Через несколько минут вернулся Крейзи Дог и с восторгом сообщил:
– Да, это он! Какой же крутой чувак! И отлично говорит по-английски. Жаль, что грек, – в картине мира этого парня греки были лишь чуть лучше негров.
– Он сказал, где мы будем ночевать?
– Да. Не здесь, а в местечке Оранж, видимо, тут рядом. В доме одного из парней с палками. Самого здоровенного.
– А ее я могу взять с собой? – спросил Скип, показывая на девушку, глаза которой стали совсем черными.
– Вряд ли. И вообще, нам пора. Самое время где-нибудь бросить кости.
– Твою мать, – проворчал Баг. – Я сейчас сдохну.
Скип томно посмотрел на девчонку:
– Как-нибудь еще увидимся!
Но та уже переключилась на Яна Стюарта.
Их посадили в кузов фургона вместе с двумя другими скинами, а амбал с лицом, словно высеченным из камня, сел за руль. Вдруг Баг увидел, что у парня рядом с водителем те самые овечьи уши, вздрогнул и показал ребятам. Они переглянулись и усмехнулись, но не осмелились сказать ни слова. Уши, покрытые кудрявой шерстью, действительно походили на овечьи. Их обладатель был спокоен и суров, сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой.
По-английски говорил только водитель, и то довольно плохо. Видимо, он не привык зря чесать языком, поэтому сказал только, понизив голос:
– Есть работенка.
– Какая? – спросил Крейзи Дог.
– Увидите. Много времени не займет.
Еще какое-то время Баг изучал овечьи уши, а потом привалился к стеклу и стал разглядывать ночной Марсель. Вот они едут по улице Рим, потом – Бельсунс, – здесь, над подозрительными закусочными и барами с вывесками на арабском, вызвавшими у него отвращение, сгущался туман. Вскоре алкоголь и усталость взяли свое, и Баг провалился в сон.
Проснулся он, только когда почувствовал, что фургон остановился. Во рту пересохло. Не сразу пришел в себя и заметил, что Скип, Фрэнк и Крейзи Дог тоже спали, а теперь пытаются продрать глаза.
– Который час?
– Не знаю. Похоже, за полночь, – отозвался Фрэнк.
Фургон стоял на поляне у стены высотой метра три, за которой виднелись верхушки сосен. Вдали сияли огни какого-то городка или большой деревни. Узкая дорога казалась пустынной; тишину нарушали только пение сверчков и шелест листьев.
– Черт подери, куда нас привезли? – простонал Скип.
Водитель и парень с овечьими ушами уже спрыгнули на землю. Первый открыл заднюю дверь и бросил пару слов скинам-французам, которые тут же вышли из машины. Потом повернулся к англичанам:
– Будете нам помогать. Давайте побыстрее. Вылезайте.
Бага взбесил приказной тон парня. Он зевнул, потянулся и не спеша спрыгнул на землю. Остальные выбирались из фургона и того дольше. Громила смотрел на них с яростью, но ничего не сказал. Когда все вышли из фургона, он стал копаться в замке ржавых ворот.
Тем временем человек-овца вытащил из кабины несколько ломиков, пару кирок, а также нечто, напоминающее ручку зонтика. Положил все это на землю и велел англичанам разбирать. Каждому что-нибудь досталось. Баг взял ручку.
Ворота открылись. Скинхеды молча поплелись по заросшей травой гравийной дорожке между рядами сосен. Первым шел водитель.
– Похоже на кладбище, – прошептал Баг.
– Это и есть кладбище, – ответил Крейзи Дог. – Смотри!
Луна скрылась в облаке, но при свете звезд можно было разглядеть длинные ряды надгробий со странными надписями.
– Ноты, – вздрогнул Баг. – На могилах написаны ноты.
– Это не ноты, придурок, – тихо рассмеялся Крейзи Дог. – Это буквы еврейского алфавита. Так, все понятно.
Водитель обернулся, смерив их суровым взглядом. Крейзи Дог еще не протрезвел и говорил слишком громко. Но тяжелее всех приходилось Багу. Его голову словно сжали тисками. Ноги стали ватными, он с трудом тащил даже легкую ручку зонтика.
Когда они зашли вглубь кладбища, водитель, шагавший впереди, остановился и огляделся.
– Вперед, громите все это, – прорычал он по-французски. – Как в Элё, как в Ветерсвиллере в прошлом году.
Никто не пошевелился. Тогда он вырвал из рук француза ломик, замахнулся и со всей силы шарахнул по ближайшему надгробию. Раздался грохот, во все стороны полетели осколки гранита.
– Чо ссыте, кучка ублюдков? Это же жидовские могилы! – от второго удара мрамор треснул. – Понимаете меня? Давайте!
Его слова стали сигналом к тому, что пришло время дать выход бешеной энергии. Баг, Крейзи Дог, Фрэнк, Скип и оба француза бросились к надгробиям со своим оружием, оглашая воздух ликующими воплями. Каждый удар, каждая россыпь искр, каждая разбитая мраморная плита приводили их во всё большее исступление. Удары оглушали и возбуждали одновременно.
Крейзи Дог остановился, чтобы вытереть пот со лба.
– Зачем мы это делаем? – прокричал он громиле.
– Во-первых, потому что они евреи. Во-вторых, здесь куча внутренностей, которые можно восстановить и продать какому-нибудь толстосуму, – засмеялся парень. – Может, тоже еврею.
Тут он замолчал, увидев, как Фрэнк и вооруженный лопатой француз из всех сил колошматят по крышке гроба.
– Кретины, что вы творите? Займитесь вон теми! – закричал он по-французски, показывая на земляные холмики, расположенные через равные промежутки.
Слов Фрэнк не понял, но жест оказался красноречив. Выругавшись, он вытер пот тыльной стороной ладони и всадил лом в землю. После секундного замешательства француз подошел к соседней могиле и сделал то же самое.
Баг, державший в руках лишь нечто похожее на ручку от зонта, растерянно остановился. Он пару раз ударил по надгробию, украшенному звездой Давида, но оно только немного покосилось. Потом попытался сбить буквы имени покойника, какого-то Бернара Хренпоймикто. Безуспешно.
Грязно выругавшись, Баг отшвырнул свое оружие, чуть не попав во Фрэнка. Вскочил на мраморную плиту могилы. Немного попрыгал на ней, пока не услышал скрип. И заплясал как сумасшедший, высоко поднимая колени и лупя по мрамору тяжелыми сапогами.
– Ты чо, совсем свихнулся? – прищурив глаза, крикнул громила. Схватил Бага за рубашку, стащил с могилы и швырнул на землю.
Ну все, подумал Баг, с него хватит. И изо всех сил пнул француза между ног; тот издал какой-то странный звук – то ли стон, то ли рык. Баг вскочил, поднял согнутые руки, повернулся спиной и, сжав зубы, влепил французу в лицо левым локтем.
Стоявший неподалеку Скип завыл от восторга. Однако громила, у которого из носа хлестала кровь, поднялся, разъяренный, как раненый зверь. В руке у него поблескивало лезвие, похожее на скальпель.
– Вот этим я собирался вырезать сердца у евреев. А теперь у тебя, ублюдок!
Защищаясь, Баг слегка наклонился вперед и для равновесия согнул ноги в коленях. Француз бросился на него и тут же получил удар в копчик такой силы, что выронил скальпель и согнулся пополам, зажмурив глаза от боли.
Это был Фрэнк. Когда француз упал, он опустил ногу в тяжелом сапоге, а другой пнул побежденного в затылок.
– Ему конец! – завопил Баг, видя, что тело заваливается на бок, а изо рта льется кровь. Победа! Как в тот славный день, когда они с Фрэнком задали трепку шести фанатам «Арсенала» прямо на трибунах.
Один из французов что-то пробормотал, но предпочел не вмешиваться. А человек-овца вообще все это время неподвижно лежал на краю поляны, словно автомат, у которого кончились патроны.
Пока лицо здоровяка превращалось в кашу, Крейзи Дог радовался вместе со всеми, но теперь, когда противник пал, казался задумчивым.
– Как парням-то все объясним? Тем более, мы должны были жить у этого засранца. Что делать?
– Потом решим, – отмахнулся Скип, все еще разгоряченный. – Пошли в фургон. В крайнем случае там и поспим.
– О'кей, но завтра-то?
– Вот завтра и подумаем.
Эти слова не очень-то успокоили Крейзи Дог, но он вместе с Багом и Скипом направился к выходу. Фрэнк шел по обочине дорожки, а совершенно растерявшийся француз и человек-овца отстали и плелись позади.
Через несколько секунд они услышали хриплый голос. Обернулись, вглядываясь в темноту.
Там, у могилы, стоял еще один француз, очевидно, не собиравшийся уходить отсюда. Видимо, он вытащил гроб и открыл его, потому что держал под мышки тощее тело; голова с седыми волосами болталась из стороны в сторону.
Фрэнк подошел поближе.
– Это чертов труп старика, – разглядев повнимательнее, крикнул он друзьям. – Что нам с ним делать?
– Французский ублюдок хотел забрать внутренности, – ответил Скип.
– Но мы таким не занимаемся.
Баг поднес руки ко рту и закричал Фрэнку:
– Пусть положит его обратно в гребаную яму. Нам надо уходить.
– Хорошо, – ответил Фрэнк, – но я оставлю им послание.
Он взял тело француза и опустил в яму. Потом поднял валявшуюся рядом ручку зонтика и начал ею орудовать. С силой нажимал на нее и смеялся вместе с французом. Что именно он делает, издалека было не видно.
– Смотрите! Мы его продырявили!
– Оставь его! – крикнул Баг. – Идем же!
Они зашагали к старым воротам. Стало совсем тихо, даже сверчки перестали стрекотать. Рядом с фургоном был припаркован черный «мерседес». У левой дверцы, прислонившись к машине, стояли Жан Жиль и два скина. Один держал сумку-холодильник, другой – автомат Калашникова, стволом вниз. В нескольких шагах, под указателем, которого Баг раньше не заметил – КАРПАНТРА 1 КМ – они увидели священника в темных очках и с бороденкой – того самого, что был на концерте. На этот раз он опирался на палку.
Разглядев англичан, Жан Жиль нахмурился.
– Я тебя узнал, Теодор Сеелмур, – сказал он Крейзи Догу. – Где органы? Где мой брат?
Вместо ответа тот лишь опустил глаза.
Жан Жиль схватил его за подбородок, заставляя поднять голову.
– Повторяю еще раз! – прорычал он. – Где органы? Какого черта тут произошло?
Крейзи Дог продолжал молчать, а скин с калашниковым начал медленно поднимать оружие.
Тогда к Жану Жилю, хромая, подошел толстяк в темных очках. Бросил пристальный взгляд на Крейзи Дога.