— То-то ты его выставил вчера, смельчак.
— Выставил за дело. Мендору плачу вовремя, так что мне бояться нечего. Он, чай, не дурак, понимает от кого деньги, а от кого головная боль. А вот вы двое… Всех приезжих шерстить будут, а уж на вас-то наемник первым пальцем покажет. Ну ладно. Это все ваши дела. Пора мне.
Оррен поднялся и, бросив последний взгляд на Айрис, по-прежнему стоявшую у окна, ушел, плотно притворив дверь.
— Нужно уходить, Айрис. Может, ворота еще не успели перекрыть.
Рикерт поднялся, прошелся по комнате. Как и обещала Айрис, раны ныли, но вполне терпимо.
— Никуда мы не пойдем, Рик. — Она обернулась, взгляд ее был холоден как лед.
— То есть как?
— Чихать я хотела на этого Мендора, — отрезала она. — Пока не сделаю то, что должна сделать, я останусь здесь.
— А что ты должна сделать, Айрис?
— А это уж не твоего ума дело!
Она поджала губы и отвернулась к окну.
— Ты не понимаешь, — вздохнул Рик.
— Я все понимаю. И гораздо лучше тебя. А теперь хватит об этом. Если боишься, я тебя не держу, — бросила она.
Рикерт покачал головой и направился обратно к постели. Что ж, он не ошибся. Айрис была действительно весьма целеустремленной девушкой. Плохо то, что она явно переоценивала свои силы. Какой бы сильной, быстрой и ловкой она ни была, десяток закованных в сталь кнехтов барона или пусть даже головорезов Мендора быстро расставят все по своим местам.
А что же в такой ситуации делать ему? Что он вообще может сделать?..
— Верь мне, — неожиданно сказала Айрис. — Все будет хорошо. Я справлюсь.
Она вновь присела возле кровати.
— Мне нужна одна только ночь, Рик. А утром мы уйдем.
— Ты хочешь вернуться в замок?
Рикерт заглянул в ее глубокие глаза-омуты. Но там была лишь непроницаемая тьма.
— Тебе не нужно ничего знать, Рик. Так будет лучше, поверь.
— Ты едва выжила в прошлый раз.
— Я знаю. Но я умею учиться на ошибках. Теперь все будет по-другому.
Весь день Рикерт провел в комнате. Айрис уверяла, что для скорейшего заживления ран необходимо как можно больше спать. Рик не сопротивлялся. Придется ли им бежать или сражаться, ноющие раны были вовсе ни к чему. Тем более что он не собирался оставлять ее одну и в эту ночь.
Однако вечером, глотнув предложенного Айрис лечебного снадобья, Рик понял, что его перехитрили. В сон потянуло с такой силой, что он не успел даже выругаться.
А утром Рикерт очнулся уже в другом месте, связанный по рукам и ногам. Он лежал на полу, в куче грязной соломы, а вокруг вздымались сырые каменные стены подземелья. Сверху, из крохотного окошка с трудом пробивался солнечный свет, а иногда — свежий утренний ветерок.
Молодой человек чувствовал себя пустым, как барабан. Без мыслей и без желаний. Мендор ли постарался, или так было задумано Айрис, Рику было все равно. По большому счету, значения это не имело.
Он ведь не обманывал себя с самого начала. Связав свою жизнь с Айрис, он ожидал чего-то подобного, пусть даже и не так быстро.
Загромыхал засов, тяжелая дубовая дверь отворилась с пронзительным скрипом, на пороге, подсвечивая факелом, показались двое. Сначала в дверь с трудом протиснулся один, здоровенный и плечистый, в общем, типичный громила, наводивший на мысль о гигантах, от которых, говорят и произошли все люди. Следом показался еще один мужчина, чей левый глаз прикрывала черная повязка. Этот уже имел вполне человеческие размеры, и даже приветливо улыбнулся, перехватив настороженный взгляд пленника.
— Доброе утро, Рик. — Одноглазый опустил факел и внимательно оглядел его с головы до пят. — Ты так крепко спал, что добудиться тебя не было никакой возможности. Если бы не Грор, — он махнул рукой за спину, — уж и не знаю, как бы мы тебя донесли.
— А стоило ли так стараться? — буркнул Рикерт.
Он тоже присматривался к вошедшему, и чем больше вглядывался, тем больше он не нравился Рику. Одноглазому было лет тридцать, в своих простеньких суконных штанах и незамысловатой безрукавке он мог запросто сойти за какого-нибудь мастерового. Вот только его сапоги, украшенные серебряными и золотыми вставками, подсказывали Рикерту, что перед ним не мастеровой.
На поясе одноглазого висел короткий меч.
— Хорошие сапожки, — заметил Рик.
— Мне тоже нравятся, — согласился одноглазый. — Два золотых отдал. Как думаешь, стоят того?
— Переплатил.
— Вот и я так думаю, — вздохнул одноглазый. — А что делать? Купцы три шкуры дерут, чума на их головы!
— Мерзавцы.
— А то! Никакой управы на них. — Одноглазый расплылся в усмешке. — А ты, Рик, вижу, неплохой парень, пойдем что ли, поболтаем на свежем воздухе?
— Куда это? Мне и здесь в общем-то неплохо. Тихо, спокойно. Теперь вот собеседник приятный появился. Может, лучше ты останешься?
Одноглазый коротко хохотнул и махнул рукой громиле. Тот переложил факел в левую руку, выхватил нож и быстро перерезал путы на ногах Рикерта.
— Меня, кстати, Блейном кличут, — представился одноглазый.
— А меня Риком.
Блейн рассмеялся и помог Рику подняться.
— Веселый ты парень, как вижу.
— А то… А вот если б руки освободили, было бы еще веселее.
— Ага, и посох твой отдали, да?
Рикерт не ответил. Напоминание о посохе очень ему не понравилось. В особенности из-за того, что Рик так и не отмыл его от крови. Если эти парни не дураки — а они не похожи на дураков, — значит, они поймут все правильно.
— Ты вот что, Рик… — Блейн приблизился вплотную, глаз его опасно блеснул. Взгляд впился в лицо Рика, словно хотел прожечь насквозь. — Ты не дури, лады?
— Не дури? — вскинул брови Рикерт. — О чем ты?
Блейн хищно усмехнулся, отступил на шаг и пнул ногой по голени Рика. Прямо по ране, оставленной зубами баронских псов. Перед глазами Рикерта полыхнули звезды, а затем он ощутил холод под щекой — он снова лежал на полу.
— Ты как, не ушибся? — осведомился Блейн.
По его знаку Грор рывком поднял Рика на ноги и толкнул к выходу.
Дом, по коридорам которого вели Рикерта, утопал в роскоши. Дорогие гобелены в золоченых рамах, мрачные статуи мифологических тварей — каменные, медные, бронзовые, золотые, большие — вдоль стен, маленькие — на столиках из слоновой кости. Под потолком поблескивали золотом люстры.
Рик хмыкнул. Все это великолепие не отличалось каким-либо вкусом и сильно загромождало пространство, из-за чего ему показалось, что он идет по торговому складу.
Они поднялись на второй этаж, остановились возле двустворчатой двери, щедро отделанной золотом и серебром.
— Судя по всей этой безвкусице, Блейн, твой хозяин — Мендор? — поинтересовался Рикерт.
— Ты не умничай, — одноглазый толкнул его в спину. — Поумнее тебя найдутся.
За дверями находился широкий и просторный кабинет. Несмотря на день, все окна были задернуты тяжелыми черными портьерами, и даже дюжина расставленных у стен канделябров со свечами не могли рассеять царивший здесь полумрак. Середину комнаты занимал огромный стол, на котором лежала подробная карта Арлона. На стенах отливали золотом и сверкали драгоценными камнями дорогие клинки.
За столом, напротив двери, в кресле с высокой резной спинкой сидел и сам Мендор — высохший сутулый старик с тонкими длинными пальцами, сплошь унизанными перстнями.
— А вот и наш дорогой гость, — бесцветным голосом сказал он. — Блейн, подведи его ближе, дай стул.
Обходя стол, Рикерт навострил уши — ему показалось, что за портьерой он слышит чье-то дыхание. Молодого человека усадили на стул, за спиной застыл Блейн, крепыш Грор отступил чуть в сторону. Все это Рик отмечал автоматически. Бежать отсюда с ноющими ранами, с ненадежным коленом…
— Ну рассказывай, парень, — сказал Мендор, — куда же на этот раз отправилась твоя милая подружка? Ответы «не знаю» или «она мне не подружка» — не принимаются. Не трать ни мое время, ни свое здоровье.
Взгляд Мендора был мерзким, словно по лицу паук ползал.
— Эй, нехорошо молчать, когда тебя старшие спрашивают, — пальцы Блейна сдавили плечо Рика. — Как нога-то, болит еще?
Рикерт молчал. Мендор кивнул Грору, и тот сунул под нос Рику его посох, покрытый бурыми пятнами и прилипшими клочками шерсти.
— Твой? — спросил Мендор.
— Мой, — подтвердил Рик.
— Вы были так уверены в себе, ребятки, что даже не потрудились отмыть его, — Мендор покачал головой. — Или, может, вы настолько глупы? Хотя вряд ли, ты не похож на идиота. Итак, мне повторить вопрос?
— Ты же сказал, ответ «не знаю» не принимается, а чего другого мне сказать нечего, — Рикерт пожал плечами. — Но, если честно, если бы и знал, черта с два я бы тебе сказал.
Мендор зацокал языком:
— Ох, какой отважный парень. Но я ценю честность. И, как ни странно, я верю тебе. Если ты и впрямь у нее на службе, она, возможно, и не стала посвящать тебя во все детали. Ты ведь не похож на вора. Ты воин. Списанный, видно, из-за своих ран. Кажется, у тебя колено повреждено?
— Все разнюхали, — усмехнулся Рик. — Может, еще мое генеалогическое древо нарисовали?
— А зачем нам древо? Мы узнали все, что было нужно. Осталось только одно. Найти твою подругу или хозяйку. Кстати, кто она на самом деле?
— Хозяйка.
— Верю. И давно у нее служишь?
— Четвертый день.
Мендор рассмеялся.
— Сочувствую. Не успел жалованье получить, а уже влип. Ну раз так, расскажи все, что знаешь про нее.
Рикерт размышлял недолго. В конце концов, тянуть время полезно во всех случаях. Тем более, когда ничего важного все равно не знаешь.
— Ей двадцать пять лет. Очень ловка и сильна. Пожалуй, даже чрезвычайно сильна для ее сложения.
— Да-да, мы слышали, как она обошлась с нашим другом. Опасная девушка. Очень опасная.
— Именно. Так что на твоем месте, Мендор, я бы хорошо подумал, прежде чем объявлять на нее охоту.
Мендор вновь засмеялся:
— Хорошая шутка.
— Обхохочешься, — подтвердил Блейн.
— Что же нам делать с тобой, Рик?