Их можно разбить 4 на группы.
1. Тексты Священного Писания и примеры отношения к еретикам и раскольникам некоторых святых отцов и соборов.
2. Свидетельства церковной истории и церковной практики.
3. Рассуждения на тему понимания инославия и экуменизма неканонизированных авторов: церковных и светских.
4. Собственные логические выводы и философствование.
Конечно, такое разделение условно. Часто одни аргументы объясняются посредством других. Насколько это возможно, разберем аргументы, представляющие наибольшее значение.
В качестве доказательства наличия у неправославных христиан даров Св. Духа о. А. Кураев приводит известный текст Евангелия от Иоанна: «Один же из них, некто Каиафа, будучи на тот год первосвященником, сказал им: вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб. Сие же он сказал не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино».[241] И комментирует: «Можно ли пророчествовать без Духа Святого? — Нет. Но Евангелие говорит о Каиафе как о человеке, изрекшем верное пророчество… Был ли он, вынесший приговор Христу, в Церкви (собрании) Христовой? Нет, конечно. И все же благодать коснулась в эту минуту этого человека. Но сообщила она ему не всю полноту ведения. Он и в эту минуту так и не узнал, что Иисус есть Господь. Итак, Дух прикоснулся к нему, но не сообщил важнейшего благодатного дара — веры в Иисуса как Христа».[242] Пример неудачный. О. Андрей совершенно игнорирует причинно–следственную связь между первосвященничеством Каиафы и его пророчеством, на которой акцентирует внимание св. Евангелист. А ведь именно она исключает толкование этого текста в смысле доказательства наличия благодатных даров у неправославных. Несмотря на личную греховность и отсутствие веры во Христа, богоубийца Каиафа, действительно, не принадлежавший к еще не основанной Церкви Христовой (история ее начнется в день Пятидесятницы), был первосвященником Ветхозаветной Церкви и именно в силу своего первосвященнического сана изрек пророчество. Сказал же Христос—Спаситель жене–самарянке, в те дни, когда уже существовала апостольская община, что «спасение от иудеев».[243] Святитель Иоанн Златоуст говорит о пророчестве Каиафы: «Видишь, какова сила архиерейской власти? Удостоившись вполне архиерейства, хотя был недостоин, он пророчествовал, сам не разумея того, что говорил… Но что означают слова: «архиерей сый лету тому»? То, что вместе с прочими и это (достоинство) было искажено с тех пор, как начальственные должности сделались продажными. Первосвященствовали уже не все время жизни, но один год. Однако ж и при этом Дух еще присущ был им. Только тогда, когда они воздвигли руки на Христа, Он оставил их и перешел на апостолов».[244]
Безусловно, можно найти и примеры истинного пророчества, откровения вне Ветхозаветной Церкви. Их в том же толковании перечисляет святитель Иоанн Златоуст: Навуходоносор, фараон, Валаам.[245] Но все они, как направленные на открытие перед язычниками истинной религии, могут служить примеров действия исключительно призывающей благодати и никак не являются свидетельством благодатности тех религий, к которым принадлежали перечисленные лица. Точно также они не доказывают благодатности сообществ, пребывающих вне единственно истинной Новозаветной Церкви.
Перед тем, как сделать вывод «о том, что и у неправославных христиан могут быть некоторые из даров Духа»,[246] о. А. Кураев приводит перечень довольно разнообразных цитат, никак, однако, с этим выводом не связанных. Все, что они доказывают — это либо различность благодатных даров внутри Церкви Христовой, либо наличие определенных даров Святого Духа в Богооткровенной ветхозаветной религии, либо существование т. н. «естественной благодати Божией», к которой «относятся все дары Божии тварям естественные, каковы: жизнь, здоровье, разум, свобода»[247] и. т. п. Или, например, цитируемые о. Андреем слова св. апостола Павла из 1 Послания к Коринфянам: «Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе». Даже непосредственный контекст этих слов показывает, что говорят они о жизни будущего века: «Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе. Так и при воскресении мертвых».[248] Здесь имеется в виду, конечно, отличие воскресших тел от их нынешнего состояния и различное прославление святых в Царствии Божием по всеобщем воскресении. Блаженный Феофилакт Болгарский комментирует так: «Как немного прежде сказал о различии в телах грешников… так теперь показывает разности в праведниках».[249] Святитель Феофан Затворник: «Во всех этих текстах, 39 – 41, апостол не имел намерения указывать различие в славе воскресших по нравственному их различию; цель его речи выяснить, что воскресшее тело будет хотя то же, но по совершенствам будет несравненно выше теперешнего… Но можно это место брать и как указание на различие будущих тел по нравственному состоянию. Так и толкуют все наши толковники».[250] То же у преподобного Ефрема Сирина: «Иное тело есть у небесных, то есть совершающих дела небесные, и иное тело есть у земных, кои совершают зло на земле: так и звезда звезду превосходит светом своим. Так небесные превосходят земных в воскресении мертвых».[251] Где же здесь основание для вывода о наличии «у неправославных христиан некоторых из даров Духа»? Призыв апостола языков: «Ревнуйте о дарах больших, и я покажу вам путь еще превосходнейший»,[252] — обращен также к сугубо церковной коринфской общине христиан. Приводимое о. Андреем толкование св. Кириллом Иерусалимским текста из книги Чисел о сошествии Святого Духа на 70 старцев, действительно, подтверждает факт различия духовных даров в Ветхозаветной Церкви, но при чем здесь наличие даров Духа у неправославных христиан? И различие между преп. Серафимом Саровским и Мотовиловым в действии благодати — все же, не различие между православным и протестантом. Цитатой из творений преп. Максима Исповедника о. Андрей напомнил нам очень важные истины о том, что разум и совесть даны Богом даже язычникам, об особом облагодатствовании святых угодников Божиих в сравнении даже со всеми остальными православными христианами. Но и это не подтверждает облагодатствования еретических сообществ.
Особо много внимания уделяет диакон А. Кураев критике позиции священномученика Киприана Карфагенского. «Ничего "абсурдного" и "смешного", — говорит о. Андрей, — в представлении о благодати, просвещающей, очищающей, веселящей сердца, и все же еще не спасающей — нет. Понимаю, что в ответ можно указать на позицию св. Киприана Карфагенского, ясно отрицавшего действие благодати за пределами Церкви. Но можно ли сказать, что позиция св. Киприана есть позиция самой Церкви? Можно ли без каких бы то ни было уточнений отождествлять его позицию с церковным преданием и учением?.. Что ж, посмотрим, какова оказалась судьба учения св. Киприана о всецелой безблагодатности жизни раскольников и еретиков. Напомню, что эта тема была поднята св. Киприаном в форме вопроса о том, нужно ли и можно ли крестить людей, которые были крещены в расколе или ереси и теперь стоят на пороге Православия и просят их принять».[253] Необходимо, однако, уточнить позицию свщмч. Киприана. В ней нужно различать два аспекта: 1) догматическое учение о невозможности действия благодати вне Кафолической Церкви и 2) церковно–практический подход к приему еретиков в Церковь исключительно через крещение. Церковно–практический подход на протяжении всей истории Церкви действительно менялся, но это не доказывает, что изменилось догматическое учение о тождестве канонической Церкви и области действия благодати. В рассмотрении двух этих аспектов в качестве одного и построении на основании этого выводов лежит одна из главнейших ошибок глубокоуважаемого диакона Андрея Кураева.
Каким же образом согласовать принятие еретиков и раскольников в Лоно Церкви через покаяние или миропомазание, без совершения над ними крещения, с упомянутым догматическим учением Церкви? Согласно о. Андрею здесь налицо противоречие:
«Вопрос о том, как совместить нашу веру в единственность и единство Православной Церкви с практикой и каноническими правилами, признающими совершение некоторых Таинств в расколах и даже ересях, весьма непрост»;
«Налицо очевидное напряжение в отношениях между экклезиологическим богословием с одной стороны, и экклезиологическим законодательством и церковной практикой — с другой. Богословски все ясно: Церковь — одна. Эта Церковь есть Тело Христово. Таковым собрание христиан становится потому, что они вступают в евхаристическое общение со Христом и друг со другом… Но в реальной своей истории и в своем каноническом законодательстве Церковь высказывает несколько иное понимание себя самой и своих отношений с отпадающими от нее»;
«"Границы Церкви определяют вера в Церковь, общность таинства и иерархия как единая система". Верно — но только на страницах учебника для воскресной школы. А в реальной жизни этой "единой системы" порой не бывает»;
цитата из прот. Н. Афанасьева: «Православная Церковь и до сегодняшнего дня остается при практике, не обусловленной богословским учением, или при учении, не оправдывающем практику. Эта неудача согласовать одно и другое вызвана неясностью догматического учения о Церкви, в частности, неопределенностью учения о границах Церкви».