– Динь! – крикнула Венди последним мерцающим в воздухе разводам. – А почему ты сама не забрала ключ?
Ответа не последовало.
Однако исчезающая в пространстве Динь вернула Венди к воспоминаниям. Они захватили ее и будоражили тело. Крепкие ладони Питера на ее бедре, талии, скользят по спине, увлекая за собой платье. Вот они сжимают лицо, и Венди, забыв про окружающую ее пустоту, неосознанно касается щек, будто до сих пор ощущает прикосновения его прохладных пальцев.
Снаружи брякнул замок, вырвав Венди из сладко-болезненного забытья. Она соскочила с кровати и выглянула за дверь. В конце коридора показалась удаляющаяся худая фигура мужчины в средневековых одеждах. Через мгновение тот скрылся за углом.
Попытка бегства. Что обычно за это делают с людьми? Что сделает Паук, если план сорвется? А что, если она встретит кого-нибудь в коридоре?
«Надо быть смелее».
Осторожно прикрыв за собой дверь, Венди на цыпочках побежала по коридору, потом вниз по ступенькам, потом еще ниже, пока не очутилась в узком сыром проходе, освещенном редкими факелами. Вдоль правой стороны тянулся ряд одинаковых дверей с окошками и решетками. Она не стала заглядывать в них, ноги и руки и без того тряслись, как на экзамене. Но сейчас Венди казалось, что лучше было сдать десяток экзаменов подряд, чем красться в тесных каменных объятиях подземелья. Арку она увидела в самом конце прохода, заглянув за угол.
Сияние голограммы озарило мрачное подземелье.
– Открывай, не бойся, – прошептала Динь. – Она никогда не запирается.
– Почему?
– В этом нет необходимости. На ней заклятие, как считает Паук. Питер с Умником назвали бы это игровым кодом. Ни один житель Паучьего острова, кроме Паука, не может войти в нее. Никто из ставших частью этого мира тоже. Только ты, Венди. Давай же. Возьми факел.
Венди сняла со стены тяжелый факел, толкнула дверь. Та открылась и беспрепятственно впустила ее внутрь. Венди оглянулась на голограмму. Динь по-прежнему стояла в коридоре, но как будто за стеной из воздуха, чуть рябящего, как водная гладь на слабом ветерке.
Светя факелом, Венди ощупала взглядом небольшую каморку, уставленную старой мебелью и разными вполне себе обыкновенными вещами.
Сокровищницу она представляла по-другому. Например, как заполненный золотыми монетами и отлитыми из золота кубками зал с высоким потолком. Там были бы и сундуки, из-под неплотно закрытых крышек которых свисают жемчужные нити. Эта сокровищница больше напоминала чердак или подвал, куда спихнули все ненужное.
Осмотревшись, Венди принялась проверять ящики комодов и шкафчиков, стараясь не производить ни звука. Спрятать оцифровщик или же старинный ключ в этой кладовке можно было где угодно.
Сунув руку в один из сундуков, с первого взгляда показавшийся пустым, она отдернула ее. Что-то мягкое, похожее на тень, выскользнуло из темноты и поползло по руке, окутывая прохладой. Венди чуть не вскрикнула, затрясла кистью, протерла ее о подол, и тень отступила. Затем прикрыла сундук.
«Все-таки это не так уж и просто».
Теперь она с опаской открывала многочисленные шкатулки и ящички, хранящие всякую, на первый взгляд, бесполезную мелочь вроде зеркальца с серебряной крышкой или гребня, и не рискнула больше ни к чему прикоснуться. Если так называемое заклятие наложено на дверь, то кто знает, чем могу быть зачарованы эти странные вещицы.
Обнаружив в углу банкетку, оказавшуюся тяжелой, Венди подтащила ее, морщась от скрипа, к поставленному на стол комоду, чтобы проверить верхние ящики. Хоть она и могла их открыть, потянув за ручку, но, чтобы осмотреть содержимое, ей не хватало роста, а проверять на ощупь больше не хотелось.
Выдвинув верхний ящичек, она обнаружила ключ размером почти с ладонь, от старости покрытый зеленым налетом. Динь, увидев ключ, беззвучно захлопала в ладоши и помахала рукой, подзывая Венди, но та убрала ключ в карман. Нужно было найти оцифровщик.
Из коридора донесся частый звон, как будто по полу рассыпали бусины. Голограмму как ветром сдуло. Венди замерла, прислушиваясь, и вдруг попятилась, зажимая рот, чтобы не закричать от ужаса, – в дверном проеме показалось чудовище.
Паук размером со средний арбуз быстро обвел помещение четырьмя блестящими глазами и остановил взгляд на Венди. Звеня ногами, которые были словно из металла и отбрасывали свет факела, он направился к Венди.
Она отступала, делая круг. Ее рука, держащая факел, подрагивала, отчего по стенам плясали тени, и ей уже казалось, что это изо всех щелей и ящиков к ней сходятся пауки. Наконец, достигнув двери, Венди сделала шаг назад, чтобы развернуться и бежать, но развернуться не удалось.
Чьи-то руки обхватили за плечи.
– Ах Венди, Венди, – прозвучал вкрадчивый голос Паука. – Даже не стану спрашивать, как ты выбралась. И так все ясно.
Не отпуская ее и забрав из руки факел, он прошел в комнату и отодвинул тяжелую занавеску над столом. В мерцающем свете блеснул оцифровщик. Бледное лицо Паука исказилось в ухмылке.
– Ты ведь это искала, да? Что же, ты не оставила мне выбора. – Он подтолкнул Венди к двери, провел по коридору и распахнул перед ней одну из дверей с окошками и решетками. – Придется поселить тебя в менее удобных, но более надежных апартаментах.
Глава 29. В темнице
Факел высветил цепи на потолке и стенах, вот только не было никакой люстры и кровати. Лишь железная клетка во всю стену справа. Как раз ее и открыл Паук и, затащив упирающуюся Венди внутрь, захлопнул с лязгом дверь и повернул ключ в громадном навесном замке.
– Отдохни и подумай, а я вернусь завтра, чтобы задать тебе вопрос.
С этими словами он воткнул факел в держатель на стене, вышел и запер дверь в темницу. Венди опустилась на ворох соломы. «Вот и упущена последняя возможность».
Сколько времени она просидела в своих раздумьях о предложении Паука, о словах Задиры, о семье, которая, быть может, уже утратила надежду на то, что Венди найдется, было непонятно. Только в глаза неожиданно ударил синий свет, заставивший вскочить на ноги. Однако это была всего лишь Динь, просто глаза Венди уже слишком привыкли к темноте.
– Отдай мне ключ, крошка, – протянула голограмма полупрозрачную руку с идеальным светящимся маникюром.
«Ага. Сейчас. Что-то я пока не чувствую себя свободной».
– «Маленькая плата» за мою свободу? – ответила Венди, сжимая ключ в кармане джинсовки. – Сначала свобода, потом ключ, Динь.
Голограмма сдвинула брови и собралась что-то прошипеть, но в коридоре послышались какая-то возня и голоса, так что Динь в один миг исчезла, не оставив даже мерцания в воздухе.
Дверь открылась, и люди в средневековой одежде, видимо, так одевались слуги в замке Паука, втащили в темницу кого-то сильно потрепанного и в окровавленной рубашке.
– Задира! Что вы с ним сделали? – закричала Венди, но люди лишь доволокли Задиру до стены, бросили там, как надоевший груз, и надели на руки цепи. Его голова болталась как чужая. Похоже, он был без сознания.
– Эй, куда вы? Ему нужна помощь!
Она пыталась трясти прутья клетки, но те даже не звякнули. Мужчины, и не взглянув на нее, скрылись за дверью. Венди опустилась на солому, не сводя глаз с избитого до обморока друга.
«Вот твари».
Задира очнулся не скоро. Впрочем, из-за отсутствия окон и щелей Венди понятия не имела ни о времени суток, ни о времени вообще. Ей казалось, оно тянулось слишком медленно. Минуты превращались в часы, часы – в дни и ночи, а дома текла своим чередом жизнь. Жизнь без Венди.
– Черт, ничего не вижу, – просипел Задира и откашлялся, сплюнув на пол. Он дернул рукой, но услышал, как брякнула цепь, и просто потерся лицом о разорванный рукав. Это не помогло. Он запрокинул голову, пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь щелочки между распухшими веками.
– Это я, Задира.
– Венди? – Он дернулся, точно забыв про цепи и собираясь подняться. – Как?
– Не знаю. Вместо дома я переместилась сюда.
– А Питер знает?
– Вряд ли. Разве что догадается. А ты как?
– Когда вы переместились, я ушел, чтобы найти Нюту. Боялся, что, когда Питер вернется, он найдет ее раньше, чем я, и сделает что-нибудь плохое, чтобы отомстить мне. Я отправился в байкерский квартал. Они будто бы ждали меня. Навалились кучей. И вот.
– Мне жаль.
– Да ладно, выкарабкаемся как-нибудь. Ты, главное, помни, что я тебе говорил. Ни за что не соглашайся. Поверь, лучше умереть.
– Не хотелось бы.
Венди вздохнула и приложила голову к холодной стене: «Как же я устала от всего этого. Как же я хочу домой». Слезы бессилия поползли по щекам, осторожно прокладывая влажные дорожки. «Лучше умереть». Как такое вообще можно говорить? Это страшно. И больно. И потом, если для кого-то смерть временна, то для нее она может оказаться самой что ни на есть постоянной. Слезы все стекали по лицу, а Венди погружалась в сон, пока бряцание замка и скрип двери не потревожили ее.
Она непонимающе осмотрелась. И когда она только успела уснуть? Просто выключилась и вот включилась снова. Где-то в углу капала вода. Наверное, снаружи был дождь.
В темницу вошел Паук. Выглядел он как облысевший граф Дракула, сошедший с экрана телевизора. Бледное лицо, яркий рот, черный плащ.
– Отпусти ее, урод! – крикнул Задира. – Не смей ей это предлагать. Я собственноручно порежу тебя на кусочки и скормлю твоему зверьку, если Венди пострадает.
– Помолчите, юноша, – ответил Паук с усмешкой. – У меня разговор с дамой. Ты подумала?
– Нет, – сказала Венди так же тихо и помотала головой. – Я должна вернуться домой. Вы не понимаете, я из другой реальности. Мне не место в вашем мире.
– Кап-кап, – прозвенело, будто подтверждая правдивость ее слов.
Паук слушал все с той же усмешкой и ничуть не изменился в лице.
– Ты взойдешь на Бледный утес над Кровавой лагуной. – Его длинные сухие пальцы сомкнулись на прутьях клетки. – Я накину на твои плечи черный плащ, сотканный из тысячи теней. Весь остров падет к твоим ногам, Темная графиня.