Она задумалась, курила, выпуская дым колечками. Невинным голосом, будто бы между прочим, спросила:
— Тебя Хромой к себе зазывал, что ли?
— Не совсем.
— Ладно тебе. Что я, Хромого не знаю, что ли? Он увидел тебя в деле, потом отозвал в сторону — не для того же,, в самом деле, чтобы дорогу в Беляево спросить.
— И что ты по этому поводу думаешь?
— Трудно сказать. Мне кажется, что рано или поздно ты все равно будешь бандитом, причем не мелкой сошкой. Ты авантюрист по нагуре, не можешь вести размеренный образ жизни и слишком агрессивен для мирных авантюр. Что же до Хромого, то мне кажется, что с ним ты не сработаешься. Ему нужны подхалимы, а ты своевольный. Лучше сходи к Цезарю.
— Ага, сама его боишься, а мне советуешь.
— Ну, все его отрицательные качества сказываются только на посторонних людях. Он жесток, коварен, но своего никогда в беде не бросит. Многие, кто работал с ним, говорят, что лучше его командира трудно придумать. Он в людях ценит прежде всего личные качества. По-человечески я его боюсь, но это не мешает мне уважать его. Если бы я работала в команде, я бы работала только с ним.
— Не из-за Миши ли ты хочешь работать с ним? — подцел ее Валера.
— Кто-то утверждал, что не ревнивый.
— Я шучу.
— Или если не с Цезарем, то еще хорошо работать со Слоном. Ты его видел?
— Краем глаза, он как-то приезжал в «Интурист». Здоровенный такой мужичина, на гориллу похож, да?
— Он самый.
— Ален, а куда лучше всего попасть? Ты их знаешь получше меня, посоветовала бы. А то мне, в самом деле, скучно в парке стало.
— Ну, самым лучшим местом однозначно считается «личная гвардия» Ученого. Это и самое престижное место, и деньги там стабильные и большие. И уважение по всему «совку» гарантировано.
— Он настолько известен? Странно, ведь рэкет у нас не так уж давно появился.
Алена рассмеялась.
— Тебя еще в проекте не было, а про Ученого уже легенды рассказывали. Группировке черт знает сколько лет, вся верхушка состариться успела, Ученому далеко за пятьдесят. Это не однодневки типа марьинских. И рэкет для них всего лишь одна из новых специальностей. Но в «гвардию» не надейся попасть — он не берет людей.
— Почему?
— Не знаю. У него постоянный состав, он не расширяет его. После него по престижу идут Цезарь и Хромой. У Хромого большой авторитет, он держит Центр, но в его отряде все живут «по закону». Это сложно и многим действует на нервы. У Цезаря совершенно фантастические деньги и «спецназ». К нему молодежь рвется, у него интересно. Это для любителей риска, приключений и славы. У Цезаря идея - фикс — создать лучшую бригаду «совка». К Слону идут ребята, которые немного не дотянули до кондиций Цезаря. И Аспирант — к нему идут те, кого прикалывает бизнес.
Валера слушал ее и мрачнел. Получается, если его отбраковал Цезарь, то он должен был попасть к Слону. И если он не попал к Слону, то он что, вообще ни на что не годен? А Хромой звал его к себе...
— Я так понял, что у Хромого самые мягкие требования к людям.
— Что ты! Едва ли не жестче, чем у Цезаря.
— Тогда я вообще ничего не понимаю. Чертовщина какая-то.
— Что ты не понимаешь? Давай объясню.
Сознаваться в том, что он ходил к Цезарю, Валера не
Хотел, но разобраться в путанице было необходимо.
— Видишь ли, Хромой говорил сегодня со мной, но не только обо мне. Может, ты обратила внимание на парня в голубой джинсовке рядом со мной?
— Рыжего? Он тоже махался будь здоров.
— Димка Игнатьев, бандит еще тот. Суть в том, что он ездил к Цезарю, и тот выставил его за дверь, хотя такого, как Димка, еще поискать надо. Коричневый пояс по рукопашному бою, водитель-профессионал, одно время каскадером работал, стреляет из всех видов стрелкового оружия... Его и учить ничему не надо. Хромой предложил мне и ему сразу дать людей. Получается, что в боевики Цезаря или Слона он не годится, а чуть ли не правой рукой Хромого — это запросто?
— Может быть. Цезарю мог не понравиться его характер, и все. Он же не смотрит на то, что человек умеет, он смотрит только на мозги и характер. А Хромой — наоборот. Зато если Цезарю кто-то понравился, он не успокоится до тех пор, пока не завербует его. Он лучше сам его всему обучит, но в покое подходящего человека не оставит.
— И были такие случаи?
— Были. Миша рассказывал, что Сашка два месяца вокруг него ходил, пока не добился своего. И телохранителя Мишиного тоже он нашел, и учил его сам.
Обидно. Значит, дело в характере... Неужели у него такой слабый характер? Чтобы отвлечься от грустных мыслей, переменил тему:
— Ален, Хромой сегодня припомнил Майору случай, когда Цезарь перевозил полмиллиона рублей в «дипломате». И я думаю: а почему ему не дали ни машины, ни охраны? И как такая сумма поместилась в таком маленьком объеме? Ты об этом ничего не слышала? Может быть, в «Космосе» слухи ходили...
Алена расхохоталась — звонко, от души.
— Ну, ты сказал — в «Космосе»... Да об этом вся Москва до сих пор судачит! И все подробности известны! — Отсмеявшись, она пояснила: — Вообще-то, узнать, чем занят Цезарь, невероятно трудно. Но когда он выкидывает какой-то особенно наглый номер, об этом узнают все и сразу. И не рубли там были, а баксы.
— Он что, спятил — такую сумму по улице нести?!
— Наоборот, он всех обвел вокруг пальца. Ученый взялся провезти через «совок» полмиллиона баксов, знала об этом куча народу, и все, конечно, мечтали эти бабки перехватить. Два налета люди Ученого отбили в Подмосковье, привезли сейф в его кооператив. Такие деньги, естественно, он мог доверить для перевозки только самым близким людям, и через Москву их должен был везти Цезарь. Его вызывают, он приехал в таком виде, в каком был в институте — без оружия, — даже домой не стал заезжать. Его уже ждут двадцать человек охраны, три машины, ему самому приготовили и оружие, и бронежилет... С рук на руки сдают сейф. Он отказывается от всего. «Вы что, сдурели? — говорит. — Мы с таким кортежем всех собак соберем». Открывает сейф, перекладывает из него деньги в свой «дипломат», а на их место в сейф кладет учебники. «Везите их, — говорит, — завтра со всем почтением. Головой отвечаете за сохранность. И на ночь не забудьте охрану поставить». Намазывает края «дипломата» клеем, пристегивает к руке на-ручниками и с улыбочкой рукой помахал: «Ну ладно, я пошел». Машину свою у кооператива оставил. Все остолбенели. Бросились потом за ним — а он идет себе по улице с полумиллионом баксов и не переживает. Еще и приказал, чтобы никакого сопровождения, тайного или явного, у него не было. Через три часа приезжает в Беляево, его спрашивают, как он добрался, он ржет: «Как, как... Взял такси, заплатил стольник и добрался». Все дар речи от такой наглости потеряли, а потом сообразили, что за ним и не охотились всерьез — никому ж в голову не пришло, что он повезет деньги так запросто. Наблюдающие посмотрели, что он оставил всю охрану на месте, и решили, что деньги так и лежат в кооперативе. И отстали от него, разумеется. Эта история по Москве как анекдот ходит.
Валера давился от смеха, вспоминая тот день. Везти целое состояние через весь город — читай, через полк воору
Женных до зубов бандитов — с совершенно левым водилой... Да и тачка могла развалиться прямо на ходу. А Цезарь еще и издевался над своими попутчиками, которые следили за ним для проформы. Странное у него чувство юмора, однако, не для средних умов.
— А сейф?
— Ну, в целях конспирации они действительно поставили охрану на ночь и на следующий день повезли его. И все было так, как сказал Цезарь, — налет по всем правилам, на перестрелку рота милиции набежала. Сейф уже отобрать успели, менты его хозяевам вернули и ради любопытства вскрыли... Сам понимаешь, что они там увидели. Менты попадали от смеха, представив себе рожи бандитов, не знавших, что они охотились за учебниками. А беляевские скромно так объясняют, что поспорили с бывшим работником кооператива, ныне студентом, и по условиям спора должны были провезти через весь город в сейфе его учебники. А тут — налет. Менты всласть поржали, оставили Цезарю офицер-ские автографы на титульных листах и отпустили беляев - ских. А бабки Миша на тот момент уже в Киев привез, так что Цезарь еще и сутки выиграл. Вот после этой истории он и прославился.
Да, теперь Валера понимал, что легко отделался. Его побили только для острастки, за издевательства по дороге, и его счастье, что он слишком долго сидел на больничном. За такие шутки Марьинские могли разгромить парк, а самого Яковлева живьем похоронили бы. К Цезарю ведь не подберешься, так хоть на невольном помощнике зло сорвать... Выходит, двадцать процентов, выплачиваемые уже половиной парка, — мизерная цена за то, что никто не погиб от последствий «шуточки. И прикрывать парк было от кого... Валера спас полмиллиона, а группировка отблагодарила парк. Надо же, рэкет тоже бывает честным и справедливым.
Следующий день прошел без осложнений. Валере то и дело сигналили знакомые и незнакомые мужики из других парков, спрашивали: «Не ваши мужики вчера рэкет жизни учили?» Валера с гордостью показывал свою разбитую физиономию: «Ну так. Сам там бьы». — «Правильно, нас трогать не стоит». Его поздравляли, как героя, потом каждый продолжал свой путь.
Под вечер он попался гаишникам. Задумался и разогнался. Откуда тот только взялся? Выскочил из кустов со своим жезлом... Вздохнув и сразу приготовив деньги, Валера вышел из машины. Гаишник — молодой парень — посмотрел его документы, потом глянул на лицо и спросил:
— Тебя не у «Космоса» разукрасили?
Валера хмуро кивнул, гаишник обрадовался:
— Вот и я слышал, что там девятый парк дрался. Слушай, расскажи! Говорят, что вы вдесятером сотню разогнали.
Валера хмыкнул и скромно ответил:
— Нас шестнадцать человек было, да и их не сотня, чуть поменьше. Но кости мы поломали многим. Я главарю морду разбил... — И, не удержавшись, принялся рассказы-вать, умолчав, естественно, про вмешательство Хромого.