Объективности ради следует сказать, что Шенкендорф хотел упорядочить репрессивные действия войск и приказал командирам частей и соединений бороться против устойчивого «желания солдат увидеть, как что-то горит»[306]. Этим в том числе был продиктован его приказ от 3 августа 1942 г., согласно которому осуществлять карательные меры разрешалось офицеру в должности не ниже командира батальона; расстрелы женщин и детей запрещались, за исключением случаев, если женщины были схвачены с оружием в руках; обо всех карательных мерах, которые собирались применить полиция порядка и СД, следовало заранее сообщать командующему; Шенкендорф требовал шире проводить «дружественные акции» и побуждать население к сотрудничеству с немецкой армией, так как усматривал в этом предпосылки к восстановлению спокойствия и порядка[307].
Командующий также запретил казнить людей за одно только членство в коммунистической партии[308] и в целом, как отмечает исследователь Г.-Э. Фолькман, считал террор, сожжение населенных пунктов и ликвидацию местных жителей, включая женщин и детей, «контрпродуктивными с военной точки зрения»[309]. Впрочем, Шенкендорф не отличался последовательностью в этом вопросе. «Кто угодно, в том числе женщины, – писал он в конце сентября 1942 г., – из допросов которых установлено, что они либо принадлежат к бандитской группе, либо активно помогали бандитам, либо проводили для них разведку, должны быть расстреляны»[310]. «Моральная эрозия зашла слишком далеко для Шенкендорфа, чтобы допустить принципиальный поворот, – утверждает историк Э. Мейер-Дюттингдорф. – Ее масштабы раскрываются с учетом серьезно обсуждаемого вопроса о возрасте, с которого можно расстреливать детей»[311].
В августе 1942 г. охранные войска группы армий «Центр» и приданные им подразделения коллаборационистов провели 27 крупных операций. Шенкендорф выпустил несколько приказов, где подробно говорилось, какими силами следовало умиротворять ту или иную часть тылового района[312]. В зависимости от целей, задач, места и времени проведения операции определялись силы, количество боевых и ударных групп, резервы, поддержка авиации и артиллерии, использование органов СД и ГФП, хозяйственных команд, взводов пропаганды и т. д. Операции проводились в основном по единому образцу – окружение района и создание «котла». В первый день весь район оцеплялся, во второй – немцы сужали круг и образовывалось сплошное кольцо окружения, в третий день – кольцо еще больше сжималось и начиналось уничтожение партизан. Делалось это двумя способами: либо с помощью ударных групп, рассекавших обороняемое партизанами пространство на три-четыре части, после чего проводилась изоляция каждой из них и последовательное истребление всех, кто оказался внутри; либо с помощью постоянного давления на партизанские отряды, которые гнали на заранее подготовленные позиции и уничтожали ударами артиллерии, огнем из минометов и стрелкового оружия.
Последний из указанных приемов применялся 286-й охранной дивизией в крупной операции под наименованием «Гриф», проводившейся между Оршей и Витебском. В ходе боевых действий было разрушено 20 лагерей, убиты примерно 796 партизан и 599 граждан, обвиненных в их поддержке. Силами самой 286-й охранной дивизии были расстреляны 200 гражданских лиц[313]. Шенкендорф посчитал результаты операции «Гриф» большим успехом, поскольку был подорван один из партизанских центров в прифронтовом районе[314].
По данным штаба группы армий «Центр», в августе 1942 г. общие потери партизан составили 5609 человек убитыми. В качестве трофеев было захвачено: 43 пулемета, 18 минометов, 18 противотанковых ружей, 13 противотанковых орудий, 8 зенитных орудий, 2 танка, 1 самолет, большое количество боеприпасов и взрывчатых материалов[315].
Несмотря на активную борьбу с партизанами и проведение крупных операций, обстановка оставалась очень напряженной. Шенкедорф не оставлял своих попыток вернуть наиболее боеспособные части корпуса. О своих проблемах он постоянно сообщал в ОКХ. Кроме того, командующий отправил в генштаб резкое письмо, в котором рассказал о пренебрежительном отношении со стороны Главного командования группы армий «Центр» к прифронтовому району. С трудом скрывая негодование, он пригрозил уйти в отставку и отказался брать на себя ответственность за дальнейшее развитие событий[316].
Письмо Шенкендорфа сразу привлекло к себе внимание в ОКХ и ОКВ. В штаб-квартиру фюрера немедленно был вызван с докладом начальник штаба командующего прифронтовым районом – подполковник Бём. 7 августа 1942 г. в присутствии начальника Генерального штаба и генерал-квартирмейстера Бём сообщил Гитлеру о положении в тыловом районе группы армий «Центр» и предпринятых мерах. Фюрер, внимательно выслушав доклад, похвалил Шенкендорфа и приказал оказать ему помощь[317].
18 августа 1942 г. вышла известная директива Гитлера № 46 «Об усилении борьбы с бесчинствами банд на Востоке». Данный документ касался реорганизации борьбы с партизанами и распределял обязанности между вермахтом и СС: сухопутные войска несли ответственность за уничтожение партизан в армейском тылу, а органы Гиммлера – в зоне гражданского управления. При этом командующие охранными войсками обязаны были оказывать высшим фюрерам СС и полиции не только помощь средствами связи и снабжением, но и обеспечивать поддержку подчиненным им частями и подразделениям. Сами силы СС, располагавшиеся на территории гражданской администрации, предлагалось расширить за счет выведенных на время с фронта частей и соединений войск СС[318].
Планирование контрпартизанских акций на Востоке теперь должно было строиться на основе директив оперативного управления ОКХ оперативными отделами штабов групп армий, специальных штабов и штабов начальников тыла, полевыми комендатурами, штабами начальников СС. Планы операций рассматривались и утверждались генерал-майором Адольфом Хойзингером. После проведения операций оперативные отделы штабов групп армий обязаны были составлять сводки (полумесячные и месячные), представлявшие собой отчет перед оперативным управлением генштаба ОКХ. Одновременно формой отчетности были ежедневные, утренние, вечерние и внеочередные донесения в оперативное управление[319].
В директиве № 46 была поставлена цель: к зиме почти полностью уничтожить партизанское движение и умиротворить территорию. Более того, предписывалось вести активную борьбу с «бандами», применяя самые жесткие меры против тех, кто поддерживает партизан. Вместе с тем в документе говорилось, что с населением нужно обращаться справедливо. Немецкое руководство также признало, что продукты следует раздавать населению, иначе ряды партизан будут расти[320].
Как отмечает историк Й. Хасенклефер, «инструкции Гитлера были аналогичны инструкциям Шенкендорфа, и не исключено, что они легли в основу письменного проекта директивы… Гитлер в значительной степени одобрил концепцию Шенкендорфа по борьбе с партизанами. Превентивный террор теперь должен был сочетаться с минимальными уступками в улучшении качества жизни, чтобы привязать население к оккупантам»[321]. Эту позицию разделяет и Б. Квинкерт, которая указывает на огромное влияние концепции Шенкендорфа не только на директиву Гитлера № 46, но и на содержание нового «Боевого наставления по борьбе с бандами на Востоке», вышедшего 11 ноября 1942 г.[322]
Призыв Шенкендорфа о значительном усилении охранных войск был отчасти удовлетворен за счет частей, прибывших из Польского генерал-губернаторства. Среди них был в том числе русский батальон СС «Дружина», немедленно включенный в состав резерва командующего прифронтового района[323]. Помимо этого, 25 августа 1942 г. в директиве штаба группы армий «Центр» указывалось, что для дальнейшего усиления борьбы намечается переброска 19 учебных батальонов резерва (19 000 человек, 6 полков и два штаба дивизии), передислокация ряда учреждений, авиаполевых соединений и частей люфтваффе в районы, угрожаемые партизанами. Давались также указания о вооружении подразделений службы РАД, имперских железных дорог, лесничих и руководителей сельскохозяйственных органов, о необходимости приучать их к самостоятельной обороне объектов военного значения[324].
Директива Гитлера № 46, ориентировавшая войска на активную борьбу с партизанами, также касалась вопросов защиты транспортных коммуникаций. Шенкендорф, подводя итоги за август 1942 г., должен был признать, что деятельность партизан «приняла такие размеры, что тыловые коммуникации группы армий “Центр” находятся под серьезной угрозой»[325]. Согласно донесению железнодорожной дирекции группы армий «Центр» от 28 июля 1942 г., партизаны в июне совершили 262 налета, а в период с 1 по 25 июля – 304; в июне было выведено из строя 60 паровозов (38 находилось в ремонте), в июле – 90 (49). По оценке Шенкендорфа, с февраля по июль 1942 г. партизаны подорвали в тылу группы армий «Центр» 200 паровозов, что составляло месячную продукцию паровозостроительной промышленности всего Рейха