Именно по причине разговорчивости пьяных матросов и их избыточной щедрости и демонстрации серебра, глава Тайной канцелярии и приказал своею властью закрыть доступ с фрегатов на сушу по договоренности с Михаилом Михайловичем Голицыным, при этом Александр Шувалов посмел и моим именем прикрыться, отвести корабли в Кронштадт.
Шуваловы предлагали так же начать игру, которая была бы направлена против Бестужева, как главного англофила при государыне. Обвинить англичан в нападении на экспедицию, нарушении ранее заключенных договоренностей о помощи.
— Господа, не в моих интересах сия интрига, — предупреждая недовольство братьев, я поспешил добавить. — Я расскажу Вам кое-какие подробности того, что вообще было затеяно и для чего. Экспедиция идет не на Камчатку, а в Америку. Я говорил уже с Вами, Петр Иванович о создании Русско-Американской компании и торговле. Я принесу бумаги, где описал компанию и ее занятия. Сразу скажу — доход более миллиона в год. А вот противодействие англичан не даст такого дохода, а станем только терять людей и корабли. Соперничать с ними в океане Россия не может.
— Смолчать? — недоуменно просил Петр Иванович.
— А мы готовы к разрыву с Англией? Выдюжит Россия, если англичане запрут ее в Балтике. А Ваши, Петр Александрович, мануфактуры, что поставляют парусину и пеньку Англии, Вы потеряете много серебра. Или это достаточная жертва, чтобы свалить Бестужева? Так он может и не сойти со сцены, государыня не желает противоборства при своей персоне, — сказал я и улыбнулся. — Давайте отобедаем господа.
— Я могу поговорить с английским послом сэром Кармайклом и уладить вопрос. Можно же рассказать и французам о том, что англичане и есть те каперы, что грабили их корабли, может в трюмах фрегатов есть что-то французское? Если нет, то можно и подкинуть, пусть Франция в очередной раз с англичанами поссорится. Но нужно предупредить и англичан, что французы знают об их коварстве, — вступила в разговор Екатерина, и после ее слов наступило молчание.
Я, как никто другой, догадывался, что эта женщина не проста и с крайне изворотливым и даже коварным умом. Сейчас сидят трое мужчин, которые считают себя сильными политиками, но Екатерина Алексеевна утерла нос всем нам скопом.
— Это можно сделать? — задал я вопрос Шуваловым после долгой паузы.
— Да, но Франция… — произнес сомнением Петр Иванович.
— Мы делаем французам подарок, это же правда, что англичане нападали на французов, от пиратов Франция страдала необычайно. Вы помогаете французским друзьям, обвиняя Англию, но предупреждаете англичан, что французы узнали о коварстве, взаимно извиняемся перед всеми и «умываем руки». Вероятно, напряжение у Крыма снизится и Франция будет смотреть на нас, как на союзников, — размышлял я вслух.
— Это еще обдумать нужно, и Франция вряд ли уменьшит помощь султану. Я, надеюсь, что Ваше Высочество продаст мне те самые товары, что на фрегатах? — спросил Петр Шувалов, не упускающий ни единой возможности заработать лишний рубль.
Он, скорее спешил ко мне из-за возможности навариться на перепродаже содержимого трюмов прибывших фрегатов.
— Половину, Петр Иванович, от бескрайнего уважения к Вам, продам ажно половину от всего, но по доброй цене, — улыбнулся я.
Петергоф.
30 июня 1748 года.
Мы предполагаем, а государыня располагает. Как не пытались объяснить императрице суть игры с нападением пиратов у Мадагаскара, Елизавета проявила ненужные в данном деле эмоции и гневилась. Были вызваны утром вице-канцлер Воронцов, канцлер Бестужев-Рюмин и я, как главный возмутитель спокойствия. Но самую большую порцию гнева в этот раз получал канцлер. Это Елизавета еще не знает, что утром в Стокгольм отправился шлюп с человеком Шуваловых, дабы встретится с французским послом в Швеции и предоставить доказательства участия Англии в каперских делах, со свидетельствами английского офицера, Не стоит думать о французах, как о не понимающих английских хитростей, сами такие. Но вот прямых доказательств для обвинений часто и не хватает.
— Алексей Петрович, — обратилась государыня к Бестужеву, который стоял бледным, не решаясь и присесть. — Русская армия защитила английский Ганновер, разбила французов, не стребовав с них ничего, а они пиратов наущают бить русские корабли? Что скажешь? Где посол английский?
— Ваше Императорское Величество, то не Англия, то Ост-Индская компания и лорд Кармайкл имеет оправдания, — ответил Бестужев.
— Не взял его тотчас? Боишься гнева моего? Зови посла! — потребовала Елизавета, беря свои эмоции в узду.
— Ваше Ипегаторское Вельичьество, — посол обозначил поклон.
— Что Вы можете сказать о нападении каперов на русские торговые корабли? — спросила императрица по-французски, чтобы посол не коверкал русскую речь.
— Мы все понимаем, английские торговцы терпят большие убытки от бандитов, и Англия благодарит Россию за помощь в истреблении этого дьявольского гнезда. Теперь торговля Ост-Индской компании станет более безопасной. И взятие призом пиратских кораблей может считаться уместной компенсацией за потери русской эскадры, — обозначил посол весьма выгодный для России, как по мне, выход из положения.
Я задумался, почему так откровенно англичане идут на попятную? Посол не мог получить рекомендаций за столь короткий срок, телеграфа нет. Тогда, получается, у него были кое-какие инструкции, иначе Кармайкл не стал бы столь уверенно говорить. Нужно соглашаться.
— Неожиданно, — усмехнулась государыня и посмотрела на Воронцова, Бестужев, ясно, будет доволен такой постановкой вопроса, но как же другая партия, реакцию «шуваловцев» Елизавета пыталась понять из мимики Воронцова.
— Да, пираты — это бич морской торговли и нужно объединять усилия всех морских держав, дабы выжигать разбойников, — сказал Михаил Илларионович Воронцов.
— Вот как? — удивилась государыня. — Что скажете, Петр Федорович?
— Государыня, думаю, что посол прав, мы потеряли свои корабли, получили фрегаты пиратов, скорблю по убиенным русским морякам, что славно бились в море. Было бы уместным, чтобы в европейских морях пиратов не стало, чтобы русскому флоту не пришлось и их жечь, — высказался я, практически прямым текстом предупреждая англичан. — Это русские люди могут по суше пройти к той же Индии, а Англии важно иметь безопасные морские пути.
Это была угроза Англии — блеф, конечно, но кто его знает этих варваров-русских… Пусть подумают, поразмышляют, может этот камушек про сухопутный коридор, которого нет и пока быть не может, остановит англичан при принятии решения развязать с Россией каперскую войну.
— Вы правы, государь-цесаревич, в Европе нельзя допустить бесчинств пиратов, — ответил Кармайкл.
А вот сейчас лорд недвусмысленно дал понять, чтобы за европейские лужи русские не плавали, иначе получат противодействие. Прогнозируемое предупреждение после угрозы похода в Индию. Ну да бодались с Англией и это противостояние и через двести пятьдесят лет не закончится.
Крепость «Мариуполь».
13 июля 1748 года.
Христофор Антонович Миних был доволен своей жизнью. Да, разжалованный фельдмаршал был доволен. Еще не так давно его деятельная натура радовалась хорошему урожаю репы в Сибири, где он находился в ссылке. Сейчас же он занимается действительно важными делами — пытается подготовится ко второму акту крымской войны. Тогда Миних совершил ряд ошибок, и теперь он понимал, что Россия начала войну неподготовленной. Армия не была укомплектована должным количеством медикусов, не было строгих, но таких нужных санитарных правил, ощущался недостаток вооружения, а наспех набранные рекруты больше занимались уходом за своим мундиром и чисткой буклей, чем действительной воинской подготовкой. И, несмотря на это, русские взяли Бахчисарай, как и все крупные города Крыма, разбили турок в Бессарабии.
Теперь все потребное для победы есть, пусть и сложностей все еще много, может количественно и больше, чем тогда в 1736 году, но проблемы уже на другом уровне, который выше, чем когда били турок войска при Анне Иоанновне. Да уже то, что снабжение на порядок лучше и заминки случаются реже — это своего рода победа.
Земли, где Миниху поручено было создать особую воинскую область, были генерал-майору знакомы. Это он занимался при Анне Иоанновне урегулированием проблем среди слободских казаков, первых сербских переселенцев, запорожцами и донскими казаками. Все тут очень сложно и часто приходилось находить сиюминутные решения, примиряя одних с другими. Тогда не получилось создать стройную систему взаимоотношений, но принципы сдержек и противовесов работали, взаимные набеги свелись к минимуму.
Когда весной в регион прибыли большие силы русской армии, далеко не все были рады. И если недовольство крымцев объяснимо, то казаки проявили немало стремлений, чтобы не участвовать в общем деле. Харьковский, Сумский и иже с ними полки укомплектованы в лучшем случае наполовину, при этом все хотят денег на свое оснащение по штату, при этом желательно быть подальше от любого начальство.
Миних, окунувшись в решение проблем, забыл обо всех обидах и нереализованных амбициях. Тем более, что Елизавета Петровна снизошла до встречи с ним, пусть и тайком, чтобы не знали ее приближенные. И это заслуга наследника, к личности которого Христофор Антонович проникся, осознав масштаб замыслов Петра Федоровича. Да уже сейчас Россия готова к войне с Портой больше, чем когда-либо ранее.
Сложнее всего в реализации планов цесаревича пришлось с организацией «военных поселений». Собранные двенадцать тысяч уже отслуживших более пятнадцати лет солдат и унтер-офицеров получали наделы земли с центрами в небольших крепостях, строительство которых сейчас идет быстрыми темпами. Генерал-майор не сразу понял, как именно осуществить задуманное, он даже начал подозревать в данном мероприятии блажь наследника. Но лишь до тех пор, пока приставленные Петром Федоровичем люди не дали бумагу с цифрами, где многое описано, в том числе и выкладки по предполагаемому урожаю. Эти поселения будут способны прокормить и себя и половину той армии, что сейчас находится в регионе.