— Принято.
Паук отправился на свой камень, наблюдать за окружающим пространством, а минут через десять около нас появился размытый силуэт бойца в Мангусе. Моё тело просто помнило, что этот комплект использовали разведчики и бойцы специальных операций, для которых скрытность и манёвренность важнее защиты и носимого оружия. Почти не ошибся. Мужик был мелкий, чуть выше полутора метров роста, сухощавый, с внимательным сильным взглядом опытного бойца:
— Леонид, третье разведывательное копьё, — представился он, а я представил всех остальных.
Появление нештатного Захватчика, с дополнительными возможностями, и в полтора раза больше обычных, ещё и такого бодрого окраса, невероятно озадачило группу скрытого наблюдения. Было понятно, что это что-то, связанное с Космо, но абсолютной уверенности, похоже, не было. Кто его знает, что могли засунуть отцы-основатели проекта колонизация в грузовые криптеры, но прилаженный скорпионий хвост и аляповатый окрас смущали. Судя по всему, решили действовать осторожно, а рисковать боевой машиной лучше, чем человеческими жизнями. Полностью согласен, именно так бы я и поступил, будь с той стороны.
Он внимательно осматривал мой комбинезон и даже, спросив разрешения и всем видом показав, что руки пустые, а ствол в положении по-походному и на предохранителе, слегка отодвинул перекинутую крест-накрест бронеюбку на груди и прочитал нашивку. Если честно, я сам не читал и с удивлением обнаружил, что являюсь ксенобиологом.
— У тебя нашивка на груди, и комбинезон синий, с голубыми прожилками, что означает, что ты охренеть какой важный и редкий Ксенобиолог.
— Не похож на ксенообиолога? — уточнил я.
— Почему не похож? Самое-то, прямо на лбу написано. Я вот — повар. Разведка — это так, увлечение. Всё от подразделения зависит. Я служил в роте поваров, мы к прачечному полку были приписаны. Я за территорией присматривал, а они небо около одного потёртого сарая, наверное, с постиранным бельём, контролировали. У них пол сотни стационарных плазмомётов было, два ударных вингера, шесть Микадо и восемь Зевсов в зенитной модификации. Может над нами и крейсер в невидимости с ксенобиологами висел, но мне не докладывали.
— Вообще-то я действительно служил в космосе, только ксеносы у нас союзники, а мы с червями космическими воевали.
Леонид согласно кивнул:
— Ага, так значит? Нет возражений. А когда ты сюда попал?
— Меньше месяца.
— Я так и думал! — восторженно произнёс разведчик, — Это у тебя мозги в голове пока не выровнялись. Сам такой был. Те, кто с Хельги падает, либо совсем ничего не помнят, либо воспоминания в кучу сваливаются, сам потом удивляешься. У нас такое сплошь и рядом. Был у нас один космодесантник, рассказывал, что космическим тараканам и прямоходящим ящерицам глотки резал, а потом вспомнил, что это он перед посадкой на Хельгу сериал про межгалактические путешествия смотрел. Сам он медик, по нижней и задней части организма специализировался. Вот такой ксенорез-проктолог. Пока память в норму не пришла, ничего плохого в совмещении профессий не видел. Ну и что, говорил, руки ноги пришивать умею, а что касается узкой специализации, так она гражданская, я её ещё до поступления на флот получал. Пока у него само в мозгах не уложилось, где сериал, а где реальность, переубедить невозможно. Я чего только не повидал, а о ксеносах исключительно в фантастке слышал.
— Значит не повезло, — улыбнулся я.
— Может и хорошо, — согласился Леонид и представил появившихся из темноты ещё двух бойцов.
Одного звали Василий, а второго Юлиан. Оба были тоже мелкие и сухощавые, носили, как и командир мангусы. Юлиан был снайпером, и это было понятно по специализированному шлему и гаусс винтовке Вдова, а Василий управлял Тарантулом и был главным за всю технику отряда разом. Он сразу направился к замершему Захватчику, обходя машину по кругу и разглядывая позолоченный корпус:
— Что за модель?
У него был продвинутый шлем управления и куча разных приборов в карманах разгрузки, а не дополнительные магазины. Из оружия имелся компактный штурмовой комплекс и техно клинок, представляющий в ближнем бою невероятную опасность.
— Самая последняя аборигенья разработка. Лично большие начальники со своими помощниками учувствовали. Это руна, но ничего рассказывать пока не буду. Судя по опыту, никуда не денется, так и будет валяться.
— Ладно, — легко согласились и достав приборы из рюкзака и кармашков разгрузки, с детским интересом шагнул к позолоченной машине.
Он легко раскинул несколько бронированных плит, потыкал приборами и облегченно выдохнул.
— Хух, я думал, что всё будет в полтора раза больше, и только на корм репликатору. Отлично! Корпус здоровый, механика нестандартная, а внутренние блоки стандартные, но тоже странно. Такое ощущение, что искина и блока боевого вычислителя вовсе не было. Пустые коробки. Энергетические ячейки тоже почему-то пустые. Элементов просто нет. Зато плазма и турель в полном порядке, при полном БК, почти не расходовали. А хвост, просто загляденье, гаусс ротор, если сговоримся о цене, то уже приметил куда поставлю. Прекрасный узел подачи, просто высший класс. Кто его разработал — гении, — восторженно прыгал вокруг машины главный по технике, игнорируя приглашения пожрать мяса, пока горячее.
Самым большим переживанием было то, что Захватчика придётся бросить. Нас мало, а аборигены скоро придут в себя, соберут огромную толпу и обязательно нападут. Это их территория и безнаказанно долго нам здесь ходить не дадут. Помощь земной колонии придёт весьма нескоро, а если бросим технику, то местные всё растащат, даже если оно не надо, то хоть на сувениры, и чтобы Космо не досталось.
— Василий, а запустить сможешь? — и я протянул батареи из своего криптора.
Все известные мне комплекты колониста содержали батареи, хотя-бы одну малую, но, бывало, встречались большие блоки, хоть целый город подключай. У меня было две стандартных. Не так что-бы много, но и не мало.
— Хорошая штука, но бесполезная. Смысл? Не понимаю как он двигался, но в нём совсем нет электроники и искина.
Главный по разведке вмешался в наш диалог:
— Разговорчики! Делай что сказали, но вначале к приёму пищи, а то всё стынет.
Василий быстро закинулся куском мяса и умчался к новой и габаритной механической игрушке, а мы неспешно ели, а Леонид рассказывал добрые истории, попутно стараясь выведать всё и сразу:
— Да, такой разведчик и должен быть. Маленький, юркий, пробежал сорок километров и никакой отдышки. Мы как-то с десантурой бегали, парни потом на кислородных баллонах лежали. Так в рядочек тушки по два метра и весом по сто пятьдесят кило на кислородных и валялись. Пока медики суетились, мы тогда рядом стояли и водичку попивали, и ещё бы пробежали. Ну куда им кросс? Ваше дело снести крупным калибром и победить, а для этого другие ребята нужны. К нам один раз парень из «Медведей» перевестись хотел. Разведки и диверсий ему захотелось. Элита десанта! Они от рождения вдвое больше обычного человека. Я его на природу вывез и говорю, вот тебе травка, кустики, лесок плешивый рядом. Одевай снарягу и крадись.
— И как?
— Не выращивают кустики в три этажа. Сам всё понял и рапорт о переводе забрал.
Пока мои колдовали с едой у костра и набивали жаренной таурятиной не только мой криптор, но и крипторы разведчиков, Василий колдовал над машиной. Так быстро вставить батареи и запустить не получилось, но через два часа питание на основные агрегаты было подано. Всё время, пока Василий возился с Захватчиком, командир мило беседовал с нами, а особенно со мной, пытаясь провести вербальную разведку, а Юлиан взял под управление Тарантула и разведывал местность, вернее составил компанию Плешивому.
Было интересно наблюдать, как медвегрыз и металлический паук обходят скальные выступы и нагромождения камней. Плешивый искал место для днёвки, а паук шёл рядом, ведомый оператором. Пару раз паук останавливался и подсвечивал лазером одиноких наблюдателей от местных, которые тут же сдрыскивали. Судя по всему, мой зверюга здесь никогда раньше не был и после того, как набил брюхо, сразу пустился обходить завалы камней в поисках днёвки. Хотя местность была довольно ровной, но всюду хватало разломов, каменных завалов и совершенно бессистемных нагромождений породы. Медведище уже присмотрел пару подходящих мест, но, очевидно, хотел изучить территорию более подробно.
Примерно в двух километрах от нас я перестал чувствовать зверя, хотя через визоры камер Тарантула, в темноте провала видел задницу что-то вынюхивающего Плешивого. Он выбрался наружу, и я снова почувствовал моего питомца.
— Что это такое за дырка? Почему я питомца не чувствую? — удивился я, просто озвучив мысли в слух, но оказалось, разведчики не только мило болтали и ковыряли Захватчиков, но и внимательно следили за всем вокруг, в том числе, что происходит в видимости камер Тарантула.
— Это, жопа, самая дырочка, ещё и на поверхности, — ответил Леонид, Василий утвердительно кивнул головой, а Юлиан, привычно мазнул рукой по карманам разгрузки с блоками игл, инстинктивно проверяя наличие боекомплекта.
Ребята скорее всего не осознавали, что если надо, то я могу полностью взять управление Тарантулом на себя, но то, что я влез в их отношения с железной машиной, понимали прекрасно. Как мне это удаётся и прочие интимные подробности о работе электроники, решили корректно не выяснять при первой встрече. Наверняка подозревали, что я поглядываю в визоры камер Тарантула, вместе с оператором. Скорее всего, рассчитывая это выяснить потом, не желая пока своим любопытством портить вполне неплохо начинающееся знакомство, когда я спросил:
— И что в ней дырочного?
— Это вход в те самые руины. Иногда остаются вот такие входы. Они защищены силовым полем. Мы рядом лагерем расположимся. Твой зверь днём внутри побудет, а мы на входе посидим, а потом двинем к базе. Там плёнка через которую только черви и теневые могут пройти, вроде медвегрызов, найтволков и даже тенехваты проходят. А вот люди, кархи, тауро, тигрексы даже дрейки пройти не могут. Так-же убивает неорганические формы жизни вроде камнеедов и ледяных дикообразов.