— Поршневой Клапан, госпожа, — весело представился гоблин. — Работаю с железом и сталью…
— Тиффани, ты пришла бабушку навестить? — напомнил Сид. — Она наверху.
Миссис Простак лежала в постели и, судя по ее внешнему виду, вряд ли собиралась когда-то ее покинуть. Старушка выглядела как морщинистый суповой набор, сжимавший костлявыми пальцами краешек лоскутного одеяла. Тиффани коснулась ее руки и сделала все, что могла, для этой несчастной старушки, приняв в себя ее боль… И ад обрушился на нее.
— Сид! Эти мерзкие феи, или кто там еще, только что отравили ручей. Вода пожелтела, мертвая рыба кругом! Надо быстро отогнать овец! — раздался отчаянный крик мистера Простака.
Каблуки прогрохотали по полу, и все стихло. Тиффани снова сконцентрировалась на боли миссис Простак. А потом вошла Паслен.
— Не понимаю… — пробормотала она. — Этот гоблин ушел вместе с людьми.
— Это называется «помогать», — сурово отозвалась Тиффани, все еще сражаясь с болью старушки. — Запомнишь?
— Но гоблины совсем не похожи на людей, — озадаченно сказала Паслен.
— Я же говорила, что Поршневой Клапан — друг Сида! И дело не в том, кто на кого похож. Дело во взаимовыручке! Если бы гоблинский бивак загорелся, все люди кинулись бы его тушить. — Тиффани снова вернулась к миссис Простак; женщина спала. — Слушай, мне нужно выйти на минутку; побудь с миссис Простак и дай мне знать, если она проснется.
Паслен ужаснулась:
— Но как я могу… Я ведь эльф! Я уже отнесла ту корзину. Не могу же я помогать всем людям!
— Почему это? — недовольно сказала Тиффани. — Поршневой Клапан только что взялся за это. Думаешь, эльфы хуже гоблинов? — сказав это, она спустилась вниз и швырнула боль в груду камней, приготовленных для строительства. Раздался довольно громкий удар — боли было многовато, — и когда Тиффани вернулась в спальню, она увидела, что миссис Простак проснулась. Проснулась и попросила стакан воды.
Старушка смотрела на Паслен, которая протянула ей чашку, и улыбалась.
— Ты хорошая девочка, — сказала она, — добрая девочка… Добрая девочка? Добрый эльф?
Паслен приложила ладонь к своему животу.
— Кажется, это началось, — тихо проговорила она. — Я чувствую тепло… Здесь, внутри. Внутреннее тепло…
Тиффани взяла ее за руку.
— Мне нужна твоя помощь. Эльфы зачаровали ручей, а он течет через несколько ферм. Ты можешь это исправить? — она помедлила. — Как твой Друг, Паслен, я прошу тебя о помощи. Фиглы могут собрать овец, но снять чары с ручья может только кто-то вашего рода.
Паслен встала.
— Чары Душистого Горошка? Это будет нетрудно. Он слабак. И да, я помогу тебе, Тиффани. Ты мой… друг. — Последнее слово из ее уст прозвучало странно, но не было причин сомневаться, что она имела в виду именно это.
И они с Тиффани отправились в поля, прочь со двора, полного перепуганных овец, — некоторые из них с помощью Фиглов сегодня побили все рекорды по скоростному возвращению домой, а один ягненок проделал это и вовсе на одной ноге. Путь их лежал к бурлящему ручью.
И там Паслен действительно все исправила.
И маленький огонек затеплился у нее внутри… Старый амбар позади сарая мистера Бочком был полон всевозможного оружия, сувениров из дальних походов, тщательно смазанных и помеченных.
— Я их коллекционирую, — сказал мистер Бочком с гордостью. — Из каждой кампании что-нибудь привозил. Нужно всегда держать оружие под рукой. Я, конечно, ничего не имею против гномов или троллей, но мы с ними столько раз воевали, так что я предпочитаю перестраховаться. Кое-кто говорит, что мы по колено в гномах.
Нельзя полностью им доверять.
Джеффри с изумлением таращился на стены. Орудия убийства были повсюду.
И этот улыбчивый старикан, с которым они только что чаевничали, готовый в любой момент с горящими глазами кинуться в бой, особенно если враг будет не человеческих кровей. И это его-то называют Смехачом? Ему бы больше подошло имя Угрюм.
— Я умею обращаться с токарным станком лучше, чем кто бы то ни было, — сказал мистер Бочком.
— Токарный станок, — сказал Джеффри. — Значит, у вас полно стружки?
— О, да. Ужасное дело, если стружка попадает в глаза. Хотя, наверное, и ее можно к чему-то приспособить.
В какой-то момент мистер Бочком едва не выдворил Джеффри отсюда, но удержаться не смог — ему нужно было показать кому-то плоды своих трудов.
— Смотри, парень, — прошептал он. — Конечно, я хотел держать это в секрете, пока не закончу, но тебе можно показать.
Нечто огромное громоздилось в дальнем углу амбара под брезентом. Мистер Бочком сбросил ткань — и Джеффри ахнул.
Машина выглядела как большой металлический кузнечик, с противовесом с одного конца и чудовищными кожаными лямками с другого. Джеффри вспомнил, что видел нечто подобное в детстве, в книгах мистера Каммара.
— Выглядит опасно, — признался он.
— Надеюсь, — сказал мистер Бочком. — Я всегда хотел такую штуку с тех пор, как увидел ее в деле. Гномы, вооруженные такими, даже троллей раскидывали за здорово живешь. Эти гномы кое-что смыслят в обороне. — Он кашлянул. — У меня появилась идея смастерить это, когда я увидел в трактире, как парни пляшут танец с палками и ведром[243].
— Я тоже видел, — сказал Джеффри.
— Капитан Миротворец был в восторге. Так что мы с ребятами хотим опробовать это где-нибудь, где никто не увидит.
Это старики особого сорта, подумал Джеффри. И если они старые, это не помешает им быть сильными.
ГЛАВА 17Совет ведьм
Через незапертую дверь лорд Ланкин крадется в старую ветхую усадьбу. Вверх по скрипучей лестнице, задувая по пути свечи, он приоткрывает двери без засова и проскальзывает в детскую, где молодая нянька качает колыбель; она смотрит ему прямо в глаза и достает из корзины острую спицу…
Тиффани и ее союзники и друзья сидели в Большом зале Ланкрского замка, обсуждая план сражения.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы их успокоить. Джеффри совершил невозможное, собрав подкрепление отовсюду; часами он носился на метле, чтобы позвать каждую ведьму, чье имя Тиффани могла вспомнить.
Пришли даже слепая миссис Неожиданность и Длинно-Высоко-Коротко Толстая Салли. Миссис Прост из Анк-Морпорка тоже не заставила себя упрашивать.
Собралась также целая команда молоденьких ведьм — Анаграмма Ястребец, Петуния Хрящик, Димити Хабаб, Хариэта Срыв и другие. Под бдительным оком королевы Маграт Летиция отмечала их в списке, составленном Тиффани.
Как здорово оказалось заручиться поддержкой королевы, подумала Тиффани, когда миссис Иервиг, не успев появиться, принялась распоряжаться и командовать.
Маграт быстро положила этому конец: спорить с Ее Величеством не посмела даже миссис Иервиг.
Однако иметь дело со всеми ведьмами сразу оказалось не менее тяжело, чем ворочать мраморные блоки. Ведьмы — отменные специалисты в деле сбивания друг друга с толку, и маленькие распри то и дело возникали, пресекались и разгорались вновь. При этом все понимали, до чего это глупо, но ничего не могли с собой поделать.
Джеффри оставался невозмутим. Если где-то вспыхивала ссора, он моментально оказывался в ее эпицентре с нужными словами и учтивой улыбкой.
Умиротворять окружающих было для него удовольствием. Спокойствие буквально текло у него из ушей.
— Дамы, — заговорила Тиффани, пытаясь призвать собрание к порядку. — У нас беда. Эльфы вернулись, и теперь они сильны, как никогда. Если в ближайшее время мы не окажем им сопротивление, плохо придется всем. Я знаю, что некоторые из вас уже сталкивались с эльфами прежде, — она кивнула Маграт и Нянюшке Ягг, — но большинство не имело с ними дела. Это грозный противник.
Паслен стояла в сторонке, почти неприметная в простом платье доярки.
Грозной она не выглядела, но некоторые из ведьм постарше оглянулись на нее так, словно от нее исходил неприятный запах.
Миссис Иервиг издала негодующий возглас и собиралась уже что-то сказать, но Петуния успела первой:
— Тиффани, а ты уверена, что будет разумным прислушиваться к словам эльфа?
— Не волнуйся, детка, — поспешила утешить ее Нянюшка Ягг. — Если наша маленькая подружка что-нибудь такое выкинет, будет просто фейерверк!
— А когда такое случилось в прошлый раз, Король Эльфов вмешался? — спросила Анаграмма Ястребец.
— Вмешался, конечно, но почти ничего не сделал. Тиффани уже ходила к нему, но, похоже, старому рогоносцу просто наплевать, — ответила Нянюшка. — Я бы не стала на него надеяться.
— В его мире время движется иначе, — сказала Тиффани. — Если он и решит что нибудь сделать, то, возможно, мы узнаем это в следующем месяце или даже в следующем году.
— А волшебники? Волшебники не помогут? — спросила еще одна ведьма.
— Ха! Толку-то от них! — воскликнула Нянюшка. — Пока они подготовят свои заклинания, эльфы уйдут далеко в Овцепики. — Она презрительно фыркнула. — Нет, это работенка для ведьм. А волшебники только и знают, что штаны просиживать в своих креслах и сушить мозги над книжками. — Сказав это, Нянюшка многозначительно покосилась на миссис Иервиг, известную графоманку[244].
— Еще на нашей стороне все силы Ланкра, которые мы с Веренсом сумеем собрать, — встряла Маграт.
— Да, это мой Шон, — сказала Нянюшка удовлетворенно. Шон служил армией Ланкра, его посудомойщиком, дворецким, садовником, трубачом и — роль, от которой Шон очень хотел бы избавиться, — ассенизатор.
— А еще я думаю, что Джейсон сможет предоставить нам несколько подков, он ведь кузнец, — добавила Нянюшка для тех, кто был не в курсе.
Джеффри откашлялся.
— Знаете, я тут поговорил с несколькими пожилыми джентльменами, — мягко произнес он, — и у них есть довольно интересные идеи, которые могут быть нам полезны.
— А еще Ходжесааргх, — добавила Маграт. Ходжесааргх, королевский сокольничий, представлял собой удивительный случай сопротивляемости эльфийским чарам. Наверное, все дело было в том, что он так много времени проводил со своими любимыми птицами, что сам отчасти стал соколом, и соколиная часть его сознания не желала мириться с присутствием другого хищника. Возможно также, что именно поэтому птицы до сих пор не выклевали ему глаза.