— Это пойдет тебе на пользу, — невозмутимо ответила она. — Больше не будешь вино водой разбавлять.
— Вот! Все слышали? Она призналась! Ведьма! — Трактирщик шипел, плевал ей под ноги, но на расстояние удара меча так и не подошел. — Тебя надо сжечь!
Трактирщик огляделся, выискивая среди толпы монахов, и, не найдя ни одного, побежал к трактиру.
— Люди! — кричал он по дороге на бегу. — Вы слышали ее? Она призналась, что испортила мои запасы! Слышали? Хватайте ее! Держите! Я позову святых отцов! Сожжем ведьму!
В толпе его нестройно поддержали, но только-только проснувшиеся и еще непозавтракавшие люди были не готовы к активным действиям. Распаляясь все больше и больше, трактирщик принялся взывать к их вере, совести и добродетели… И Айрис это надоело.
Рикерт попытался было ее остановить, но девушка, улыбка на лице которой уже растворилась без следа, ринулась на крыльцо:
— Мерзавец!
Растолкав людей, она с силой толкнула трактирщика. Он врезался в дверной косяк, по лицу поползли ручейки крови. В толпе неодобрительно зашумели, вперед протиснулись было двое наемников, придерживая мечи, и тотчас замерли. Вцепившись одной рукой в шевелюру трактирщика, а второй приставив нож к его горлу, Айрис свирепо оскалилась.
— Только шевельнитесь, ублюдки! Мигом получите его гнилую башку на холодец!
Наемники переглянулись и стали выбираться из толпы.
— С этими чертовками связываться… — буркнул один. — Они как кошки, пока прибьешь, всю морду исполосуют.
Оставшись без боевой поддержки, остальные постояльцы разбрелись довольно быстро.
— Куда же вы? Люди добрые! — заверещал трактирщик. — Позовите хотя бы святых отцов!
Двор опустел за считаные мгновения. Подойдя к Айрис, Рикерт кивнул на коня.
— Пора ехать.
— Знаю!
Она оттолкнула трактирщика, заставив его вновь встретиться с косяком. Что-то хрустнуло, трактирщик охнул и, размазывая по стене кровь, сполз на крыльцо.
— Может, все-таки прирезать? — задумчиво спросила Айрис. — Чтоб не мучился… С разбитой головой…
— Айрис, пора убираться отсюда. Если монахи замутят народ…
— Я что, дура, по-твоему?! — огрызнулась девушка. — Без тебя знаю!
Она пнула стонущего хозяина трактира и убрала нож.
— Ладно, гнилая башка, живи пока, если сможешь.
Рикерт покосился на истекающего кровью туранийца, покачал головой — не жилец. Айрис же лихо запрыгнула в седло, не коснувшись стремени, и пришпорила лошадь. Сильно прихрамывая, Рикерт поспешил следом.
— Эй, не так быстро, — крикнул он ей вслед.
— Да-да, прости. — Она придержала лошадь, позволив ему ухватиться за стремя. — Забываю, что ты у меня калека.
Они уже приближались к главным воротам Арлона, когда Рикерт решился задать вопрос:
— Айрис, тебя нравится убивать?
— О чем это ты? — презрительно поджала губы девушка. — О той туранийской твари?
— Да. Значит, ты способна убить человека из-за разбавленного вина?
Айрис резко натянула поводья:
— Ты что, учить меня вздумал? Или, может, забыл о том, чем сам занимался в Итании? Или думаешь, я не знаю, из-за чего могут убить такие, как ты, наемники?
— Там была война.
— И что это меняет? Ты и твои дружки не убивали мирных жителей?
— Айрис, я просто спросил.
Она пристально посмотрела ему в лицо, но ничего, кроме любопытства, не обнаружила. Пожав плечами, она пустила свою лошадь шагом.
— У меня тоже война, — тихо сказала она. — Только я воюю не за деньги.
— Значит, ты уже убивала людей?
— Какое твое дело? Что ты ко мне пристал со своими идиотскими вопросами? — Айрис насупилась, но затем ответила: — Тех, кого я убивала, я не считаю людьми.
— Вот как? И трактирщик тоже, по-твоему, не человек?
— Мразь он, а не человек! — Эти слова у нее вырвались сами собой. — Ненавижу таких ублюдков! А ты, Рик, надоел мне своими вопросами!
Она хлестнула лошадь, та рванулась в галоп, и Рикерт едва успел разжать вцепившиеся в стремя пальцы.
— Айрис!
— Догонишь в городе, зануда чертов! Ищи меня в приличном трактире!
Рикерту пришлось обойти половину трактиров в Арлоне, прежде чем Айрис нашлась в «Одноглазом ките». Случилось это уже после полудня. Рик устал, проголодался и был немного злой. Но больше на себя, нежели на девушку.
Зато Айрис пребывала в самом хорошем расположении духа. Едва Рик отворил дверь в харчевню, девушка активно замахала ему руками из дальнего угла.
— Эй, я здесь!
Подволакивая ногу, Рикерт подошел к ней и тяжело опустился на стул. Несколько часов ходьбы разбередили рану, Рик ощущал себя так, будто целый день махал мечом.
Отдышавшись, он вытер со лба пот, откинулся на спинку стула и только затем посмотрел на Айрис. За несколько часов, что они не виделись, девушка разительно преобразилась. Вместо серой грязной и пыльной одежды, в которой она была еще сегодня утром, на ней красовались атласные голубые шаровары, затянутые в изящные сафьяновые сапожки, белая рубашка из тончайшего виссона и бархатный жилет.
Рикерт с трудом удержался от восклицаний. Новенькая одежда Айрис стоила целого состояния, и если бы он беспокоился насчет своего будущего жалованья, ему стоило порадоваться. Хозяйка, похоже, не была стеснена в средствах.
Айрис также успела искупаться, коротко подстричься и даже перекрасить волосы в светло-русый цвет. Но самое главное, девушка сияла так, словно ее объявили наследницей трона Армании. Рикерт ощутил, что ее хорошее настроение невольно передается и ему.
Он улыбнулся, поняв, что сердиться на нее просто не в состоянии.
— Я так рада тебя видеть. — Она подвинула ему блюдо с половиной жареного поросенка и кружку с пивом. — Ешь и пей, пока не помер с голоду или от жажды. На тебе лица нет. Где ты пропадал так долго? Я уж думала, что ты решил бросить меня. Сижу тут полдня, как дура набитая, тебя жду. А ты шляешься невесть где.
Рикерт осушил кружку с пивом.
— Колено… — сказал он и с жадностью набросился на жаркое.
— Как пиво и мясо? Это тебе не та дыра. Ощущаешь разницу? Чего ты молчишь? Как воды в рот набрал.
— Я ем…
— Ну и что? Я тоже ем, и это не причина изображать немого.
Рикерт отложил кусок мяса и увидел ее насмешливый взгляд.
— Что-то случилось? — спросил он. — Ты на себя не похожа.
Она звонко расхохоталась, заставив обернуться половину посетителей харчевни.
— Хорошая шутка, — похвалила она. — Ты ешь-ешь…
— Что тут смешного?
— Не похожа, говоришь? Ты ведь знаешь меня второй день, а говоришь — не похожа.
Рикерт пожал плечами и вновь вернулся к еде. В конце концов, если ей будет что сказать — скажет.
— Ты ведь на самом деле не знаешь, какая я. Так что не советую делать скоропалительных выводов.
— А какая ты, Айрис?
— Я, дорогой мой Рик, разная.
— Хороший ответ.
— Я рада, что тебе понравилось. Тебе ведь так сложно угодить, — усмехнулась она. — Иногда мне даже кажется, что это я поступила к тебе в услужение. Признайся, а ты хотел бы, чтобы я поступила к тебе в услужение?
Рикерт поперхнулся, и Айрис от души треснула его по спине.
— Эй, не вздумай окочуриться! Ты ведь еще и еды своей не отработал.
Он откашлялся и пробормотал:
— Окочуришься тут, ты и мертвого подымешь.
Рикерт уже заканчивал обед, когда по его затылку пробежал холодок. Это ощущение было не слишком острым, но Рика встревожило кое-что другое. А именно то, что подобное происходит с ним уже третий раз за два дня. Первый раз — у перекрестка, второй раз в — трактире «Золотое руно», а третий…
Его размышления были прерваны хриплым басом. Возле стола застыл высокий плечистый наемник, увешанный оружием с головы до пят. От него за версту несло пивом, да и на ногах он стоял не очень-то твердо.
— Слушай, братка, одолжи деваху, а? — прогудел он. — Я тебе золотой дам, лады?
Хотя он и обращался к Рикерту, глаза его так и шарили по девушке. Айрис побагровела, а Рик застыл, лихорадочно соображая, каким образом избежать кровопролития.
— Эй, брат, ты никак оглох?
Айрис растянула в усмешке губы:
— Ты с кем говоришь, обезьяна?
По ее голосу Рик понял, что Айрис уже на грани.
— Что? — Наемник задумчиво пожевал губами, медленно приходя к выводу, что его хотели оскорбить. — Кто? Я?
Не придумав ничего толкового, Рикерт решил действовать наобум и вскочил на ноги.
— Прости, друг. — Он положил руку на плечо верзиле. — Но ты немного ошибся. Она — наемник, такой же, как и ты. А я всего лишь ее слуга.
Взгляд воина перешел с Айрис на Рика, смерив его с головы до пят.
— Хм, слуга, говоришь? Это шутка такая?
— Нет. Я говорю правду.
Какое-то время наемник стоял, пошатываясь и усиленно хмуря брови. Судя по всему, в его голове развернулась нешуточная борьба за здравый смысл, но изрядное количество пива этому сильно препятствовало.
И тут Рикерт допустил ошибку. Решив помочь воину в его нелегкой умственной борьбе, он шепнул ему на ухо:
— Лучше тебе уйти, друг, моя госпожа очень вспыльчива, а сражается как тигрица.
Это все испортило. Из слов Рика наемник отчетливей всего осознал только первые три.
— Что?! — Верзила сгреб молодого человека за грудки и притянул к себе. — Чего ты сказал? — процедил он. — Если ты и вправду слуга, твое место — на конюшне!
Он отшвырнул Рикерта, и тот закувыркался к дверям харчевни. Наемник довольно осклабился, развернулся обратно к столу и наткнулся на яростный взгляд девушки.
— Ты что это делаешь, бычье дерьмо?
Она уже почти шептала, а ее пальцы вовсю терзали рукоять меча.
— Айрис, нет! — донеслось от порога.
Рикерт торопливо поднялся и, сильно прихрамывая, бросился обратно к столу.
— Как мило, — буркнул наемник, насмешливо глядя на девушку. — Хочешь сражаться со мной? Как тигрица?
Глаза Айрис полыхнули свирепым огнем, но меча она так и не выхватила. Шагнула к наемнику, на голову выше и раза в три шире ее в плечах, и с силой толкнула его.