– Предположим, – теперь Мэй уже улыбалась, – что наборы вероятностей их параметров дают нам идентификатор уникальных взаимодействий. Он становится ориентиром. – Она положила еще один лист рядом с восемью другими.
– Внимание! Это еще не убийца…
– Эталонные значения, я понимаю, – сказал Новак.
– Верно. Тот ориентир, который нам требовался. Теперь нужно запустить его во всех сетях на предмет любой корреляции с вероятностью более девяноста девяти процентов. Но! У каждой сети есть региональные рынки, а это означает, что нам нужно запустить его на всех ключевых рынках. Греческий «Фейсбук» или немецкий «Твиттер». Это невозможно без суперкомпьютера.
– Я в деле! – подал голос Янь.
Мэй остановилась перевести дыхание. Новак узрел картину.
– И у вас… уже есть… региональные сборки? – спросил он.
Она даже не стала отвечать.
– Мы запускаем их локально и находим всех приятелей – то есть персон со сходством более девяноста девяти процентов. И получаем список из пяти, десяти, ста человек, имеющих такое сходство с эталоном, составленным для убийцы на Миконосе. Мы проводим статистический анализ их связей – довольно просто.
– Проще и быть не может, – съязвил Новак, совершенно сбитый с толку. – И каков конечный результат?
– Сходство внутри сетей сводится к общему идентификатору, который мы можем сравнить с идентификаторами наших восьми подозреваемых в MANU. Мы сравниваем их со взаимодействиями таких же, как они. И это дает нам…
– Девяносто девять! Теперь их шесть, – вставил Янь.
– …Девяносто шесть процентов от первоначальной вероятности, что убийца – один из восьми, – взволнованно сказала Мэй. – Это на девяносто девять процентов означает, что убийца – один из этих шести.
Она отложила в сторону две страницы, торжествующе глядя на Новака.
– Итак, вы… – начал тот, но остановился, не зная, с чего начать.
– Осталось ше-е-есть! – пропела она. – Из восьми!
– Три! – крикнул Янь, которому, похоже, грозил сердечный приступ. – Три!
Он тут же замолчал, загипнотизированный движением на трех своих жидкокристаллических экранах, как будто следил за теннисными матчами на трех разных кортах.
– И все это для того, чтобы снять подозрения с двух подозреваемых? Почему бы полиции Миконоса не арестовать их всех? У вас есть исходные коды?
– Не имеет значения, – отрезала Мэй. – На самом деле ничего не скрыто. И мы прошли не восемь и не шесть кругов. Мы прошли… – Ее внимание переключилось на расчет вероятности того, что именно они являются преступниками. – Девяносто шесть, девяносто девять…
Даже Новак мог понять, что такого никогда раньше не делалось; вопрос был в том, показать это или нет.
– А компьютер, на котором вы это сейчас запустили… – начал он.
И не успел договорить.
– Что-то не так, – простонал Янь.
Мэй повернулась к экранам.
– Что случилось?
– Здесь… он показывает… еще двоих на ста процентах.
– Невозможно!
– Вы запустили это на каком-то суперкомпьютере, да? А вы не могли бы сказать мне…
– С валидационными данными? – напряглась Мэй. – Есть еще какие-то ошибки?
– Запускаю заново… эта штука… ух! Быстрая, как квантовый компьютер!
Терпеть такое Новак больше не мог.
– Мэй Ни! Не могли бы вы, пожалуйста, объяснить мне, что происходит?
Янь повернулся и кивнул. Мэй глубоко вздохнула.
– Он говорит, что у нас не один убийца. Что их у нас трое.
Часть VII. Темные признаки
53
Лена стояла, обнаженная, у окна. Манос смотрел на нее, восхищаясь изящным контуром тазовой кости под плоским животом. Отражавшийся с улицы свет падал на нежную кожу. «Никто во всем мире не видит этого – только я». Сотни людей прогуливались внизу, и ни один из них не посмотрел вверх. Лена даже не попыталась прикрыться, надеть что-нибудь.
– Мой отец всегда говорил, что если относиться к людям как к цифрам, то рано или поздно они совершат преступление. Прежде чем стать здесь начальником полиции, он служил на Санторине. Он был в группе, которая поймала того знаменитого убийцу. Парень нанес жене семь ударов. Пятью разными ножами. Отрезал голову собаке, потом жене. Он нес ее на руках возле утеса, самого романтичного места на земле. Прошел с ней около восьмисот ярдов, пока мой отец не застрелил его. Мне долго, много лет, ничего об этом не рассказывали, но скрывать такое вечно нельзя.
Из комнаты открывался вид на ветряные мельницы; в окружающей город темноте они казались огромными овцами. В доме все стены, каждый уголок занимали полки с книгами по психологии, о любви и о преступлениях.
– Это сделало меня криминологом. Той, кто я есть. Той, кем остаюсь. Только так можно за преступлением видеть людей.
– Если хочешь поймать преступника, – Манос поднял свой телефон, – смотри сюда.
– Нет. Чтобы поймать убийцу, начать нужно отсюда. – Говоря это, Лена поднесла правую руку к сердцу. – Прежде чем встретиться с тобой, я поговорила с подругой Дженны Уилл. Вчера я виделась с Джо Скэнлоном и Тибби Вессекси – друзьями Билла Кейси. А мой отец… он несчастный человек. Убийство – тяжелая травма. Это не просто игра с данными.
– Ты слишком близко принимаешь это к сердцу.
– Я… не… робот, – механическим голосом произнесла Лена, отрывисто двигая рукой.
Она повернулась и посмотрела ему в глаза; цветные огни с улицы теперь освещали гладкую кожу ее прекрасного обнаженного лобка.
Этот миг и его комнату с видом на пожарную лестницу в Алфабет-Сити разделяла целая жизнь. Манос встал с кровати и шагнул к ней – Лена не шевельнулась. Он осторожно провел ладонью по корешкам книг на полках.
– Спроси любого ребенка, почему дует ветер. Что он скажет? Потому что на деревьях дрожат листья, а листья поднимают ветер. Он все видит, но видит задом наперед…
– Невозможно создать модель для всего!
Шесть человек; он хотел бы показать их ей:
@55godlessgod
@018poweroflove
@angelof_
@leonardan8
@amazingvic008
@caribou6
Но не мог. Не мог, пока не поступит подтверждение. Манос поделился информацией о социальных сетях с местной полицией. Хрисанфос уже сообщил, что одного или двоих они обнаружили. Но все равно еще предстояло проверить – через Сингапур, – какие аккаунты поддельные, а какие настоящие. Потом нужно будет найти их IP-адреса. Интерпол получит реальное имя, адрес электронной почты, адрес места проживания, номер телефона и местоположение от интернет-провайдеров. Сингапур возьмет эти обновления и запустит в систему, обновив базу данных новыми корреляциями – при условии, что доступ не был получен через VPN или анонимный браузер «Тор».
Автоматически это не делается.
– Мне нужно время, – сказал Манос как бы самому себе. – Данные должны быть чистыми, свежими. Чтобы что-то обнаружить, с этим нужно переспать.
– В самом деле? – спросила Лена, подняв бровь. – Можешь назвать меня старомодной, но я не сплю с данными.
Он хмыкнул, а затем поцеловал ее. Она в ответ бросилась в его объятия.
Часом позже их разбудили звуки города; каждая летняя ночь на Миконосе была межконтинентальным праздником. Манос смотрел на спящую рядом Лену, но видел Дженну Уилл и почти ощущал, как цепь, пропущенная через нее, теперь проходит сквозь плоть Лены. Он вскочил. Лена слегка пошевелилась во сне и вздохнула. Манос задумчиво смотрел на нее. Теперь, когда люди обнаружили, что можно собирать данные, они, оскалив зубы, вцепятся друг другу в глотки. Каждый захочет просунуть свою маленькую соломинку тебе в череп, чтобы высосать содержимое нейрон за нейроном. Что тогда сохранит в человеке человечность?
Математика. Ее целостность. Ее беспристрастность. Ее красота.
Мэй это понимает. Слегка улыбнувшись, он взял телефон, чтобы проверить, отправила ли она что-нибудь, но потом вспомнил, что сейчас 5 утра по сингапурскому времени. Зато других сообщений хватало в избытке. Агент афинского отдела по расследованию убийств – один пропущенный звонок. Судорожный Гарри, здешний блогер, – сообщение в «Вотсапе». Хрисанфос – два пропущенных звонка и сообщение. Даниель Новак – одно голосовое сообщение через «Сигнал». Офицер Беллас – сообщение с его местного номера на греческом, греческие буквы вперемешку с латинскими: «С аккаунтами всё в порядке. Двигаемся дальше, как договорились. Позвони Хрисанфосу». Снова Даниель Новак с вопросом: «Как Мэй Ни получила исходные коды от топ-компаний?» Получается, нужно сдать своих друзей из стэнфордской лаборатории, но прежде он посоветовался бы с адвокатом. И от Джеймса в «Вотсапе»: «Эй, чувак, не забывай, сегодня НДУ – ночь дикого угара! Начинаем с Salt Bae! Ждем тебя».
Мальчишник…
Манос снова открыл сообщение Гарри в «Вотсапе». Одна ссылка и одно слово: «Подражатель?» Ссылка была на keynews.com, небольшую газету во Флориде. Заголовок гласил: «Затопленная жертва убийства: вопросы к полиции Ки-Уэста».
Некоторое сходство, ладно. Буй, но без надписи; возможно, якорь. Вероятно, случайное совпадение, подумал Манос; дальше его заблокировало всплывающее окно платного доступа. Добавив вопросительный знак, он переслал ссылку Мэй, затем написал Судорожному: «Скорее всего, нет, но мы всё тщательно изучим. Не публикуй, пока Центр не проверит это. Спасибо – я отплачу тебе по-крупному, чувак!»
«Вонючие журналюги! Неважно, из какого уголка земного шара они выползают, – подонки везде одинаковы. Подражатель? Гребаный всезнайка!»
Манос позвонил Хрисанфосу – в голосе полицейского слышалось напряжение.
– Наблюдаю за Leonardan8. Не знаю, как ты его нашел, но у меня от него мурашки по коже. Он возле «Гуччи», бутика в Псароу.
– Подожди меня! Мы сейчас.
– Куда?.. – Лена уже окончательно проснулась и стояла рядом с ним.
Манос подмигнул ей.
– Вечеринка начинается!
54
Слухи о двух пропавших разлетелись быстрее, чем шезлонги на пляже Орнос августовским утром. После фиаско лейтенанта Ксагорариса в отеле «Альбатрос», ошибочного ареста Макиса Сароглу на «Голден стар», следовавшем в Пирей, и неловкого эпизода накануне с парочкой в переулке полиции Миконоса нужен был успех. Список подозреваемых от Интерпола и аккаунты в социальных сетях сократились с шестнадцати до шести, и офицеру Белласу не оставалось ничего другого, кроме как сосредоточить все усилия на этом.