– Что у вас нового в департаменте? – осторожно спросил он, когда Игорь проглотил еще один кусок бургера.
Айтишник махнул рукой.
– Да чего у нас нового может быть? Все старое! Бесконечные планерки, запросы. Сейчас вы главные ньюсмейкеры в Министерстве. Как у вас после зачистки, сильно жизнь поменялась? Кстати, поздравляю с назначением! Я на внутреннем сайте видел приказ.
– Спасибо… – От дисбаланса их с Игорем взаимных знаний друг о друге Федор даже как-то растерялся. – Да, в общем, все как-то так же: пишем релизы, записки… ну, и отчеты тоже, конечно, кто их не пишет…
– Ну, понятно, короче: что ни день – все та же поебень! – Игорь громко засмеялся собственной шутке. Из его бургера вывалился и шлепнулся на поднос измазанный в кетчупе маринованный огурец. – Ты только не обижайся, у нас та же фигня. Рутина достала. А с другой стороны, что делать? Уйдешь в другое место, а там все то же самое. Тут хотя бы к коллективу привык и все такое. Верно говорю?
– Да, все так. Рутина… А ты сам за что отвечаешь?
– В основном за внутренние сервисы всякие, секретные и несекретные. Электронный документооборот, например.
У Федора яростно забилось сердце.
– Что, прямо лично?
– Ха-ха, ну ты дал: «лично»! Нет, конечно, я же не киборг. У нас этим целый отдел занимается. Мы, кстати, людей из вашего департамента почти не видим – разве что на трансляциях с заседаний. Вы чего такие нелюдимые?
– Почему же нелюдимые, просто много работы…
Игорь ухмыльнулся:
– Да уж, работу вашего начальства мы все видели, даже по телевизору показывали! Кстати, не пойму, на что они рассчитывали – у «Управленца» же батареи мощнейшие стоят, там хоть на две недели автономной работы хватит.… Ну да ладно, не хочешь говорить, не надо.
Игорь запихал в рот остатки бургера и, с трудом прожевав, принялся за картошку фри. Федор почувствовал, что разговор уходит не туда, и поспешил сменить тему:
– А у вас много поменялось с тех пор… ну, в общем, как Патриарх ушел?
– Это еще надо вспомнить, как было «до»! – Игорь вновь повеселел. – Года не прошло, а кажется, целая вечность… Слушай, честно? Что-то лучше, что-то хуже, а в среднем работы, прямо скажем, не убавилось. Может, кому-то эта цифровизация и облегчила жизнь, но явно не нам.
– И у нас как-то так же все. Вроде меньше дергают, но зато мы теперь заполняем бесконечные формы.
– Аминь, брат Федор! – Игорь закатил глаза и воздел руки горе.
– А у вас, кстати, не случалось ничего странного в последние месяцы?
– Ты про руководство? Вроде наши кабель рубить не планировали. Не такие креативные, видимо, как ваши!
– Да нет, я не про начальников. Я имею в виду так, в целом…
Игорь резко посерьезнел и опустил руку с уже почти донесенной до рта картофелиной.
– Тогда о чем ты?
– Ну, я не знаю, просто что-то странное там, необычное.
– А что, у вас что-то было?
– Почему? Я просто спросил, ну, чисто чтобы разговор поддержать. В общем, забей!
– Да нет, раз спросил, значит, было. Давай колись теперь.
Наступил момент истины. Федор сглотнул слюну.
– Ну, в общем, как бы у нас произошел небольшой сбой…
– Что за сбой?
– Компьютерный. Мне трудно подобрать правильный термин, все-таки я не программист…
– Скажи, как можешь, я пойму.
– Наверное, я бы назвал это сбоем какого-то шифра…
– Вам приходят письма в двоичном коде? Ну там, один-ноль-один-ноль?
– Да, именно так. Подожди, а откуда ты?..
– Эта проблема во всем Министерстве. Просто кого-то чуть раньше затронуло, кого-то чуть позже. Ты же не думал, что кодировка сбилась только у вас?
– Вообще-то наше руководство именно так нам и говорило…
– Ясное дело! И вы, конечно же, им поверили? – Игорь поправил очки и заерзал на стуле, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не расхохотаться.
Федор испытал чувство неловкости, смешанное с раздражением.
– А что мы должны были думать? Раз начдеп сказал, что проблема только у нас, значит, наверное, так и есть. В конце концов, ни у меня, ни у коллег нет доступа ко всем компьютерам в здании, откуда нам было знать, что сбой – общий?
– В таком случае почему же не спросить у нас? Это же всего один звонок.
– Так нам говорили ни с кем эту тему не обсуждать…
– Ага, значит, все-таки не «много работы»! – Игорь торжествующе проткнул воздух пальцем перед лицом Федора.
Скрябин даже зажмурился от обиды: «Чертово похмелье, невозможно нормально думать! Все разболтал за пять минут. Охуенно! Разведчик, блядь, Джеймс Бонд!»
– Ладно тебе, не расстраивайся. – Игорь похлопал его по плечу через стол. – В этом вы тоже не одиноки. Мы в нашем отделе вообще слегка охреневаем от происходящего. Уже с полгода, как в Министерстве тотальный сбой системы, а у нас, сука, ни одной заявки! Ни од-ной. Мы даже сами думали прозондировать слегка департаменты, так что ты: везде – в штыки! Гонят наших ребят взашей, не дают даже подойти к компьютерам!
Федор вспомнил, как они с Петром бегали с программистом по кабинету, и опустил взгляд в поднос с недоеденной картошкой.
– И почему все отмалчиваются?
– Я, конечно, в чужие головы влезть не могу, но думаю, что каждый начдеп надеется подвинуть другого. Все кое-как приспособились и теперь ждут, когда сосед ошибется, чтобы его подсидеть. Как-то так. Ваш департамент, похоже, полетел первым. Вы, кстати, как разбираетесь с кодами?
– Ну, у нас… – замялся Федор. – В общем, есть один сотрудник на больничном – он из дома все делает и нам пересылает. Правда, по идее он должен скоро выйти…
Игорь беззвучно рассмеялся.
– Забавно. Впрочем, мы недалеко от вас ушли: наши умельцы просто накрутили на почтовую программу расширение-дешифратор. По сути, тоже невольник, только электронный.
– Так если вы можете сделать такую штуку, почему не решите проблему с кодами для всех остальных?
– Во-первых, даже с этим дешифратором мы все же сильно рискуем – эта программа не входит в реестр безопасных у Главного… – Игорь многозначительно показал пальцем наверх, теперь он говорил почти шепотом. – Если ее распространять направо и налево, кто-то обязательно неправильно ею воспользуется, и тогда капут: система все заблокирует и начнет поиск виновных. Нам, как ты понимаешь, сидеть не хочется. И потом, есть еще один нюанс, но его лучше в таком месте не обсуждать.
– М-да… И как в таких условиях жить? Увольняться?
– Ну, это, допустим, ты всегда успеешь. – Игорь осмотрелся по сторонам. – Вообще есть у меня небольшая идея. Ты в баню ходишь?
– Иногда.
– Тогда пойдем на следующих выходных – там все и обговорим. Тем более что вопрос не на пять минут.
– Хорошо. У меня еще товарищ есть, мой лучший друг. Мы с ним вместе думали над дешифровкой. Ты не против, если он к нам присоединится?
– Только если ты ему доверяешь. А вообще, чем меньше ушей, тем лучше. Лучше пока особо никому про нашу встречу не рассказывай.
– Конечно, я понимаю!
– Тогда договорились. – Игорь кивнул на нетронутый бургер и почти полный конверт картошки на подносе Федора. – Ты есть-то, кстати, будешь?
– А, да… Сейчас, я быстро. – Федор почти не пережевывая проглотил половину бургера и несколько картофелин. – Что-то я наелся, пойдем, наверное?
Оставив подносы на столе, они спустились в паркинг. Оказалось, что Игорь живет в новостройке у одного из зюзинских прудов, на машине это было совсем недалеко. Пока ехали, разговор шел в основном «за жизнь». Игорь не любил футбол и прочий спорт (Федор тоже им не особо интересовался), зато уважал онлайн-игры. Скрябин последний раз играл еще в институте, поэтому в основном молчал, изредка поддакивая в моменты, когда собеседник ждал от него реакции. Наконец они приехали. Двор «собянинки» был закрыт шлагбаумом, поэтому Федор включил аварийку и остановился на площадке для пожарной машины. Чтобы не нарваться на штраф, они в четыре руки быстро выгрузили пакеты Игоря из багажника.
– Ну что, по-моему, душевно пообщались. – Игорь протянул Федору руку. – Спасибо, что подвез!
– Тогда на следующих выходных баня? Тебе в какой день удобнее?
– Наверное, в субботу. Ну, ближе к делу еще договоримся. Запиши, кстати, мой телефон.
Игорь продиктовал номер, Федор тут же его набрал. В кармане у программиста зазвучал какой-то металлический гитарный проигрыш. Они еще раз пожали друг другу руки, Федор сел в машину, тронулся и несколько раз посмотрел в зеркало на то, как Игорь перетаскивает пакеты к подъезду.
Выехав из жилого квартала на шоссе, он не смог удержаться и позвонил Неделину. Тот, как обычно, долго не брал трубку. Наконец гудки прекратились, на том конце послышалось усталое «Алло».
– Петя, бля, мы спасены!!!
XII
Когда в понедельник утром Федор пришел на работу, Петр бросился к нему, сжал в объятиях и с восторженным рычанием приподнял над землей.
– Федя, ты гений! Сукин же ты сын!
Остальные сотрудники отдела наблюдали за сценой с легким недоумением.
– Ребята, может, вам наедине остаться? – саркастически спросила Надя Петрова.
Петр даже не стал отшучиваться, только махнул рукой.
– А, говори что хочешь!
– Прямо сейчас этим и занимаюсь. Так что случилось-то? Вы женитесь? У нас в стране это пока еще запрещено!
– Ха. Ха. Ха. Шутка за триста! – Федор передразнил Надину манеру говорить. – Чему надо, тому и радуемся. Потом расскажу, когда придет время!
Надя показала на них рукой.
– Я же говорила: точно, женятся. Ну, тогда совет вам да любовь, мальчики.
Довольная собой, она взяла свою чашку и важной походкой пошла к кулеру.
Все утро Федор пребывал в эйфории от нежданного успеха. Он никак не мог сконцентрироваться и начать работу. С Петром они постоянно перешучивались, чем неслабо раздражали Надю. Впрочем, она уже ничего не говорила им, только периодически нарочито громко вздыхала и хлопала по столу какой-нибудь папкой. Лера все еще дулась на Скрябина, однако было заметно, что и ей не терпится узнать, чему он так сильно рад. Это давало Федору надежду на скорое примирение.