Цепи Эймерика — страница 41 из 41

– Сколько смертей, – пробормотал Эймерик, бросая взгляд в сторону Беллекомба, над пепелищем которого по-прежнему вился дымок. – Перст дьявола посеял горе в этих местах.

– Не забудьте про трех солдат из свиты епископа, которых пришлось убить, когда мы выехали из Шатийона, – сказал Филипп. – Надеюсь, вы отпустите мне грехи.

– Конечно, но в этом нет необходимости. Солдаты служили богопротивному делу. Они продали душу дьяволу, – Эймерик невольно дотронулся до обеих ног, словно проверяя, на месте ли они. Но тут же убрал руку. Нет, с ним все в порядке. Еще никогда он не чувствовал себя таким уверенным и сильным.

– Теперь нужно быть очень осторожными. Нас никто не должен увидеть, – нотариус посмотрел на своих спутников с видом заговорщика.

– Нас не ищут и еще долго не будут искать. Все думают, что я заперт в башне, а вы уехали с епископом в Аосту. К счастью, никто не захотел присутствовать на моей «казни».

– Старуха наверняка бы не отказалась, – заметил Филипп, – но я отправился к вам, пока она допрашивала отца Хасинто. Ко мне приставили двух солдат, поэтому она не сомневалась, что я исполню приговор.

– Где вы спрятали их трупы?

– Сразу за мостом, недалеко от деревни. Но за этих двоих я не прошу отпущения грехов. Они служили Семурелу, а значит, Злу.

– Вы правы.

С левой стороны тропинка огибала несколько сгрудившихся лачуг, где жалкая жизнь, казалось, текла с прежним спокойствием. В грязи играли босоногие дети со следами проказы на коже, а вокруг бесцельно бродили исхудавшие, измученные болезнями калеки и прокаженные.

– Кто теперь будет кормить это отребье? – спросил сеньор де Берхавель.

– Думаю, Семурел. Не забывайте, он никуда не делся, – глаза Эймерика зажглись гневом. – Вряд ли я смогу добиться, чтобы он понес наказание, которого заслуживает. И Эбайл тоже. Для Авиньона очень важно их участие в крестовом походе. Или я не прав?

– Правы, – подтвердил нотариус. – Когда понтифик обо всем узнает, то прикажет расправиться с оставшимися в живых катарами. Может быть, даже закроет глаза на исчезновение епископа Аосты. Но ни за что не бросит вызов Амадею Савойскому и его вассалам, в том числе Эбайлу. К сожалению, так и будет.

– Согласен, – Эймерик задумчиво посмотрел на двух женщин, которые ковыляли между лачугами, хромая и опираясь на палки. Кивком показал на них спутникам. – Этим изгоям надо бояться не сеньоров, у них есть враги пострашнее.

– Кто же?

– Обычные обыватели, вроде аптекаря. Если им когда-нибудь удастся победить сеньоров и создать собственную свободную общину, они будут намного более жестокими, чем их многовековые хозяева. Для этих людей главное – выгода. Они ненавидят власть имущих, потому что не способны стать похожими на них. Но еще больше ненавидят бедняков, потому что видят в них себя – такими, какими они были когда-то. И могут стать снова. Но нас это больше не касается, – пожал плечами Эймерик. – Теперь важнее всего спокойно добраться до Авиньона.

Они посмотрели вдаль – на домишки Шатийона, на полностью открывшуюся взгляду скалу, где стоял Уссель.

– Поскачем вдоль реки, у кромки леса, – показал рукой Эймерик. – В случае опасности сможем быстро укрыться.

Когда они свернули с тропы и, прячась в тени елей, обогнули ежевичник, нотариус спросил:

– А что будет с отцом Хасинто? Вы сможете его освободить?

– Попробую, но вряд ли это удастся, – покачал головой Эймерик. – Пока мы доберемся до Авиньона – если вообще доберемся, – отцу Хасинто уже вынесут приговор, – инквизитор выпрямился в седле. – Видите ли, сеньор де Берхавель, Хасинто охотнее носит крест, чем меч. А в наши дни церкви нужны мечи – не меньше, чем королям. И более разящего оружия, чем инквизиция, у нее нет.

– А вы ее острый клинок, – улыбнулся нотариус.

– Важно знать, куда его вонзить, – прищурился Эймерик. – Там, где люди отступили от правил, стали терпимы к ереси, где разглагольствуют о том, что грешников можно понять, – там и есть яремная вена дьявола. В этот раз я не сразу разглядел ее, но теперь готов нанести следующий удар. Удалять плохую кровь – это не жестокость, а лечение. Спасительное, как кровопускание.

Они поскакали вперед по дну долины, берегом реки. Ее ледяные воды поблескивали в лучах солнца, которое не грело.