Следующее задание заключалось в краже автомобиля, сверкающего БМВ, который они угнали, чтобы прокатиться по окрестностям Сиднея, а затем основательно разбили его, въехав в стену дома. Автомобиль принадлежал подающему надежды функционеру Австралийской рабочей партии, кандидату в члены парламента. Гонко не сообщили цель кражи, сказали только, что она была частью продолжительной цепи событий, результаты которых выявятся через десять лет.
— Мы просто выполняем грязную работу для этой твари, — сказал Гонко, когда клоуны возвращались домой. — Неужели вокруг нет трюкачей? Поручать ее клоунам… Меня тошнит от этого.
Джи-Джи не возражал против возможности прогуляться в реальном мире. Он поднял с лужайки перед домом лейбориста газету. Вернувшись в клоунский шатер, развернул ее и прочитал заметку:
Расследование убийства на Пенрит-шоу
Полиция все еще далека от ответа на вопрос о причинах ужасного инцидента, когда на ежегодной ярмарке в Пенрите в феврале погибло девять человек. Их тела были обнаружены после закрытия ярмарки. Очевидно, людей затоптали до смерти. Не найдено еще ни одного свидетеля происшествия. Пока дата доклада следователя не назначена, но, как сообщил источник, родственники погибших готовят судебный иск против организаторов шоу. Полиция проводит допросы тех, кто посетил ярмарку. Это событие привлекло внимание во всем мире, включая США и Великобританию.
— Вот те на! — воскликнул Джи-Джи. — Парни! Мы знамениты. Мы попали в газеты.
Джи-Джи показал Гонко статью.
— Хорошо, что они заметили это, — сказал Гонко. — Девять мертвых трюкачей. По-моему, мертвые они лучше.
— Что ты имеешь в виду?
Гонко взглянул на него с самодовольным видом:
— Трюкачи как коровы, Джи-Джи. Они сюда приходят, мы их доим. Разница в том, что они не могут забрать свое молоко обратно. Понял?
— Нет. О чем ты говоришь, черт возьми? Для чего мы их доим?
— Тебе надо знать, дорогой. Я каждую неделю даю тебе кисет с веществом.
Джи-Джи замолк, и Гонко раздал карты рукой опытного игрока.
— Не в этом слава, Джи-Джи, — сказал он. — Мы участвуем в делах более крупных, чем гибель девяти трюкачей. Попробуй ухлопать пятьдесят миллионов гребаных трюкачей. Попробуй для сравнения, Джи-Джи. Это принесет славу, и ты не раз попадешь на первые страницы газет.
Разговор утомил Джи-Джи. Он ушел в свою комнату и открыл там один из бархатных кисетов. Их у него было три, после того как Джордж неохотно выдал плату клоунам, когда те вернулись из своего рейда сегодня вечером. Джи-Джи высыпал несколько гранул на ладонь, глядя, как на них крохотной радугой отражается свет.
— Что это за чертовщина? — бормотал он.
Вскоре другие клоуны отправились спать, а игровые площадки затихли. Джи-Джи вытащил хрустальный шар, не рассчитывая что-то увидеть в нем в этот раз ночью. Он полагал, что понаблюдает за поведением карликов, когда погаснут огни. Проследив несколько минут, как они слоняются по крышам, он перевел обзор на гостиную клоунского шатра и с удивлением заметил кое-что еще. К шатру, сливаясь со своей тенью, подкрадывалась фигура. Джи-Джи увеличил обзор насколько возможно, но, кем бы ни был незнакомец, он ориентировался в темноте так же хорошо, как клоуны. Джи-Джи видел только очертания опущенных плеч и заметил, что человек сильно хромает. Неожиданно он узнал, кто это был. Джи-Джи представил себе убогую фигуру с почерневшей кожей и дымящимся телом, кравшуюся из комнаты смеха сегодняшним днем. Когда ученик проходил мимо фонаря в гостиной, Джи-Джи рассмотрел его розово-бело-багровое лицо в ожогах, а в его глазах заметил стальной блеск. В руке он держал цинковую трубу.
Джи-Джи охватил страх, когда он понял, что является объектом посягательств непрошеного гостя. В конце концов, именно он носил туфли ученика, получал его жалованье, занимал его комнату. Захныкав, он подпер дверь стулом, чтобы выиграть одну-две секунды. Его руки дрожали. Пошарив в ящиках в поисках средства защиты и, обнаружив скалку, он вернулся к шару, чтобы дальше наблюдать за учеником. Ученик продвигался неуклюжими, спотыкающимися, но непреклонными шагами.
Джи-Джи замахнулся скалкой. Он собирался бросить ее изо всех сил, чтобы размозжить голову ублюдку. Взгляд Джи-Джи бегал от шара к двери, ученик приблизился вплотную… но он миновал дверь Джи-Джи, даже не взглянув на нее.
Настроение Джи-Джи резко поменялось. Страх ушел. Джи-Джи положил скалку и прокрался за дверь. Ученик маячил впереди как зомби, восставший из могилы. Джи-Джи последовал за ним. Краем глаза он заметил движение. Обернулся и увидел, как по коридору крадется Дупи. Они оба закрыли на мгновение глаза, затем беззвучно двинулись дальше.
Ученик задержался у двери Гонко, не замечая, что за ним наблюдают. Он стоял, раскачиваясь на ногах. Джи-Джи не знал, надо ли предупредить босса о его приходе. Гонко был ему безразличен. Он считал, что главарь, не способный отразить нападение этой мерзкой израненной фигуры, не имеет право на руководство.
Ученик протянул свою искалеченную руку к двери Гонко и взялся пальцами за ручку. Джи-Джи слышал, как сквозь его зубы со свистом проходит воздух. Затем он открыл дверь и вошел. Дупи и Джи-Джи бросились за ним и встали в дверях.
В комнате Гонко догорала единственная свеча. Крохотный язычок пламени почти исчез в луже красного воска. Главный клоун лежал под простыней, глубоко дыша во сне. Его щитки и клоунские туфли висели в ногах на спинке кровати. Его лицо и грудь были укрыты. Ученик поднял цинковую трубу, приблизился на шаг, два. Его пальцы теснее сжали оружие нападения. Затем он остановился и взглянул на беспомощного врага, либо успокаивая нервы, либо смакуя момент.
Внезапно раздался громкий звон, он исходил от Гонко. Скорее из его кармана, где включился будильник. Ученик застыл на месте, когда Гонко сдернул покрывало и открыл глаза. Одним рывком он встал на ноги, отпрянул назад, оставив между собой и противником кровать. Гонко взглянул на ученика с цинковой трубой, и губы его изогнулись в улыбке. Хотя лицо Гонко представляло собой неподвижную грубую маску, на взгляд Джи-Джи, он выглядел прекрасно.
Ученик вышел из оцепенения, поднял трубу и присел, как будто перед прыжком. Глаза Гонко сузились. Он сунул руку в карман и достал будильник, все еще пронзительно звенящий. Затем нажал пальцем на звонок и отбросил будильник в сторону. Метнув взгляд за плечо ученика, где стояли Джи-Джи и Дупи, он снова сунул руку в карман, и в его руке появилось нечто, похожее на свёрнутый носок. Подобно игроку в бейсбол, он отвел руку назад и сделал бросок. Ученик увернулся, и то, что бросал Гонко, попало в руки Дупи. На Джи-Джи пахнуло какой-то химией. Дупи, будто повинуясь взгляду Гонко, подкрался к ученику сзади и прижал к его лицу сверток ткани. Ученик чихнул, выронил трубу и рухнул на пол.
Гонко перешагнул распростертую фигуру, поднял цинковую трубу и вынул из кармана другой свернутый носок. Он махнул им под носом ученика, и Джи-Джи вновь почувствовал запах химического вещества. Кашляя, ученик открыл глаза и увидел возвысившегося над ним Гонко с цинковой трубой в руке и почти с отеческой улыбкой на лице. Главный клоун послал ученику воздушный поцелуй, затем поднял над головой трубу и обрушил ее вниз, повторив это несколько раз. Каждый удар производил глухой стук, болезненно гармонировавший с хрустом ломавшихся костей. Дупи с легким любопытством наблюдал за тем, как кровь забрызгала щитки Гонко, растекаясь вокруг умирающего клоуна.
Джи-Джи смотрел, как его босс бьет истерзанное и совершенно беззащитное тело. Зрелище убийства волновало его, возбуждало до такой степени, с какой не сравнится никакое сексуальное влечение, хотя это чувство было неоднородным. Его челюсть отвисла, глаза фиксировали каждую каплю крови, каждую вмятину на теле. Гонко продолжал наносить удары после того, как конечности ученика перестали дергаться.
Наконец Гонко остановился.
— Клоуны иногда убивают, Джи-Джи, — пробормотал он. — Клоуны умирают нелегко. — Он отбросил цинковую трубу и сложил руки на груди, сделав кивок в сторону трупа.
Словно исполняя хорошо отрепетированную роль, Дупи опустился на колени и взял труп за ноги. Джи-Джи согнулся и взял покойного за плечи, обмякшие в его руках. Разбитое угрюмое лицо ученика покоилось у груди Джи-Джи, когда он и Дупи понесли тело в ночь, через игровые площадки, замершие в тишине, к высокому деревянному забору. Под их туфлями скрипел гравий. Они раскачивали труп, пока он не приобрел инерцию полета, и затем перебросили его через забор, оставив на заборе кровавую полосу.
Оба клоуна молча вернулись в свой шатер. Когда они проходили мимо цыганских хижин, на них сквозь щели пристально смотрели глаза их обитателей. Смерть всегда была рядом. Она вынуждала подглядывать за собой через занавески, как сейчас, когда под ногами клоунов скрипел гравий. Она вынуждала запирать двери.
Ночь еще не кончилась.
Лежа в кровати, Джи-Джи прокрутил в сознании картину избиения ученика цинковой трубой, не упустив ни малейшей подробности. Он отчетливо видел каждую каплю вытекшей крови, слышал каждый хруст ломавшихся костей, каждый глухой стук в череде ударов, которые наносил трубой Гонко. Он обнаружил в себе нечто новое… новое ощущение.
Когда Джи-Джи поднялся с кровати, он уже почти ни о чем не думал. Он отдаленно помнил Джейми, помнил нападение на паноптикум, помнил тучного служку, которого Джейми видел убегающим. Сойдет любая отговорка, эта сойдет точно. Джи-Джи забыл, почему Джейми его предал, но это не имело значения. Имело значение лишь понимание того, что этого делать еще раз не надо. Имела значение лишь необходимость заметать следы.
Он вышел из шатра, не заботясь о том, чтобы ступать по гравию тише. В ночной тишине шаги его звучали громко, свет ламп мерцал в цыганских хижинах, когда он проходил мимо. Смерть была рядом, и клоун-новичок узнал, как ее вызвать. Он набрел на топор, прислоненный к штабелю дров. Поднял и поцеловал его.