– Нет, – ответил президент. – Я о девяти убитых русских на лунных зондах «Селен».
Хадсон схватился за край стола и уставился на президента, словно его приковали к электрическому стулу.
– «Селены» были беспилотными.
– Русские хотели, чтобы весь мир так думал, но на каждом корабле было по три человека. Один из их экипажей сейчас находится в холодильных камерах в морге больницы имени Уолтера Рида. Если захотите, можете осмотреть останки.
Никто и не подумал о том, чтобы смотреть на них. Они считали себя сознательными гражданами, делавшими работу на благо своей страны. Вряд ли кто-то из них, глядя в зеркало, видел в отражении хладнокровного убийцу. Если сказать, что президенту удалось завладеть вниманием аудитории, это будет преуменьшением.
Хаген растерялся. Для него все сказанное выше было новостью.
– Если вы потерпите минутку, – продолжил президент, – я разложу по полочкам реальные факты и догадки. Начнем с того, что вы и ваши лунные колонисты добились невероятного успеха. Я восхищаюсь вашим упорством и гениальностью, а в ближайшие недели вами будет восхищаться весь мир. Тем не менее вы непреднамеренно совершили ужасную ошибку, способную легко перечеркнуть все ваши достижения. В вашем рвении установить на Луне звездно-полосатый флаг вы закрыли глаза на международный космический договор, регулирующий деятельность всех стран на Луне. Он был ратифицирован США, СССР и еще тремя странами в 1984 году. После этого вы взяли на себя право объявить Луну своими суверенными владениями и, фигурально выражаясь, расставить на ней знаки: «Лица, вторгающиеся на данную территорию, будут застрелены». Вы нарушили договор тем, что каким-то образом попытались уничтожить три советских лунных зонда. Один из них, «Селен‑4», смог вернуться на Землю, куда приземлился только через восемнадцать месяцев, когда удалось восстановить дистанционное управление этим зондом. Советские космические инженеры пытались посадить его в степях Казахстана, но корабль был поврежден, поэтому упал рядом с Кубой. Под видом охоты за сокровищами вы послали Рэймонда Лебарона разыскать корабль, прежде чем его найдут русские. Вы хотели уничтожить следы, свидетельствующие о том, что ущерб зонду был нанесен оружием ваших колонистов. Но кубинцы обставили и вас, и русских, первыми достав его с морских глубин. Вы не знали об этом до этой минуты, как не знают об этом и русские. Если только… – Президент прервался на полуслове. – Если только Рэймонд Лебарон под пытками не проговорился о колонии Джерси. Из достоверных источников я знаю, что он был схвачен кубинцами и передан советской военной разведке ГРУ.
– Рэймонд ничего не расскажет! – гневно воскликнул Хадсон.
– Он уже и не должен, – ответил президент. – Несколько часов назад аналитики разведывательной службы, которых я просил повторно проверить советские космические сигналы, полученные во время возвращения «Селена‑4» в плотные слои атмосферы, обнаружили, что его данные о нахождении на лунной поверхности были переданы на наземную станцию слежения на острове Сокотра вблизи Йемена. Вы осознаете последствия, джентльмены?
– Мы понимаем, к чему вы клоните, – задумчиво проговорил генерал Фишер. – Возможно, у Советов есть наглядные доказательства существования колонии Джерси.
– Да, и если они догадались сделать из этого вывод, то должны были понять, что ваши люди стали причиной гибели «Селенов». Можете быть уверены, что они будут мстить. Но нет никаких звонков по горячей линии, никаких сообщений по дипломатическим каналам, никаких статей в газетах «Труд» и «Правда». Значит, битва за Луну будет держаться в тайне обеими сторонами. Когда вы все подытожите, господа, то поймете, что развязали войну, которую невозможно будет остановить.
Мужчины за столом были потрясены и загнаны в угол, они сидели разозленные и изумленные. Но злило их только одно – они и вправду ничего не знали. Несколько мгновений ушло на то, чтобы осмыслить ужасную правду.
– Вы знаете, какова вероятность мести русских? – спросил Фосетт.
– Поставьте себя на их место. Они знали об этом еще за неделю до того, как отправили в космос лунную станцию «Селен‑8». Если бы я был на месте президента Антонова, то приказал бы преобразовать научно-исследовательскую миссию в военную операцию. Я почти не сомневаюсь, что, когда через двадцать часов «Селен‑8» сядет на Луну, специальный отряд советских диверсантов окружит колонию Джерси и пойдет в атаку. А теперь скажите мне, сможет ли база защитить себя?
Генерал Фишер посмотрел на Хадсона, затем повернулся к президенту и пожал плечами:
– Не могу сказать. Мы никогда не рассматривали вероятность вооруженного нападения на колонию. Насколько я помню, у наших людей есть только два пистолета и ракетная установка.
– Кстати, когда ваши колонисты должны покинуть Луну?
– Они взлетают примерно через тридцать шесть часов, – ответил Хадсон.
– Любопытно, – сказал президент. – Как же они планируют вернуться в атмосферу Земли? Конечно же, их лунное транспортное средство не способно на такое путешествие.
Хадсон улыбнулся:
– Они вернутся космическим челноком на космодром Кеннеди на мысе Канаверал.
Президент вздохнул:
– «Геттисберг». Глупо было с моей стороны не подумать об этом. Он уже состыкован с нашей космической станцией.
– Ее экипаж пока ничего не знает, – сказал Стив Буше, человек из НАСА, – но как только они оправятся от шока, когда внезапно появятся колонисты на их транспортном средстве, то без сомнений возьмут с собой дополнительных пассажиров.
Президент замолчал и посмотрел на членов «внутреннего ядра», внезапно помрачнев.
– И вот теперь перед нами встает животрепещущий вопрос, господа. Выживут ли колонисты Джерси?
– Неужели вы думаете, что это сойдет вам с рук? – вопрошал Питт.
Отставной полковник морской пехоты США Рамон Клейст привстал на каблуки и почесал тростью зудящую спину.
– Если нам удастся вытащить всех ценой наших жизней, то да, я считаю, что миссия будет выполнена успешно.
– Операция слишком сложная, поэтому не может пройти безупречно, – возразил Питт. – Уничтожить базу и антенну, к тому же убив Великова и всех его солдат, – едва ли реально…
– Ваши наблюдения вместе с фотографиями, сделанными нашими самолетами-невидимками, подтверждают, что база слабо защищена.
– Сколько человек у вас в отряде? – спросил Дирк.
– Тридцать один, включая меня.
– Русские сразу же бросятся выяснять, кто разгромил их секретную базу. Вы лишь растревожите пчелиный улей.
– Это все часть плана, – успокоил его Клейст.
Полковник стоял, выпрямившись по струнке, цветастая рубашка грозилась лопнуть на груди. Лет ему примерно под шестьдесят. Он был смуглым уроженцем Аргентины, единственным ребенком бывшего офицера СС, бежавшего из Германии после войны, и дочери либерийского дипломата. Его отправили учиться в частную школу в Нью-Йорке, но он решил бросить обучение и сделать карьеру в морской пехоте.
– Я думал, что между ЦРУ и КГБ есть неписаное соглашение, чтобы они не трогали ваших агентов, если вы не трогаете их людей.
Клейст с улыбкой посмотрел на мистера Дирка:
– С чего вы взяли, что мы собираемся делать такую грязную работу?
Питт ничего не отвечал, ожидая, когда тот продолжит говорить.
– Миссия будет проводиться специальными силами службы безопасности Кубы, – объяснил полковник. – Эквивалент наших «Морских котиков» – подразделения специальных операций ВМС. А на самом деле это хорошо обученные эмигранты, переодетые в кубинский камуфляж. Даже их нижнее белье и носки будут отвечать требованиям кубинской формы. Оружие, наручные часы и другое оснащение – все советского производства. Кроме того, высадка планируется в кубинской части острова.
– Комар носа не подточит.
– Мы всегда стараемся готовиться тщательно.
– Вы будете руководить операцией?
Клейст улыбнулся:
– Нет, я слишком стар, чтобы преодолеть прибой на пляже. Штурмовую группу возглавит майор Анджело Кинтана. Вы встретите его в нашем лагере в Сан-Сальвадоре. Я буду наготове на ПТСН.
– Как вы сказали?
– «Подводный транспорт специального назначения», – ответил Клейст. – Судно, предназначенное именно для таких миссий. Многие даже не догадываются о его существовании. Думаю, это покажется вам интересным.
– Меня вряд ли можно назвать тренированным бойцом.
– Ваша задача заключается в том, чтобы провести группу к базе и показать им вентиляционное отверстие, через которое можно проникнуть в гараж. Затем вы вернетесь к берегу, где будете оставаться под прикрытием до завершения миссии.
– Вы знаете, когда планируется наш набег?
Клейст скривился:
– Мы предпочитаем называть это секретной операцией.
– Простите, но я никогда не читал заумный справочник по семантике.
– Высадка планируется на 02.00 через четыре дня.
– Через четыре дня мы можем не успеть спасти моих друзей.
Полковник выглядел искренне обеспокоенным.
– Мы уже, как могли, сжали сроки и донельзя ускорили тренировку наших солдат. Нам нужно время, чтобы все отточить и не оставить никаких просчетов. План должен быть выполнен безупречно, как компьютерная программа.
– Но от обычной человеческой ошибки ваш план не застрахован.
Дружеский тон Клейста сменился холодным.
– Обычную человеческую ошибку, мистер Питт, можете допустить только вы. Если исключить вмешательство высших сил, то успех или неудача этой миссии целиком и полностью будет зависеть от вас.
Сотрудники ЦРУ неукоснительно следовали распорядку. Питта переводили из одного кабинета в другой, проводя с ним беседы, с точностью секундомера. План по операции на Кайо-Санта-Мария дорабатывался со скоростью лесного пожара. Полковник Клейст провел Питту инструктаж буквально через три часа после того, как Мартин Броган закончил его допрашивать. Он пришел к выводу, что именно так и разрабатывались тысячи планов по действиям в чрезвычайных ситуациях при вторжении на Карибские острова и страны Центральной и Южной Америки. Компьютеризированные военны