и Центральной Азией способствовал еще ряд факторов. После распада Советского Союза и обретения независимости центральноазиатскими странами частные контакты упростились, поскольку обе стороны приняли решение о безвизовом режиме, что открыло условия для свободных перемещений через границу. Это, естественно, открыло двери для частной приграничной торговли. В первой половине 1990-х гг. быстрое развитие приграничной торговли было тесно связано с отказом от виз. Позднее, однако, визовая система восстановилась, и визы потребовались сначала для частных поездок, а потом и для официальных визитов. Тем не менее рядовые торговцы могли легко получить визу для поездок в Казахстан, Киргизию и Таджикистан; исключением были только Узбекистан и Туркмения.
Но даже после введения визового режима объем торговли между Китаем и Центральной Азией не уменьшился, потому что поток товаров переместился на другие рынки региона. Экономическая депрессия, последовавшая за развалом СССР, оставила многих жителей региона без средств к существованию, так что большие количества дешевых китайских товаров оказались хорошим подспорьем для выживания. Китайские товары поступали в таких огромных количествах и по такой низкой цене, что другие страны не смогли с ними конкурировать. Китайское доминирование на потребительских рынках Центральной Азии дало неожиданные политические эффекты – оно стало заметным знаком присутствия Китая в регионе. Изобилие китайских товаров произвело глубокое впечатление на местное население и быстро стало привычной частью жизни. Их политическое и общественное воздействие было столь велико, что Маулен Ашимбаев, бывший директор Казахстанского института стратегических исследований при Президенте Республики Казахстан, заявил, что до 11 сентября 2001 г. эта торговля была основой китайского присутствия в регионе и послужила опорой для его политики установления трехстороннего баланса с Соединенными Штатами и Россией12.
Энергия – это еще один фокус китайских интересов в Центральной Азии, а Казахстан является здесь главным партнером. Это сотрудничество протекает в двух формах. Одна – это участие китайских нефтяных компаний в разведке нефти, ее добыче и сооружении необходимой инфраструктуры в Казахстане. Другая – это казахстанско-китайский нефтепровод для перекачки нефти из Казахстана и России. Энергетическое сотрудничество между Китаем и Казахстаном началось во второй половине 1990-х гг. В июне 1997 г. Китайская национальная нефтяная корпорация Китая (CNPC) приняла участие в приватизации нефтегазового месторождения в Актюбинске и выиграла тендер, получив 60 % акций местной нефтедобывающей компании. С этого момента PetroChina стала активным и крупным игроком на рынке энергоресурсов Казахстана, и начался постепенный рост двустороннего сотрудничества двух стран в области энергетики. Впоследствии она расширила свою долю на нефтяном рынке Казахстана. В мае 2003 г. Комитет по государственной собственности и приватизации министерства финансов Республики Казахстан продал свои 25,12 % акций в Национальной компании КазМунайГаз. CNPC приобрела на торгах этот пакет акций. Таким образом, китайская компания стала собственником 85,42 % акций «Актобе Мунагаз». В 2003 г. добыча на этом мест