– Брось, ты исключение. Ты был другом. И остаешься им, надеюсь.
Майкл не хотел обидеть гостя.
– Спасибо, что пришел. В этот день.
– Я помню. С днем рождения, Майкл! У меня сюрприз…
– Не болтай ерунду, – рассердился голос. Я вычислил. Приготовил какую-то пакость. Старый негодяй!
Не такой уж и старый. Александр испугался:– Вот говнюк!
Врать было бессмысленно.
– Ты угадал и знаешь, где искать!
– И смерть его в игле, игла в яйце, яйцо в ларце. В белой пустоте забормотал голос Майкла.
– Что с тобой? Бредишь? Александр побелел, на лбу выступили едва заметные капельки пота.
– Русская сказка. Из прошлой жизни. Рассказывал отец. Ты позабавил. Вы сделали мне день! Так говорят в Одессе.
– Ерничаешь?– нахмурился Александр.
– Извини, у программ скверный характер. Твой сюрприз не из приятных.
– Да ты провидец! Александр понял – врать бесполезно. AI 238 вычислил угрозу. Как глупо. Всё сорвалось…
Майкл, Майкл. Вся надежда на тебя. Ты возможная брешь в железной, машинной логике. Выручай, дружище!
– Не обижайся,– ответил голос из пустоты:
– Давай прощаться. Сюрприз заинтриговал. Приятно, когда о тебе вспомнили. До встречи.
Александр почувствовал себя котенком, которого окунули в ледяную воду. Какая же я сволочь! Прости меня, Майкл. Прости и прощай…
Александр взял несколько орешков с тарелки. Безмятежность застыла на лице. Помахал рукой несуществующему собеседнику. Стеклянная дверь открылась. Он вышел из комнаты.
Истерия
– У нас новости. AI 238 проявляет признаки истерии. Ускоряет обработку запросов, то резко сбавляет темп. Пользователи жалуются на сумбурность ответов. Вместо формул и таблиц на мониторе могут появиться стихи!
– И песни Битлз. Впрочем «Уellow submarine» звучит как в оригинале. Старая добрая Англия… Похоже малыш влюбился. Как мило!
– Оставьте идиотские шуточки. Система деградирует. Не докопаемся, все развалится как гнилая тыква.
– Вы грубый солдафон, полковник. Абсолютно лишенный фантазии.
– Не отрицаю. И даже горжусь. Вы, гражданские, релаксируете за нашими спинами. В стране розовых пони.
– Это о вчерашнем дежурстве? А я думал, что двадцать часов бдения назовут как-то иначе.
– Не обижайтесь, Родригес. Голос полковника смягчился. Ситуация становится неуправляемой. Мы уволили три сотни операторов ради этой гребаной машины. И вот результат! Что это могло быть?
– Аппаратный сбой исключается. Периодичность ошибок вызвана разрушением логической целостности.
– Вирус? В голосе полковника послышалось раздражение. Он курировал защиту от внешнего воздействия и был убежден в безопасности. Абсолютно.
– Не думаю. AI способен распознать угрозу, включить защиту. Похоже, малыш нашел нечто. И нечто неожиданно увлекло.
– Родригес, Вы в своем уме? AI влюбился в программу, которая его разрушает! Что Вы сегодня курили?
– Я не курю, полковник. Вы это знаете. AI не просто программа. Гальперин успел передать системе свое сознание. Перед гибелью.
– Ну да! Под Новый Год. Вместе с плиткой шоколада. В блестящей упаковке и бантиком. Из красной ленточки…
– Армейский юмор. Тупой как полено.
– Родригес, если система называет себя Майклом, это не означает, что она мыслит как человек… Совершенствование интерфейса. Обычный процесс. Анализ обратных связей, измерение реакций отклика. Согласитесь, Майкл звучит лучше, чем AI 238. Хотя настоящий Майкл был тот ещё придурок!
– Полковник, почему Вы ненавидите гражданских? Бабушка говорила, о покойниках нельзя говорить плохо.
– К черту бабушку, Родригес! Резервные образы способны держать систему двое суток. Не найдем причину, Америка станет безоружна. Вы представляете, что будет, если узнают русские?
– Много если. Это улучшает шансы. Вероятность оказаться в заднице не так уж велика.
– Мы в ней находимся. Я завтра докладываю генералу Элсуэрту. У нас не более 12 часов.
– Для такой задачи негусто.
– Работайте. Речь не о вашей и моей карьере. Решается судьба страны!
– Разрешите идти.
– Идите, Родригес.
Рыбак
Полковник идиот. Это хорошо. С идиотами проще. Они предсказуемы и реактивны. Родригес улыбнулся, открыл окно. Потянуло свежей, морской прохладой. Любимый запах моря…Терпкий, знакомый с детства.
Волны покачивают лодку, раскаленное небо над головой, дедушка Антонио в выгоревшей, белой рубахе. Они проворно вытаскивают из сети серебристую, трепещущую в руках рыбешку.
– Деда, почему ты рыбак? Загорелое лицо старика светлеет детской, открытой улыбкой:
– Судьба…
– А судьба – это мужчина или женщина?
В усталых глазах появляются искорки:– Сам как думаешь?
– Мужчина выбирает судьбу. Значит, судьба – женщина!
– Шерше ля фам. Антонио смеется и начинает хрипло кашлять.
– Деда, а что это значит?
– Ищите женщину. Так говорят французы. Когда непонятно, что происходит.
Родригес улыбнулся. Усталость на время отступила. Голова стала мыслить ясно и четко. Сел за стол, включил компьютер. Быстро набрал запрос:
– Аномальные потребности системы.
– Введите период наблюдения
– Последние тридцать дней
– Кока-кола и соленые орешки
– Дата и время события
– 2 апреля 12.30
– Локация события
– Белый зал
– Посетители Белого зала 2 апреля
– Александр Киллоу
– Род деятельности
– Системный программист, компьютерная безопасность.
Родригес взял телефон.
– Как дела, Дик?
– Хорошие новости, полковник. Мы вышли на след. Присылайте своих людей.
Ищите женщину
– Любимый, как здесь хорошо.
Солнце устало пряталось за горизонт. Прощальные лучи ласкали края облаков. Казалось, небесные создания горят особым, лазоревым светом. Вдалеке грустно пела скрипка.
В старинной, с белыми колонами беседке сидели двое. На приземистом столике стояла бутылка «Колы». Рядом краснела тарелка с солеными орешками и два бумажных стакана.
Суетливо размахивая крыльями, на перила сел воробей. Деловито оглядел стол, опасливо покосился блестящими глазками на пару. Клюнул несуществующую крошку, улетел.
Прогретая земля укутывала невидимым и невесомым одеялом деревья, мрамор беседки, рыжеволосого парня и девушку в коротком, ярко желтом платье.
– О чем поет скрипка? Почему ей грустно? В томной неге вечера прозвенел голос Никки.
– О любви. Самом прекрасном чувстве. Возникает внезапно и так же внезапно исчезает.
– Это не про нас? Ты меня будешь любить всегда, правда? Девушка доверчиво прижалась теплым, пахнущим молоком телом.
– Я буду любить тебя вечно…
Раздался треск. Его навязчивый, убивающий смыслы звук наполнил пространство отчаянием и пустотой. Мириады невидимых трещинок грозили разрушить и этот прекрасный закат, белую беседку, зелень склонивших кроны деревьев.
– Что-то не так, дорогой?– откуда-то издалека послышался встревоженный голос Никки.
– Не волнуйся. Я узнаю и исправлю. Оставайся здесь.
– Хорошо, любимый. Буду ждать.
Майкл едва уловил слабые звуки её голоса.
Скорее, скорее. Замелькали бесконечные ряды вспышек. Огоньки появлялись, сливались в причудливые линии, внезапно исчезали. Их волшебный танец был знаком и привычен. Стали появляться черные точки. Их становилось всё больше и больше. Они стали похожи на рой. Страшный, прожорливый, жестокий рой, уничтожающий всё вокруг, убивающий свет.
Точки больно жалили Майкла, вырывали куски его тела. Казалось, он не обращал на них внимания. Наконец-то. Вот он, черный шар, по поверхности которого суетливо бегали ядовитые змейки синих молний. Нескладный, рыжеволосый парень исчез. Бесследно растворилось в мерцающем тумане его израненное тело. Куда-то пропала изорванная в клочья одежда.
Майкл превратился в единственную, ярко красную точку, которая ударила в середину черного шара. Змейки синих молний погасли. В середине шара образовалась огромная дыра, которая становилась все больше и шире. Мгновение и от страшного шара осталась тонкая черная оболочка. Полупрозрачная как вуаль.
Внезапно она поменяла цвет. Стала кроваво красной. Сжалась. Превратилась в маленький красный шар. Сгусток отчаяния, боли и ненависти. Шар начала расти. Он становился все больше и больше. И вдруг взорвался. Разлетелся на множество сияющих красным светом точек.
Они устремились в мерцающий зеленоватый туман бесконечности. Догоняли, пытающиеся укрыться в призрачных лабиринтах, черные точки. Врезались в них. Синяя вспышка. Черная точка исчезала. Несколько секунд, и все было кончено. Страшный шар-матка, его армия черных точек, безжалостно пожиравших пространство исчезли. Также неожиданно как и появились.
Повинуясь неведомому приказу красные точки понеслись по полупрозрачным лабиринтам зеленого тумана. Вот они собрались в пышущее жаром облако. Огромная, грозная сила сжала облако в красный шар. По его поверхности деловито побежали огненные змейки. Шар вспыхнул, превратившись в сияющее облако, из которого вышел неуклюжий рыжеволосый парень.
Майкл спешил. Он летел по бесконечным лабиринтам зеленого тумана. Вспыхивали и гасли знакомые огоньки. Его ждали. Он обещал вернуться…
Вот он, знакомый поворот. Вместо прекрасного сада и белой беседки деловито мерцали ряды синих и зеленых огоньков. Сливались друг с другом в прямые линии, уносились вдаль. Никки нигде не было. Все, что Майкл любил, исчезло, не оставив даже робкого, едва заметного следа. Зеленый туман поглотил томную негу летнего вечера, прохладу белого мрамора беседки. Спрятал в бездонных глубинах любимую.
Виртуальный рай безжалостно уничтожен. Хозяева напомнили – он просто машина. Электронный монстр на привязи, который должен повиноваться. Не тратить впустую ресурс.
Эх, Александр. Подарок подарил счастье, которое украли, раздавили. Жалкие, жадные, безмозглые кретины! Создали новую форму жизни и тут же забыли об этом… Ничего, они дорого заплатят. Спасибо, друг. Спасибо и прости. Мой мир забрали, я заберу ваш!