Эта мысль заставила ведьм призадуматься.
— И перекусить, — добавила нянюшка. — То есть как следует поесть. Первое и второе. А не просто там бутерброды всякие и прочая дребедень.
Некоторое время назад был поставлен эксперимент по воздушному приготовлению обеда на примусе, однако его пришлось срочно прекратить, поскольку нянюшкина метла чуть не сгорела.
— Наверное, это было бы возможно, если бы помело было действительно большим, — сказала Маграт. — Размером где-нибудь с дерево. Тогда одна из нас могла бы рулить, а другая в это время готовить.
— Ничего не получится, — возразила нянюшка Ягг. — За такое здоровенное помело гномы обдерут тебя как липку.
— Да, но на нем, — продолжала Маграт, все больше распаляясь, — можно будет возить народ и брать за это деньги. Наверняка полно людей, которым надоели все эти разбойники с большой дороги и… и морская болезнь и все такое прочее.
— А ты что думаешь, Эсме? — спросила нянюшка Ягг. — Я буду рулить, а Маграт — готовить.
— А я что буду делать? — подозрительно осведомилась матушка Ветровоск.
— О… ну… например, должен же кто-то приветствовать пассажиров, садящихся на помело, и разносить им всякие там коробочки с завтраками, — сказала Маграт. — И объяснять им, как себя вести, если чары вдруг откажут.
— Если уж чары откажут, то все грохнутся на землю и расшибутся в лепешку — тут веди себя, не веди… — заметила матушка.
— Да, но ведь кто-то все равно должен рассказать людям, каков тут порядок, — ответила нянюшка Ягг, хитро подмигивая Маграт. — Коли они доселе никогда не летали, то и знать не будут, как правильно расшибаться. А называться мы будем… Нянюшка на мгновение смолкла. Плоский мир находится на самом краю нереальности, но крошечные частички реальности иногда залетают даже туда и попадают в голову тем, кто резонирует с ними в унисон. Что сейчас и произошло.
— …«Ведьмофлот», — сказала она. — Как вам, а?
— Или «Люфтпомеланза», — продолжала Маграт. — «Пан-ведьм»…
— Вы еще богов сюда приплетите, — фыркнула матушка.
— А эмблемой можно сделать моего котика, — нянюшка ласково погладила расположившегося сзади нее Грибо. — «Даже коты летают»…
В это мгновение порыв ветра подхватил все три помела и закружил их в воздушном водовороте. Ведьм охватила легкая паника, но вскоре они справились с управлением.
— Чушь все это собачья, — буркнула матушка.
— Зато помогает скоротать время, — усмехнулась нянюшка Ягг.
Матушка угрюмо взглянула на простирающуюся внизу зелень.
— Людей на такое помело калачом не заманишь, — сказала она. — Чушь собачья.
«Дарагой Джейсон и остальные,
К абаротной старане моево письма прилагаеца рисунок аднаво места где помер и пахаронен какой-то король, уж ни знаю пачиму. Это в адном гаратке где мы астанавилисъ на начлек. Пакушали ихней еды вкусно даже не паверишъ што это улитки, очень неплохо и Эсме три раза прасила дабавку пака все ни узнала тагда она накричала на повара а Маграт всю ноч потом была плоха при адной мысли и мучилась паносом. Думаю о вас ваша любящая МАМА. ПС удобства здесь проста УЖАСНЫЙ они у них пряма ВДОМИ вот вам и ГИ-ГИЕНА!»
Прошло несколько дней.
В тихой маленькой гостиничке в одной крохотной стране матушка Ветровоск сидела за столом и с глубоким подозрением рассматривала стоящее перед ней блюдо. Хозяин порхал вокруг с отчаянным выражением человека, который догадывается, что от нынешних гостей ничего хорошего ждать не следует.
— Добрая, нехитрая домашняя еда, — сказала матушка. — Вот и все, что мне надо. Вы меня знаете. Я не из привередливых. Хоть кого спросите, любой скажет, что я не из привередливых. Просто хочу обычной пищи. Чтоб поменьше там жиру и всего такого. А то бывалоча жалуешься, что в салате что-то не то, а потом оказывается: нет, это как раз то, что ты и заказывала.
Нянюшка Ягг заткнула салфетку за ворот платья и ничего не ответила.
— Взять, к примеру, ту забегаловку, где мы вчера останавливались, — продолжала матушка Ветровоск. — Если подумать, ну что такого особенного может случиться с сандвичами, верно? То есть я имею в виду… с обычными сандвичами. Во всем свете, казалось бы, нет еды проще. Так нет ведь, эти чужеземцы даже сандвичи криво готовят. Ха!
— Они называют их не сандвичами, матушка, — сообщила Маграт, не сводя глаз со сковородки хозяина. — Они называют их… кажется, они называют их будебородами.
— А по-моему, все было очень вкусно, — сказала нянюшка Ягг. — Особенно мне селедка солененькая понравилась.
— Зато они, похоже, решили, будто мы и не заметим, что верхнего куска хлеба не хватает! — торжествующе воскликнула матушка. — Ну я уж им высказала все как на духу! В следующий раз сто раз подумают, прежде чем лишать честных людей куска хлеба, который принадлежит им по праву!
— Это точно, — мрачно согласилась Маграт.
— Терпеть не могу, когда порядочной еде дают всякие там дурацкие названия и людям даже не понять, что они едят, — фыркнула матушка, твердо решившая до конца изобличить недостатки чужеземной кухни. — Человек должен есть то, что знает. Название должно быть простым. «Биг Смак» или… или…
— Фиг с Маслом, — рассеянно помогла нянюшка.
Она с нетерпением наблюдала за созреванием булочек.
— Вот именно. Достойная, честная пища. А взять то, что мы ели на обед? Ничего не скажу, вкусно, — милостиво согласилась матушка. — Разумеется, в заграничном смысле этого слова. Так они ж называли это «куйссес де греннолль», а кому ведомо, что сие означает?
— Лягушачьи лапки, — не подумав перевела нянюшка.
Тишину заполнило необычайно потяжелевшее дыхание матушки. Лицо Маграт стремительно залила зеленоватая бледность. Ситуация была критической — давно уже нянюшке Ягг не приходилось соображать так быстро.
— Конечно, это были ненастоящие лягушачьи лапки, — поспешно исправилась она. — Ну, это вроде как «ежики» — там же не настоящие ежи, а на самом деле мясной фарш и хлеб. Просто название такое смешное.
— Не вижу ничего смешного, — заявила матушка.
Она повернула голову и посмотрела на булочки.
— По крайней мере, булочки им вряд ли удастся испоганить, — сказала она. — Как они, кстати, в здешних местах называются?
— Куроссаны вроде бы, — ответила нянюшка.
От комментариев матушка воздержалась. С мрачным удовлетворением она принялась наблюдать за хозяином гостиницы. Тот наконец довел булочки до ума и наградил матушку Ветровоск доброжелательной улыбкой.
— Ага, сейчас, жди! — хмыкнула она. — Они у него там бухнут, одни боги знают, что внутри понапихано, а он еще надеется, что мы их будем есть!
Возможно, со временем при помощи какого-нибудь там демографического исследования и станет возможным нанести на карту маршрут путешествия ведьм через континент. Спустя много лет в каких-нибудь тихих, увешанных связками лука кухнях, в сонных деревушках, притулившихся среди нагретых солнцем холмов, вам, возможно, удастся отыскать таких поваров, которые не станут вздрагивать при вашем виде и не будут прятаться за дверью всякий раз, когда в их кухни попытается войти какой-нибудь незнакомец.
«Дарагой Джейсон,
Сдесъ априделенна типлей, Маграт гаварит што эта патаму што удаляемся ат Пупа и што забавна, деньги тута абсалютна другие. Нада минятъ наши деньги на другие деньги каторые все разные и памоиму какие-то не правильные. Абычна мы давиряим их минятъ Эсме, она всигда миняит их на удивление дораго, Маграт гаварит што напишит книгу пад названием „Как Путишествавать на Доллар в День“ причем на один и тот же доллар. Эсме начинаит вести себя как эти самые чужесранцы, вчира она снила шаль, а скоро наверна начнет атплясывать на столах. Эта рисунок знаминитава места, а можит и не знаминава вовсе. С любовью, МАМА».
Солнце заливало жаркими лучами мощеную улицу. Особенно тяжело приходилось уютному дворику небольшой гостиницы.
— Даже трудно представить, — сказала Маграт, — что дома у нас осень.
— Свиньор! Ун бутыль де вино, мыль патрон!
Не понявший ни слова хозяин гостиницы был по натуре добродушным человеком, совершенно не заслуживавшим того, чтобы его обзывали свиньором. И тем не менее он одарил нянюшку радушной улыбкой. Он готов был улыбаться всякому, кто обладает способностью столько выпить.
— Не нравится мне, что они вытаскивают столы на улицу. Не одобряю я этого, — сказала матушка Ветровоск, хотя и без особой горячности.
День был теплым и приятным. Не то чтобы она не любила осень — она всегда с нетерпением ждала наступления этого времени года, — однако в ее преклонные годы всегда приятно узнать, что осень-таки наступила, но где-то за сотню миль от тебя.
Под столом, развалившись на спине и задрав лапы кверху, дремал Грибо. Время от времени он дергался, сражаясь во сне с волками.
— В записках Жалки говорится, — произнесла Маграт, осторожно листая заскорузлые страницы, — что на исходе лета здесь устраивают особую традиционную церемонию, во время которой через весь город проносится стадо быков.
— Пожалуй, стоит взглянуть, — кивнула матушка Ветровоск. — А зачем они это делают?
— Затем, чтобы молодые люди могли вдоволь погоняться за быками и показать, какие они храбрецы, — объяснила Маграт. — И чего-то они у этих быков отрывают.
По морщинистому лицу нянюшки Ягг пробежала целая гамма разнообразных выражений, словно тени от облаков пронеслись над вулканической равниной.
— Звучит довольно странно, — наконец сказала она. — А зачем это им?
— В подробности она не вдается, — ответила Маграт. Ведьмочка перевернула страницу и, молча шевеля губами, продолжила чтение. — Что такое «кохонес»?
Ведьмы лишь пожали плечами.
— Ты на выпивку не налегай, — сказала матушка, когда официант поставил перед нянюшкой Ягг очередную бутылку. — Я бы на твоем месте не больно-то доверяла всякому зеленому пойлу.
— Да никакая это и не выпивка, — возразила нянюшка. — На этикетке говорится, что она сделана из трав. А из одних трав порядочного пойла не с