— Нам необходимо встретиться с потерпевшим, — выслушав про огнестрельные дырки, сказал Баздырев.
— Понимаю, понимаю, — деловито закивал Ловейка. — Розыск по горячим следам. Так сказать, дорога каждая минута! Только, пожалуйста, недолго. Поймите правильно, раненый, помимо всего, перенес сильнейшую психологическую травму.
— Я думаю, целебность человеческого общения с милицией пойдет ему на пользу, — заметил Баздырев.
— Да, если только разумно дозировать. Пойдемте, я вас проведу.
С трупами проще — они не иронизируют
Каждый в этой жизни жертвует собой.
В одноместную палату вошли втроем. Лупандер, перевязанный бинтами, лежал поверх одеяла и с мучительным выражением на лице глядел в потолок.
— Наши сочувствия, — вместо приветствия произнес Баздырев. — Как это произошло?
Лупандер перевел взгляд на вошедших, на лице его отразилась целая гамма чувств: раздражение, боль и насмешка.
— А-а, господа сыщики… И как я вам в роли несостоявшегося трупа?
— По-моему, неплохо, — похвалил Баздырев.
А Куроедов нетерпеливо заметил:
— Расскажите, пожалуйста, во всех подробностях, мне надо составить протокол допроса.
Лупандер подтянулся поближе к спинке кровати, видно, раны дали о себе знать, и простонал от боли.
— Прошу вас, только недолго, — напомнил хирург и вышел из палаты.
— Я подъехал к своему дому, где-то уже было почти восемь, — стал рассказывать Лупандер. — Еле нашел место, где припарковать машину. В гараж уже ехать не хотелось, сами понимаете, устал, как собака, за эти дни. Вышел, взял портфель, собирался уже закрыть машину. И тут вдруг подъехала темная машина, резко так притормозила рядом, ну, метров пятнадцать. Из открытого окна рядом с водителем появилась рожа в черной маске с прорезями. Я сначала не понял: что за кино! А тут смотрю: пистолет у него в руке. Бах! Одни выстрел, второй, третий, четвертый… Я пригнулся, потом упал на землю. И тут же они уехали. Смотрю: ранили меня, попали в плечо и ногу. Подумал тогда, голова так еще соображала: домой подниматься, потом «скорую помощь» ждать? Быстрей кровью истечешь. Решил вот сам доехать. Хирург потом сказал: правильно сделал! Ну, и чего — заштопал меня… И вот, господа сыщики, я к вашим услугам, — с сарказмом завершил Лупандер.
— Что за машина была, запомнили? — поинтересовался Баздырев.
— Какая-то иномарка. Седан. По-моему, темно-синяя. Номера в грязи, не различишь.
— И кто, на ваш взгляд, мог послать этих головорезов? — спросил Баздырев.
— А вы не догадываетесь? — усмехнулся раненый.
— Нет.
— Вот вы уйдете, и она снова пришлет этих подонков, и на этот раз меня добьют. — В голосе Лупандера проскользнула истерическая нотка.
Куроедов заметил:
— Она, кстати, тоже вас боится.
— Нам надо осмотреть вашу машину. Где ключи? — перевел допрос на деловую почву Баздырев.
— В пиджаке, в боковом кармане. Вон там, на полу. — Лупандер показал на полиэтиленовый пакет, добавил с легкой насмешкой: — Только осторожней, кровью не испачкайтесь, господа пинкертоны!
Глянув на Куроедова, Баздырев брякнул:
— С трупами проще — они не иронизируют.
Лупандер обиделся:
— Шутки у вас дурацкие!
Баздырев без тени брезгливости достал из пакета окровавленный пиджак, брюки, стал комментировать, а Куроедов записывать:
— Пиджак мужской, темно-синий, размер… — Он глянул на Лупандера, — примерно 52–54, к нему присовокуплены штаны, тоже имеются пятна бурого цвета, не исключено, что биологического происхождения.
Лупандер не выдержал:
— Да что вы там пишете? Это моя кровь!!!
— Так положено, — пояснил Куроедов. — Экспертиза разберется, что там: кровь или кал.
Баздырев невозмутимо продолжал:
— Костюм по внешнему виду производства фабрики «Большевичка», в боковом кармане… — Максимыч вытащил связку. — Ключи, предположительно от автомобиля. Так?
Лупандер вновь возмутился, даже подскочил:
— Какая «Большевичка»! Костюм от Версаче!
— А мне показалось, что «Большевичка». Сам такие ношу.
Баздырев развернул пиджак изнутри, громко и с пафосом прочел название на этикетке: «Фабрика “Большевичка”»!
Куроедов расхохотался, Лупандер сконфузился.
— Что ж вы так не уважаете отечественный швейпром?
— Совсем забыл! — Лупандер хлопнул себя по лбу. — Я этот костюм покупал, когда был какой-то очередной кризис, уже не упомню. Жена посоветовала: типа, скупаем все подряд.
— Понятно, — перебил Баздырев. — Костюм приобщаем к уголовному делу. Какая марка вашей машины?
— Черный «мерседес»… с дырками… Что, уходите, господа хорошие? — язвительно спросил Лупандер, когда визитеры поднялись. — Ну а в крематорий придете — с моим пеплом попрощаться?
Баздырев посмотрел мрачно, как студент медвуза на подопытную лягушку.
— Не надо истерик, Леонид Яковлевич. У вашей палаты выставят круглосуточную охрану: двух бойцов с автоматами, гранатами и полным боекомплектом. На этот счет есть распоряжение начальника ГУВД. Поправляйтесь!
Баздырев и Куроедов только вышли в коридор, а навстречу уже шагали два дюжих милиционера в бронежилетах, касках и с автоматами — прямо из их родного ОВД «Стригунино».
— Лупандера охранять? — спросил Баздырев сержанта.
— Так точно, товарищ майор! — браво прогудел тот.
— Следующая палата… — показал Баздырев и тихо добавил: — Смотрите, с поста ни шагу. Его заказала сицилийская мафия.
— Надо же! — изумился сержант.
Во дворе дома, где проживал Лупандер, Баздырев сначала увидел худую фигуру Реброва. Он битый час скучал возле автомобиля Лупандера.
— Вот он, наш герой.
— Вижу, — отозвался Петрович, подруливая поближе.
Выйдя из жигуленка, Баздырев критически оценил дырки на корпусе раненого «мерседеса». Потом достал ключи, пискнул брелоком, Ребров открыл двери в салон, залез внутрь, посветил фонариком. Через какое-то время раздался его торжествующий крик.
— Вот и пулька от пээма, — показал он коллегам примятую желтую пулю, похожую на вырванный зуб с коронкой.
— Ладно, завтра при свете нормально все осмотрим, — подвел итог Баздырев. — Ты на чем приехал?
— На дежурной вместе с караулом. Я отпустил ее.
— Садись за руль, отгони мерс на нашу стоянку, — распорядился Баздырев и протянул Сергею ключи.
Сколько ни тереби, толще не станет!
Если вы однажды почувствовали себя Робин Гудом, постарайтесь остановиться на достигнутом.
Поздним вечером Куроедов вернулся в кабинет, чтобы «приобщить» к делу последние события — протокол допроса Лупандера и покумекать в тишине, как распутать клубок ядовитых змей, пока они насмерть не перекусали друг друга. Но в голову ничего не приходило. Иван поймал себя на том, что завязывал и вновь развязывал тесемочки толстой картонной папки, в которых бумаг было по делу — всего ничего. Он чертыхнулся в душе и пробормотал:
— Сколько ни тереби, толще не станет!
Тут кто-то тихо приоткрыл дверь. «Кого это принесло?» — раздраженно подумал Куроедов.
Это была Полина. Она явно услышала последнюю фразу.
— Ты сильно занят?
— Заходи.
Иван глянул на Полину, ему показалось, что она только что плакала. Глаза выдавали. В прокуратуре при авралах приходилось работать на компьютере и по ночам, до помидорной красноты глаз. Но сейчас явно был не тот случай… Участливо посмотрев на коллегу, тактично поинтересовался:
— У тебя что-то случилось?
— Скажи мне, Иван, кто это сделал?
— Ты имеешь в виду убийство патологоанатома?
— Да, Василия Малосольного.
— Подозревается некий старик, который появился под видом папаши покойного бомжа. А почему ты интересуешься, дело ведь мое…
— Значит, надо, — сухо ответила Полина.
— У тебя что-то… связывало с Василием?
— Ничего не связывало, — устало отреагировала Нетреба. — У тебя есть сигареты?
Куроедов протянул пачку. Она вытащила сигарету, Иван щелкнул зажигалкой.
— Я попрошу, чтобы это дело поручили мне, — вдруг сообщила она.
— А говоришь, ничего не связывало, — укоризненно отреагировал Куроедов. — Если у тебя что-то личное, то тем более не надо тебе ввязываться. Ты отличный следователь, профессионал, спору нет. Обещаю тебе, я его найду и покажу тебе… Он слишком наследил и зарвался…
Полина раздавила недокуренную сигарету.
— Я сама его найду. И приведу его к тебе…
— Полина, прекращай, мне что — пожаловаться на тебя прокурору?
— Я тебе не помешаю, ты меня даже не заметишь…
Куроедов вздохнул:
— Может, тебе коньячку капнуть, успокоишься… А, Полин?..
— Спасибо, Ваня, но я за рулем…
Исчезнувшая вдова и шарик от пейнтбола
Женщина всегда пожертвует собой, если предоставить ей для этого подходящий случай. Это ее любимый способ доставить себе удовольствие.
Утром Баздырев буквально ворвался в кабинет Куроедова. Тот, как всегда, одновременно занимался, на этот раз сразу пятью делами: листал дело, печатал текст, разговаривал по телефону, прихлебывал из кружки чай да еще отмахивался от огромной мухи, которая с жужжанием атаковала его со всех сторон.
— Ты чего влетаешь, как шарик от пейнтбола? — спросил Куроедов.
— Вдова исчезла, — удрученно объявил Баздырев.
— Какая? — не понял Иван.
— Какая… Алла Свингер! Свинтила в неизвестном направлении вместе с дочерью… Кстати, она ей мачехой приходится. Алена — дочь Бориса. С утра Свингер не пришла на работу в офис. В квартире — тишина.
— Ха, а может быть, там два трупа? — Куроедов свернул трубочкой газету, лежавшую на столе, резким ударом пришлепнул обнаглевшую муху. — Надо брать разрешение на вскрытие квартиры.