Витек с силой сцепил в замок хрустнувшие пальцы. Вот жизнь... Ведь когда впервые увидел он эту Надежду, трепыхнулось у него возбужденно и гулко сердце: какая баба! Вот бы с такой жить-поживать... Не из этих ведь шкур липких...
Выйдя в прихожую, Чума внушительным тоном произнес:
- Лети в диспетчерскую, Алке скажешь, что буду в семь вечера. Телка там к батарее наручниками приклепанная сидит - можешь попользоваться. Легко. Противиться станет - пасть заклей и бей как кузнец оковалок... Но - чтобы не сдохла, у нас воспитальное мероприятие с ней намечается. Что еще? Путан по ночным страдальцам развезешь, греби к Веслу. И жди меня у него на хате завтра утром, дело есть.
Витек услужливо наклонил голову, выражая полнейшее согласие с полученными указаниями. Относительно рекомендации пользования пленницей глумливо проронил:
- Благодарствую... Отметимся. Оторвемся, вернее! Баба - шик!
- Ну, давай-давай, - гадливо покривился Чума, подталкивая его к выходу.
Сев в машину, Витек в сердцах ударил себя кулаком в ладонь. Произнес потерянно:
- Ну уроды без привязи!
Пройдя тюрьмы и зоны, став наблюдателем бесчисленного множества измывательств, подлости, кровавой жестокости, он, удачливо избегнув многих пронесшихся над самой макушкой напастей, однако закаленно приемля насилие как неизбежную данность, сейчас, пребывая в тесноте колючих бандитских пут, вдруг отчетливо осознал весь мрак того ада, в котором вынужденно оказался. Вынужденно, но с расчетом... А Надежда? Незадачливая несчастная дуреха...
Приехал в диспетчерскую.
Алла сидела на кухне, попивая сухой мартини, и смотрела телевизор. Хозяин квартиры, мертвецки пьяный, спал в своей комнате.
- Чума сказал, - развязно начал Витек, обращаясь к хозяйке проституток, - что Надя в отказ пошла, сегодня воспитывать ее будут...
- Когда он приедет? - не отрываясь от экрана, спросила "мамочка".
- Велел, чтобы ты тут в семь часов вечера присутствовала.
- Что с ней делать будем? - Алла коротко указала рукой себе за спину. Ее целиком занимала эротическая сцена мыльной оперы.
- Чума сказал, для начала я могу попользоваться...
- И то верно... - Порывшись в кармане халата, она достала ключи от наручников.
- Да я с ней и так слажу, - хмыкнул Витек. - Даже интереснее...
- О, тогда и я посмотрю! - оторвалась старая развратница от телевизора. - Страсть люблю акробатов...
- Зенки вывалятся! - угрюмо молвил Витек. - Обойдешься! Дай нож!
- Зачем тебе?
- К глотке приставлю, чтоб не дергалась, гнида...
- Возьми вон... На мойке...
Войдя в комнату, наткнулся на затравленный, исполненный ненависти взгляд женщины, сидевшей на полу возле батареи.
Витек поднес палец к губам в предостерегающем жесте, затем, наклонившись, зашептал на ухо:
- Сиди тихо, поняла?.. У Чумы приказ: порезать тебя сегодня на куски. В назидание... Короче - труба! Прямая, без изгибов. - Перегнувшись, он рассмотрел наручники. Усмехнулся: - Китайское железо... - И, вытащив из кармана щипчики для ногтей с вмонтированным в них кривым дугообразным лезвием, вставил его острие в паз замка, сноровисто провернул приученными слесарить пальцами. Замок открылся. - Делаем так, - продолжил Витек. - Я отвлекаю Алку, закрываю дверь на кухню, а ты - в коридор. Запор - на защелке... Дверью не хлопай. Вот... - Он судорожно порылся в карманах, достал сто долларов. - На, больше нет... Я тут сам в рабах... - И добавил виновато, глядя в ее серые, настороженно распахнутые глаза: - Нравишься ты мне, Надежда... Как увидел тебя, так сразу и... Такая история. - И внезапно для самого себя осторожно поцеловал ее в висок.
- Так, может, вместе?.. - прошептала она.
- Не время... Адрес мне свой скажи...
Она назвала поселок под Харьковом.
- А улица?
- Октябрьская, два...
- Ну, бывай! - Он стиснул ее плечо. - И учти: приеду. Скоро.
Вышел из комнаты, закрыл за собой дверь.
- Больно ты скоро.... - бандерша истомленно потянулась всем телом.
- А ну ее, тварь!.. - отмахнулся виновато Витек. - Дергается, как на пружинах... Неинтересно!
- А чего интересно? - с озорством посмотрела на него Алла.
- Вот с такой бы женщиной, как ты... - Витек, присев рядом, обнял многоопытную жрицу плотской любви.
На него пахнуло бабьим потом и дорогой парфюмерией.
- Да иди ты! - отодвинула она его руку.
- Это почему?
- Не в моем вкусе, понял? - В глазах ее блеснула отчужденная злость.
- А если за пятьдесят баксов?
Взгляд Аллы тут же кокетливо залучился.
- Это предложение можно рассмотреть...
Витек, усердно прислушивавшийся к долгожданному осторожному скрипу ведущей в квартиру двери, наконец расслышал его - боязливый, краткий... И, небрежно взбивая кончиками пальцев локоны повелительницы чаровниц, с досадой воскликнул:
- Были бы сейчас эти пятьдесят! Может, в долг, а?
Взор бандерши снова посуровел.
- Ага, монгольскими тугриками по перечислению...
- Ну, как знаешь, главпункт проката...
Попили кофе, покалякали о тяготах жизни и о проблемах эпидемии охвативших столицу венерических заболеваний, профилактику которых концентрированным раствором марганцовки искушенная Алла считала самым действенным средством.
Наконец, зевнув, Витек сказал, что пора ему начинать объезд точек девчонки свое отработали...
Выходя из квартиры, он даже не обернулся на дверь комнаты, за которой по идее томилась предназначенная для кровавого заклания жертва бандитских амбиций.
Однако вечером, выпивая в компании Весла, был потревожен истерическим телефонным звонком. Звонил пышущий негодованием Чума:
- Ты зачем телку от магистрали отковал?!
- Да ты чего!.. - возмущенно произнес Витек. - Ну, лепишь! Извини, конечно... С какого еще хрена я бы ее...
- Ко мне! Срочно! На полусогнутых!
- Чума, да ты совсем... Тачка на стоянке, мы с Веслом киряем... О чем базар? В бега она, что ли, подалась?
- Ладно, утром приеду, объясню, - внезапно сбавив обороты, промолвил Чума. - Упорхнула канарейка...
- Как?!
- Хрен знает... Браслеты распрягла... До завтра, в общем!
- Надька сбежала! - с изумлением доложил Витек неторопливо раскуривавшему косячок Веслу.
- А... Ну, Алке хана! - вынес тот невозмутимое резюме.
Приехавший утром Чума выглядел удрученным и озлобленно-задумчивым, однако никаких претензий по поводу побега строптивой пленницы Витьку не высказал, приняв, вероятно, версию о некачественных кандалах. Усевшись за стол, повелительно объявил:
- Собираемся скоренько и шлепаем на дело. Будем брать хату. Всё под прицелом, Антон пасет выход, Ольга уже в машине. Наводка ее, кстати. Ты, небрежно кивнул Витьку, - идешь с нами, ствол получишь... - И выжидательно замолчал, ковыряя ногтем заусенец на пальце.
Витек также молчал, понимая, что, начни он сейчас противоречить, ссылаясь на былые благостные договоренности, дело может обернуться самыми плачевными для него выводами.
Вчерашние слова Крученого о недоверии новому водиле, а также его, Витька, вероятное, хотя и недоказанное соучастие в побеге Надежды, скорее всего, вынудили бандитов привлечь новичка к тем акциям, после которых о роли стороннего свидетеля ему уже не следовало и мечтать.
- Ну, что молчим? - задал вопрос Чума, не поднимая глаз на собеседника. - Или думаешь, покручусь, должок отобью и - в сторону? Ошибочка, Витя! От нас не уйдешь, ты не в аптеке работаешь.
- Я отвечу, - твердым голосом начал Витек. - На воровское дело батраков не берут, так понимаю. И значит, коли подписываюсь, то должен быть в честной доле. Чтоб знать, за что грустить в неволе...
- Ты мне чего, условия ставить будешь? - откинувшись на спинку стула, надменно молвил Чума.
- Ладно, Чума, хорош разводить парня, - неожиданно подал голос Весло. Коли уж он с нами канат тянуть ухватился, другой конец не отвязывай! Мне лично Витюха по душе.
Чума удивленно поиграл бровями. Сказал:
- Ишь как спелись... Кто бы знал! Ну да ладно. - Строго взглянул на Витька. - Коли Весло по такому течению погреб, я сворачиваю паруса. Но ты, Весло, и в ответе за него будешь... - Вытащив из-за пояса два пистолета, положил их на стол - потертый "Макаров" с треснутой щечкой рукоятки и знакомый элегантный маузер-мелкашку.
Корявая лапа Весла накрыла милый сердцу Витька пистолетик. Пришлось довольствоваться расхожим армейским оружием.
- Ну, полетели! - Чума сладко потянулся. - Расклад такой. меняем номера и едем к хате. Ольга, как всегда, звонит в дверь. Лох один... Ее узнает, откроет. Тут чисто психологически... У фрайера женушка, он Ольгу с тротуара свинтил, попользовался, а теперь нате - явилась... Вопрос: зачем? Забыла что? Колечко, к примеру, потерялось... А вдруг претензия какая? Или блажь? Вдруг пришлепает вновь, когда супружница в доме?.. Тут Крученый все точняком прикинул... Мы с тобой, - подмигнул Веслу, - за Ольгиной попкой хоронимся. Как обычно. Влетаем - и понеслось. Антоша и Витюха - следом. Прессуем фрайера, начинаем шмон. Ольга с рацией отваливает на "атас". Такая азбука.
Витек хотел задать вопрос о возможности крайне нежелательной для него "мокрухи", но прикусил язык... В любом случае отступать некуда. Добиться от лживого насквозь Чумы правды о его истинных замыслах не смог бы и дьявол, а попытка торга означала бы потерю лица... И, соответственно, головы.
Расчет Крученого оказался точен: увидев в дверном "глазке" безобидную девчонку, с которой он провел незабвенное времечко, хозяин квартиры отодвинул задвижку замка, и в следующую секунду банда ворвалась в коридор.
Чума привычно, без промаха ударил жертву кулаком в кончик носа; это был его любимый прием: кровь, невольные слезы, растерянность и ослепленность...
Не теряя зря времени, Весло коротко и пружинисто толкнул незадачливого кавалера ладонями в грудь, отчего тот, потеряв равновесие, отлетел к стене и рухнул на пол.