Он не мог и не хотел в это верить. Но… Из раны, где когда-то было ухо, все еще хлестала кровь. И нещадно болела голова.
— Видишь это?
Владыка поднес ухо Хагена ко рту.
— Если ты успеешь добежать до своего замка раньше, чем я съем твое ухо, у тебя будет возможность начать все сначала. Ну а если не успеешь…
Его зубы вонзились в ухо и откусили небольшой кусочек. Хагена скрутило от жгучей боли по всему телу, словно он угодил в огонь. Ноги подкосились от слабости, граф с трудом устоял.
— Чего же ты медлишь, Хаген?
Дверь зала распахнулась.
— Беги! Если хочешь жить.
И Хаген побежал. Побежал на едва слушавшихся ногах. Побежал, слыша, как захлопываются за его спиной двери Цитадели, одна за другой. Побежал, не думая и не мечтая больше ни о чем. Империя, сила, власть, — все это более не существовало для него. Хаген хотел только одного — жить.
Логан и Айрис проводили Хагена долгими взглядами. Когда граф выбежал из тронного зала, они едва узнали его. Тот превратился в старика — сильно сутулился, лицо покрывала густая сеть глубоких морщин, руки и ноги дрожали… Каким чудом он умудрялся бежать в таком состоянии, оставалось загадкой.
— Ты можешь убить его, — сказал он Айрис.
Девушка медленно помотала головой.
— Это больше не Хаген, — тихо сказала она. — Убить его — словно раздавить паука, мне было бы мерзко и противно.
— Но ведь ты ждала этого столько лет.
— Да, — Айрис вздохнула. — Но я хотела, чтобы Хаген успел почувствовать боль перед смертью и успел понять, почему он умирает. Но этот… Этот ничего не почувствует и ничего не поймет.
— Что ж, зато у нас есть в запасе Владыка. — Логан ободряюще похлопал Айрис по плечу.
Переступив порог тронного зала, они остановились. Владыка стоял посреди зала спиной к ним, словно разглядывал свой собственный трон. Услышав, как хлопнула дверь, он обернулся, расплылся в улыбке и приветливо помахал зажатым в руке ухом, наполовину обгрызенным.
— Вижу, у меня опять гости. Рад, очень рад. Я люблю гостей. Собственно, все здесь устроено для и ради гостей. Кстати, вы зря пожалели Хагена, ему было бы гораздо легче умереть от ваших рук.
Он откусил кусочек уха…
Хаген, бежавший в этот момент в подземном тоннеле, споткнулся и со стоном растянулся на земле. С трудом поднялся, держась за стены, и заковылял дальше.
— Надеюсь, мои дорогие гости пришли не для того, чтобы повторить глупую ошибку Хагена?
Взгляд Владыки уперся в лицо Логана, но тот остался невозмутим.
— Знаменитый Охотник Логан, — медленно проговорил Владыка. — Какая честь и… какая ирония.
Он перевел взгляд на девушку, и его улыбка сделалась в два раза шире.
— Айрис, дорогая моя, тебе я рад больше всего. Ты провела в моем замке почти десять лет. Признаюсь, я уже начал подумывать, а не избавиться ли мне от твоего кокона. Он ведь покрылся толстенной коркой, так что я уже не был уверен, что ты вообще выживешь. Кто бы мог подумать, что у такой хрупкой с виду девушки окажется такая могучая жажда жизни. И такое пристрастие к человеческой природе. Поверишь ли, ты была первой и единственной, кто так долго переживал трансформацию. А хотите посмотреть на своих младших братьев и сестер?
Не дожидаясь согласия, Владыка взмахнул рукой, и стена за троном растворилась, обнажив огромный зал, больше похожий на гигантскую пещеру. Все свободное пространство в ней занимали белесые коконы в рост человека. Они свисали с потолка, тянулись вдоль стен, сталагмитами вздымались с пола. Некоторые были прозрачны, позволяя видеть скорчившегося в позе зародыша человека, облик которого, впрочем, уже заметно отличался от человеческого. Некоторые были затемнены, сквозь их стенки проступали лишь общие контуры. И все они пульсировали. Одни быстро, другие медленно.
— Видите? Это мои дети, — с гордостью сказал Владыка. — Как и вы. Вы все мои дети. Это ведь я дал вам силу и жизнь.
Он снова откусил кусочек уха.
Выбегавший из пещеры Хаген вновь споткнулся и рухнул, хватаясь за сердце. Проклятый дремал, и Хагена увидела только Дина. Но девочка не узнала его. Да и как было узнать — лицо графа больше походило на череп, обтянутый кожей, седые волосы торчали клочками, а во рту осталось не более пары зубов. Ноги заплетались, а одежда свисала бесформенным мешком.
Дина ничуть не испугалась. Увидев, как он пытается подняться, как дрожат и подгибаются его ноги, ей даже захотелось помочь ему, но девочка еще не закончила перевязку и, вздохнув, вернулась к своему куда более важному занятию.
Хаген же не замечал вокруг себя никого и ничего. Он видел только арку портала, смутно видневшуюся вдали. Кое-как поднявшись, он поплелся вперед…
— Так неужели же в вас нет ни капли благодарности?
Владыка повел рукой, и стена вновь обрела плотность.
— Теперь вы понимаете? Понимаете, что являетесь существами новой расы, которой суждено править на этой земле?
Владыка перевел взгляд с Логана на Айрис, сокрушенно покачал головой.
— Но я не вижу радости на ваших лицах. Неужели вы пришли сюда за тем же, что и этот несчастный?
Он швырнул в рот последний кусочек — мочку уха, и принялся медленно перемалывать ее зубами. В тот же миг Хаген, бросившийся было в едва заметное багровое облачко портала, рухнул прямо под ноги Владыки.
— Ты не успел.
Хаген, превратившийся практически в живой скелет, подполз к Владыке и припал лицом к его сапогам.
— Пощади меня, Владыка, — едва слышно простонал он. — Я хочу жить!
Лицо Логана выражало брезгливость. А в глазах Айрис отразился страх. Только сейчас она стала понимать, кому Логан решил бросить вызов.
— Видите, как он страдает? Видите, как ему плохо?
Владыка кивнул на Хагена, лобызавшего ему сапоги.
— Неужели вы хотите повторить его судьбу?
Айрис попятилась. И пятилась до тех пор, пока не наткнулась на закрытую дверь. Но Логан стоял все там же, стоял, не отрывая взгляда от Владыки.
— Хаген поторопился. К сожалению, вы все еще больше люди. Вы забываете, что вы бессмертны. Вы слишком торопливы и суетливы. А ведь вам выпала завидная доля — вы сумели сохранить разум и волю. Вы должны были возглавить мои армии, а потом, возможно, мои самые крупные провинции. Вас было трое. Три совершенно уникальных существа. Но…
Владыка пинком отшвырнул Хагена. Ударившись об стену, граф сполз на пол, оставляя на камнях кровавый след, да так и остался лежать.
— Хаген сгорел первый, — продолжил Владыка. — И теперь вас только двое. Какой же вы сделаете выбор?
Дверь не открывалась, и Айрис захлестнула волна страха. Колени подогнулись сами собой, и она, опустившись на четвереньки, отползла в угол и заскулила.
Бросив на нее снисходительный взгляд, Владыка повернулся к Охотнику. На лице альбиноса не дрогнул и мускул.
— Мой дорогой Логан, какой же будет твой ответ? Ты ведь, пожалуй, самый любопытный экземпляр. Ты оказался единственным, кто стал Охотником. Ты просто уникум. Тебе бы еще жить и жить. Набираться сил и умений. Кто знает, что получилось бы из тебя… Когда-нибудь… Подумай, Логан. И не торопись с выбором.
— Я пришел убить тебя, — холодно сказал Логан. — Я собираюсь это сделать. Прямо сейчас.
— Какая жалость. Какая…
Фигура Логана окуталась туманной дымкой, а когда она рассеялась, воздух пронзила белая молния. Гигантский и белый как снег змей атаковал Владыку. Зал наполнился грохотом — рушились колонны, осыпались стены и потолок, но Хозяин Цитадели все еще был жив и здоров. Он исчезал буквально перед самым носом змея и тотчас же появлялся чуть в стороне, а с лица его не сходила улыбка.
Один из фрагментов колонны рухнул на тело Хагена, из-под камня растеклась лужица крови, в агонии задергались ноги. Но смерть властителя Южной Армании, могущественного графа фон Амберг осталась никем не замеченной.
Атаки Логана участились, он бил все сильнее и сильнее, но Владыка лишь улыбался. Зал рушился, вокруг дождем падали камни, огромные валуны с треском раскалывались у его ног, но Владыки не коснулся ни один.
Зал заволокло пылью и мелкой крошкой. Закашлявшись, Айрис отвернулась к стене. Присыпанные пылью щеки расчертили ниточки слез. Ей страстно хотелось сжаться в крохотный комок, закрыть глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать воцарившегося в зале безумия. Но еще сильнее было желание убраться отсюда. Куда угодно и как угодно. Желание было столь велико, что остатки разума покинули ее, оставив лишь звериную жажду выжить.
Проросшие когтями руки ударили в стену, а потом еще и еще. Она била с такой силой, что когти ломались и на камнях оставались не только царапины, но и кровавые полосы. Впрочем, когти быстро отрастали вновь. Боли же Айрис почти не чувствовала. Как не чувствовала слез, вперемешку с потом струившихся по лицу. А потом все стихло. Тишина оглушила и напугала Айрис, но благодаря этому к ней вернулся рассудок, и она наконец оставила свое бессмысленное занятие.
Завеса пыли медленно осела, и первый, кого увидела Айрис, был Владыка. Он стоял все там же, у основания лестницы, ведущей к трону. Только теперь не было видно ни трона, ни помоста, ни лестницы, ни ковровой дорожки. Все вокруг было завалено камнями.
Владыка улыбался. У его ног лежал Логан, уже в своем обычном, человеческом виде. Он тяжело дышал, одежда была изорвана, фламберг сломан.
Окинув взглядом разрушенный зал, Владыка неодобрительно покачал головой. Щелкнул пальцами, и все пришло в движение. Камни стали разлетаться, заполняя огромные прорехи и дыры на стенах, в полу и потолке, тут же затягивались трещины, словно раны на теле великана. Поднялись колонны, восстановился помост, очистилась от пыли ковровая дорожка, а инкрустация трона засияла как прежде. Истерзанный и грязный Логан смотрелся теперь на фоне этого великолепия как нечто чужеродное.
— Ты совершил ошибку, дитя мое.
— Я не твое дитя! — прохрипел альбинос.
Логан медленно поднялся. Его пошатывало, кружилась голова, но он заставил себя выпрямиться и посмотреть в глаза Владыке.