Свободной рукой Андреа зажала нос, потому что у последних шатров в этом ряду неприятно пахло гнилью, как от мусорного ведра в мамином гараже в ночь перед тем, как его забирал мусоровоз. А может быть, даже хуже. Если бы кошмары могли свободно перемещаться и выбирать себе шатры, в которых можно притаиться, то Андреа готова была поспорить, что они выбрали бы именно эти. Странные птичьи трели и волчий вой доносились со всех сторон. Кислый воздух обернулся вокруг Андреа плотным кольцом, не давая ей дышать, пока наконец не улетучился. Фрэнсис прижался к ней плотнее и уцепился за руку сестры. Она бы повернула назад, если бы не Пенни, которая вела их.
Переулок сузился, а шатры уступили место зарослям колючего кустарника и дикого винограда. Заросли со всех сторон обступили идущих, холодные порывы ветра откуда-то доносили неразборчивый отчаянный шепот.
– Мне очень жаль, – виновато сказала Пенни, – но это единственный путь. Мы почти пришли.
Андреа старалась идти, уворачиваясь от колючих веток, но шипы все равно то здесь, то там впивались в ее кожу через одежду. По крайней мере Фрэнсису не так доставалось: его тело было еще маленькое, и у него было больше места для маневра между ветками.
– Еще… немного… надо… пройти, – Пенни пробралась сквозь очень узкое отверстие и исчезла в зарослях.
Андреа последовала за ней. Еще одна колючка впилась ей в левое плечо, прежде чем она смогла выбраться.
Несмотря на захолустный вид, само место излучало какую-то магию. Оно дышало волшебством, распространяя вокруг тихий золотистый свет. Запах лаванды и ванили витал вокруг заброшенных, но когда-то хорошо послуживших аттракционов, среди которых было покосившееся колесо обозрения, горка и проржавевший паровозик. Все было давно забыто здесь, крепления скрипели на ветру, на полуразвалившиеся части каруселей налипла грязь. Территория была окружена густой завесой тумана, настолько плотной, что они ничего не могли за ней разглядеть, словно стояли посреди облака ночью. Или были на краю света.
Как оказалось, в Замечтанье были еще аттракционы, кроме одинокой карусели на центральной площади. Точнее, когда-то были, если брать в расчет их техническое состояние. Но все же они стояли здесь, разбитые, но спрятанные в конце пустынного ряда за колючими зарослями.
– Я покажу тебе свое любимое место в Замечтанье, – пообещала Пенни, – но сначала я расскажу тебе свою историю. Ты уже поведала мне свою, теперь моя очередь.
Она огляделась вокруг.
– Я хочу, чтобы вы знали, почему я приходила в это тайное место столько раз за все время, которое считала одной затянувшейся ночью.
Пенни бросила взгляд на заросли за ними, как будто все еще хотела убедиться, что они здесь одни. Рядом действительно никого не было, но она все равно понизила голос.
– Когда я пришла сюда, Песочный Человек нашел меня и предложил загадать особое желание, – она на мгновение замолчала, сделав глубокий вдох и медленный выдох. – Я пришла сюда, чтобы забыть свое одиночество, поэтому я попросила сон, наполненный людьми, которые хотели бы со мной дружить.
Андреа вспомнила о мальчике, которого позвала Пенни, когда они впервые встретились. Как она притворялась, что у нее много друзей. И грустное лицо Пенни, когда Андреа уходила от нее в первый раз. А потом ее отчаяние, когда Андреа снова покинула ее после стычки с Песочным Человеком. И без рассказа Пенни было ясно как день, что девочка страдала от одиночества.
Андреа открыла рот, чтобы сказать это, но Пенни не дала ей такой возможности. Она продолжала говорить торопливо и без умолку, будто в ней накопилось очень много слов, и теперь все они спешили вырваться наружу.
– Я не умела заводить дружбу дома. Дети в школе как только ни обзывали меня. Я не похожа на девочку из красивого фильма. И я быстро очаровываюсь людьми. Я липучка.
Пенни сощурилась. Ее глаза затуманились воспоминаниями, которые ни Андреа, ни Фрэнсис не могли видеть.
– Замечтанье ворвалось в мою жизнь в день вечеринки по случаю моего дня рождения. Мы устроили пикник у нас на заднем дворе с фруктовым пуншем, тортом и печеньем. Но никто не пришел.
Андреа нежно накрыла руку Пенни своей ладонью.
– Я вышла из дома, несмотря на все увещевания моей мамы остаться и поговорить. Я пошла в парк и увидела тропинку, которую раньше никогда не замечала среди деревьев. Пока я шла, день очень быстро сменился ночью. Небо заиграло оттенками розового, потом стало оранжевым, а затем потемнело до фиолетового. И я увидела билетную будку, Маргарет Грейс и весь этот невероятный цирк. Ей не пришлось тратить много времени, чтобы убедить меня войти внутрь. А как только я очутилась в Замечтанье, Песочный Человек дал мне то, о чем я попросила. Исполнил мое желание. В моем шатре было так много друзей. Но с ними было что-то не так. Все они были холодными на ощупь. Они были ненастоящими. Я нравилась им не потому, что это был их собственный выбор. Я нравилась им потому, что именно для этого они и были созданы.
– Мне это знакомо, – сказал Фрэнсис, – Песочный Человек сделал шатер, где вся моя семья была в сборе, как я всегда мечтал. Но, может быть, я как-то неправильно озвучил ему свое желание, потому что я хотел, чтобы у меня был шатер, в котором я мог быть частью своей семьи. Но, когда я вошел в то, что построил для меня Песочный Человек, там вся семья была уже в сборе, и я там был, в каждой комнате был Фрэнсис, и им не нужен был еще один, поэтому меня они даже не заметили.
В его голосе звучала боль:
– Никто не знал, что я там.
Андреа схватила Фрэнсиса за руку.
– Вот ведь какой он хитрец! – Пенни обхватила себя руками. – И когда я вышла из моего шатра желаний, оказалось, что все то время, которое я провела там со своими друзьями, ничуть не облегчило мое одиночество и я так и не научилась заводить дружбу за пределами своего шатра. Было ощущение, что мне обещали что-то настоящее, а дали пустышку, хлипкую, как бумага.
Пенни обвела взглядом аттракционы, вокруг которых клубился туман.
– Поэтому я и решала узнать все, что я смогу, о Замечтанье. Я подумала, что если стану здесь настоящим экспертом, то, может, кто-нибудь наконец посчитает меня полезной и тогда я смогу подружиться с настоящими людьми и больше не останусь одна. Даже ненадолго.
Пенни вздохнула.
– Вот так я и нашла это место. Что-то в нем было магическое. Эту мысль мне навеяло изображение старика на Башне Сновидений. Оно как-то помогло мне освободить голову от мрака, который иногда воцаряется в мыслях. Здесь есть ответы на вопросы об этом месте, я почему-то это знаю. Даже несмотря на то, что пока я не смогла их найти. Я люблю бывать здесь, потому что это помогает мне помнить, что Замечтанье на самом деле хорошее. Или, по крайней мере, когда-то было таким.
Фрэнсис потянулся к Пенни и прикоснулся к ее руке:
– Спасибо, что рассказала нам свою историю, Пенни.
Пенни провела ладонью по щеке Фрэнсиса:
– А тебе спасибо, что рассказал нам свою.
– Да уж, – Андреа повернулась так, чтобы у нее была возможность заглянуть Пенни в глаза. Она собиралась извиниться, а извинения никогда не даются легко. – Прости, что я убегала от тебя тогда… За оба раза прости.
Пенни пожала плечами и улыбнулась:
– Ничего страшного. Вы ведь теперь здесь. И, может быть, у меня и не было проблемы с заведением друзей.
Она взяла руки Андреа и Фрэнсиса, замкнув их в круг:
– Может быть, раньше мне просто попадались не те люди.
Андреа крепко сжала руку Пенни, а Фрэнсис сжал руку Андреа. То, что она признала свою ошибку и теперь получила прощение, как будто заполнило ее сердце тем, чего там не хватало. У нее все еще не было никакого решения, но, по крайней мере, Андреа чувствовала, что она не одна в Замечтанье. У нее был брат и новая подруга Пенни. Прошло много времени с тех пор, как она в последний раз заводила дружбу с кем-то. Сама того не осознавая, Андреа пыталась защитить свое хрупкое сердце от того, что ее в конечном итоге бросят и ей будет очень одиноко. Этот маленький, особенный круг детей, взявшихся за руки, придал Андреа уверенности, которая ей сейчас была так нужна. Теперь она как никогда верила, что уже очень скоро они смогут во всем разобраться.
– А теперь пошли, – Пенни отпустила их руки и повела детей к массивной горке.
Передняя часть аттракциона, построенного из изогнутого металлического каркаса, была высотой почти с двухэтажный дом. Изображения, выступавшие над фоном, казались очень реалистичными. Слева располагалось пухлое голубое облако с бровями, глазами, полными щеками, носом и ртом, выдувающим ветер, который закручивался белыми вихрями и находился в середине композиции. Справа был изображен плавающий в небе остров с полосатыми шатрами, часовой башней и яркими цветными всполохами повсюду. Замечтанье. А над островом парило изображение, которое Андреа видела так много раз, пока была здесь. Песочный Человек. Дружелюбный и в пижаме. На картинке он спускался на Замечтанье, подмигивая и улыбаясь, его зонтик был гордо раскрыт над головой, как парашют, на котором он приземлялся в свой дом. Надпись на табличке над горкой, выполненная широкими синими выпуклыми буквами, гласила: «Начало сновидения».
– Сюда! – Пенни повела их в сторону, где текла небольшая река, дно которой было выстлано светло-голубыми бетонными плитами.
Река терялась из виду в стене густого тумана и уходила прямо в темноту аттракциона. Казалось, она текла прямо под горку.
– Вы готовы? – спросила Пенни, явно довольная собой.
– Я готова, – ответила Андреа.
Фрэнсис тоже кивнул.
Пенни подняла брезент слева и отбросила его в сторону. Под брезентом стоял длинный рычаг, воткнутый в землю, похожий на тот, который открывал ворота Замечтанья. Пенни вытянулась как могла и схватилась за рычаг, раскачиваясь на пятках и пытаясь сдвинуть его с места.
– Ну… давай… же! – прокряхтела она.
Рычаг поддался, а Пенни от усилий отлетела, будто от выстрела, и упала в грязь. Фрэнсис бросился было к ней, но Пенни уже поднималась, смеясь над своим падением.