Я чувствовала, как он пытается проникнуть в мое сознание, найти слабые места. Но годы тренировок не прошли даром — я смогла отразить его первую атаку.
— Ты не сможешь меня сломать, Виктор, — процедила я сквозь зубы, концентрируясь на защите.
— Посмотрим, — прорычал он и усилил натиск.
Наши сознания сплелись воедино, словно в каком-то жутком танце. Физически мы не двигались, но в ментальном пространстве шла яростная битва. Виктор атаковал волнами ярости и боли, пытаясь пробить мою защиту. Я парировала, используя свою эмпатию как щит.
Краем глаза я видела застывших Августа и Питера, беспомощных свидетелей нашей схватки. Децимус наблюдал за нами с холодным интересом, явно не понимая, что происходит.
Виктор был силен, очень силен. Я чувствовала, как постепенно слабею под его натиском. Но я не могла сдаться — слишком многое стояло на кону.
Виктор атаковал с неистовой яростью, его ментальные удары обрушивались на меня подобно шквальному огню. Каждая атака была наполнена концентрированной ненавистью и жаждой мести. Я чувствовала, как мои защитные барьеры дрожат и истончаются под этим натиском.
Мое сознание пульсировало от напряжения, каждая секунда сопротивления давалась с трудом. Ноги подкашивались, в висках стучало, перед глазами плыли круги. Я понимала, что долго так не продержусь.
Глава 43, интерлюдии "Проверка" и "Новая Жизнь"
— Сдавайся, Юлия, — шипел Виктор в моей голове. — Ты не можешь противостоять мне вечно.
Его слова, казалось, проникали сквозь кожу, отравляя каждую клетку моего тела. Я чувствовала, как меня затягивает водоворот его темных эмоций — гнева, обиды, ревности.
Но где-то в глубине души теплился огонек надежды. Я не могла сдаться, не имела права проиграть эту битву. От ее исхода зависело слишком многое — будущее эмпатов, безопасность полисов, судьба тех, кого я любила.
Я дотронулась до спящих Августа и Питера. Мне есть кого защищать… Что будет с ними, если я проиграю? Децимус совсем не лучший отец года. Да и Питер… Если я оставлю всё так, Виктор распотрошит им обоим мозги. Август как будто чувствовал что-то неладное, пытался встать, но у него не получалось, ему подмешали слишком сильную дрянь. Его мысли и эмоции путались, но его поддержка придала мне немного сил.
Я выдохнула. У меня оставалась только одна попытка.
В отчаянии я потянулась мыслями к Церере, к бескрайним лесам, наполненным жизнью и разумом. Я вспомнила ощущение единства с природой, то чувство гармонии и покоя, которое испытывала среди полисов.
«Вот идёт дочь Титанов!» — позвала я.
И вдруг что-то изменилось. Словно невидимый канал открылся между мной и далекой планетой.
«Звезда среди звёзд!» — откликнулся далёкий хор.
Рука мамы легла на моё левое плечо, рука папы легла на моё правое плечо.
Я почувствовала, как меня наполняет энергия — чистая, светлая, живительная. Она текла сквозь меня, исцеляя раны, нанесенные Виктором, укрепляя мою решимость.
Мои родители, законная часть Цереры, стали той нитью, что связала меня с полисами. Это было похоже на прикосновение тысяч разумов — древних, мудрых, бесконечно добрых. Я ощутила поддержку каждого полиса на Церере, каждого листка и корня. Вся планета словно встала на мою защиту.
Мое сознание расширилось, вбирая в себя эту невероятную силу. Я больше не была одинокой женщиной, сражающейся с опасным противником. Я стала проводником воли целого мира.
— Ты забыл, Виктор, — произнесла я, и мой голос, казалось, эхом отразился от стен вселенной. — Я не одна.
Виктор отшатнулся, его глаза расширились от удивления и страха. Он почувствовал перемену в энергетическом поле, ощутил ту мощь, что стояла за мной.
— Что это? — прохрипел он. — Откуда у тебя…?
Я не ответила. Вместо этого я собрала всю силу, что текла через меня, сфокусировала ее подобно лучу света и направила прямо в центр сознания Виктора.
Битва вступила в новую фазу. Теперь я была той, кто атаковал, а Виктор отчаянно пытался защититься. Но против силы целой планеты у него не было шансов. Все его атаки расплёскивались и били в никуда.
Я ударила в ответ, вкладывая в атаку все возможности своего мозга. Виктор пошатнулся, явно не ожидав такого отпора.
— Как… откуда у тебя столько силы? — прохрипел он, пытаясь удержать контроль.
— Мне есть кого защищать, — ответила я, продолжая давить.
Наша битва достигла апогея. Воздух в комнате, казалось, звенел от напряжения. Я чувствовала, как Виктор слабеет, его атаки становились все менее согласованными.
С последним мощным усилием я прорвала его защиту. Виктор мысленно закричал — пронзительно, нечеловечески, но в комнате не было ни звука. А затем рухнул на пол без сознания.
Я тяжело дышала, чувствуя, как дрожат колени. Но я победила. Снова.
— Что… что здесь произошло? — ошеломленно спросил Децимус, переводя взгляд с меня на поверженного Виктора.
Я выпрямилась, собирая остатки сил.
— Т о, чего вы так хотели, господин Валериан, — сказала я твердо. — Демонстрация истинной силы эмпатов. И, как видите, я сильнее.
Децимус кашлянул, чуть опасливо глядя на меня.
— И я ещё не закончила, — я нахмурилась.
Я бросила быстрый взгляд на Августа и Питера, неподвижно сидевших в креслах. Их затуманенные глаза и вялые движения ясно говорили о действии какого-то дурманящего вещества. Мне нужно было привести их в чувство, и быстро.
Сконцентрировавшись, я потянулась своим сознанием к их телам. Я чувствовала, как медленно течет их кровь, как вяло работают внутренние органы. Осторожно, стараясь не навредить, я начала ускорять их метаболизм.
Это было похоже на то, как если бы я подкручивала ручку огромного механизма. Постепенно я увеличивала скорость всех процессов в их организмах — сердце начало биться чаще, дыхание участилось, печень активнее выводила токсины.
Я чувствовала, как их тела начинают бороться с дурманом, но знала, что этого недостаточно. Им нужна была жидкость, чтобы не допустить обезвоживания при ускоренном метаболизме.
Не прерывая концентрации, я огляделась по сторонам. На барной стойке у стены стояли бутылки минеральной воды. Я протянула руку, взяла одну и быстро подошла к Августу.
— Пей, — сказала я, поднося бутылку к его губам. — Давай, любимый, тебе нужно это.
Август машинально сделал глоток, потом еще один. Я видела, как постепенно проясняется его взгляд.
Затем я повернулась к Питеру и заставила его тоже выпить воды. Он закашлялся, но продолжал пить.
Я чувствовала, как их организмы начинают приходить в норму. Токсины выводились из крови, сознание прояснялось.
— Что… что происходит? — пробормотал Август, пытаясь сфокусировать на мне взгляд.
— Тихо, — прошептала я. — Просто пей и приходи в себя. Ты мне нужен.
Я продолжала поддерживать ускоренный метаболизм обоих мужчин, одновременно следя за Виктором краем глаза. Мне нужно было выиграть еще немного времени, прежде чем Август и Питер смогут действовать.
Каждая секунда казалась вечностью, но я видела, как постепенно возвращаются краски на их лица, как становятся более осмысленными взгляды. Еще немного, думала я. Еще совсем чуть-чуть.
Август открыл глаза, он выглядел вполне вменяемым. Он оббежал взглядом комнату, задержался на моём лице, покрытом испариной, поднял руку, вытер у меня что-то с губы, и я поняла, что у меня из носа течёт кровь.
Децимусу и лежащему на полу «Дмитрию» достались очень тяжёлые взгляды. Питер сидел рядом, оценивая ситуацию, и не собирался пока вмешиваться.
— Юлия, мне сломать хребты им обоим? — я не узнала голос моего Августа.
В его глазах зажёгся настоящий кровожадный огонь, и я знала, что он не шутит. Август действительно способен убить человека голыми руками.
Я взяла его за руку и прижалась к его ладони щекой. Меня начало трясти.
— Нет, я хочу, чтобы твои руки держали меня. Я устала.
Муж обнял меня и прижал к себе. У него внутри всё просто клокотало от ярости. Он был такой горячий, как пламя, я впитывала его энергию всем телом. Я грелась и никак не могла согреться, чувствуя, как дрожат руки после напряженной ментальной битвы.
Мы вдвоём опустились в ближайшее кресло. Децимус все еще ошеломленно смотрел на меня, явно пытаясь осмыслить произошедшее.
— Как занятно. Выходит, вы оба эмпаты? — наконец выдавил он.
Я кивнула, пытаясь восстановить дыхание.
— Да. Но Виктор или как вы его теперь зовёте «Дмитрий»… он использует свои способности только для своих целей.
Децимус перевел взгляд на бессознательного Виктора, затем снова на меня. Я прямо видела, как он просчитывает ситуацию, свои выгоды, возможные потери.
— Выходит, вы старые знакомые? — Децимус задумался и нахмурился. — Вы думаете, что я привел его сюда намеренно?
Я устало посмотрела на него. Он был не стеклянный, но его намерения были вполне понятны. Кто хочет связываться с проигравшим?
— Прямо сейчас вы всегда можете сказать, что он обманул вас, воздействовал своей силой, как и на многих других, притворившись вашим другом. Виктор мастер манипуляций.
Децимус щёлкнул пультом, над его столом появилась голограмма. Фотография пятерых бравых парней в форме, молодых и смеющихся в объектив. Питер, Децимус, Томас, ставший пиратом, Виктор… и ещё один, чьё лицо украл куратор. У Виктора был подбит глаз, а за спинами юношей виднелись полуразрушенные бараки и неудачно остановившися БТР.
— А, — узнала я сцену, мне про это рассказывали давным-давно. — Это когда вам пришлось спать на улице, потому что Рейнар плохо запарковался?
— Мы правда служили вместе и были друзьями, — подал голос Питер. — А потом наши пути разошлись. Очень сильно разошлись, — сказал он Децимусу.
Тот неожиданно смущённо кивнул, но прежде чем он успел что-то сделать, Виктор застонал и начал шевелиться. Взгляды трёх мужчин метнулись на меня, но я не дала Виктору встать. Я коснулась его, погружая в сон. «Дмитрий» обмяк на ковре.