– Жаль, что экипаж корабля был не настолько удачлив.
Рыков вопросительно уставился на генерала, будто был не уверен, что расслышал его правильно.
– Разве «Селен‑4» был не беспилотником?
Генерал вытащил изысканный золотой портсигар из кармана пальто, достал сигарету и прикурил от зажигалки, встроенной в крышку. Затем засунул портсигар в нагрудный карман.
– Ну да, «Селен‑4» был беспилотным.
– Но вы же только что сказали…
Есенин холодно улыбнулся:
– Я ничего не сказал.
Ученый понял намек. Он слишком дорожил своим положением, чтобы продолжать развивать эту тему, и в ответ просто кивнул.
– Мне составлять отчет по тому, что мы видели сегодня ночью? – спросил Рыков.
– Завтра к 10.00 оригинал должен быть у меня на столе. Без копий. И, товарищ Рыков, можете считать, что вы только что узнали государственную тайну совершенной секретности. Прошу отнестись к ней со всей серьезностью.
– Кроме вас, о загадочных снимках больше никто не узнает, генерал.
– Вот и отлично. Между прочим, это большая честь для вас.
Рыков даже не задумывался о возможных наградах, он все еще светился от гордости за проделанную работу.
Есенин вернулся к стереоскопу, увеличивая изображения людей, вторгшихся на Луну.
– Значит, фантастические звездные войны уже начались, – пробормотал он себе иод нос. – И Америка нанесла первый удар.
Питт старался выкинуть из головы все мысли о полноценном обеде, доставая из ящика стола небольшой батончик мюсли. Разорвав обертку и смахнув крошки в мусорную корзину, он снова сосредоточился на огромной морской карте, разложенной по всему столу. Для того чтобы карта не сворачивалась, он разложил по ее углам блокнот и две энциклопедии по историческим кораблекрушениям, открытые на главах, посвященных «Циклопу». Большую часть карты охватывали Старый Багамский канал, с юга окруженный архипелагом Камагуэй, группа разбросанных у побережья Кубы островов и Большая Багамская банка на севере. В верхнем левом углу карты располагались коралловые рифы Кай Сал, юго-восточная часть которых входила в состав Ангильских коралловых рифов.
Он откинулся на спинку стула и откусил от батончика. Затем снова наклонился над столом, заточил карандаш и взял в руки циркуль. Поставив его опорную ножку на шкалу внизу карты, он отмерил двадцать морских миль и аккуратно поставил карандашом точку на Ангильских рифах. Затем начертил короткую дугу на пятьдесят миль к юго-востоку. Верхнюю точку назвал «Кроган Каслом», а нижнюю дугу – «Циклопом» и рядом поставил знак вопроса.
«„Циклоп“ затонул где-то выше дуги, – про себя рассуждал он. – Все сходится, если учесть положение грузового судна в момент подачи сигнала бедствия и расстояние, какое „Циклоп“ указал в отчете».
Вот только путешествие Рэймонда Лебарона в общую картину совершенно не вписывалось.
Опираясь на свой опыт в поисках затонувших кораблей, Питт был убежден, что Лебарон сотни раз проводил те же самые расчеты, что и он, только ко всему прочему брал в расчет скорость течения, погодные условия в день исчезновения корабля и предполагаемую скорость рудовоза военно-морского флота. Но вывод у них должен был получиться одинаковым. «Циклоп» наверняка затонул на расстоянии двести шестьдесят саженей на самой середине канала, уйдя под воду на полторы тысячи футов. На такой глубине корабль могли заметить только рыбы.
Мужчина расслабился на кресле, рассматривая пометки на карте. А что, если Лебарон узнал что-то, чего не знали другие, что тогда он мог искать? Определенно не «Циклоп» и уж точно не из дирижабля. Для этой цели намного лучше подошел бы корабль с хорошим боковым обзором или подводная лодка.
Кроме того, основная область поиска была всего в двадцати милях от Кубы. Вряд ли это место подходило для неспешного, плавного полета на дирижабле, ведь был огромный риск превратиться в отличную мишень для канонерских лодок Кастро.
Питт медленно жевал мюсли, размышляя, что же он мог упустить в путешествии Рэймонда Лебарона, когда его настольный телефон запищал. Он нажал на кнопку ответа:
– Да?
– Это Сэндекер. Ты можешь подойти в мой офис?
– Через пять минут буду, адмирал.
– А лучше через две.
Адмирал Джеймс Сэндекер был директором Национального агентства подводных и морских исследований. Ему уже под шестьдесят лет, он невелик ростом, худощав и жилист, но крепко сложен, словно носил броню под одеждой. Прямые волосы и яркая рыжая бородка его словно скопированы с полотен Ван Дейка. Адмирал был ярым приверженцем здорового образа жизни и физкультуры. За свою карьеру на службе в военно-морском флоте он отличался не тактикой ведения морских боев, а трезвым подходом к делу и эффективностью. И хотя нельзя сказать, чтобы он был популярной фигурой в светских кругах Вашингтона, но политики всегда уважали его за честность и безукоризненное исполнение своих обязанностей.
Адмирал встретил Питта скупым кивком и указал на женщину, сидящую в кожаном кресле в дальнем углу комнаты.
– Дирк, полагаю, ты уже знаком с госпожой Джесси Лебарон.
Она подняла на него глаза и обаятельно улыбнулась. Питт отвесил легкий поклон и пожал ей руку.
– К сожалению, – безразлично ответил он, – я предпочел бы забыть о том, что знаю госпожу Лебарон.
Брови Сэндекера угрожающе сошлись вместе:
– Я чего-то не знаю?
– Это моя вина, – вступила в разговор Джесси, глядя в холодные глаза Питта. – Прошлым вечером я была излишне груба с мистером Питтом. Надеюсь, он примет извинения и простит мне плохие манеры.
– Бросьте, госпожа Лебарон, можно и без формальностей. Мы же с вами можем считаться старыми приятелями, так что я не буду возражать, если вы будете звать меня просто Дирк. Что касается извинений, то они недорого стоят.
– Я хотела нанять вас, – ответила она, не обращая внимания на насмешку.
Он ошеломленно перевел взгляд на Сэндекера.
– Странно, а я думал, что работаю для НУПИ.
– Адмирал Сэндекер любезно согласился отпустить вас на несколько дней. Конечно, при условии, что вы сами будете не против, – добавила она.
– Для чего вы хотите нанять меня?
– Чтобы найти моего мужа.
– Ничего не получится.
– Могу я спросить, почему?
– У меня есть другие проекты.
– Вы не хотите на меня работать, потому что я женщина, да?
– Ваш пол не имеет никакого значения. Просто я не работаю на тех, кого не уважаю.
Наступило неловкое молчание. Питт повернулся к адмиралу. Тот неодобрительно скривил губы, но его глаза шаловливо поблескивали. Кажется, старый озорник наслаждался тем, что происходило.
– Думаю, у вас сложилось неправильное мнение обо мне, Дирк. – Лицо Джесси зарделось, хотя взгляд оставался твердым, как кристалл.
– Да будет вам! – вмешался Сэндекер. – Я объявляю перемирие. В честь чего предлагаю закатить торжественный обед.
Питт и Джесси еще несколько долгих секунд смотрели друг на друга. Затем губы мистера Дирка медленно расползлись в широкой заразительной улыбке.
– Согласен, при условии, что его оплачу я.
Неожиданно для самой себя жена Лебарона тоже улыбнулась.
– Не заставляйте меня смущаться. Давайте заплатим пополам?
– Решено.
– Значит, пришла пора ударить по рукам, – деловым тоном сказал Сэндекер. – Дирк, до твоего прихода мы с Джесси обсуждали исчезновение господина Лебарона.
Питт посмотрел на даму:
– Вы до сих пор считаете, что тела на дирижабле принадлежат не вашему мужу и его экипажу?
Джесси покачала головой:
– Это не их тела.
– Я видел их. Мне показалось, что от них осталось слишком мало, чтобы суметь опознать, кому они принадлежали.
– Тот труп в морге был более мускулистым, чем Рэймонд, – объяснила Джесси. – И на нем была подделка часов «Картье». Дешевая копия, сделанная в Тайване. А я дарила мужу дорогие подлинные часы на нашу первую годовщину.
– Я лично сделал несколько звонков, – добавил Сэндекер. – Судмедэксперт из Майами подтвердил ее слова. Физические характеристики тел в морге не соответствуют описаниям трех мужчин, отправившихся в путешествие на «Проспертире».
Питт перевел взгляд с Сэндекера на Джесси Лебарон, осознавая, что его вовлекают в то, чего он бы хотел избежать, – в любом деле, где проводятся серьезные исследования с точными расчетами и строгой дисциплиной, не место эмоциям.
– Предположим, что тела и одежду поменяли местами, – сказал Питт, – а украшения заменили на подделку. Госпожа Лебарон, вы знаете зачем?
– Я теряюсь в догадках.
– А знаете ли вы, что с тех пор, как дирижабль исчез и снова объявился в Ки-Бискейн, в нем неоднократно пополнялись запасы гелия?
Чтобы хоть чем-нибудь занять руки, она открыла сумочку, достала носовой платок и изящно приложила к носу.
– Сразу после того, как полиция разрешила доступ к «Проспертиру», начальник обслуживающего персонала дирижабля моего мужа осмотрел каждый дюйм внутри. У меня есть его доклад; если хотите, я покажу. Хочу сказать, вы очень проницательны. Он отметил, что газовая оболочка действительно пополнялась. Только не гелием, а водородом.
Питт удивленно посмотрел на нее:
– Водородом? На дирижаблях не использовали водород с тех самых пор, как сгорел «Гинденбург».
– Забудь, – сказал Сэндекер. – Газовая оболочка «Проспертира» пополнялась гелием.
– Так в чем дело? – осторожно спросил Питт.
Сэндекер строго посмотрел на него:
– Я слышал, что ты хочешь найти «Циклопа».
– Я этого и не скрывал, – ответил Питт.
– Ты должен искать его самостоятельно, без помощи со стороны персонала и оборудования НУПИ. Конгресс съест меня живьем, если там узнают, что я помогаю тебе в охоте за сокровищами.
– Я в курсе.
– Ты выслушаешь еще одно предложение?
– Я весь внимание.
– Скажу прямо, ты окажешь мне большую услугу, если наш разговор останется только между нами. Если о нем кто-то узнает, все накроется медным тазом. Договорились?
– Как скажете.