— Я займусь им немедленно. Но что бы с ним ни сделали, это не скажет мне, кто это сделал, барраярец. — Ее голос стал совсем уже зимним. — Я не думаю, чтобы ты смог изготовить действующий дубликат, но сделать похожий муляж вполне в твоих силах. И если этот фальшивый — где тогда подлинный?
— Мне кажется, миледи, что именно это я и должен выяснить — хотя бы для того, чтобы очиститься от подозрений, чтобы восстановить свою честь в ваших глазах. — До сих пор ему казалось, что им движет простое любопытство, азарт решения интеллектуальной головоломки. И все же теперь это увлекло его целиком, без остатка, как лавина. — И если я найду ответ, можете вы… — «Что? Посмотреть на него без презрения?» — …позволить мне еще раз увидеть вас?
— Я… не знаю. — Рука ее потянулась к пульту на подлокотнике.
«Нет, нет, не уходи!»
— Нам надо найти способ находить друг друга, — поспешно сказал он прежде, чем она успела скрыться за своим чуть слышно жужжащим барьером.
Она склонила голову, обдумывая это, потом достала маленький передатчик — простой, без украшательства, можно сказать, утилитарный, но как и нейробластер, отобранный у ба Лура, безупречно исполненный в том самом стиле, что Майлз начал узнавать как стиль аутов. Она прошептала в него короткое приказание, и тут же в дверях появилось ба. Показалось Майлзу или нет, что глаза его чуть расширились, когда оно увидело госпожу без защитной оболочки?
— Дай мне свой передатчик и подожди на улице, — приказала Райан Дегтиар.
Маленькое ба кивнуло, послушно передало ей аппарат и молча вышло.
— Вот. Я использую его для связи со своими слугами, когда они выполняют поручения за пределами Райского Сада.
Ему хотелось дотронуться до нее, но он не посмел. Вместо этого он протянул к ней сложенные лодочкой руки, словно застенчивый язычник, протягивающий цветы богине. Она опустила передатчик в его ладони будто милостыню прокаженному. Или врагу.
— Он защищен?
— Пока да.
Другими словами, до тех пор, пока этим каналом связи не заинтересуется цетагандийская охранка. Все правильно. Он вздохнул.
— Это не пойдет. Вам не удастся посылать сигналы в мое посольство, чтобы мне при этом не задавали вопросов, на которые я не могу ответить сейчас. И я не могу отдать вам свой передатчик. Я должен вернуть его и сомневаюсь, чтобы мне поверили, будто я его потерял.
Он неохотно протянул передатчик обратно.
— Нам придется встретиться еще. — «О да». — Если уж я рискую своей репутацией, а может быть и жизнью, для достижения истины мне нужны новые факты. — Один факт не подлежит сомнению: если у кого-то хватило дерзости убить одного из старших слуг императрицы под самым носом у императора, он будет еще меньше колебаться, угрожая аут-леди не самого высшего ранга. Эта мысль была ужасна. Барраярская дипломатическая неприкосновенность, несомненно, послужила бы еще менее надежным щитом, но таковы уж ставки в этой игре.
— Я полагаю, вам может грозить опасность. Возможно, стоит поиграть еще немного: не давайте никому понять, что я вернул вам Ключ. У меня есть ощущение, что события пошли не совсем по запланированному сценарию. И если вам удастся узнать что-нибудь новое о том, что делало ба Лура в последние дни перед смертью… кстати, не сбрасывайте со счетов ваши спецслужбы. Они наверняка расследуют смерть ба.
— Я свяжусь с тобой, когда смогу, барраярец. — Бледная рука медленно провела по клавишам пульта, и вокруг нее вновь соткался светло-серый туман.
Ба вернулось в павильон, но провожать стало не Майлза, а свою госпожу. Майлзу пришлось возвращаться к Йенаро в одиночку.
Шел дождь.
Майлз не удивился, не застав гем-леди на том месте у ворот, где они ее оставили. Он не спеша подошел к дому и задержался у дверей, чтобы стряхнуть воду с одежды и вытереть лицо. Пожертвовав носовым платком, он как мог протер им ботинки, спрятал его в кустах и тихо вошел.
Его приход остался незамеченным. Вечеринка продолжалась чуть громче, какие-то лица исчезли, и на их место пришли новые. Цетагандийцы не потребляют алкоголь, однако у некоторых гостей был хорошо знакомый Майлзу вид хлебнувших лишнего. Если интеллигентная беседа была затруднительна раньше, то сейчас это сделалось и вовсе безнадежным занятием. Да и сам Майлз чувствовал себя ненамного лучше: опьяненный неожиданной информацией, с головой, идущей кругом от интриги. Каждому свое возбуждающее, подумал он. Единственное, чего он хотел сейчас, — это забрать Айвена и сбежать как можно скорее, пока голова не треснула от боли.
— Ах, вот вы где, лорд Форкосиган. — У локтя Майлза возник лорд Йенаро со слегка обеспокоенным видом. — Я не мог найти вас.
— Я довольно долго гулял с дамой, — ответил Майлз. Айвена в гостиной не было. — Где мой кузен?
— Лорд Форпатрил отправился на экскурсию по дому в обществе леди Арвин и леди Бенелло, — сказал Йенаро, посмотрев в сторону ведущей на второй этаж винтовой лестницы. — Они удалились… странно, их давно уже нет. — Йенаро попытался ехидно-понимающе улыбнуться, но улыбка вышла несколько удивленной. — Почти с момента вашего… я не совсем… ну и ладно. Не хотите ли выпить?
— Спасибо, с удовольствием. — Майлз принял чашку из рук Йенаро и не колеблясь выпил. И тут же зажмурился, живо представив себе, что может получиться из Айвена в сочетании с двумя гем-красотками. Правда, после общения с аут-леди все дамы из расы гемов в гостиной представлялись ему провинциальными дурнушками. Он надеялся, что со временем эффект поубавится. Пока что его приводила в ужас даже перспектива очутиться перед зеркалом. Что видела, глядя на него, аут-леди Райан Дегтиар? Трясущегося и лепечущего что-то гнома в черном? Он подвинул к себе кресло и опустился в него.
«Ну торопись же, Айвен!»
Йенаро присел рядом и завел разговор о пропорциях в архитектуре разных эпох, об искусстве и человеческих ощущениях, о перспективе торговли духами с Барраяром, но Майлз видел, что он точно так же не сводит глаз с лестницы. Майлз допил первую чашку и уже кончал вторую, когда Айвен наконец появился на верхней площадке.
Айвен постоял немного в полумраке, его рука скользнула по застежкам мундира — расстегнутых не оказалось (или их аккуратно застегнули?). С ним никого не было. Он спускался, не отрывая руки от перил; перед тем как вступить в освещенную гостиную, он изобразил на лице слегка застывшую улыбку. Он покрутил головой, увидел Майлза и направился прямо к нему.
— Лорд Форпатрил? — приветствовал его Йенаро. — Вас долго не было. Вы все осмотрели?
— Все, — оскалился Айвен. — Абсолютно все. Даже свет.
Улыбка Йенаро не исчезла, но глаза приняли вопросительное выражение.
— Я… рад.
Откуда-то с другого конца комнаты его окликнули, и он отошел.
Айвен склонился к уху Майлза и прошептал:
— Давай убираться отсюда к черту. Меня, кажется, отравили.
Майлз вздрогнул:
— Вызвать флайер?
— Не надо. Доедем до посольства на машине.
— Но…
— Нет, черт подрал, — прошептал Айвен. — Без шума. Пока этот ухмыляющийся ублюдок не поднялся наверх. — Он кивнул в сторону Йенаро, стоявшего у подножия лестницы и смотревшего наверх.
— Я так понял, отравление не особенно острое.
— О, это была отличная острота, — буркнул Айвен.
— Ты там наверху никого не ухлопал?
— Нет. Но я не ожидал, что они… Ладно, в машине расскажу.
— Идет. — Майлз поднялся на ноги.
Им пришлось миновать Йенаро, как и положено радушному хозяину приставшего к ним и проводившего их до дверей. Нельзя сказать, чтобы ответные прощания Айвена звучали слишком любезно.
Стоило защитному колпаку захлопнуться у них над головой, Майлз скомандовал:
— Валяй, Айвен.
Айвен, переводя дух, откинулся на спинку кресла.
— Меня заманили.
«Для тебя это было неожиданностью, кузен?»
— Леди Арвин и леди Бенелло?
— Они служили приманкой. За этим стоял Йенаро, я не сомневаюсь. Ты был прав, говоря, что тот чертов фонтан — ловушка, Майлз. Теперь я это тоже понимаю. Красота как наживка, все повторяется.
— Что с тобой случилось?
— До тебя доходили слухи о цетагандийских развратницах?
— Ну…
— Так вот, каким-то образом этот сукин сын Йенаро выставил меня полным импотентом.
— Гм… ты уверен? Я имею в виду, на это бывают естественные причины.
— Это была ловушка. Я их даже не соблазнял особенно, они сами меня затащили. Завели в эту комнату… должно быть, они специально обставляли ее так. Боже, это было… — Его голос прервался, и он вздохнул. — Это было потрясающе. Недолго. И потом я сообразил, что, гм, не в форме.
— Что ты сделал?
— Было слишком поздно уходить просто так. Поэтому я изворачивался — ничего другого мне делать не оставалось, а то бы они заметили.
— Что?
— Наплел им уйму варварских баек: ну, насчет изумительной способности форов к самоконтролю, что на Барраяре мужчине не принято… ну… раньше, чем женщине. Три раза. Я тер, я дергал, я похлопывал, я лизал, я кусал… у меня все пальцы свело. — Майлз заметил, что у Айвена и речь не очень связная. — Я боялся, что они никогда не заснут. — Айвен помолчал, потом на лице его появилась слабая улыбка. — Но когда они уснули-таки, они улыбались. — Улыбка вновь исчезла. — Спорю на что угодно, что эти две — главные гем-сплетницы на всей Эте Кита.
— Не буду спорить, — ответил Майлз, совершенно захваченный этой историей. «Что ж, пусть наказание не уступит преступлению». По крайней мере ловушка встретила достойную жертву. Кто-то проверял его уязвимые места. И кто-то так же откровенно проверял их у Айвена. — При желании СБ может за пару дней узнать для нас все слухи, что пойдут по этому поводу.
— Еще слово об этом, и я сверну тебе шею! Если только сначала найду ее.
— Тебе придется открыться посольскому врачу. Пусть сделает анализ крови.
— О да. И чем скорее, тем лучше. Господи, что, если этот эффект останется?!
— Ба Форпатрил? — восхищенно предположил Майлз.
— Дьявол, я ведь над тобой не смеялся!