Намывшиеся барышни изволили кашеварить. Не прошло и года, как мы наворачивали пшенную кашу с тушенкой.
—Ой, мне нельзя столько есть,— лепетала Вика, уплетая вторую порцию.— Я и так толстая!
—Фигня,— кратко ответила худощавая Настя, беря добавку. А сухая, как щепка, Елена мечтательно проговорила:
—Эх, Виктория, мне бы твой возраст, я бы о лишнем весе и не задумывалась!
—Да-а, вам-то хорошо,— проблеяла Виктория, находящаяся в раздумьях — а не взять ли еще одну порцию. Мужественно пересилила себя и принялась пить чай: — Худеть буду!
После ужина всем захотелось спать. Я уже решил встать первым на караул, но неожиданно попросился Андрей-старший. У меня было подозрение, что бывший участковый хотел еще раз осмотреть «место происшествия». Хотя после купания и беготни по берегу смотреть было нечего.
Возможно, Андрей испытывал угрызения совести, считая себя виноватым. Очень уж у него был потерянный вид. А меня совесть не мучила. Будь это в другое время, в другом месте, то, набравшись терпения, я занялся бы воспитательной работой. Хотя, при этом прекрасно зная, что результат будет нулевой!
Я уже стал засыпать, как меня разбудили. В нашу палатку, бесцеремонно растолкав меня и Гнома, забралась Вика.
—Вик, ты чего?— спросонок пробурчал Гном.
—Боюсь,— мявкнула барышня, устраиваясь поудобнее.
Только улеглась, оттоптав нам бока, как в палатку вползли Настя и Елена.
—Во, Витька — самая хитрая,— с неловким смешком сказала Настя, упихиваясь в спальник.
От шума проснулся Васька:
—Девки, вы что, озверели? И так места мало!
—Дрыхни,— посоветовала ему Елена.— В тесноте, да не в обиде.
В конечном итоге между мной и Гномом устроилось все трое. Бедняга Гном, к боку которого привалилась Настя, замер, боясь пошевелиться. У моего плеча уютно устроилась Вика, которая моментально заснула и стала посапывать. На меня нахлынуло чувство умиления. Так спала у плеча дочка, когда ей было года три…
Сон все не шел, и я решил вылезти наружу.
Вдоль берега потерянно бродил Андрей. Я присел на чурбак рядом с костерком. Вспомнилось, что неплохо бы покурить, но курить в Застеколье я не мог. Зато — в рюкзаке была фляжка.
—Поддержишь?— спросил я Андрея.
Тот посмотрел на меня, перевел взгляд на фляжку:
—Разве тут можно пить?— робко спросил коллега, усаживаясь рядом.
Кажется, ребят держали в «черном теле». Меня же с самого начала напоили чем-то спиртосодержащим.
—Так ты будешь или мне одному — как последнему алкоголику?
Конечно же бросать отца-командира Андрей не стал. Внушительно пробормотав о том, что: «Нельзя же, без закуси!», поставил на костерок котелок с остатками пшенной каши, потом побежал к озеру. Принес ведро с водой, виновато пояснив, что без «запивона» он потреблять не может.
Я разлил водку по кружкам, рассчитывая, чтобы хватило подольше.
—Ну помянем?— предложил Андрей.— Парень, конечно, не фонтан, но о мертвых либо хорошо, либо ничего.
—Зачем поминать-то?— ответил я вопросом на вопрос.
—Как зачем?— поперхнулся мой напарник водкой.
Пока участковый откашливался и отпаивался водой, я успел выпить свою порцию и сформулировать ответ:
—Поминают мертвых, а он — живехонек.
—Но его же русалки утащили?— не понял Андрей.
—То, что утащили, это еще не значит, что утопили. Давай-ка еще по одной.
Вторая порция на него подействовала странно. Выпив, Андрей приложился к ведру с водой, посмотрел на меня и неожиданно, безо всякого перехода схватив за грудки, прохрипел:
—Так это ты поспособствовал? Так это я из-за тебя чуть не спятил? Да?
Представляю его в роли участкового. Даже мне стало не по себе. А каково было его поднадзорным?
—Успокойся,— как можно нежней сказал я.— И убери руки. Пожалуйста…
—Извини, нервы,— виновато ответил он.
—Ладно, замнем,— миролюбиво согласился я, убирая нож от его кадыка…
—Хм,— озадаченно проговорил Андрей, потирая горло.— Резкий ты, однако, Олег… Васильевич! А зарезал бы?
—А чего без меня уселись? Пить надо втроем! Если двое — обязательно драка!— раздался за нашими спинами голос Гнома.
—Давай кружку,— засмеялся я, радуясь, что не нужно отвечать на нелегкий вопрос.
Гном степенно выпил, усмехнулся и сказал:
—Он, Андрюша, запросто бы тебя зарезал.— Посмотрев на озадаченного Андрея, усмехнулся: — Ты сколько весишь? Килограммов сто? Если бы ты командира нашего стукнул, мало б не показалось. А наш Олег Васильевич, он же не зря начальником поставлен. Наловчился…
—Да-а, ребята, весело тут у вас…— протянул Андрей.
—Андрей,— обратился Гном к участковому.— А чего бы ты хотел от жизни?
Мой бывший коллега задумался. Верно, размышлял — говорить ли об этом. Но решился:
—Я хотел так жить, как в старину жили. Пахать, сеять, деревья выращивать. После того как из полиции уволили, лесником работал. Думал — буду сидеть в лесу, чтобы меня никто не трогал… Чтобы водку никогда не видеть. Куда там! То, один начальник приедет, то другой, а то — проверка. А проверка — те же пьянки. А охота в запретное время? Это для простых охотников запрет, а для начальства?
—Ты возмутился, а тебя снова выгнали?
—Ну не просто возмутился,— ухмыльнулся Андрей.— Главному лесничему района морду набил. Меня за это чуть не посадили, но и у него рыльце в пушку было — много чего нехорошего бы выплыло. Хорошо — ни жены, ни детей. В город подался, а там племянник «толкинутый». Я книжки стал читать, на старости лет на «ролевушку» и поехал. Делать-то все равно нечего, а пенсию в ментовке выслужить успел.
—Дело ясное,— выдохнул с облегчением Гном.
Глядя на него, облегченно вздохнул и я.
—Парни, а вы чего?— обеспокоился вдруг Андрей.— Если чего задумали, решайте сразу. Уж лучше зарежьте, а русалкам не отдавайте.
—Догадливый он, а?— подмигнул мне Гном.
—А чего не догадаться?— с обидой набычился экс-участковый (он же бывший лесник).— Сколько я книг-то прочитал. Понял, что они сексуально озабоченные.
—Вот-вот. А раз ты такой догадливый, подумай — чего Артем хотел больше всего?
—А чего тут думать? У него только одно на уме и было — кому под юбку залезть… Дело-то, конечно, неплохое, так нужно же знать, к кому лезть. Он девок достал хуже горькой редьки.
Андрей махнул рукой и выпил. Мы с Гномом последовали его примеру. Жаль, но во фляге осталось только на один раз. Вот оно, неудобство места — некуда метнуться за добавкой. Разве что у русалок попросить… Ладно, посмотрим по обстоятельствам. Вслух же я сказал:
—Теперь подумай. Тут место, где сбывается то, чего ты очень хочешь.
—Угу, хотел. Вот и Артем получил, на всю катушку,— подтвердил Гном, выскребая из котелка остатки каши.— А ты в деревню поедешь. Конечно, если захочешь.
—Захочу,— твердо ответил Андрей.— Я этого всю жизнь хотел! Только не знал — как.
—Неужели так сложно в деревню уехать?— удивился я.— Собрал манатки и вперед… В любом колхозе мужикам рады. Какие сложности?
—Знаю я нынешние колхозы,— угрюмо проронил Андрей.— Кто не сбежал — тот спился. А я и так алкоголик. Так что, парни, определяйте меня в деревню. Самую глухую. Чтобы водки не пить и руки не распускать.
—Сельская жизнь, курочки там, коровки,— криво усмехнулся Гном.— А если сражаться придется? Ты ведь книгу Олега читал? Знаешь, в ней не только вымысел. Воевать-то всерьез приходится.
—Читал,— кивнул Андрей.— Фигня полнейшая. Какие-то злодеи-неандертальцы. Как в компьютерной игре — р-раз, и выскочили…
Опять получил щелчок по авторскому самолюбию. А я-то старался, расписывал наши героические деяния! Гном, вместо того чтобы утешить, гнусно хихикнул.
—А знаете, парни,— вдруг сказал мой критик,— я теперь готов поверить, что все это по-настоящему. Думал — сабельки там, мечи, что нам выдали — баловство, деткам на радость. Ладно, думаю, поиграюсь вместе с ними. Тут — на тебе… Русалки настоящие… Олег, а тот парень, что тебя в бою спас, он кто? Не ты ли, Гном?
—Только наоборот было,— внес Гном поправку.— Это не я, а Олег меня спасал. Он тогда двоих или троих кистенем загасил и не поморщился.
Вот ведь, Гном-Гном, а может и правду сказать. А до Андрея, кажется, только сейчас по-настоящему дошло, что ножом я его не просто пугал…
—Короче! Забирайте мой меч. Перекуйте его на это, как его? В соху, в орало! А меня отправьте в деревню.
—А зачем тебя куда-то отправлять?— удивился я.— Хутор можно и здесь построить. Займешься подсечно-огневым земледелием, как начинающий дачник. С расчисткой поможем, а потом дом выстроят. Ведь помогут, правда? (Гном утвердительно кивнул.) Чтобы не очень далеко, если заскучаешь, но и не близко. С инвентарем и всем прочим — помогут. Будешь себе пахать и сеять, а в случае чего — к нам, сюда.
—И часть урожая я должен буду отдавать за защиту?— хмыкнул Андрей.
—А ты бы как хотел?— усмехнулся я.— Феодализм, брат, он феодализм и есть. Все роли расписаны, права и обязанности сословий определены. Кто землю пашет, а кто-то ее защищает.
—Во!— поднял Гном большой палец вверх.— Не ошибся князь. Видишь — просыпается в тебе комендант крепости — феодал, одним словом. За это нужно выпить!
—А есть?— обрадовался Андрей.
—Ща, будет!— уверенно заявил Гном и твердой поступью отправился к озеру.
Ну если Гном сказал — значит, будет. Не зря же он считался в Цитадели главным «ходоком» по русалкам. Только бы не задержался…
Чем уж там русалок уболтал, но минут через десять вернулся обратно, держа в руках глиняную баклажку объемом литра на полтора.
Мы посидели неплохо. Поговорили «за жизнь», вспомнили прежние, ментовские, дела. И хотя служили с Андреем в разных городах, но умудрились найти общих знакомых. Потом перешли на здешние дела. Андрей уже смирился с участью полукрепостного землепашца, но пообещал, что если я, феодал проклятый, буду драть с него три шкуры, то он станет Робин Гудом. Я же обещал, что больше одной не сниму, но освободить от налогов совсем — ну, никак…