В юности он сотворил некий грех, но после, одумавшись, ужаснулся и убоялся кары праведного Судьи. Поэтому он пошел к священнику, который, как он надеялся, мог указать ему путь к спасению. Сознавшись в своем грехе, он спросил, как ему спастись от будущего гнева[873]. Священник, выслушав его, сказал: “Сильное ранение требует сильнейшего лекарства; потому предайся изо всех своих сил посту, псалмопению и молитве, чтобы, представ перед Господом с исповедью[874], мог ты добиться прощения”. Он же был в великой печали от сознания своей вины и желал как можно скорее избавиться от незримо гнетущих его уз греха, потому сказал: “Я еще молод годами и силен телом; я легко вынесу любое покаяние, что ты назначишь, чтобы только спастись в день Господень, даже если ты велишь мне молиться всю ночь или голодать целую неделю”[875]. Священник сказал: “Оставаться без пищи целую неделю не нужно; достаточно двух или трех дней. Делай это, пока я снова не приду к тебе, и тогда я подробнее расскажу, что тебе делать и как далеко ты можешь зайти в своем покаянии”. С этими словами священник ушел, указав ему способ покаяния; потом он по какой-то причине вернулся к себе на родину в Ибернию и не исполнил обещанного. Адамнан же помнил его слова и свое обещание и всецело отдался слезам покаяния, святым бдениям и воздержанию. Как уже было сказано, он ел только по четвергам и воскресеньям, а остальные дни голодал. Узнав, что священник вернулся в Ибернию и там умер, он продолжал выполнять свое обещание и хранить то же воздержание; так, хотя он начал такую жизнь из страха Божьего и в наказание за вину, он охотно продолжал ее из любви к Богу.
Однажды, когда он с терпением жил так уже долгое время, он в сопровождении одного из братьев покинул монастырь. На обратном пути, когда они уже приблизились к монастырю и увидели его здания, человек Божий залился слезами, и на лице его отразилась сердечная печаль. Когда спутник Адамнана спросил, что случилось, он получил ответ: “Все эти здания, что ты видишь, и общие, и жилые, скоро обратятся в пепел”. Об этом другой монах сразу после прибытия рассказал аббатиссе Эббе, и она, встревоженная пророчеством, призвала к себе Адамнана и спросила, откуда он знает о том. Он ответил: “Я недавно был погружен в бдение и пение псалмов, когда вдруг увидел, что рядом стоит некто незнакомый. Я был весьма изумлен, но он велел мне не пугаться и добавил дружеским тоном: “Ты хорошо делаешь, что вместо сна посвящаешь ночь бдению и молитве”. Я ответил: “Я знаю, что должен бодрствовать и молить Господа простить мои грехи”. “Ты говоришь верно, — сказал он, — но многим здесь, помимо тебя, следует искупать грехи добрыми делами и, освободив себя от земных забот, трудиться ради воспитания стремления к небесному благу; жаль, что немногие делают это. Я только что посетил все здания этой обители, осмотрел кельи и спальни и, кроме тебя, не нашел никого, кто был бы озабочен спасением души. Все они, мужчины и женщины, пребывают в сонном отупении или, хуже того, бодрствуют во грехе. Кельи, построенные для молитв и чтения, стали прибежищем чревоугодия, пьянства, суесловия и прочих пороков; даже девы, посвященные Господу, забыли уважение к своему сану и при любом удобном случае ткут себе узорные одежды и наряжаются в них, подобно невестам[876], или же приводят к себе мужчин извне[877]. Поистине, на это место и его обитателей падет суровая кара с небес в виде бушующего огня”. Аббатисса спросила: “Почему же ты не открыл мне этого раньше?” Он сказал: “Я боялся сделать это из уважения к вам, чтобы вас не беспокоить; к тому же, пусть вас утешит то, что бедствие случится не в ваше время”. Когда о видении стало известно, жившие в монастыре на несколько дней испугались, оставили свои грехи и покаялись. Однако после смерти аббатиссы они вернулись к прежней нечистоте и творили даже худшие преступления; и вот, когда они говорили “мир и безопасность”[878], внезапно предсказанные наказание и кара пали на них.
Обо всем этом мне поведал мой преподобнейший сослужитель Эдгисль, живший в том монастыре. Он жил там уже после того, как монастырь, превратившийся в развалины, оставило большинство обитателей; там он и умер. Я счел нужным включить этот рассказ в нашу историю, чтобы читатель узнал о деяниях Божьих, и о том, как страшен Он в делах над сынами человеческими[879]. Ни в какой час мы не должны забываться в плотских наслаждениях и забывать о Суде Божьем, чтобы не обрушил Он на нас Свой праведный гнев и не наказал нас временными убытками или, что хуже, не осудил нас более сурово и не изверг в вечную погибель.
XXVI (XXIV).
В год от воплощения Господа 684-й король Нортумбрии Эгфрид послал в Ибернию дукса Берта[880] с войском, который жестоко обрушился на сей безобидный народ, всегда дружественный к англам, и не пощадил в своей враждебности ни храмов, ни монастырей[881]. Островитяне сопротивлялись как могли, положившись на милосердную помощь Божью и непрестанными молитвами взывая к Его мщению. И хотя проклинающие не наследуют Царства Божия[882], можно не сомневаться, что справедливо проклинаемый за свои злодеяния вскоре получит месть за грехи от руки Бога. В следующем году король отправил войско для разорения провинции пиктов вопреки советам его друзей и особенно блаженной памяти Кутберта, который незадолго до этого сделался епископом[883]. Враг обратился в притворное бегство и завлек короля в некий узкий проход между неприступных скал; там он и погиб вместе с большей частью своего войска в десятый день до июньских календ[884], на сороковом году жизни и на пятнадцатом году царствования. Как я сказал, друзья просили его не начинать похода; но в предыдущем году он не послушал преподобнейшего отца Эгберта, который так же просил его не нападать на скоттов, не сделавших ему никакого вреда; в наказание за этот грех он не послушал и тех, кто пытался спасти от гибели его самого.
С того времени надежды и силы королевства англов “схлынули и пошли на убыль”[885], поскольку пикты вернули свою землю, которой прежде владели англы, а жившие в Британии скотты и часть бриттов восстановили независимость и пользуются ей вот уже сорок шесть лет. Многие англы погибли от меча, были пленены или спаслись бегством из страны пиктов; среди последних был преподобнейший слуга Божий Трумвин, поставленный над ними епископом. Он со своими людьми бежал из монастыря Абберкурниг, который хоть и находился в стране англов, но стоял рядом с заливом, разделявшим англов и пиктов[886]. Свою братию он расселил в знакомых монастырях, а сам поселился в столь часто упомянутой обители слуг и служительниц Божьих, называемой Стренескальк. Там с немногими из своих спутников он прожил много лет в воздержании к пользе не только своей, но и многих других. После он умер и был похоронен в храме блаженного апостола Петра с почестями, подобающими его жизни и сану. В то время монастырем управляла царственная дева Эльфледа[887] вместе со своей матерью Энфледой; о них обеих мы уже упоминали. С приходом епископа эта ревностная наставница нашла в нем помощника в управлении монастырем и своего верного утешителя. Эгфриду на троне наследовал Альдфрид[888]; это был сведущий в Писании муж, брат Эгфрида и сын короля Освиу. Он смог восстановить поколебленное величие королевства, хотя и в меньших пределах[889].
В восьмой день до февральских ид[890] в год от воплощения Господа 685-й после двадцати лет правления умер король Кента Хлотхер; он наследовал своему брату Эгберту, правившему девять лет[891]. Он был ранен в битве с южными саксами, которых возмутил против него Эдрик, сын Эгберта, и от этих ран вскоре умер. Эдрик правил полтора года после Хлотхера, но после его смерти королевство долго опустошалось узурпаторами и иноземцами, пока на троне не утвердился законный король Виктред, сын Эгберта, который праведностью и усердием освободил народ от внешней угрозы.
XXVII (XXV).
В год своей смерти король Эгфрид, как мы говорили, сделал святого и достопочтенного Кутберта епископом Линдисфарна[892]. Кутберт много лет вел жизнь отшельника в великом воздержании души и тела на маленьком островке Фарне[893], что находится в океане, в девяти милях от Линдисфарнской церкви. С ранних лет он стремился к монастырской жизни и еще в молодости принял имя и обет монаха. Сперва он жил в монастыре Мелроз на берегах реки Твид, управляемом аббатом Этой, добрейшим и простейшим из людей, который, как уже говорилось, стал потом епископом Хагустальдена или, скорее, Линдисфарна. Приором[894] в то время был Бойсил, священник великой добродетели и пророческого дара. Кутберт смиренно подчинился его наставлениям и получил от него как знание Писания, так и пример добродетельной жизни.
Когда Бойсил отошел к Господу, Кутберт сам стал приором монастыря и научил многих правилу как своим учительским даром, так и собственным пр