Крейсер сразу на два противника разорваться не смог, предпочитая держать в поле зрения более крупную и оттого более опасную цель. Но лайнер, включив ходовые двигатели на полную мощь, начал уходить прочь, а шаттлы уже сблизились с целью.
– Заходим с двух бортов по три челнока! – давал инструкции Рон. – Причаливаем по длине с удалением сто метров!
Пилоты понятливо кивали и маневрировали под огромной тушей крейсера. Шаттл, на котором летел Финист, приноравливался к носовой части корабля. Глядя на этот черный матовый монолит, Финист подумал, а рассматривался ли подобный вариант абордажа тактиками в принципе, или им даже в голову подобное не могло прийти? Рон склонялся к последнему выводу…
– Отлично, – кивал Финист, глядя в лобовое стекло на борт «Белого орла», – теперь к нему поближе – и высаживайте нас.
С этими словами Рон вышел из кабины пилотов к матросам, приготовившимся идти на абордаж с кувалдами и разводными ключами. У кого-то за спиной висели баллоны с краской, имелась даже пара резаков. Сам Финист вооружился большим гаечным ключом, подцепив его специальным линем к скафандру, на случай если он вывалится из рук от неловкого движения.
– Рассредоточиваемся и крушим все подряд, до чего только можем дотянуться! – в последний раз напутствовал Рон ремонтников, которым предстояло переквалифицироваться в вандалов. – Пошли!!!
Открыв дверь шаттла, Рон, судорожно со свистом вздохнув, сделал резкий шаг вперед. Ключ тут же полетел в сторону, а Финист, вытянув руки вперед, пытался ухватиться за перила.
Борта любого корабля, и военные не исключение, не были гладкими, как то казалось, если посмотреть со стороны. На самом деле борта были буквально изрезаны внешними дорожками полуметровой ширины, предназначенными для обслуживающего персонала. Именно к такой тропке и летел с трепыхающимся сердцем Рон.
К несчастью, он несколько промахнулся и врезался в стену, так и не зацепив перила руками, а дальше его начало относить в сторону – крейсер ведь продолжал маневрировать. Спасло Финиста только то, что гаечный ключ, его орудие абордажа, продолжил полет чуть в стороне, и он-то как раз ударился куда надо, несколько раз линем обмотавшись вокруг перил.
Почувствовав рывок, Рон с совсем уже выпрыгивающим из груди сердцем начал осторожно подтягивать себя за линь к кораблю. Полминуты – и он оказался на дорожке. Сработали магнитные захваты ботинок, и можно было перевести дух.
Немного успокоившись, так, чтобы в ушах больше оглушающе не били барабаны, Рон принялся за работу, которой уже начали вовсю заниматься абордажные группы.
Ремонтники-абордажники и впрямь со знанием дела разбегались по всему борту и уже что-то со всей дури колошматили. Нашел первую цель возле автоматической зенитной пушки и Финист – стеклянный купол системы прицеливания. Встав поудобнее, расставив ноги на ширину плеч, Рон сделал первый замах – и со всей силы обрушил десятикилограммовый гаечный ключ на стеклянную полусферу.
Первый удар не принес желаемого результата, ключ чуть не выскочил из рук. Но Рона взяла такая злость, что он начал с маниакальным остервенением бить по цели, и купол, поддавшись его ярости, брызнул осколками, обнажив скрытые под ним датчики. Их переломать оказалось легче легкого, и, разломав аппаратуру на куски, Рон пошел искать очередную мишень.
91
– Мы живы, Господи… Мы живы… – закончив орать после сильной пощечины и окрика адмирала, плаксивым голосом причитал Сэм Фредерик, не веря в столь благополучный исход.
Корабль все еще плохо слушался рулей, но самая большая опасность неуправляемого дрейфа, когда конструкции корабля испытывали сильнейшее напряжение, осталась позади.
Экипаж работал над вышедшими из строя компьютерами.
– Живы, господин сенатор, живы…
– Адмирал… – резко пришел в себя спикер Сената, вернув своему лицу почти тот же гордый и надменный вид, что и прежде.
– Что, господин сенатор?
– Я знаю… на корабле есть ядерное оружие…
– И что? – спросил Проуп, впрочем, уже все и так понимая.
– Уничтожьте этих ублюдков! Распылите их на атомы! Хватит с ними канителиться! Я требую, чтобы вы применили ядерный боезаряд!
– Вы уверены, что это разумно, господин сенатор? Может, еще пару обычных торпед? А то использование столь мощного боеприпаса строго регламентировано…
– Мне плевать! Просто саданите по ним ядерной ракетой – и все дела! В конце концов, они применили по нам ядерное оружие, так? Наверняка в вашем регламенте сказано, что можно ответить противнику тем же…
– Хм-м… вы правы, сенатор, – согласно кивнул Рене Проуп. – Можно, но для этого нужно, чтобы дистанция была достаточно удаленной, а сейчас слишком близко. Но я обещаю вам, сенатор, как только мы полностью восстановим управление корабля, мы произведем ядерное торпедирование пиратов.
– Хорошо…
– Сэр… – привлек к себе внимание радарный.
– В чем дело?
– Корабль противника движется к нам, сэр.
– Что эти ублюдки задумали на этот раз?! – буквально прорычал адмирал. – Начинайте правый разворот. Они не должны зайти к нам в мертвую зону и повредить маршевые двигатели!
– Есть, сэр, – ответил офицер, отвечающий за рули, и тут же начал отдавать непосредственно рулевым соответствующие приказы.
– Они произвели отстыковку шести шаттлов, сэр…
– Проклятье. Берите их на прицел!
– Невозможно, сэр. Они заходят под киль…
– Раздолбайте лайнер и займитесь шаттлами!
Но прежде чем пушки главного калибра успели прицелиться, лайнер дал деру.
– Что они задумали? Новые камикадзе с бомбами?! – занервничал Фредерик.
– У них больше нет зарядов.
– Но взорвалась только одна! – напомнил сенатор.
– Я уверен, что для надежности они пустили сразу три реактора. Тут что-то другое…
Просмотрев несколько кадров с разных внешних камер, они наконец увидели пиратов.
– Что они делают?! – воскликнул сенатор, увидев, как из шаттлов выпрыгивают люди в скафандрах.
Неожиданно адмирал захохотал.
– Что с вами?!
– Они берут нас на внешний абордаж! – продолжая смеяться, пояснил Рене Проуп. – Сейчас они начнут крушить наши датчики…
– Чего они этим добьются?
– Ослепят нас, а потом расстреляют, точно в тире, без спешки и с чувством.
– Сделайте же что-нибудь!
– А что тут можно сделать, сенатор?
– Ну, я не знаю… – стушевался Сэм Фредерик. – Неужели нет никаких средств на этот случай?
– В том-то и дело, что нет, – грустно усмехнулся адмирал. – Один занюханный тактик как-то указывал на подобную возможность абордажа и контрмеры, но его осмеяли… Так что мы против этих ребят бессильны, как лев бессилен против стаи блох…
– Перестреляйте их зенитками…
– У пушек и пулеметов не тот угол поворота…
– Самолеты…
– Они сделают всю работу за пиратов во сто крат лучше.
– Но неужели ничего нельзя сделать?!! – всплеснул руками Фредерик.
– Ну… разве что…
– Говорите!
– Выставить против них наш экипаж.
– Делайте адмирал, делайте, – часто закивал сенатор, видя, как на мониторе один за другим появляются сообщения о внешних повреждениях.
92
Силы после пяти минут работы гаечным ключом начали оставлять Рона Финиста. Так что за эти полчаса с момента абордажа он одолел всего пять вражеских датчиков, и на каждый объект вандализма ему приходилось затрачивать все больше времени и усилий. В эти минуты он жутко завидовал бойцам с баллонами краски и герметика за спиной. Пшик на объект – и все дела.
Под неудобным скафандром он весь вспотел, мышцы заломило, а тут еще особо упертый «глаз» попался. Рон наградил его уже десятью ударами, а он даже не треснул, паразит.
Рон поставил ключ на решетку пола и взялся за поручень в надежде передохнуть. Воздух с трудом поступал в ноздри, ртом тоже было тяжело дышать. Рону даже показалось, что барахлит система жизнеобеспечения, но соответсвующий датчик говорил, что все в порядке и воздух поступает в нормальном режиме.
«В порядке так в порядке», – подумал Финист, вновь берясь за ключ.
Но тут он почувствовал дрожь под ногами, легкую вибрацию, не похожую на те, что он уже успел испытать от стрельбы зенитками, пушками в разной удаленности и даже от работы маневровых двигателей, все еще выравнивающих полет крейсера. По крайней мере, при их работе всегда чувствовались толчки, и следовало как можно скорее за что-то ухватиться. Тут другое, равномерный стук.
«Да это же шаги!» – с некоторым удивлением осознал Рон.
Тут еще корабль по инерции движения развернулся так, что свет, отражаемый от Ра-Мира, осветил борт, на котором орудовал Рон Финист, и на него упала странная тень. Мозг резанул сигнал смертельной опасности, и, не размышляя больше ни мгновения, Финист, как мог, попробовал упасть. Впрочем, в подобных условиях у него это вышло плохо, скорее его движение походило на глубокий поклон. Тем не менее этого хватило, и что-то тяжелое пролетело над головой и врезалось в «глаз» датчика наведения. Сила удара оказалась такой, что каленое стекло разлетелось на куски в один момент.
Пробежав немного вперед, дико раскорячившись и бухая ботинками по настилу, Рон остановился и, с трудом сохранив равновесие, попытался развернуться. Сделал он это вовремя, чтобы произвести очередное уклонение от очередного удара точно таким же гаечным ключом по голове.
Отклонившись назад, Финист, наконец, смог разглядеть своего противника. Им, понятное дело, оказался матрос с «Белого орла» в оранжевом скафандре. Поговорить с этим парнем не было никакой возможности, впрочем, и так было ясно, что он не склонен к разговорам и какие у него цели.
Быстро оглянувшись, Рон увидел, что схватки между бело-синими матросами с «Победоносца» и оранжевыми с «Белого орла» разгорелись по всему борту, Рон даже увидел несколько белых тел членов своей абордаждной группы, не успевших отреагировать, застигнутых врасплох, и оранжевые продолжали прибывать. Тут же заработало радио, и в эфире раздались крики матросов, предупреждающих друг друга об опасности.