Достаточно большое количество праздников и веселых событий вовсе не означало, что дела оказались заброшены. С мая и до середины лета был наплыв действительно стоящих ребят, и Саша, недолго думая, одного за другим набрал еще десять человек. Однако в конце июля на новичков начат жаловаться ВДВ — мол, все прекрасно, но, хоть они и после армии, в военном деле ни черта не понимают. Стрелять умеют, некоторые — как Димка Чех — еще и довольно метко, в хорошей физической форме, головы умные, но «школы» явно не хватает. Саша шутя предложил ему самому заняться их обучением: «ВДВ, хватит ныть. Сам не знаешь, как с этим бороться? Спроси у Яковлева, где наш «полигон» находится, бери всех, кого считаешь нужным, и езжай. Учи их сам». С чувством юмора у ВДВ дела обстояли плохо, потому что шутку он принял всерьез, собрал десятку новобранцев, позвал «афганцев», кроме Яковлева, и уехал на неделю. Саша не стал говорить, что пошутил — было интересно, что из этого выйдет.
Чикарев потом рассказыват, что поначату новички посмеивались над ВДВ; он слушал, слушал, потом ему надоело, он рявкнул, и все как-то разом осознали, что чины в Организации даются не ради смеха. Кое-кого пришлось учить при помощи зуботычин; гонял их ВДВ основательно, и фантазия у него была бурная. А порядок поддерживали суровые «афганцы». ВДВ говорил: «Если вы думаете, что рэкетиру достаточно иметь много наглости и ствол, знать несколько приемов рукопашного боя, носить кожаную куртку и ездить на «Мерседесе», то вы сядете через пару месяцев или вас перебьют чеченцы. Рэкетир должен уметь все: спать вполглаза, работать в полную силу в любых условиях, постоянно быть начеку, если он хочет жить долго, счастливо и на свободе». Вернулись они страшно измотан
Ные и обозленные; но через четыре дня поздно ночью ВДВ опять отдал приказ в двадцать минут собраться и ехать на полигон... Делать нечего — новички ругались, но подчинились.
Жаловаться на ВДВ, как ни странно, не ходил никто — все себя мужиками считали, что ли? Тем не менее до Саши доходили слухи, что ВДВ — настоящий садист, не дает ни спать, ни жрать и по ночам занят тем, что придумывает лишние мытарства своим людям. Слухи с каждым разом становились все страшнее, и Саше в конце концов стало интересно, чему же на самом деле учит ВДВ.
А учил он весьма занятным вещам: захват и освобождение заложников, побег из плена и охрана пленных, методика боя, методика нападения и отступления, расстановка засады и избежание оной, захват и удержание строений — на территории полигона стояли какие-то полуразрушенные бараки, где они и тренировались, — освобождение зданий от противника, действия в одиночку, в группе и в нескольких группах и еще очень многому. И все это — с голыми руками. ВДВ уверял, что безоружный человек может и должен быть гораздо опаснее вооруженного, что в условиях города преимущество имеет тот, кто умеет обходиться без стрельбы, что победить с оружием в руках гораздо проще, если умеешь побеждать без него. Что главное не то, как ты вооружен, а то, как сильно ты хочешь победить.
Потом он принялся учить их в городе на стройках — приучал бесшумно занимать многоэтажные здания, опознавать друг друга в темноте по силуэтам. Таскал их каждую ночь; парни выглядели совершенно измочаленными, но Саша молчал: ВДВ воевал и знает, что делает. Нал Сашей смеялась вся Организация — мол, Цезарь думает, что рэкетир обязательно должен быть солдатом, тренирует команду суперменов, а им это никогда и не потребуется. Они же НС будут вести полномасштабную войну, а отстреляться от тех же чеченцев не гак уж и сложно. У них нет настолько серьезных противников, чтобы им понадобились боевики с таким уровнем подготовки. Саша ничего не говорил, думая, что через три года его маленькая бригада будет стоить отрядов Хромого и Слона, вместе взятых.
В начале сентября к нему явился неожиданный гость — Артур-аварийщик. Саша, как и все остальные, его сторонился: наемные убийцы остаются чужаками даже среди своих. Но, в отличие от многих, не испугался, зная одну особенность поведения киллера: если тот намеревался убить, то жертва его не видела. Если же он позволял увидеть себя, то ничего дурного от его визита ожидать не стоило. Поэтому Саша удивился, но не обеспокоился; может быть, Арлур изнывал от одиночества и ему захотелось пообщаться с живыми людьми — с кем не бывает?
Оказалось, Артур заинтересовался нововведениями Цезаря. Он почитал себя дальновидным человеком и понимал, что наличие такой немногочисленной, но мобильной и мощной бригады в Организации необходимо. И совсем хорошо то, что они встали на этот путь сами, без особого распоряжения Ученого. Саша ломал голову: Аргур неспроста хвалит его, что же ему нужно? Выяснилось это очень не скоро: Артур был любитель испытывать терпение собеседника. Саша невозмутимо вел великосветскую беседу, не проявляя излишнего любопытства, потом пришел Мишка, они втроем немного поспорили на отвлеченные темы, и лишь после этого Артур соизволил изложить цель своего визита.
Он предлагал свои услуги в качестве наставника. Он долго приглядывался и к самому Цезарю, и к его бригаде и загорелся идеей: принять участие в создании самой неор-динарной и неуловимой бригады «совка». Когда-то давно Артур работал учителем, считался талантливым и хотел бы вновь вернуться на это поприще, но в ином качестве. Он имел колоссальный и разносторонний опыт, хотел бы передать его именно Цезарю, но с одним условием: обучение не всей команды, а десяти-одиннадцати человек по выбору Саши. Артур полагал, что обучение в больших группах не дает должного эффекта, а его ученики могли бы сами в процессе общения передавать знания остальным.
Саша пожал плечами: да, конечно, это очень интересно и надо попробовать, но в глубине души он сомневался, что его парням нужен опыт аварийщика. Тем не менее он собрал свою десятку ветеранов.
Артуру не пришлось выслушивать насмешки и рявкать, чтобы добиться нужной дисциплины. И никакого отношения к «заказным» убийствам эти уроки не имели. Если хо-тите, это была чистейшей воды теория рэкета, да и не толь
Ко его. Три с лишним часа ребята слушали его раскрыв рты.
Господи, чего он только не знал! Психология жертв и преступников, умение правильно рассчитать психическую атаку, актерское мастерство — способность перевоплощаться, носить маску, лгать. «Если вы хотите, чтобы в вашу ложь поверили, вы обязаны свято и искренне верить в нее сами». Умение по-настоящему держать язык за зубами, которое достигается не ужесточением наказаний за болтовню, а отсутствием желания откровенничать, самообладание, искусство общения, поиск предателей и идеологическое переубеждение, дача взяток и вербовка убежденных сторонников, умение привлечь внимание и остаться незамеченным — последнее особенно было нужно Яковлеву, — правильная оценка сил как противника, так и своих. Психология различных слоев общества, умение быть своим в любой среде. Плюс к этому Артур знал историю почти всех раскрытых крупных преступлений, мог показать, где именно совершил роковую ошибку тот или иной преступник, почему его поймали.
Перед следующим занятием Саша заменил одного из слушателей. Его телохранителю было не слишком интересно, а вот Чех производил впечатление способного парня. Хоть и новичок. Пожалуй, для него занятия с Артуром были полезнее, чем для Дмитрия.
Каждый раз после урока Артур задерживался. Втроем — Артур, Саша и Мишка — они могли разговаривать хоть всю ночь. Память у Саши была великолепная, а того, что ему рас-сказывал Артур, он еще ни от кого не слышал. Артур учил его командовать. «Саша, через несколько лет под твоим командованием будет самая оригинальная команда, какую только можно придумать. Это очень большая сила, поскольку каждый человек в ней, являясь частью общего — неотъемлемой частью! — останется личностью. Так запомни: очень важно иметь такую силу, но еще важнее, чтобы твой противник знал о ней. Его надо заставить бояться применения этой силы, но пускать ее в ход необязательно. Достаточно запугать противника, и ты. достигнешь большего эффекта, чем если бы ты обрушил этот бронированный кулак».
Именно под впечатлением от уроков Артура Мишка
Начал разрабатывать новую философскую систему — философию преступления. Как только он не называл свою работу! И «Идеологическая платформа мафии», и «Настольная книга профессионального рэкетира», хотя организованным формам преступности он уделял не так уж и много внимания.
Саша был наблюдательным человеком и не мог не заметить, насколько изменились его люди. Во-первых, во всех вылазках они держались иначе. ВДВ мог обозвать своих боевиков обормотами, но уже не жаловался, что тратит больше времени на объяснения, чем на сам налет. И штатскими их не называл. Одно удовольствие было с ними работать — действовали слаженно, четко, гладко, как хорошо отрегулированная машина. Во-вторых, после «учений» отряд стал гораздо сплоченнее, уже не наблюдалось четкого разделения на ветеранов и новичков. И в-третьих, люди научились молчать. Наметившееся отчуждение между ясенсвским крылом и основным составом Организации усилилось, стало глубже после того, как разнесся слух об их частых встречах с Артуром. Пожалуй, это был последний слух, исходивший из Ясенсва.
Создавая разделительную полосу, Саша преследовал вполне определенную цель. Он не хотел быть расстрелянным по приговору суда, а добиться этого можно только в том случае, если никто даже не догадается, чем именно занят Цезарь. Кстати, теперь его все чаще в лицо называли Кровавым; все были уверены, что Артур должен передать ему свои полномочия аварийщика, для этого же Цезарь переучивает своих людей. Его боялись заранее.
Конечно, новых аварийщиков из них никто делать не собирался, но ведь отряд создавался как спецназ, а Саша до этих пор занимался только рэкетом и перебранками с остальными группировками. И, наконец, в октябре они вспомнили, что они универсалы. Наглые, среди бела дня, кражи со взломами, грабеж, разбой, угоны, мошенничество... За короткое время «послужной список» людей Цезаря разнообразился, засиял всеми цветами радуги. Зато ни одного убийства не было. Ухитрялись обходиться без жертв, оставаясь невидимками.