– Дальше, дальше! – крикнула она. – Нельзя стоять!
Не помня себя, Рик и Майя вдвоем потащили Ахмеда вниз. Этот сектор тоже захватили джунгли гидропоники, но освещался он не так ярко. Времени разглядывать здешние особенности не было, но Рик чувствовал, что тут что-то или кто-то присутствует. Они продолжали спуск, уже буквально волоча Ахмеда по полу.
– Больше не могу… – Рик упал на колени.
Майя опустилась рядом. К ним подскочил самый резвый муравей, и девушка поразительно точным движением разрубила его надвое. Такая же участь постигла еще трех или четырех насекомых. Рик топтал их ногами, пинал, бил кулаками, но им не было конца. Все новые волны атакующих спускались сверху. Рик размазал очередную тварь по ребристому полу и задел что-то, натянутое поперек лестницы. Их тут же накрыло плотной сетью из канатов. Они закричали, потеряв ориентацию. Кто-то подскочил сзади и огрел Рика тяжелым предметом, по плечам, спине и голове. Он пытался отбиваться, он рычал, как дикий зверь, но все-таки один точный удар по темени отправил его во тьму.
10
Темнота посерела, распалась на отдельные фрагменты, которые вытянулись в полосы, и эти полосы стали прутьями решетки. Это было первое, что увидел Рик, очнувшись. За прутьями виднелись ходящие туда-сюда ноги, но почему-то двигались они вертикально. Рик несколько минут размышлял над этим парадоксом, пока не пришел к простому выводу: он лежит на боку. Он тихонько наблюдал за передвигающимися ногами, утверждаясь в своей гипотезе, пока одна пара ног не направилась к нему.
За решеткой возникло что-то вроде лица. Или, скорее, маски – черный овал с окулярами вместо глаз. Без носа и рта. Без ушей. Окуляры таращились на Рика, отражая свет лампы. Потом эта маска исчезла, и поверхность, на которой лежал Рик, закачалась. Оказалось, он находится в клетке, подвешенной в воздухе, и сейчас ее спускали на пол. Его больно тряхнуло от удара днища клетки об пол.
Рик с трудом сел. Голова кружилась. Силуэты двоились и танцевали перед глазами. Возле решетки кто-то стоял, но Рик видел перед собой лишь оранжевые вытянутые пятна. Он закрыл глаза и просидел так с час. До ушей доносились звуки, характерные для большого цеха. Кто-то говорил. Что-то грохотало. Раздавался типично машинный шум.
Вдруг в лицо Рику ударила струя воды. Он попытался увернуться, но его продолжали поливать. Потом струя ослабла. Благодаря этому Рик смог видеть окружающее. Перед ним стоял человек в оранжевом комбинезоне с лицом, закрытым маской. На месте глаз торчали двумя нелепыми наростами зрительные окуляры. Человек отложил шланг и принес миску с чем-то желтоватым. Рик понюхал и чуть не взвыл от голодного спазма. Он давно ничего не ел.
Позабыв про все, он смел желтую кашу. Тогда оранжевый человек налил в миску воды. Рик выпил и воду. Человек ушел в противоположный конец помещения. Рик смог приглядеться к обстановке.
Массивная клетка с толстыми прутьями, в которой он находился, стояла в помещении, похожем на промышленный цех: тянулись длинные конвейерные линии, над которыми висели манипуляторы машин. У стены стояли станки и другие машины непонятного назначения. Повсюду за столами работали люди, что-то делая с помощью машин. Высота этой комнаты составляла примерно пять уровней.
К клетке подошел оранжевый в компании другого человека, без маски и окуляров на лице, слегка хромавшего. Это был мужчина со светлыми, почти белыми волосами, красной обгорелой кожей и глазами сумасшедшего. На голове торчали сварочные очки. Черная рубаха разодрана, под тканью блестели бугры мускулов. Он присел на корточки перед клеткой и стал с интересом наблюдать за Риком, склонив голову набок.
Рик хотел начать разговор, но в горло словно насыпали песка. Он закашлялся. Человек рассмеялся и ушел.
Рик просидел весь вечер в клетке, гадая, что стало с Майей и Ахмедом, и наблюдая за здешними обитателями. Это были крепкие, здоровые люди без видимых физических недостатков. Почти все волосаты как обезьяны и носили на лице растительность. Щеки и лбы покрывали ритуальные татуировки. Они говорили на том же языке, но с каким-то неуловимым акцентом, сопровождая слова горловым рычанием. Каждый носил при себе оружие и пускал его в ход по любому поводу. В выяснении отношений не церемонились, но конфликты затухали так же быстро, как и возникали, а недавние противники вскоре вместе смеялись над чем-то забавным. На Рика они вообще не смотрели, а если поглядывали, то как на животное. Один рабочий, проходя мимо, бросил ему сухарь.
За время наблюдений одна смена сменилась другой. Потом, когда вторая отработала свою норму, часть рабочих разошлась, а другие остались тут же. Вернулся белобрысый.
Он сразу подошел к клетке. Уперев руки в бока, крикнул:
– Эй, парни! Хотите немного развлечься?
Вокруг него мгновенно образовалась толпа.
– У нас вчера был интересный улов. Сверху скатились чумные мартышки. Поглядите-ка!
И он провел разводным ключом по прутьям решетки. Раздался лязг железа. Рик подобрался. Страха он уже не испытывал.
– Эй, мартышка! – крикнул белобрысый. – Говорить умеешь?
– Да.
– Значит, ученая!
Все покатились со смеха. Белобрысый стал кидать в Рика винты, целясь в голову.
– Умеешь на задних лапах ходить? А фокусы умеешь показывать?
– Сейчас я покажу тебе фокус, – процедил Рик и швырнул в белобрысого миску. Посуда почти достигла цели, но отскочила от поперечной перекладины вверх. Зеваки восторженно ахнули. Белобрысый отступил на шаг.
– Неплохо, – сказал он. – Я дам тебе шанс. Но не сегодня. Фома! Дай ему пожрать, а то его пальцем сломать можно.
Оранжевый человек с маской вместо лица кивнул. Рик заметил в толпе несколько таких же людей. Они прятали в перчатках и руки, но в остальном ничем не отличались от соплеменников.
– Но не сейчас. Позже. Пусть ребята развлекутся.
Белобрысый улыбнулся и ушел, предоставив толпе потешаться над Риком и кидать в него все, что взбредет в голову, начиная от запчастей и заканчивая объедками. Рик огрызался, но очень скоро понял, что именно этого от него и ждут: беспомощная агрессия доставляла этим людям особое удовольствие. Тогда он умолк и отвернулся. Рабочие покидали в него еще немного мусора, не забывая ругаться и обзывать, но поняв, что ничего не добьются, ушли.
Следующий день прошел без событий. Оранжевый приносил миску с желтой кашей и воду, и Рик сметал все подчистую, внимательно наблюдая за своим надсмотрщиком и другими обитателями сектора. Попытался завязать разговор, но оранжевый не отвечал. Только таращился окулярами. Однажды этот странный человек запрыгнул на стену и пошел по ней к потолку, чтобы спустить цепь. Рик не верил собственным глазам: оранжевый карабкался по стене как насекомое, чуть пригнувшись, помогая себе руками.
Никто к Рику в этот день не подходил, но взгляды, которые на него бросали, не говорили ничего хорошего. Рик чувствовал неладное и готовился – ел, спал и думал.
Утром следующего дня его разбудил металлический лязг. Белобрысый стоял возле решетки. Вдруг Рику вспомнились выступления Креза. Теперь он понял, что чувствовали верхние варвары, пойманные Патрулем.
– Доброе утро, мартышка!
Белобрысый открыл дверь клетки, отошел в сторону и сделал приглашающий жест:
– Прошу.
Рик вышел, стараясь сохранить достоинство. Окруженные толпой, они направились из цеха и вышли в точно такой же. Миновав пару однотипных залов, процессия двинулась по широкому тоннелю с овальным потолком. Рик догадался, что это здешний лучевой коридор. У самого пола коридор имел низкие оконца, в которых виднелись нижние помещения. Всюду кипела жизнь. Люди в оранжевых и грязно-желтых робах над чем-то трудились. Ездили грузовые тележки.
Из тоннеля вышли в большой зал, с настолько высоким потолком, что он расплывался из-за испарений и дыма. Зал имел форму овала, опоясанного по периметру мостиками и смотровыми площадками. Всюду толпились люди. В центре находилось возвышение неопределенной формы. Когда подошли поближе, стало ясно, что это – колонна, увенчанная статуей человека. Вернее, бюстом, без рук, с одной торчащей головой, при виде которой на Рика накатил сакральный ужас. Голова человека была залита красной краской, а на губах грубыми черными штрихами нарисована зубастая пасть. На лбу кто-то пририсовал третий глаз. Вокруг статуи исполняли ритуальный танец женщины, обнаженные по пояс, с ожерельями из гаек. Их кожа была черной от мазута.
– Слава Красному королю! – крикнул белобрысый.
– Слава! – Все присутствующие тут же опустились на колени и ударились лбами об пол. Потом они встали. На лицах чернела копоть. Из рядов выступил какой-то старик и крикнул:
– Приветствуем тебя, Корнеллиус!
Белобрысый поднял в знак приветствия большой разводной ключ.
– Реактор должен жить! – рявкнул он.
– Должен! – заорали вокруг.
– Реактору нужна еда!
– Нужна!
– Ему нужны души грешников! Пусть Красный король рассудит, кто согрешил сегодня!
– Пусть будет так!
Корнеллиус запрыгнул на возвышение. Толпа образовала круг.
– В нашем братстве все равны. Каждый имеет право на жизнь. И каждому дана свобода умереть. Мы делаем великий выбор. Кто готов?
Вперед выступила дюжина здоровенных парней и девиц. На их суровых, сосредоточенных лицах была видна решимость исполнить свой долг.
– Прекрасно! А теперь посмотрите на него, – и Корнеллиус указал на Рика. – Отвечай, ты человек?
– Я человек, – сказал Рик.
– Ты праведник?
Смешки и шепот.
– Да.
– Раз так, это надо проверить. Только праведник побеждает перед лицом Красного короля. У тебя отсюда есть две дороги – жить или умереть. Делай выбор.
Рик мрачно улыбнулся. Его нервы, струнами натянутые внутри, зазвенели привычной мелодией. Вероятно, они думают, будто имеют дело с изнеженным комнатным грамотеем.
– Я выбираю жизнь.
– Отлично. – Корнеллиус, казалось, был доволен ходом ритуала. – Если бы ты выбрал смерть, сразу стало бы понятно, что ты праведник. Грешники всегда выбирают жизнь.