– Мама, вставай и приготовь завтрак для наших отцов.
– Но, сын мой, твои отцы давно умерли.
– Но несмотря на это, они здесь, спят, в центре нашего дома [313], – сказал брат.
Тогда она подняла голову и, конечно же, увидела их! Заплакав от неожиданности, она пошла и разбудила вторую мать, и вместе они сказали:
– О-о-о! Наши сыновья вернули к жизни нашего мужа!
Тогда один из мальчиков сказал:
– Разбудите жен других наших отцов и скажите им, чтобы они принесли завтрак для своих мужей.
Одна из матерей пошла и увидела, что за пределами дома, по всей деревне, люди спят. Тогда она вышла и разбудила других жен, чтобы они приготовили завтрак для своих мужей.
Брат Куну и все, кого убили великаны, ожили. Утром вся деревня зашевелилась. Все эти люди и раньше очень любили мальчиков, но теперь, поистине, полюбили их еще больше. Проснувшись, они подхватили их на руки и понесли, каждый по очереди, хотя это были уже взрослые мужчины. Мальчики были намного привлекательнее своих отцов, хотя их отцы сами были красивыми мужчинами.
Тогда старший мальчик сказал:
– Отцы, вы, должно быть, были очень слабы [314], потому что, смотрите, вот что мы с ними сделали, – и показал, как они сразили великанов.
А потом добавил:
– Мой младший брат принес тебя, а я принес двух других.
Затем Черепаха сказал младшему брату:
– Ты сделал меня очень счастливым, потому что я был в ужасном состоянии. Поэтому я дарю тебе свое боевое оружие [315], с помощью которого я всегда побеждал.
Тогда Буреход сказал старшему брату:
– Сын мой, я тоже дарю тебе свое оружие [316], одно из лучших, какие только существуют.
Мальчик встал и поблагодарил его. Тогда Красный Рог сказал:
– Сыновья мои, мне нечего вам дать, потому что я вам не ровня, и, кроме того, вы уже стали такими же, как я [317].
И действительно, так оно и было.
12. Приключения сыновей Красного Рога
Однажды в деревню пришли какие-то люди, которые плакали и несли одежду убитых людей [318]. Они также принесли трубку и поднесли ее ко рту Красного Рога.
– Хорошо, – сказал он.
И все они отправились на поиски тех, кто их убил. Вскоре они вернулись победителями. Так произошло три раза. В четвертый раз, когда пришли чужаки, некоторые спрашивали, почему же не попытались предложить трубку мальчикам. Так и сделали – поднесли трубку ко рту старшего из братьев. Тот принял ее и сказал:
– Хо!
Тогда один из мальчиков сказал Буреходу:
– Отец, я хочу взять с собой оружие. Ты знаешь, что на тропу войны всегда берут с собой оружие. Хо! – сказал он, – я обещал тебе его, и я отправлюсь за ним.
Сказав это, он поднялся и пошел к дому гром-птиц. Когда он пришел туда, оружие ему не отдали, и он вернулся без него. Тогда мальчик сказал:
– Я думал, что оно твое, – и Буреход попробовал еще раз, но опять не заполучил оружия.
Когда у него не получилось в третий раз, мальчик заплакал, и он снова попытался, уже в четвертый раз. На этот раз его дядя сказал [319]:
– Хорошо, я спущу его тебе на землю, но ты должен приготовить что-нибудь, во что его завернуть.
Затем Буреход вернулся и сказал мальчику, что его спустят, и мальчик был очень благодарен.
Вскоре пошел дождь, и гром-птицы спустились с оружием, отнесли его в центр хижины и спросили:
– Где же футляр для оружия? Неужели вы думаете, что мы положим это оружие на землю ?[320] – Мальчик снова заплакал.
Так случилось, что в прежние годы братья играли с одним мальчиком, с которым у них завязалась дружба [321]. Этот мальчик оказался рядом, когда гром-птицы спустились со своим оружием. В это время он сидел в доме с отцом.
Он встал, откинул свое маленькое одеяло и сказал мальчику, который должен был получить оружие:
– Не плачь, друг мой, ты можешь использовать меня в качестве футляра.
– Ладно, хорошо, друг мой, – ответил тот, и мальчик пошел в центр ложа и лег на живот.
Вскоре из его рта потекла кровь, и он умер. Тогда гром-птицы съели его [322] и сказали:
– Положите его кости в белую оленью шкуру.
Они так и сделали. Гром-птицы поблагодарили их и сказали:
– Юноши, вы все сделали правильно, и с этим оружием вы никогда ни в чем не потерпите поражения. В первый раз, когда вы выйдете с ним на тропу войны, вы можете сказать: «Я иду на целую семью», и вы не потерпите поражения. Во второй раз вы можете сказать, что идете за двумя семьями, и вы не потерпите поражения. В третий раз вы можете сказать, что идете за тремя семьями, и так оно и будет. В четвертый раз можно сказать, что вы идете за целой деревней, и так оно и будет [323].
Так говорили Гром-птицы, и мальчики отправились к себе домой. Кости мальчика они положили в свой узелок. Потом они сказали своим отцам:
– Когда вы выходили на тропу войны, вы не взяли нас, поэтому мы не будем брать с собой никого, кроме мальчиков нашего роста.
Поэтому с ними пошли только мальчики. По дороге они наткнулись на стадо оленей, которых они убили очень много. Они зажарили их, сложили в мешок и, сделав себе фляги из лосиных мочевых пузырей, прикрепили их к поясам. Затем они пошли дальше, пока не дошли до конца земли. Они пришли в то место, где небо постоянно ударялось о землю. Каждый раз, когда небо ударялось о землю, оно издавало сильный шум. В этом месте они наполнили фляги своими последователями и, вынув кости своего друга, оживили его. Наполнив оленьи пузыри, они дождались, пока небо снова поднимется, и пошли дальше. Затем они снова опорожнили свои фляги.
Вскоре они пришли в деревню, где вождями [324] были двое святых [325], чьи тела были сделаны из железа [326]. Никто не мог их убить. Они знали, что Красный Рог и его друзья тоже святые, но, тем не менее, эти двое практиковали свои силы, убивая людей, готовясь к встрече с Красным Рогом. Мальчики тоже знали о их силах, поэтому и пришли сюда. Теперь Красный Рог убивал людей в отместку за то, что сделали эти двое, думая, что обычные люди убивают его соплеменников. Они не знали, что это делают два святых [327].
Эти святые всегда знали, если кто-то находился рядом. По этой причине они знали, что мальчики собираются с ними сражаться, и сказали друг другу:
– Они пришли за нами.
На следующее утро юноши и их товарищи издали боевой клич со всех четырех сторон и бросились на них [328]. Очень скоро они схватили одного из людей с железным телом и заковали его в цепи [329]. Очень скоро они схватили другого и также заковали его в цепи. Они захватили в плен множество других людей и привезли их с собой домой.
Когда они дошли до места, где небо ударяется о землю, они снова надули пузырь для своих пленников и один для своих племянников или сопровождающих [330]. Как только небо снова поднялось, они пошли прямо под ним. Когда они достигли другой стороны, то снова опорожнили свои лосиные пузыри и пошли дальше. Когда они добрались до места, где хранили мясо лося, то заставили пленников упаковать его вместе с тетивами.
Добравшись наконец до своего дома, они послали вперед двух мальчиков приготовить костер, вокруг которого можно было бы собраться и отпраздновать победу [331].
Когда они подходили к своему дому, эти двое выкрикнули следующее послание. Люди воскликнули:
– Гонец идет!
– Сыновья Красного Рога вернули к жизни своего друга. Но он был убит первым, – крикнул вестник.
– И все остальные тоже были убиты, – кричали они.
– О боже! О боже! – кричали люди, – неудивительно, что их всех убили, ведь они были всего лишь мальчишками [332].
Отец того мальчика, которого они использовали, чтобы создать футляр для оружия, когда спустились гром-птицы, не знал, чем себя занять от горя, то и дело нервно набивал трубку. Однако втайне, конечно, гонцы велели кому-то готовить победный столб. Вскоре раздался победный военный клич:
– Слушайте! – воскликнул народ. Тогда воин обошел деревню, ведя за собой мальчика, которого считали мертвым, так как теперь он был воином. Он нес сверток, ведя их за собой.
Четыре дня они танцевали, а потом пленников заставили играть с огнем [333]. Когда они дошли до людей с железными телами, то развели вокруг них гораздо больший костер и бросили их в него. Говорилось, что ничто не может их убить, однако когда они пролежали в этом огне некоторое время, то раскалились докрасна и, наконец, склонили головы и умерли.
13. Сын Красного Рога уходит к отвергнутой отцом возлюбленной
Однажды они услышали вдалеке женский голос: «Красный Рог, выходи, Красный Рог, о котором говорят, что он святой, выходи!» Тогда младший сын Красного Рога [334] сказал:
– Брат, иди за ней.
– Послушайте, – сказал их отец, – о чем это вы, озорники, говорите? Эта женщина так говорила мне, когда я был молод, но я не хотел иметь с ней ничего общего.