— Надо дождаться, пока догорит, хрен его знает, что это за тварь! — произнес знакомый голос. — В прошлый раз, когда Крына и Яшку порешил, зомби притворялся, ещё и стаю «прыгунов» с собой привел. А за братана я с ним рассчитаюсь…
Бриг, наконец, вспомнил, кому принадлежал этот голос — сталкеру с той стоянки, где он забрал «розовый» артефакт. Значит, решили отомстить.
Дым становился все гуще и почти заполнил помещение. За плотными белыми клубами скрылся потолок. От стены пришла волна жара. Чуть рассеяла дым и прошлась по коже.
«Блаженную слепоту» словно выключили.
Брига скрутило. Горечь наполняла рот. Легкие и горло невыносимо щипало. Хватанув на вдохе едкого дыма, он чуть не потерял сознание. Надрываясь от кашля, он инстинктивно бросился к окну. Тут же раздались выстрелы. Несколько пуль прошили стены, одна задела щеку. Схватившись за рану, Бриг снова упал на пол. Дым сразу окружил его причудливыми завитками.
Пламя охватило всю стену и перешло на крышу. Жар резко усилился и давил, не позволяя подняться. Одежда раскалилась и могла загореться в любую минуту.
Отчаяние и дикий страх заполнили сознание. Панический ужас сковал все члены. Глаза щипало, по щекам текли слезы, но высыхали, не успев достигнуть подбородка. Не выдержав, Бриг закричал. Как же он ненавидел Зону и тех, кто в ней находился!
Существ, мутантов… даже люди стали его врагами! А у него, как всегда, нет оружия, нечем обороняться, нечем постоять за свою жизнь, лишь эти долбаные артефакты…
Безумный план родился в его воспаленном сознании в одно мгновение. Раз нет оружия, то он снова будет драться тем, чем сможет.
Сверху стали сыпаться горящие угли. Несколько попали в прорехи одежды и обожгли кожу. Бриг вскрикнул и стал хлопать себя, пытаясь вытряхнуть угли. Медлить больше нельзя. Наплевав на боль от ожогов, постоянно кашляя, он по-пластунски пополз к дальней стене, возле которой примостилась печка. Добравшись до нее, перевернулся на спину и ударил ногами. Из печки полетели облепленные глиной кирпичи. Бриг встал на корточки. Жар опалил голову, и пришлось укрыться курткой. Сгорбившись, старательно прижимаясь к полу, Бриг дотянулся до ближайшего кирпича и взял его в руку.
Теперь нужно подняться.
Огонь над головой устрашающе гудел. Языки пламени жадно пожирали дерево. Все существо Брига сопротивлялось, не хотело вставать, но он все-таки себя заставил. Стиснув зубы и подвывая, он распрямился. После «блаженный слепоты» расположение противников не было для него тайной. Он замахнулся и с криком бросил кирпич. Каменный снаряд вынес раму и на огромной скорости вылетел наружу. Через секунду из кустов малины раздался вскрик. Бриг не представлял, что стало с человеком, угодившим под удар кирпича, и ему было наплевать.
Кожа на руках, лице и шее начала покрываться волдырями. Боль затмевала разум и мешала думать.
Насколько Бриг помнил, через окна он мог достать только двух противников, поэтому он быстро схватил второй кирпич и метнул в другое окно. Услышав новый крик, Бриг не мешкал. Взяв разгон от середины помещения, он врезался в стену. Доски полетели в стороны. Бриг вырвался из пылающего дома, как демон в клубах дыма и языках пламени. И не менее яростный. От жара у него пересохло в глотке, но сейчас его обуревала совершенно другая жажда. Он хотел убивать.
Подбежав к тому месту, где должен был находиться стрелок, он увидел лежащего навзничь мужчину. Из окровавленной груди у него торчал угол кирпича. Бриг схватил с пояса мертвеца гранаты, сразу выдернул кольца и бросил их к людям, находившимся напротив входа в дом. Затем поднял автомат.
Два взрыва прогремели один за другим. Бриг направил «калашников» на угол дома и как только оттуда показался человек, сразу начал стрелять. Сталкера отбросило назад. А Бриг перешел в наступление.
«Блаженной слепоты» уже давно не было, но ему казалось, что он до сих пор может различать силуэты людей через объятые пламенем стены. Но он ошибался. Когда обогнул дом, то увидел, как четыре человека бегут вдоль улицы, прочь от полыхающего дома и от Брига.
Он в ярости выпустил им вслед все патроны. Один из беглецов вскинул руки и упал, остальные подхватили его и потащили, постоянно оглядываясь. Бриг выронил автомат из рук.
Одежда дымилась и тлела, в ноздри лез запах паленых волос и горелого мяса. Казалось, что боль объяла все тело. Бриг смотрел на убегающих от него людей и из глаз текли слезы, оставляя дорожки на покрытых копотью щеках.
Глава 7
— Берегись! — Зураб резко присел, прикрывая голову руками.
Варяг, не раздумывая, бросился на землю. Коротко свистнув, в дерево, перед которым он только что стоял, попала гайка. Скорость была настолько велика, что металл с привязанным к нему куском тряпки пробил кору и погрузился в древесину на фалангу пальца. И теперь из ствола словно рос белый матерчатый лоскут с размахрёнными краями.
— Зураб, ты спятил?!
— Прости! — виновато сказал проводник. — Аномалия очень мощная. Я не умею определять насколько. Такое только единицам доступно — это уже высший пилотаж. Я могу найти аномалию, примерно прикинуть её границы, иногда чувствую всякие заподлянки скрытые, но не больше.
— Ладно, проехали, — проворчал Варяг, поднимаясь и отряхивая одежду.
Отец помог ему, потом повернулся к Зурабу:
— Это что же получается, аномалии можно использовать как оружие? — спросил Николай Витальевич.
— Ну… получается, — пожал плечами проводник. — Я слышал, что некоторые так и делали, правда, сам не видел. Но сталкерские рассказы за чистую монету лучше не принимать. Хотя, с другой стороны, и немало чудесного происходило. Многому не поверил бы, если бы своими глазами не видел.
— Ну да, призраки, темные сталкеры… наслышаны, — усмехнулся Варяг. — Я пока проводника искал, в баре столько всего нахватался.
— Нет, это все чушь для легковерных. Никаких призраков я лично не видел, а темные сталкеры… может и есть, только не знаю никого, кто бы с ними встречался. Но вот зомби — уже не вымысел киношников, а реальность. Я как-то встретил одного старого приятеля, считавшегося пропавшим без вести, который стал зомби. Жуткое зрелище. Тело гниёт, мозги едва работают…
Зураб поежился, потом сверился с висящим на шее прибором, что-то отметил на карте и, махнув своим подопечным рукой, пошел вперед, продолжив рассказ:
— …шагает как кукла, мычит, пытаясь что-то сказать, «калаш» в руках пляшет, а палец постоянно жмет на спусковой крючок. Патроны давно закончились, перезарядить ни ума, ни сил не хватает… Да, это к счастью, наверное. Иначе пристрелил бы меня, без малейшего колебания.
— И что, не вспомнил тебя, не узнал?
Проводник, не оборачиваясь, пожал плечами.
— Хрен его знает. Я не спрашивал. Всадил пулю в лоб, а после похоронил по-человечески, — говорил все это Зураб нарочито безразличным тоном, но чувствовалось, что произошедшее оставило в душе сталкера глубокую рану.
Варяг и Николай Витальевич молчали. Оба понимали, что, по сути, Зураб оказал своему приятелю огромную услугу.
— А ещё есть артефакты. Такие, что почти любую рану излечивают или с бабами помогают… ну если какие проблемы. Говорят, что круче «голубых таблеток», — проводник хмыкнул. — Ещё есть камни, улучшающие зрение. Слышал, что вояки такие для снайперов скупали. Носишь на шее такой арт, и через месяц, что твой орел — мышь в поле с самолета видишь.
— И что, все артефакты такие полезные? — недоверчиво спросил Варяг.
— Нет, конечно! Большинство вообще фонят так, что без свинцовых перчаток и трусов лучше не подходить. А некоторые просто безделушки, безопасные, но и бесполезные. Многие носят их с собой на счастье, на удачу… Хотя сам я знаю только одного, кому такой камушек помог. Он хранил его в кармане на груди, и в артефакт попала пуля…
— Спасла ему жизнь, — кивнул Варяг. — У меня боец в роте маленький псалтырь в кармане носил. В него тоже осколок угодил.
— Вот я о чем и говорю. Дело не в артефакте. Случайность, — потом указал рукой под ноги: — Так… вот здесь осторожнее, надо немного в сторону.
Следуя указанию проводника, Варяг взял чуть правее и попутно подумал о камне, который лежал сейчас в кармане брюк, подаренный «долговцем». По словам Мухи, тот тоже должен приносить удачу. Правда, ничего сверхъестественного пока не произошло.
Так за разговорами они прошагали пару часов и вскоре вышли к большой поляне, на дальней стороне которой виднелись одноэтажные постройки. Над головой путников заворчал гром, где-то за тучами полыхнула молния, подсветив изнутри клубящуюся серую массу, и почти сразу начался мелкий дождь.
— А вот и лагерь, — довольно возвестил Зураб. — Здесь заночуем.
Варяг осмотрелся. Приземистые корпуса выглядели мрачно, как, впрочем, и все остальные виденные им в Зоне строения. К лагерю змейкой тянулась асфальтовая дорога, появлявшаяся между деревьев справа и пролегающая до покосившейся будки некоего подобия пропускного пункта с остатками шлагбаума.
Им предстояло пересечь открытое пространство, притом, что в зданиях могли скрываться… враги. Варяг все никак не мог определиться, кем же считать других сталкеров: друзьями или врагами? Пока им никто не встретился, но он склонялся к тому, что разумнее и безопаснее относить всех к «потенциальным противникам». Поэтому от мысли, что до самого лагеря они будут отличными мишенями, у него замирало сердце. Но Зураб уверенно шел вперед, позади него, старательно вышагивая вслед за проводником, двигался отец.
Варяг не стал ничего говорить, но на всякий случай снял автомат с предохранителя и всю дорогу до лагеря внимательно вглядывался в окна зданий.
Вблизи корпуса оказались ещё угрюмее, чем издалека. Облезлая штукатурка, проломленные местами стены, обвалившаяся крыша. На всех до единого зданиях красовались следы от пуль. Но самым удивительным показалось то, что в большинстве окон сохранились стекла. Грязные, поблескивающие от дождевых капель, некоторые в трещинах, но тем не менее уцелевшие даже во время перестрелок.