Ограниченность человеческого знания, из-за которой остаются без объяснения многие чудесные и загадочные вещи, тем не менее не освобождает нас от попыток понять воплощенные в догме откровения духа, ибо в противном случае возникает опасность того, что скрытые сокровища высшего знания испарятся и станут бескровным фантомом, легкой добычей для всех мелких рационалистов. По моему мнению, большим шагом вперед было бы хотя бы понимание того, насколько глубоко истина догмы укоренилась в человеческой психе, которая не является делом рук человеческих. (2, 359)
Познание, как и размножение, предполагает наличие противоположностей: здесь – там, верх – низ, до – после. (6, 304)
Человек воображает, что он обладает неоспоримой истиной касательно непознанного, и по этой причине любое истинное его познание становится невозможным. (2, 357)
Сколько данных о душе проецировано на незнакомое, которое появляется извне, известно всякому знатоку древнего естествознания и натурфилософии. Этого на самом деле так много, что мы в принципе никогда не в состоянии узнать, как вообще устроен мир сам по себе, ибо мы вынуждены трансформировать физическое событие в психический процесс, если вообще намерены говорить о познании. Однако кто гарантирует, что при такой перестановке получится какой-нибудь достаточно «объективный» образ мира? Вполне могло бы оказаться, что физическое событие является также и психическим. От такой констатации нас, кажется, отделяет большая дистанция. Пока что волей-неволей следует довольствоваться предположением, будто душа поставляет те образы и формы, которые вообще делают возможным познание объектов. (5, 103)
Самопознание – это не изолированный процесс; оно возможно только в том случае, если одновременно с ним мы признаем реальность окружающего нас мира. Никто не может познать себя и отличить себя от ближнего своего, если у него сложилось о нем превратное впечатление, точно так же как никто не может понять своего ближнего, если между ними нет никаких отношений. Одно является условием другого, и два процесса идут параллельно. (2, 555)
Мания есть одержимость бессознательным содержанием, которое как таковое не ассимилируется сознанием. И поскольку сознание отрицает существование такого содержания, оно и не в состоянии их ассимилировать. Выражаясь языком религии, утратив страх Божий, полагают, будто все предоставлено на усмотрение человека. Эта гордыня, т. е. узость сознания, всегда прямиком ведет в сумасшедший дом. (14, 192)
В то время как мы думаем в масштабе лет, бессознательное думает и живет в масштабе тысячелетий. Если же происходит нечто, что мы величаем неслыханно новым, то по большей части это оказывается давнишней историей. Мы, словно дети, всегда забываем, что было вчера. Мы все еще живем в удивительно новом мире, в котором человек мнит себя поразительно новым и «современным». Подобное состояние есть недвусмысленное свидетельство юности человеческого сознания, которое еще не понимает своей предуготовленности. (5, 441)
Существует бессознательная психическая реальность, которая вполне ощутимо воздействует на сознание и его содержимое. Все это известно, но из этого факта не сделано никаких практических выводов. Мы по-прежнему продолжаем думать и действовать как прежде, словно мы являемся simplex, а не duplex. Соответственно, мы воображаем себя безобидными, разумными и человечными. Нам не приходит в голову подвергнуть сомнению наши мотивы или спросить себя, что думает внутренний человек о том, чем мы занимаемся во внешнем мире. Между тем пренебрежительное отношение к реакции и точке зрения бессознательного легкомысленно, поверхностно, неразумно и психически негигиенично. Можно презрительно относиться к своему желудку или сердцу, но это не спасет весь организм от последствий переедания или переутомления. Но мы считаем, что от психических ошибок и их последствий можно избавиться с помощью простых слов, поскольку для большинства людей «психика» – это даже меньше, чем пустой звук. Тем не менее никто не может отрицать, что без психе мира вообще не существовало бы, не говоря уже о мире людей. Буквально все зависит от человеческой психе и ее функций. Она заслуживает самого пристального нашего внимания, и особенно сегодня, когда все признают, что будущее человечества зависит не от угрозы со стороны диких животных, не от природных катаклизмов, не от эпидемий, а исключительно от перемен в психике человека. Достаточно почти незаметного нарушения психического равновесия в головах нескольких правителей, чтобы мир был залит кровью, охвачен пламенем, покрыт радиоактивными осадками. Обе стороны располагают необходимыми для этого техническими средствами. И определенные осознанные намерения, не контролируемые никаким внутренним оппонентом, слишком легко могут быть претворены в жизнь, в чем мы уже имели возможность убедиться на примере одного «вождя». Сознание современного человека по-прежнему настолько цепляется за внешние объекты, что он возлагает на них всю ответственность, словно его решение зависит от них. То, что психическое состояние определенных индивидов может даже освободить себя от поведения объектов, слишком редко приходит кому-либо в голову, хотя иррациональности такого рода наблюдаются каждый день и могут приключиться с кем угодно. (23, 102)
Бессознательное – это природа, а природа никогда не лжет. (24, 172)
Мы именуем бессознательное как Ничто, в то время как оно – действительность in potentia. Мысль, которую мы думаем, дело, которое нами осуществляется, даже судьба, о которой мы будем стенать завтра, уже сегодня имеются в бессознательном. То самое неизвестное, что нам открыл аффект, всегда было тут и, вероятно, раньше или позже предстанет пред сознанием. Посему всегда необходимо считаться с наличностью еще неоткрытого на данный момент. Этим могут быть, как говорится, неизвестные особенности характера. Могут также появиться и грядущие возможности развития, вероятнее всего, в прорыве аффекта, который порой изменяет ситуацию коренным образом. Бессознательное имеет лик Януса: с одной стороны, его содержания указывают назад в предсознательный, доисторический инстинктивный мир, с другой стороны, антиципируется потенциальное будущее, и именно по той причине, что факторы, определяющие судьбу, уже уготованы. Если бы у нас было полное знание о клише, присутствующем исходно и бессознательно в каждом индивиде, то мы сумели бы сделать далеко идущие предсказания о его судьбе. (5, 440)
Бессознательное находится в постоянной активности и создает комбинации своих содержаний, которые служат определению будущего. Оно продуцирует сублиминальные, прогнозирующие комбинации столь же успешно, как и наше сознание; только они значительно превосходят сознательные комбинации по своей тонкости и значимости. Бессознательное может поэтому быть для человека не имеющим себе равных вождем, если только человек не дает сбить себя с правильного пути. (19, 168)
Бессознательное не демоническое чудовище, а индифферентная в моральном, эстетическом и интеллектуальном отношении естественная сущность, опасная только при безнадежно неправильном сознательном отношении к ней. Опасность бессознательного возрастает по мере его вытеснения. (21, 74)
В бессознательном самом по себе нет взрывоопасных вещей, если только надменное или трусливое сознание не нагромоздило их там. Тем больше оснований не проходить мимо без внимания! (21, 75)
В бессознательном противоположности мирно дремлют бок о бок; их растаскивает в разные стороны только деятельность осознающего разума, и чем более однобокой и ограниченной является точка зрения сознания, тем более болезненной или опасной будет реакция бессознательного. Из сферы бессознательного не исходит никакой опасности, если осознаваемая жизнь покоится на прочной основе. Но если сознание ограниченно, упрямо и однобоко и если наблюдается недостаток здравого смысла, тогда приближение или вторжение бессознательного может вызвать смятение и панику или же опасную манию величия, поскольку одной из наиболее явных опасностей является отождествление себя с фигурами из бессознательного. У любого человека с нестабильной психикой это может перерасти в настоящий психоз. (2, 160)
Бессознательное – это и добро, и зло, и вместе с тем не то и не другое, оно – это матрица всех потенциальных возможностей. (2, 195)
Любая попытка определить природу бессознательного состояния сталкивается с теми же самыми трудностями, что и ядерная физика: сам факт наблюдения изменяет наблюдаемый объект. Соответственно, в настоящий момент никак не представляется возможным объективно определить истинную природу бессознательного. (2, 87)
Бессознательное – это творческая прародительница сознания. (10, 129)
Когда человек бессознательно противодействует себе самому, появляется нетерпеливость, раздражительность и бессильное желание любыми средствами раз и навсегда подчинить противника. (7, 84)
Мы полностью зависим от великодушного содействия со стороны нашего бессознательного. Плохи наши дела, если оно нам не помогает. Поэтому я убежден, что путем сознательных измышлений многого не достичь; мы переоцениваем силу воли и интенции. И вот когда мы сосредоточиваемся на внутренней картине и не мешаем событиям идти своим чередом, наше бессознательное оказывается в состоянии породить серию образов, складывающихся в целую историю. (24, 179)
В противоположность субъективизму сознания бессознательное объективно. Оно заявляет о себе в форме противящихся сознанию чувств, эмоций, импульсов и сновидений, которые совершаются непреднамеренно, но во власть которых человек впадает объективно. (3, 154)