– Мы… – из его горла вырвался хрип.
– Вы проделали трудный путь, – сказал человек с уважением. – Поэтому вам надо отдохнуть и привести себя в порядок. Прошу, следуйте за мной.
И не терпящим возражений жестом повел их прямо в зал. Они шли, затравленно оглядываясь по сторонам, и все эти золотистые лучезарные люди с любопытством рассматривали их, но музыка продолжала играть, и их группа рассекала толпу, словно нож, проходящий сквозь масло. Рику стало стыдно; его лицо пылало, словно их вели нагими. И все дело было в том, что на них смотрели с сочувствием, с искренним сочувствием.
Они покинули зал и по расписанной красивыми сценами галерее перешли в комнаты, уставленные круглыми столами с белоснежными скатертями. Их ждали другие люди, готовые кинуться помочь по первому слову.
– Садитесь, – сказал человек и дал знак обслуге, которая тут же принесла блюда с дымящимися супами, соусами и фруктами. Рик смотрел на все это и держался за бурчащий живот. Судя по лицу Майи, с ней происходило то же самое.
– Чего же вы ждете? – огорченно спросил человек. – Пожалуйста, угощайтесь. Мы не будем вам мешать.
И они удалились, оставив их одних в большом зале.
– Великая Ось, – вырвалось у Майи, и ее руки метнулись к сочному плоду, а зубы впились в сладкую мякоть.
Рик тоже воздал должное каждому блюду. Они ели, отправляя в себя все, что было на столе, словно отъедались за многие годы вынужденного голодания. Рик налил себе и подруге по бокалу желтого нектара, и они осушили их. Пища проскальзывала в желудок без труда, была просто восхитительна на вкус и легко оседала внутри. Они поглощали блюда до тех пор, пока не почувствовали, как туго набиты животы и какого труда стоит подняться из-за стола.
– Я не могу встать, – простонала Майя, закатив глаза от удовольствия. – И не хочу.
Навалилась сонливость. Рядом оказались услужливые работники трапезной, которые убрали со стола и подали им горячие напитки и сладости. А после их отвели по коридору с бесшумным покрытием в две соседние комнаты, где были застелены мягкие постели, и каждый повалился в свое ложе и смог отдохнуть там и собраться с мыслями.
Рик исследовал комнату. На столах лежали принадлежности личной гигиены. На стуле висела новая одежда. Пришла миловидная женщина и попросила его старый комбинезон в стирку. Потом явился низкорослый мужчина и стал снимать с него мерки, пока Рик одевался в новый наряд.
– Этот вам на время, – сказал портной. – Потом мы сошьем нормальный костюм.
Рик смотрел на себя в отражающее стекло. Его новое платье было белым и состояло из брюк, рубахи и накидки, хитро крепившейся золоченой запонкой на плече. Он увидел в зеркале отражение лежащего подле кровати бласта: тот казался уродливым черным обломком, дубиной дикаря, неуместной в этих стенах. Рик спрятал его под кровать. Потом пришел мастер стрижки и снял с него ровно столько волос, сколько Рик попросил, причем сделал элегантную прическу и надушил каким-то благовонием.
Когда пришло время увидеться с Майей, Рик едва узнал ее в девушке, сиявшей белым платьем и короной пышных золотисто-рыжих волос. Красоту подчеркивали браслеты и колье, украшенные прозрачными синими камешками. Они удивленно разглядывали друг друга, не в силах ничего сказать.
– Ты выглядишь… красиво, – выдавил он, покраснев до кончиков ушей.
– Спасибо, ты тоже. Тебе идет.
– Все в порядке?
– Вроде бы да.
У них не было времени поговорить подольше, потому что неподалеку стоял проводник и терпеливо ждал, когда на него обратят внимание.
– Вы готовы? Тогда пойдемте со мной к Председателю.
Рик догадался, что речь идет о том лысом мужчине. Спрашивать было бесполезно, на любой вопрос проводник отвечал стандартной фразой: «Вам все объяснят со временем». Он привел Майю и Рика на балкон, выводивший к расселине между сегментами сектора. Человек, названный Председателем, уже ждал их, разглядывая огни противоположного сегмента. Он был один.
– Вот и вы, друзья мои. Рад снова видеть вас. Меня зовут Париж.
Рик и Майя представились.
– Очень приятно. Вы сразу мне понравились, с первого взгляда. В вас чувствуется сила. Впрочем, только такие люди и смогли бы добраться сюда.
– Мы не на прогулку вышли, – сказал Рик. – Вы это прекрасно знаете. Спасибо за еду и отдых, за всю эту красоту, – он щелкнул себя по манжете, – но нам нужно решить важную проблему.
– Вы совершенно правы, Рик из Омикрона. Или Рик Омикрон, мне было бы удобнее так вас называть. А вас, милая девушка, соответственно – Майя Каппа.
– Как хотите, мне все равно.
– Отлично. Я готов оказать вам любую помощь. – Он развел руками, демонстрируя добрые намерения.
– Нам нужно в архив. Сейчас же.
– Хорошо. Как скажете. – Париж улыбнулся и повел их по балкону к Хорде.
Рик пришел в замешательство. Внешне все казалось вот так просто. Он не сводил глаз с этого верхнего Смотрителя, который стал рассказывать им устройство первого эона и сектора Эпсилон.
Первый эон, как и другие четыре, состоит из пяти секторов: Альфа, Бета, Гамма, Дельта и Эпсилон. На самом верху располагается ангар и посадочные площадки для летательных аппаратов, обсерватория, смотровая площадка, а также техника для связи с внешним миром, которая пока не работает. В секторе Бета древние зодчие установили энергетические генераторы для получения солнечной и ветровой энергии. Эти комплексы настолько мощные, что обеспечивают энергией весь эон. Там же есть накопители влаги. Третий сектор – это центр управления Термополисом. Туда поступают все данные со всех эонов и секторов. Операторы постоянно отслеживают состояние внешней оболочки, теплосетей, водоснабжения и прочие жизненно важные показатели. В четвертом секторе, куда Председатель вел сейчас Рика и Майю, помещаются научные лаборатории для исследований, архивы и все базы технических данных. А кроме того – библиотека и медиатека, содержащая в себе миллионы единиц информации, созданной древними людьми. Ученые Эпсилона годами работают в архивах, изучая каждую крупицу информации. Наконец, сам Эпсилон – функционально предназначен для проживания и отдыха.
Пока Париж рассказывал, они достигли балкона, выводившего на колодец Хорды, и подошли к лестнице, ступени которой двигались вверх сами. Рик скрыл удивление и запрыгнул на нее вслед за Председателем и Майей.
– Эскалатор доставит нас минут через пять, – пообещал Париж.
– Где вы берете пищу?
– О, у нас для этого имеется все! – улыбнулся Председатель. – Я с удовольствием проведу вас по каждому этажу всех четырех сегментов и покажу, как живет наш сектор. А потом, если пожелаете, мы будем подниматься, пока не достигнем крыши.
Рик смотрел на этого лысого человека и не знал, что думать. Париж искренне радовался им, словно давно ждал в гости и ему не терпелось похвастаться здешними достопримечательностями. Стоило взглянуть на какое-нибудь сооружение или уровень, как он перехватывал взгляд и принимался взахлеб рассказывать про них, пока внимание гостей не переключалось на что-то другое. Пару раз Рик пересекся глазами с Майей, но она хранила молчание.
Эскалатор диагональю змеился по внутренней стене Хорды. Рик посмотрел вниз, в пропасть, где притаилась его старая знакомая Мать-тьма. Снизу еле слышно доносился гул. Хорда превратилась в белый столб света, от созерцания которого начинали болеть глаза. Проницательный Париж сказал:
– Уже три дня, как ось ожила. Операторы отметили активацию внешнего контура – воздухозаборники закрылись, внешняя стена стала нагреваться. Вам что-нибудь известно об этом?
– Мы сами хотели бы это выяснить, – сказал Рик.
Париж кивнул:
– В таком случае мы займемся этой проблемой сразу же, как только завершим дела в архиве. Нам многое нужно рассказать друг другу.
Здесь Рик был с ним полностью согласен.
Эскалатор поднимал их все выше, и вот уже они минули жилые уровни Эпсилона. На смену экранированным окнами уровням пришли стены с овальными выпуклостями, разделенными на равные сегменты. Овалы мигали разноцветными огнями, разгораясь и затухая в сложном ритме. Рик посмотрел вверх: овалы превратили внутреннюю поверхность колодца в ожившую мозаику, фрагменты которой постоянно складывались в узоры и цветовые пятна.
– Центральный компьютер, – сказал Париж. – Мозг Термополиса. Обрабатывает всю поступающую извне информацию, архивирует ее и отдает команды. Вся автоматика лежит на нем.
Они слышали доносившееся из глубины стен потрескивание. Изредка между двумя соседними овалами пробегала молния.
– Элементы памяти под напряжением. Трогать их нельзя, иначе превратитесь в угли.
– А если машина сломается? – спросила Майя.
– Лучше об этом не думать, – сказал Париж. – На весь сектор найдется с десяток человек, которые знают, как он работает, но даже им потребуется половина жизни, чтобы отыскать поломку и устранить ее.
– Но машина не может работать вечно, – сказал Рик. – Любая машина имеет срок годности.
– Верно. – Париж как-то странно взглянул на него. – Но этот компьютер сделан так, чтобы исправлять самого себя. Он самодостаточен: там, внутри, работают маленькие машины, похожие на насекомых. Древние все предусмотрели. Кстати, потом я покажу вам обзорные окна, выходящие наружу. Хотите посмотреть на внешний мир?
– Это было бы великолепно, – сказала Майя.
– Решено!
Эскалатор доставил их в пункт назначения. Париж провел молодых людей под арку с иероглифом «Δ»[3] посередине, и они оказались в коридоре, стенами которому служили стеллажи высотой с несколько уровней, снизу доверху уставленные продолговатыми предметами, похожими на кирпич, разных форм и цветов. Париж подошел к ближайшей полке и вынул один такой предмет. Оказалось, что его можно раскрыть, и внутри были сшитые между собой листы бумаги, испещренные мелкими значками древнего шрифта.
– Это книги, – сказал он. – Древние записывали в них свои знания.