Он снял трубку и набрал номер главного управления. Ему нужен был тот парень как официальный член команды, и Афины должны знать, как это сделать. Но в июле отвечать на звонки не торопятся. Беллас прикрыл ладонью трубку и проорал на весь офис:
– Кто-нибудь знает, где, черт возьми, найти Маноса Ману?!
29
Лена танцевала. Плавные, текучие, завораживающие движения.
Манос смотрел на нее, открыв рот, словно остановился у железнодорожного переезда, наблюдая за проносящимися бесконечной чередой вагонами. Его тело не было способно на такое, и ему оставалось только ждать. Ждать, пока они встретятся взглядами. Но она даже не смотрела в его сторону, и он понял, что роль столба никому не интересна, а потому поддал газу и, словно детская машинка, сделал несколько механических движений взад-вперед.
При этом мысли его не переключились автоматически на происходящее вокруг – ни на Джеймса или Стэнфорд, ни даже на убийцу. Манос не думал ни о Миконосе, ни о музыке, ни о танцующей Лене.
Мысленно он сосредоточился на двух жертвах.
Когда полиция отправилась на поиски Сароглу, Манос нашел страницы Дженны Уилл в соцсетях. Действительно роскошная девушка. Вот она скорчила рожицу. Вот, застигнутая врасплох, улыбается. Ее как будто окружал какой-то особенный, приятный свет. Она была очаровательна в каждом кадре.
Хорошо, но где связь с Биллом Кейси? Поиск в соцсетях не выявил никакой взаимосвязи между этими двумя. Их дружеские круги разделяли более тринадцати ступеней. Поскольку между жертвами не было точек соприкосновения, убийца, возможно, выбрал их просто на основании доступности. Обе жертвы оказались в неподходящее время в неподходящем месте. Фактор случайного выбора убийца компенсировал скрупулезным ритуалом самого убийства. При всей внешней изощренности, в действительности он был довольно банален.
«Ну же, – как будто говорила Лена. – Пора подзарядить твою маленькую машинку, мой маленький гений криминологии».
Манос сделал шаги пошире – два вперед, один назад – и, наклонившись, прошептал ей на ухо:
– Расскажи мне о трупе.
Лена замерла, и как раз в этот момент толпа переключилась на новый ритм.
– Что… – Она попыталась отойти.
– Как можно держать глаза открытыми, когда у тебя во рту ствол?
– Никак не остановишься, да?
– Ты единственная, кто видел ее! – не отступал он. – Ты видела, как ее вытащили из воды. Я видел Билла Кейси. Ты видела Дженну. У обоих широко открыты глаза. Если у тебя открыты глаза, ты ведь не можешь не видеть, что кто-то собирается выстрелить тебе в рот? Но тогда где выражение ужаса на твоем лице?
– Мне нужно выпить, – сказала Лена, мягко протискиваясь мимо него к бару.
Манос остался наедине с собой.
Он проверил сообщения. От Мэй – ничего. Позвонить старому другу в Сан-Франциско? Пожалуй, не стоит. Манос просмотрел национальную новостную ленту, все блоги и свою I-24/7 – закрытую сеть Интерпола с прямым доступом к новым пакетам данных непосредственно на серверах в Лионе. В центре внимания были два убийства на греческом острове. Манос сел на низенькую каменную стену, предпочтя закату и танцам числа, придающие значение его работе. Заметив перемену в настроении друга, к нему подошел и сел рядом Джеймс.
– Хорошенькая у тебя подружка.
– А?.. А, да. Она… криминолог.
– Никогда не видел тебя таким серьезным. – Краем белой рубашки Джеймс вытер стекающий по лбу пот.
– Это потому, что я боюсь.
Джеймс рассмеялся.
– Бояться надо мне! Я ведь женюсь.
– Тебе, мой друг, бояться не нужно, – сказал Манос. – Тебе до́лжно ужасаться!
Оба усмехнулись. На мгновение между ними вспыхнула искра былой близости.
– Чего тебе бояться? Женишься не ты, а твой друг.
Манос вздохнул.
– Я попал не в свое дело. И теперь мне нужно стать тем, для кого оно будет своим.
– Затейливо!
Манос усмехнулся. Неподалеку Лена отчаянно флиртовала со стильным парнем лет двадцати с небольшим. Он поднял руки, она обнимала его за талию. Парень помахал бармену.
– Самое время преодолеть свои страхи, – посоветовал Джеймс.
– Мой самый большой страх преодолеть невозможно.
– И этот страх?..
«Дисконнект», – подумал Манос. Но ничего не сказал.
Солнце садилось. Десятки неструктурированных пакетов сталкивались с тысячами невидимых моделей. Дисконнекты окружали его со всех сторон. Местоположение их с Леной столика – в стороне от родителей Лайзы. Дисконнект. Отсутствие логического порядка в различного вида напитках, которые он выпивал. Дисконнект. Приятели, подходившие и отвлекавшие Джеймса от их маниакального погружения в алкоголь и данные и варьировавшиеся по гендерным и мотивационным показателям. Дисконнект. Отсутствие соответствующей модели для поддержания того или иного вывода. Дисконнект. Голограмма выражения лица Лены – то манящего, то отстраненного, то подающего надежду, то разочаровывающего. Дисконнект.
Вдобавок ко всему некоторые из его психографических моделей сработали не так, как планировалось. Люди такие разные, такие разобщенные… Они реагируют на свое социальное окружение. Совершают ошибки. Ставят перед собой цели. Учатся. Манос включил каждый из этих пунктов в модели MANU. Но было кое-что еще. У людей есть сила. У них есть та движущая сила инициативы, которая определяется их личной внутренней волей. Люди хотят быть теми, кем были до того, как данные сделали их такими, какие они есть. В одних случаях это можно точно определить посредством рассуждений. В других следует найти упущенную деталь: неточно измеренный параметр, ошибочный критерий или что-то в этом роде.
Он остался наедине с мутным хороводом данных. Никакой ясности. Никаких разграничений. Никакого смысла. Ему до смерти хотелось рассказать это все Мэй, посоветоваться с ней. Но на его звонки по «Сигналу» никто не отвечал, а значит, придется ждать до трех ночи.
– Мистер Ману, – прозвучал у него за спиной голос.
Он узнал его – Хрисанфос из полицейского управления Миконоса.
– Да?
– Вам придется пойти с нами.
– Вы… вы меня арестуете, что ли?
– Беллас хочет что-то вам показать.
30
К больнице в Ано-Мера ехали по той же дороге, по тому же переулку с невысокими домиками. Только теперь, посреди ночи, никто не встречал их у входа. Хрисанфос, под глазами у которого уже залегли глубокие тени, топал рядом с Маносом, думая только о том, как бы поскорее исполнить приказание и поставить точку. В полном соответствии с предсказанием охота на массажистов завершилась полным фиаско, обсуждать которое ни у кого не было ни малейшего желания. Ночной дежурный, мужчина-санитар, провел их через комнату ожидания в хирургический кабинет, заполненный оборудованием и инструментами. Щурясь от резкого света, Манос разглядел офицера Белласа, который движением головы подозвал его к себе.
– Манос! – весело позвал он. – В Китае выпивка под запретом, а?
– Я живу в Сингапуре, – сказал Манос, – там всё под запретом.
Следующим в поле зрения попал Стевис, выполнявший какую-то процедуру над женщиной, лежащей на спине на операционном столе. Едва взглянув в его сторону, он коротко выдохнул:
– Что за?..
Женщина лежала, рассеченная, как форель на льду на рыбном рынке. Продольный разрез начинался от гортани и проходил через грудь и живот к безволосому лобку и приоткрытым, словно плавающая в белом вине устрица, половым губам. Тяжелую цепь убрали, оставив лишь тот ее участок, что проходил через горло и рот. Погрузив руки в грудную полость, Стевис осторожно пошевелил ими, как будто пытаясь расширить пространство, не повредив при этом грудную клетку.
– Возможно, вы не вспомните об этом, когда проснетесь завтра, – начал Беллас, – но отныне вы официально работаете с греческой полицией. А значит, все, что вы видите и слышите, является конфиденциальной информацией.
– Я не работаю с полицией, – пробормотал Манос, зачарованно глядя в остекленевшие, безжизненные глаза Дженны Уилл. Очнуться его заставила вибрация телефона. Сообщение от Лены. «Приезжай в Каво».
– Вы базируетесь в Сингапуре, но работаете на Интерпол, – невозмутимо продолжал Беллас. – Греческая полиция является членом Интерпола с пятьдесят шестого года. Это мы платим за ваши суши-сеты и утку по-пекински.
– Рамэн[22].
– А? Что?
– Я люблю рамэн.
Беллас открыл рот, чтобы высказать какое-то мнение, но, подумав, снова его закрыл.
– Послушайте, мой департамент уже издал три отдельные директивы по обоим трупам, – сказал Манос.
– Думаете, я не в курсе? Нам нужна биографическая канва жертв, мы готовимся сделать заявление и выступить с предупреждение об убийце. Нам нужна информация и методология. Мы сделали запросы по каждому параметру!
– Да, но я все равно на вас не работаю.
Произнеся это с непоколебимой уверенностью и твердостью, Манос поднял глаза и увидел Стевиса, который, держа в обеих ладонях нежное сердечко Дженны, искал глазами, куда бы его положить.
– Ради бога! – вскрикнул, побледнев, Беллас.
В последнюю секунду Манос успел схватить контейнер для мусора, и его тут же вырвало. Из контейнера поднялся едкий запах алкоголя и мяты. «Что, черт возьми, они подмешивают в напитки в этом треклятом клубе»?
– Виноват! – извинился Стевис. – Кажется, у меня кое-что есть.
– Просто… просто дай нам минутку… – выдохнул Беллас и быстро кивнул Хрисанфосу, который все это время маялся в углу. Выйдя ненадолго, он вернулся со стаканом холодной воды для Маноса.
Беллас еще раз перевел дух и жестом предложил коронеру накрыть тело зеленой хирургической простыней. Они увидели достаточно. И теперь знали Дженну от и до.
– Учитывая значимость и характер этих убийств, – продолжал Беллас, – я связался с Афинами и попросил обратиться за помощью в Интерпол – по форме ГОР. В последнее время у меня трудности с аббревиатурами. Но вы же знаете, что это такое.