– Кастро – культовая личность для кубинцев, – напомнил Броган. – Он может казаться нам всего лишь карикатурным коммунистом, но для них он как бог. Обычное убийство разожжет в народе пламенную злость на просоветские партии, которые придут ему на смену. Но главная наша беда – если им удастся обвинить в преступлении Соединенные Штаты, и ЦРУ в особенности, то их новые лидеры развернут антиамериканскую пропаганду, и люди непременно сплотятся вокруг нового правительства.
– Я все равно не могу понять такого бесчеловечного поступка.
– Я вас уверяю, господин президент, там все написано черным по белому. – Броган замолк, рассматривая страницу документа. – Вот что странно: тут очень мало сказано о самом взрыве, но едва ли не в подробностях составлен пошаговый список действий для создания пропаганды, обвиняющей нас. Здесь даже есть список имен просоветских политиков и должностей, которые они будут занимать после захвата власти. Возможно, вам будет интересно узнать, что новым президентом станет Алисия Кордеро.
– Помоги нам, Господи. Она же в два раза фанатичнее Фиделя.
– В любом случае Советы будут в выигрыше, а мы многое потеряем.
Глава государства положил сигару в пепельницу и закрыл глаза. Проблемы никогда не заканчиваются, подумал он. Одна всегда порождает другую. Успехи правительства долго не длятся, а вот давление и критика не прекращаются никогда.
– Наш флот может помешать тем кораблям? – спросил он.
– Если верить графику, то два корабля уже прибыли в Гавану, – ответил Броган. – Третий может войти в гавань с часу на час. Я тоже подумал об этом, но хоть мы раньше и обошли русских на дюйм, теперь отстаем на целую милю.
– Нужно узнать названия тех кораблей.
– Наши люди уже проверяют все прибывающие в Гавану корабли. В течение часа мы будем знать их названия.
– Сейчас самое время для Кастро убраться подальше, – раздраженно сказал президент.
– Мы нашли его.
– Где?
– В его загородном доме. Он прервал все контакты с внешним миром. Даже его ближайшие помощники и советские важные шишки не могут добраться до него.
– У нас есть кто-нибудь, кто мог бы встретиться с ним лицом к лицу?
Броган хмыкнул:
– Никого.
– Тогда нам нужно кого-то послать туда.
– Если бы Кастро был в настроении для разговоров, то я бы мог назвать около десяти человек, состоящих у нас на зарплате, которых он пустил бы через ворота. Но сейчас дела обстоят по-другому.
Президент вертел сигару в пальцах, пытаясь что-нибудь придумать.
– Скольким кубинцам, работающим в доках Гаваны и имеющим опыт работы в море, мы можем доверять?
– Нужно проверить.
– Хотя бы примерно.
– Думаю, найдется человек пятнадцать или двадцать.
– Хорошо, – сказал президент. – Свяжитесь с ними. Попросите их пробраться на борт тех кораблей и узнать, какой из них везет бомбу.
– Бомбу должен обезвредить тот, кто знает, как это делать.
– Об этом мы позаботимся, когда найдем ее.
– У нас остается полтора дня, это не так много, – мрачно сказал Броган. – Лучше задуматься о том, как будем утрясать последствия.
– Приступайте к делу. Сообщайте мне обстановку каждые два часа. Подключите всех знакомых кубинцев.
– А как нам предупредить Кастро?
– Я разберусь с этим.
– Удачи, господин президент.
– Вам того же, Мартин.
Президент повесил трубку. Его сигара уже потухла. Он снова поджег ее, затем взял телефон и набрал номер Айры Хагена.
Молодой энергичный охранник не старше шестнадцати лет был страстно предан Фиделю Кастро и стремился всегда сохранять революционную бдительность. Он важно подошел к окну машины, перекинул через плечо винтовку и потребовал документы.
– Это должно было случиться, – проворчал Питт себе под нос.
Охранники на трех прошлых КПП лишь лениво махали Фигуэро, чтобы тот проезжал, едва завидев его лицензию таксиста. Они все были выходцами из обыкновенных крестьянских семей, выбравшими военную карьеру вместо работы на полях или заводах до конца жизни. И, как и солдаты любой другой армии мира, считали караульную службу утомительной, что в конце концов приводило к полной потере бдительности, которая просыпалась в них лишь тогда, когда приезжало начальство для проверки.
Водитель вручил подростку лицензию.
– Лицензия действует только в пределах города Багамы. Что вы делаете здесь?
– Умер мой зять, – терпеливо объяснил Фигуэро. – Я ездил на его похороны.
Охранник наклонился и заглянул в открытое окно водителя.
– А кто остальные?
– Вы что, слепой? – огрызнулся Фигуэро. – Они военные, как и вы.
– Нам приказано быть начеку, потому что по округе разгуливает мужчина в украденной милицейской форме. Предполагают, что он империалистический шпион, высадившийся на берегу в ста милях к востоку отсюда.
– Если она одета в милицейскую форму, – Фигуэро указал назад на Джесси, – то вы будете подозревать ее в том, что эти империалисты-янки отправили к нам шпионить женщину?
– Я хочу проверить их документы, – настаивал охранник.
Джесси опустила заднее окно и высунула голову:
– Это майор Ирландской республиканской армии О’Хара, прибыл сюда на службу в качестве консультанта. Я капрал Лопес, его помощник. Заканчивайте ерунду. Пропускайте нас!
Охранник уставился на мистера Дирка.
– Если он майор, то почему я не вижу его звание?
Впервые Фигуэро заметил, что на военной форме Питта нет никаких знаков отличия. Он посмотрел на пассажира, с сомнением нахмурившись.
Питт сидел молча, не вмешиваясь в их разговор. Он медленно повернулся, взглянул в глаза охранника и дружелюбно улыбнулся. Затем сказал мягким, но авторитетным тоном:
– Узнайте имя и звание этого парня. Я хочу порекомендовать его начальству за внимательное выполнение служебных обязанностей. Генерал Рауль Кастро часто говорил мне, что Куба нуждается в таких солдатах.
Джесси перевела его слова и с облегчением увидела, как охранник выпрямился и улыбнулся.
Затем голос Питта стал холодным, а глаза превратились в льдинки.
– Теперь скажите ему, чтобы дал нам дорогу, либо я позабочусь о том, чтобы его отправили в Афганистан в качестве добровольца.
Казалось, что молодой охранник сжался, когда Джесси повторила ему слова своего спутника по-испански. Он потерянно стоял перед ними, не зная, что делать, но тут к ним подъехал длинный черный автомобиль и остановился сзади старого такси. Дирк определил, что это был семиместный лимузин «ЗИЛ» класса люкс, выпускаемый в России для высокопоставленных политиков и военных чиновников.
Водитель «ЗИЛа» нетерпеливо просигналил, а охранник словно застыл в нерешительности. Он повернулся и умоляюще посмотрел на другого охранника, но тот был занят проверкой документов на противоположной полосе. Водитель лимузина еще раз просигналил и прокричал в окно:
– Отъезжай в сторону и дай нам проехать!
Тогда в перепалку вступил Фигуэро и крикнул русским в ответ:
– Тупой руссо, заткнись и не воняй здесь! Ты уже всех достал!
Советский водитель распахнул дверь, выскочил из-за руля и оттолкнул охранника в сторону. Его фигура напоминала кеглю для боулинга: он был большим, мускулистым и с маленькой головой. Судя по погонам, сержант. Мужчина свирепо уставился на Фигуэро.
– Идиот! – зарычал он. – Я сказал, сдвигай в сторону свою развалюху!
Кубинец потряс кулаком перед лицом русского.
– Я поеду тогда, когда мой земляк скажет об этом.
– Прошу вас, пожалуйста, – взмолилась Джесси, схватившись за плечо Фигуэро. – Нам не нужны проблемы.
– Благоразумие – не лучшая черта кубинцев, – проворчал Питт.
Он схватил винтовку, направив ее на русского, и приоткрыл дверь.
Джесси развернулась, осторожно выглянула в заднее окно на лимузин и вовремя заметила советского офицера и двух вооруженных телохранителей, выходящих с заднего сиденья, смеясь над потасовкой, возникшей возле такси. И тут у Джесси отвисла челюсть, и она ахнула.
Сзади к «Шевроле» подходил генерал Великов, выглядевший усталым и изможденным в чужой, плохо сидящей на нем военной форме. Прежде чем женщина успела предупредить Питта, он соскользнул с сиденья и стал обходить машину спереди.
Великов неотрывно смотрел на своего водителя и Фигуэро, лишь мельком заметив, что с другой стороны из машины вышел еще один кубинский солдат. Когда он подошел, обстановка накалилась до предела.
– Что происходит? – спросил он на безупречном испанском.
Но ответил ему не водитель, а тот, кого генерал совершенно не ожидал видеть.
– Ничего такого, чего бы мы не смогли уладить, как настоящие мужчины, – язвительно сказал Питт по-английски.
Великов на несколько долгих мгновений уставился на Питта, веселая улыбка медленно сползла с его губ, а лицо, как всегда, ничего не выражало. Единственный знак, что он узнал Дирка, промелькнул внезапной жесткостью в его холодных глазах.
– Нам обоим удалось спастись, не так ли? – ответил он.
– Везение. Я бы сказал, что нам повезло, – ровным голосом ответил Дирк.
– Поздравляю вас с успешным побегом с острова. Как это вам удалось?
– Благодаря самодельной лодке. А вам?
– Недалеко от базы был скрыт вертолет. К счастью, ваши друзья не обнаружили его.
– Недосмотр.
Краем глаза Великов взглянул на телохранителей, с раздражением заметив их расслабленность.
– Зачем вы прибыли на Кубу?
Питт сжал винтовку и направил ее в небо прямо над головой Великова, поигрывая пальцем на курке.
– Зачем вы спрашиваете, если сами когда-то установили тот факт, что я патологический лжец?
– Я же знаю, что вы лжете только ради какой-то цели. Вы бы не оказались на Кубе, если бы просто хотели выпить рому и позагорать на солнышке.
– И что теперь, генерал?
– Оглянитесь. Думаете, вам все сойдет с рук? Кубинцы не любят шпионов. Было бы мудро, если бы вы сложили оружие и стали под мою защиту.
– Нет, спасибо. Я уже был когда-то под «защитой» вашего человека. И его звали Фосс Глай. Он просто кайфовал, когда ему приходилось почесать кулаками чье-то тело. Рад сообщить, что больше он никому не причинит боль. Одна из его жертв выстрелила ему туда, где больнее всего.