Девушка долго смотрела на него с каким-то странным выражением на лице.
– А откуда тебе известно это слово?
– Не знаю, – сказал он. – Выскочило в голове, и все.
– Ты где-то слышал его раньше?
– Нет. Нигде.
Она внимательно разглядывала его, словно пыталась увидеть в глазах тайные знаки.
– Точно?
– Нет же, говорю тебе. Так ты знаешь, что это?
– Я слышала или где-то читала, но не знаю. Это древнее слово, и оно обозначает предмет из внешних пределов.
Они попили воды и сжевали пару кусочков гриба, припасенного Риком. Найденные в медблоке пилюли давно кончились. Майя сплюнула:
– Какая гадость!
– Есть захочешь – и не то слопаешь, – усмехнулся Рик. – Чем вы питаетесь в вашем Ордене?
– Пищевыми концентратами. Советники выдают их со склада, размороженными после холодильника. У нас есть огромный холодильник, заставленный до потолка коробками со всякими припасами. Советники ничего не говорят о состоянии запасов, но кто-то подглядел, что их осталось меньше половины. Поэтому мы стараемся что-то выращивать сами. А еще разводим мальков в ваннах.
– Вам повезло, – заметил Рик. – Когда возник Омикрон, запасов едва хватило на несколько лет. Первый Смотритель запустил генератор и поручил засаживать землю семенами. Именно он разработал план спасения сектора. Если бы не это, наш народ давно бы погиб. С тех пор мы живем по заданному плану, который составляет Круг Жизни. Весна – период посевов. Лето – время накопления влаги. Осень – сбор урожая. Зима – самое суровое время. Зимой главное – выжить. Эта зима кончилась позже других.
– Ой ли! Ты видел снег во внешних пределах?
– Да, – с неохотой признал Рик.
– Значит, сам все понимаешь. Пора двигаться дальше.
Рик полез вверх, Майя следом. Замыкал тройку прол. Они миновали четвертый десяток этажей его родного сектора. Рик размышлял над тем, что там поделывают Аврора и Киото, чем занимаются Крез и бывшие собратья по Патрулю. Его охватил внезапный и сильный порыв, желание свернуть в боковой воздуховод, выбить решетку и очутиться дома. Даже затрясло, сердце забилось в груди чаще и сильнее. Пусть его схватят и бросят в темницу, но зато он окажется в родных стенах.
Но приступ прошел.
– Пятьсот сороковой этаж, – сказала Майя снизу.
– Я уже догадался, – проворчал он.
– Тогда в следующий раз будешь сам говорить!
Подъем продолжался в угрюмом молчании. Остановившись на очередном перекрестке для короткого привала, они услышали отдаленные крики и шум. Рик прислушался и определил направление. Отчетливо раздавался женский плач и крики мужчин. Кого-то насильно вели по коридору. Женщина умоляла о милосердии, но, похоже, бесполезно.
– Даже не вздумай, – сказала Майя.
– И в мыслях не было, – соврал он.
Двинулись дальше. Сектор Омикрон закончился. Они вступили в пространство сектора Кси. Между секторами находился технический этаж, больше напоминавший чулан, куда в течение столетий сваливали кости, тонны пыли, целые рулоны мха и плесени. Свет фонарей выхватывал огромных, в панике расползавшихся насекомых, при виде которых Майю бросило в дрожь. Рик снял с ее груди жирную мокрицу.
– Зря ты так. Жуки – хороший источник белка. Прожаренные на растительном масле, посоленные с травами, они вполне неплохо сочетаются с…
– Прекрати. – Майя зажала рот, сдерживая тошноту.
– Ладно тебе, я же пошутил.
– Послушай, Рик, – сказала Майя. – Не хотела говорить, но взгляни-ка на потолок.
Они дружно задрали головы. Уцепившись коготками за выступы, с потолка свисали сотни маленьких падальщиков, похожих на мешочки для сухарей. Большинство спали. Некоторые высовывали из-под крыльев мордочки и смотрели вниз, тихо попискивая.
– Мать-тьма, – вырвалось у Рика. – Мы перебудим их своими разговорами. Надо подниматься.
– Что это?
– Никогда не видела их? Это падальщики, только какие-то маленькие. У нас на уровне они размером с ребенка и если нападут стаей, человек не жилец. Они – вампиры.
Не теряя времени, маленький отряд полез вверх. Твари висели у самого люка, и проскользнуть мимо, не потревожив их, было трудно. Фома двигался бесшумно, а когда поднялась Майя, один из падальщиков запищал и забил крыльями. По рядам тварей пробежала волна.
– Быстрее! – рявкнул Рик и подсадил девушку, чувствуя, как по телу хлопают десятки крыльев и пространство наполняется визгливым клекотом.
Они проскочили и продолжали подниматься – до следующей остановки.
Минуты отдыха коротали за изучением древних бумаг. Рик продолжал делать успехи в чтении. После очередного выполненного задания Майя посмотрела на него со знакомым выражением – как на какое-то удивительное существо. Рика это нервировало.
– Извини. Просто ты слишком быстро учишься. Человек, который никогда не умел читать, просто не способен так быстро учиться.
– Я способен, и давай поставим на этом точку.
– Хорошо.
Он не ожидал такой кротости. Во всем, что касалось науки и знаний, способности Рика явно производили на Майю впечатление.
Во время остановок Фома оранжевым призраком бродил вокруг. Рик понял, что этот парень может легко видеть в темноте. Как-то раз он подошел, держа перед собой округлый предмет. Присмотревшись, Майя побелела и отошла назад, а Рик закусил губу. В руках у прола лежал человеческий череп с прилипшим клоком длинных волос.
– Нам следует быть осторожнее, – сказал Рик. – Где-то здесь могут быть ночные ползуны. Они боятся света как огня, но очень быстрые и всегда нападают стаей.
Они лезли все выше. Структура вентиляционной шахты не изменилась, но на стенах стало больше слизи, которая подрагивала от ветра и налипала на одежду мерзкими водянистыми комками. А еще источала запах – едкий, сладковато-пряный, вызывавший головокружение.
– Пятьсот шестидесятый…
Ритмичный стук ботинок о перекладины не прекращался.
– Пятьсот семидесятый…
Руки хватались за скользкие от слизи поручни, ноги съезжали вбок, но они упрямо продвигались, оставляя позади этажи.
– Пятьсот восьмидесятый…
– Почти прошли сектор! Он обитаем?
– Нет. По комнатам ютились какие-то безумные дикари, но сектор брошен.
– Скоро пятьсот девяностый этаж. Доберемся до него и сделаем привал. А там и до шестисотого рукой подать.
– Да…
Они нацепили на себя дыхательные маски – вонь от слизи становилась нестерпимой и ела глаза. Они перепачкались в грязи с ног до головы и выглядели так, словно побывали в канализации, но усталость взяла верх над отвращением, и сейчас им было плевать на свой внешний вид. Добравшись до очередного рубежа, долго не могли отдышаться.
– Здесь можно задохнуться… – Майя закашлялась от спазма в горле.
– Еще немного, – сказал Рик. – Осталась самая малость.
– У меня все двоится перед глазами, – проговорила она. – Нужно отдохнуть и поспать…
Майя повернулась на бок. Рик мельком глянул на ее шею и чуть не заорал от ужаса. Позабыв про утомление, сказал:
– Майя, пожалуйста, не шевелись.
– В чем дело? – Она зевнула и свернулась на боку, поджав под себя ноги.
Фома тоже увидел и тихо свистнул.
– Мне как-то неудобно… – Майя неуверенным движением потянулась к шее, но рука остановилась на половине пути и безвольно упала на колено.
Рик смотрел на тварь, что присосалась к шее девушки, и соображал. Большой, размером с кулак, зеленовато-белый полип медленно набухал от крови, которую высасывал из артерии. Его нельзя было отрывать – тогда в теле остался бы хоботок с каплями смертельного яда. Фома поднес к пульсирующему тельцу зажигалку. Полип мгновенно отвалился. Рик поборол искушение размазать эту тварь по полу. Сделай он это – все здесь было бы в крови, на запах которой сползутся твари пострашнее. Он скинул полипа в шахту и осмотрел Майю в поисках других паразитов. Ничего. Попросил Фому осмотреть себя. Чисто. Тогда стал осматривать поверхности и увидел гнезда полипов – пульсирующие гирлянды пупырчатых шаров с жадно вытянутыми хоботками-присосками. Рика передернуло.
– Лезем дальше.
Они кое-как растормошили девушку, и полусонная, ослабевшая от потери крови Майя полезла вверх. Фома страховал ее снизу, а Рик сверху, не забывая протыкать гнезда паразитов кинжалом. Каждый раз, как они продвигались мимо боковых воздуховодов, из тех доносился рокочущий звук. Что бы это ни было, Рик не желал искать его источник.
Наконец они достигли технического этажа между секторами. Выше находился сектор Ню. Они пробили рубеж в шестьсот этажей. Вывалившись из шахты, Рик и Майя долго лежали без движения. Фома опять стал изучать местность. Рик хотел попить, но подумал и решил, что стерпит жажду. Майю он заставил выпить двойную дозу. Он вытерся как мог от слизи, вытер одежду девушки и поискал глазами прола. Тот исчез. Рик решил, что он пошел на разведку.
Пыли и мусора здесь было поменьше. Рик массировал напряженные мускулы и с беспокойством примечал новые детали: корявые символы на стенах, нанесенные темной краской, висящие под потолком на нитках комки, слепленные из мусора, выложенные на полу неровные круги из трупиков насекомых, косточек и камешков. А главное – следы. Множество следов.
Отсутствие прола начинало беспокоить. Рик поднялся на ноги и стал просвечивать тьму вокруг фонариком. Он хотел позвать Фому, но тут чья-то рука зажала ему рот. Рик обернулся – прол стоял рядом и прикладывал к месту рта палец. Потом показал на фонарь.
– Что ты хочешь сказать?
Фома помахал руками и вдруг вырвал у Рика фонарь, потушил его и загасил фонарь Майи. Они очутились в полной темноте. Рик понял, что пролу лучше подчиниться. Невидимый Фома надел ему на глаза очки с инфракрасным фильтром и проделал то же самое с Майей.
– Фома, что ты де…
– Тс-с-с-с! – прошептал Рик. – Тихо!
Он почувствовал опасность кожей. А вскоре до его ноздрей добрался запах. Животный, плотный запах грязной больной плоти. Сквозь фильтр очков мир превратился в зеленовато-серый сгусток теней.