— Он получил его за несколько недель до нашего возвращения. Должно быть, она послала его еще до Анк-Морпорка.
Нянюшка Ягг выглядела действительно озадаченной — во всяком случае, так показалось Маграт.
— Проклятье! — воскликнула Маграт. — Я имею в виду вот это письмо.
Она достала письмо из нагрудника.
— Видишь?
Нянюшка Ягг принялась читать:
«Дарагой Сир, настаящим саабщаю, что Маграт Чесногк вазвернется в Ланкр в читверг через три нидели или хде-то окало тово. Она, канечно, Мокрая Курица, зато чистюла, и у нее Харошие Зубы. Если хочишъ женится на ней, начинай гатовитъся безпрамедления, патому што, как только ты сделаешь ей придлажение, она все вазьмет на себя, веть никто так не даражит самастоятельностью, как Маграт. Инагда она сама не ведаит, што творит. Но ты — кароль, и можешь делать все, што хочешь. Ты должен паставить ее перет фактом. ПыС. Я слышала разгаворы а том, штобы заставить ведьм платить налоги. Ни один кароль Ланкр не пытался зделать это вот уже много лет, и ты только выиграешь, если паследуешь их примеру. Ваша в добром здравии — на данный момент. ДАБРОЖЕЛАТЕЛЬ (МАТУШКА)».
Тиканье часов прострачивало одеяло тишины. Нянюшка Ягг повернулась, чтобы посмотреть на стрелки.
— Она все подстроила! — воскликнула Маграт. — Ты же знаешь Веренса. Я имею в виду, она ведь даже не особо скрывала, кто она! Я вернулась, и все уже было решено…
— А как бы ты поступила, если бы все не было решено? — спросила нянюшка.
Маграт растерялась.
— Ну, я бы… то есть если бы он… я бы…
— Ты бы вышла сегодня замуж? — уточнила нянюшка каким-то отрешенным голосом, словно думала о чем-то другом.
— Ну, это зависит от…
— Ты же хочешь этого, верно?
— Ну да, конечно, только…
— Вот и чудесно, — проворковала нянюшка нежным голоском, таким, каким обычно разговаривала со своими внуками и внучками.
— Да, но она прогнала меня, заперла в замке, и я так разъярилась…
— Ты так разъярилась, что без страха схватилась с самой королевой. Ты действительно вступила с ней в бой, — перебила нянюшка. — И ты молодец. Старая Маграт не смогла бы так, верно? О, Эсме всегда докапывалась до сути. А теперь, будь добра, выгляни на задний двор и проверь, как там поленница.
— Но я ненавидела ее, так ненавидела, а теперь она умерла!
— Да, дорогуша, да. А сейчас сходи и, вернувшись, расскажи нянюшке, как выглядит поленница.
Маграт открыла было рот, чтобы сказать «Мы, кстати, почти уже королева», но вовремя одумалась. Вместо этого она послушно вышла во двор и осмотрела поленницу со всех сторон.
— Достаточно высокая, — поведала она, вернувшись и высморкавшись. — Похоже, сложили совсем недавно.
— А вчера она завела часы, — констатировала нянюшка. — И чайник наполовину полный, я только что проверила.
— Ну и что?
— Она сама не была уверена… — задумчиво произнесла нянюшка. — Гм-м…
Нянюшка вскрыла адресованный ей конверт. В отличие от конверта с завещанием он был больше размером и почти плоским. И содержал только картонную табличку.
Глянув на нее, нянюшка побледнела и уронила картонку на стол.
— Пошли! — велела она. — У нас мало времени!
— В чем дело?
— И захвати сахарницу!
Нянюшка распахнула дверь и поспешила к помелу.
— Скорей!
Маграт подняла картонку. Почерк был знакомым. Она пару раз видела такие картонки, когда без предупреждения заходила в гости к матушке Ветровоск.
«Я НИ УМИРЛА», — было написано там.
— Стой! Кто идет?
— Шон, почему ты в карауле с рукой на перевязи?
— Долг обязывает, мам.
— Немедленно пропусти нас.
— Мам, а ты — Друг или Враг?
— Шон, со мной почти-королева Маграт, ты понял?
— Да, но вы должны…
— Немедленно!
— О-о-о-а-а-а-у-у-у, мам!
Маграт с трудом поспевала за бежавшей по замку нянюшкой.
— Волшебник был прав. Она мертва, понимаешь. Нет, нет, я не упрекаю тебя, ты продолжаешь надеяться, но я же могу отличить живого человека от мертвого…
— Нет, не можешь. Я помню, как несколько лет назад ты прибежала ко мне вся в слезах, а потом оказалось, что матушка отправилась Заимствовать. Именно тогда она и начала оставлять записки.
— Но…
— Она не была уверена в том, что именно может случиться, — перебила ее нянюшка. — Для меня этого вполне достаточно.
— Нянюшка…
— Ничего нельзя знать наверняка, пока сам не удостоверишься, — заявила нянюшка Ягг, излагая свою версию Принципа Неопределенности.
Нянюшка пинком распахнула двери в Главный зал.
— А это что такое?
Чудакулли с несколько смущенным видом поднялся со стула.
— Ну, мне показалось неправильным оставлять ее в одиночестве…
— Как трогательно, — кивнула нянюшка Ягг, разглядывая мрачную картину. — Свечи и лилии. Готова поспорить, ты сам нарвал их в саду. А потом запер ее здесь.
— Ну…
— И никто даже не догадался открыть окно! Ты что, ничего не слышишь?
— Не слышу что?
Нянюшка быстро огляделась и схватила огромный подсвечник.
— Нет!
Маграт вырвала подсвечник из ее рук.
— Так уж случилось, — пояснила она, замахиваясь, — это почти что, — она прицелилась, — мой замок…
Подсвечник, кувыркаясь, пересек зал и попал точно в центр витражного окна.
Свежий солнечный свет, задерживаемый магическим полем Диска, медленно хлынул на стол, и вслед за ним, словно шарики по желобу, в зал устремились пчелы.
Рой опустился прямо ведьме на голову, приняв вид весьма опасного парика.
— Что вы тут… — начал было Чудакулли.
— Она замучит нас своим хвастовством, — сказала нянюшка. — Никому еще не удавалось проделать это с пчелами. Их разум — он же повсюду. Разум — это не пчела, это целый рой.
— Что вы…
Пальцы матушки Ветровоск дернулись.
Задрожали ее веки.
Она очень медленно села. С некоторыми трудностями ей наконец удалось сосредоточить внимание на нянюшке Ягг и Маграт.
— Мне срочно нуж-ж-ж-жен букет цветов, горшок меда и кого-нибудь уж-ж-ж-ж-жалить.
— Я принесла сахарницу, — поспешила сообщить нянюшка Ягг.
Матушка жадно посмотрела на нее, после чего перевела взгляд на пчел, которые взлетали с ее головы, как истребители с торпедированного авианосца.
— Капни туда воды и раз-з-з-злей сироп по столу.
Когда нянюшка выбежала из комнаты, матушка Ветровоск с триумфальным видом огляделась по сторонам.
— У меня получилоз-з-зь! З-з-з пчелами! Ни у кого не получалоз-з-зь, а у меня получилоз-з-зь! Рассудок раз-з-з-з-злетается в раз-з-з-зных направлениях! Только большой мастер мож-ж-ж-жет 3-з-заимствовать пчел!
Вернулась нянюшка Ягг и разлила самодельный сироп по столу. Рой мгновенно опустился на угощенье.
— Ты жива? — смог наконец вымолвить Чудакулли.
— Вот оно, университетское образ-з-з-зова-ние, — прожужжала матушка, растирая онемевшие руки. — Стоит человеку сесть и поговорить каких-нибудь пять минут, и он уж-ж-ж-же догадался, что я ж-ж-жива!
Нянюшка Ягг протянула ей воды. Стакан на мгновение завис в воздухе и упал на пол, потому что матушка попыталась взять его пятой лапкой.
— Из-з-з-звини.
— Ты сомневалась, получится ли, поэтому и…
— Сомневалась? Я была абсолютно уверена! Никогда ни в чем не сомневалаз-з-зь!
Тут Маграт вспомнила о завещании.
— Никогда-никогда? — уточнила она.
У матушки Ветровоск хватило совести отвести взгляд. Она только потерла ладони.
— Ну, что тут происходило, пока меня не было?
— Много чего, — начала рассказывать нянюшка. — Маграт сразилась с…
— О, я знала, что она именно так и поступит. А свадьбу уже отпраздновали?
— Свадьбу? — все переглянулись.
— Конечно нет! — воскликнула Маграт. — Обряд должен был проводить брат Пердоре из Поклонников Девятого Дня, но его лишили сознания эльфы, а кроме того, все люди…
— Никакие оправдания не принимаются, — перебила ее матушка. — В крайнем случае, обряд имеет право провести любой волшебник достаточно высокого ранга, я правильно говорю?
— Я, я, я так думаю, — запинаясь, пробормотал Чудакулли, который несколько не поспевал за событиями.
— Правильно. Волшебник — это тот же жрец, только без бога и с влажными ладонями, — сказала матушка.
— Но половина гостей разбежались! — воскликнула Маграт.
— Найдем других, — фыркнула матушка.
— Госпожа Пышка не успеет приготовить свадебный пир!
— Ты велишь ей успеть.
— У невесты нет подружек.
— Мы за них вполне сойдем.
— Но у меня нет платья!
— А что на тебе сейчас?
Маграт оглядела испачканную кольчугу, заляпанный грязью нагрудник и несколько влажных шелковых лоскутков, торчащих из-под доспехов подобно обрывкам рыцарского плаща.
— Мне кажется, тебе идет, — заявила матушка. — А нянюшка сделает тебе прическу.
Маграт машинально подняла руки, сняла крылатый шлем и пригладила непокорные волосы. Веточки и вересковые иголки переплелись в них со смертельной для расчески замысловатостью. Ее прическа и в лучшие времена держалась не больше пяти минут, а сейчас голова Маграт вообще напоминала огромное птичье гнездо.
— Думаю, оставлю все как есть, — сказала она. Матушка одобрительно кивнула.
— И правильно, — согласилась она. — Важно не то, чего ты добилась, а то, как ты этого добилась. Ну, мы почти готовы.
Нянюшка наклонилась к ней и что-то прошептала.
— Что? Ах да. А где жених?
— Он немного не в себе. До сих пор так и не понял, что же случилось, — откликнулась Маграт.
— Значит, в полном порядке, — ухмыльнулась нянюшка. — В точности как после мальчишника.
Но возникли дополнительные трудности:
— Нужен шафер.
— У-ук.
— Хотя бы оденься.
Повариха госпожа Пышка сложила на груди огромные розовые руки.
— Это невозможно, — заявила он.
— Я думала, может, немножко салата, пирог с начинкой и кремом и что-нибудь легкое… — нерешительно пробормотала Маграт.